Перейти к основному содержанию

12:10 28.03.2024

Что происходит в Африке?

01.03.2021 14:57:53

Слушать: https://radonezh.ru/radio/2021/03/10/20-00

Е.Никифоров: Здравствуйте, дорогие братья и сестры. У микрофона Евгений Никифоров. Наши гости: журналист Эдвард Чесноков и эксперт Станислав Васильевич Мезенцев, старший научный сотрудник Института Африки. Тема передачи необычная. Эдвард, как у Вас возникла эта тема?

Э.Чесноков: Все просто — я стал первым журналистом российских СМИ, который посетил в Джибути, на берегу Аденского залива, то самое место, где 132 года назад высадилась Русская духовная миссия в составе казака Николая Ашинова и православного архимандрита Паисия.

Е.Никифоров: Где находится Джибути?

Э.Чесноков: Это небольшое государство в Восточной Африке. Там, где Аденский залив, Баб-эль-Мандебский пролив, Красное море. Это море, как известно из Библии, странники, спасающиеся от фараонова войска, перешли «аки по суху». В 1889 году там высадился русский казак Николай Ашинов в составе экспедиции в 150 человек. Они туда направлялись, чтобы проложить путь в Абиссинию, которую мы сейчас называем Эфиопией. Это была последняя на тот момент страна, которую еще не захватили западные колонизаторы. При этом православный обряд эфиопов очень близок к нашему русскому православному обряду. Они себя считают потомками Соломона и царицы Савской.

Е.Никифоров: Это удивительно. Они же европеоиды? А как считает наука?

С.Мезенцев: Наука должна пояснить для слушателя. Джибути рядом с Эритреей, а дальше Египет — его-то точно все знают. Это самый край Африканского Рога. Маленькая страна, но очень важная. «Географический карлик — геополитический гигант». Именно через эту маленькую страну производятся экспортно-импортные операции со Внутренней Африкой. В Джибути живет всего 900 тысяч человек, но через эти 900 тысяч проходит всё, что необходимо для 120-миллионной Эфиопии. Теперь о православии в Эфиопии и об эфиопах. Если не углубляться в антропологию, то это семито-хамитская группа, это не традиционные африканцы-кушиты, это интересная нация посередине между евреями и арабами.

Э.Чесноков: А теперь к важному вопросу. Россия исторически была главным партнером Эфиопии. Мы помогали им защищаться от агрессоров - итальянцев в конце XIX века. Первоклассная европейская армия попыталась тогда захватить Эфиопию. Но при дворе абиссинского царя - негуса находилась русская миссия казаков. Это был не Ашинов, а другие казаки, они работали, как военные эксперты. По сути, у нас с эфиопами укрепилось братство не только религиозное, но и военное. Об этих событиях можно снять сериал. Ждем православных продюсеров и бизнесменов, которые будут готовы вложиться в такой кинопроект.

Е.Никифоров: Для них Пушкин национальный герой и поэт?

С.Мезенцев: Это их родственник, так они считают. И гордятся.

Е.Никифоров: Это и видно. Типология внешности у них очень схожа с портретами Александра Сергеевича. 

Э.Чесноков: Я брал интервью у посла Эфиопии в России, господина Алемайеху Тегену. Он рассказал, что они очень любят Пушкина и считают его выдающейся личностью.  В столице Эфиопии  Аддис-Абебе ему стоит памятник.

Е.Никифоров: У них много православных и иудейских святынь, удивительные храмы…

С.Мезенцев: Ковчег Завета, по легенде, находится именно там.

Е.Никифоров: А почему бы и нет?

С.Мезенцев: Это имеет право быть именно так - верят эфиопы. Ковчег, который по-амхарски называется «табот», по их преданию, спрятан в хранилище в одной из церквей. А церковь эта находится в районе Аксума, на севере. Там, где как раз расположен комплекс христианских памятников мирового значения.

Е.Никифоров: И этот комплекс, по-моему, малодоступен?

С.Мезенцев: Он вообще недоступен, потому что мирянину на него смотреть нельзя — можно ослепнуть. Он обладает огромной силой. Эфиопы говорят, что ковчег  пребывает в специально построенном хранилище под храмом. При нем есть хранитель-монах, который избирается пожизненно. Перед тем, как перейти в мир иной, монах выходит, находит молодого и передает ему свое дело по наследству. Реального ковчега никто не видел. Но чудеса ему приписываются.

Е.Никифоров: И легенды сбываются, а иногда они не особо и легенды, а просто — легендарно рассказанные истории. Про эти остатки ковчега мне рассказывал отец Федор Конюхов.

С.Мезенцев: Мы сегодня хотим поговорить о Паисии Ашинове. Он из числа тех, кто незаслуженно забыт в историографии. Так вышло в угоду политике.

Итак, на дворе 1889 год. Африка разделена между Францией, Англией, Португалией, Италией, а тут вдруг появляется православная миссия от России. Не от государства. Они высаживаются в Таджуре, в Джибути, где мы с Эдвардом были совсем недавно, чтобы там основать лагерь, перевалочную базу, из которой потом можно двинуться и установить связь с православной Эфиопией. А в Джибути за 20 лет до этого французы успели поставить свой флаг, затопили там свой корабль. Намеренно, я считаю, сняли с него пушки, сказали, что будут сидеть и охранять. Но потихонечку договорились с султанатами и выкупили это место. Оно стало французской колонией. Пришли бы Ашинов с Паисием чуть попозже... А они шли впереди своего времени. Через 2 недели после обоснования там — они уже готовились продвинуться по суше на 900 км, идти в православную Эфиопию. Но подошли три французских судна и разбомбили безоружную мирную миссию. Там погибли шесть наших членов экспедиции: двое детей, четверо казаков. Они остались неотпетыми.

Е.Никифоров: А какой был статус экспедиции? Что-то вроде Афанасия Никитина, который пошел за три моря на свой страх и риск?

Э.Чесноков: Это было общественное предприятие.

С.Мезенцев: Из-за того, что статус был сложным, не государственным, и возникли, на мой взгляд, все проблемы Ашинова. Поэтому его и при жизни, и до сих пор называют чуть ли не «авантюристом», «главарём банды»… И нам нужно восстановить историческую справедливость. Ведь рядом с Ашиновым в той экспедиции был архимандрит Паисий, который вел туда православную миссию. Паисий — великий российский священнослужитель, который шел побуждением религиозного долга. Миссия была одобрена Победоносцевым, который тогда возглавлял Синод.

Е.Никифоров: Я поэтому и спросил. Это уже не время Афанасия Никитина, когда можно было, никого не спросясь, отправиться в путь, тем более архимандриту.

С.Мезенцев: Конечно. Здесь произошло передергивание фактов. Сама православная миссия была одобрена Синодом, архимандрит получил официальное назначение главой миссии. А казак Ашинов с его предыдущим опытом африканских путешествий был главой миссии де-факто. И никаким авантюристом он не был. Ашинов — первый русский путешественник, первый патриот, который дважды достиг африканского берега в новой истории России. Первый раз он ходил туда в разведку. Он прошел, встретился с представителями Абиссинии (Эфиопии), договорился, а вторая миссия — это уже была попытка установить официальные отношения. Вот тут очень тонкий момент: Россия никогда не хотела колонизировать Африку. Россия и тогда, и сейчас, и во времена Советского Союза — хотела строить взаимовыгодные экономические отношения. Мы никогда не было колонизаторами. Наше преимущество в Африке — нравственное.

Е.Никифоров: Вот именно. Как и в самой России — мы не можем сказать, что мы колонизировали Сибирь. Шли, шли и дошли. Вплоть до Тихого океана. Обаянием личности Ермака и его казаков.

С.Мезенцев: Ашинов, когда высадился в Таджуре, занял развалины брошенного турецкого форта. Мы, кстати,  во время нашей поездки нашли там артефакт — колодец, который существовал с турецких времен. Из него, очевидно, черпали воду русские казаки. Так вот: первое, что сделал Ашинов — официально устанавливал отношения с местными. От одного из султанов у него была верительная грамота, дающая право размещаться на данной территории. То есть, это не самозахват, с точки зрения коренного населения. А с точки зрения Парижа — да, это была французская территория. Хотя сами французы там сидели на птичьих правах. Вывод: с точки зрения международного права, говоря сегодняшним языком, ситуация была спорная. Ашинов взаимодействовал именно с султаном Таджуры, потому что Джибути — это наполовину зона влияния афарских царей. С ними он и договорился. И первое, что он попытался сделать — наладить экономическую и хозяйственную деятельность. Он привез саженцы, казаки высадили плодовые деревья. Увы, сейчас там уже, конечно, ничего не осталось.

Е.Никифоров: А там пустыня?

С.Мезенцев: Это берег Индийского океана.

Э.Чесноков: Достаточно каменистая местность.

С.Мезенцев: А побережье Таджурского залива очень красиво. Это часть Красного моря или, в большом смысле, Индийского океана. Побережье — роскошный песчаный пляж, в этом месте каменистый. Дальше идут через несколько километров горы. Красиво невероятно. Растут там редкие деревья, кустарники. Земля плодородная, но не хватает влаги, системы орошения.

Что дальше? В перспективе наш замысел такой: поставить там поклонный крест или хотя бы памятник. Инициативу по установке памятника мы согласовали с властями Джибути. Джибутийцы долгие годы ждут, когда мы придем и воздадим дань памяти.

 Мы обязаны вернуться туда: во-первых, отдать дань уважения, поклониться тем, кто в этой земле остались навсегда неотпетыми; во-вторых, надо показать историческую значимость того факта, что Россия тогда готова была и могла развивать партнёрские отношения с Африкой. Сегодня тоже можно многое сделать. Африка — континент, где живёт немало христиан. С ними тоже надо выстраивать отношения.

Е.Никифоров: А вы тоже с частной инициативой, как Афанасий Никитин?

С.Мезенцев: Мы пока, как во времена Никитина и Ашимова, частной инициативой действуем.

Э.Чесноков: На мой телеграм-канал читатели прислали некое количество денег, которое покрыло часть расходов на экспедицию.

С.Мезенцев: Людям это интересно. Эдвард ездил туда как журналист, а я работал всю жизнь в Африке. Был представителем «Афрокома» — комитета, который должен развивать экономические связи между Россией и Африкой.

 Но инициатива по возрождению этой памяти как раз и должна быть общественной, она должна идти снизу вверх. Она поддерживается много где. Мы находим поддержку и у руководства нашей Церкви, которая считает, что нужно вернуться, отпеть. Мы находим понимание в политических кругах. Но любая такая инициатива должна быть общественной. А потом она уже может получить государственную поддержку.

Е.Никифоров: Давайте поговорим в целом об африканских христианах. Вот в Северной Африке есть копты Египта — природные древние христиане. Но большинство христиан в других частях континента — это итог миссионерской деятельности. Может быть, и католиков…

Э.Чесноков: Позвольте рассказать, почему во многих африканских странах христианство западной ветви в упадке. Я был в Руанде, это почти самый географический центр Африки. Грубо говоря — озеро Виктория недалеко. И у меня был проводник Мерлин, лет 30-ти. Мы разговорились. Он рассказывал, что в детстве ходил в католическую церковь, потом стал ходить в протестантскую. И замолчал, не объяснял, почему. Но я сам догадался.

В 1994 году в Раунде начался геноцид. Народность хуту начала резать народность тутси. Пуль не было — людей просто забивали насмерть мотыгами, сталкивали с обрывов — Руанда - как Швейцария, там множество холмов. Это за всю историю человечества самые высокие темпы геноцида. Даже при Пол Поте в Кампучии было медленнее. И Запад молчал! Летом 1994 года, когда кадры с горами трупов уже обошли мировые СМИ, представитель госдепа США заявил, что да, есть отдельные акты насилия, но не геноцид. Ибо тогда бы пришлось ответить на вопрос: как же так получилось? Почему Запад молчал?

 А потому что организаторы геноцида — местные лидеры, которые ориентировались как раз на Францию и США. Так вот: многие тутси пытались найти приют в Божьих храмах, потому что, по сути, больше некуда было податься. Но католические священники, такие же темнокожие, увидев представителей «неправильной» народности, выдавали их убийцам на расправу. А потом, когда геноцид прекратился, католическая Церковь отказалась его официально осудить. Хотя некоторые ее служители были если не участниками, то молчаливыми свидетелями, а многие были соучастниками прямыми — благословляли воителей-тутси на эту резню. Протестантская Церковь —она довольно-таки разобщена — осудила, но осторожно. А мусульмане осудили громче всех. И количество мусульман в Руанде с тех пор возросло почти в два раза. Не за счет внешней миграции или миссионерской деятельности — просто люди увидели, кто к ним отнесся с душой, для кого их жизни небезразличны, и пошли в ту церковь, которая к ним повернулась лицом.

Е.Никифоров: Нам это нужно учитывать в нашей внутренней политике. Когда наши батюшки боятся быть вовлеченными в политику и закрывают храмы перед протестующими. Как к этому ни относись — но Церковь должна быть такой областью, где человек может чувствовать себя защищенным.

Э.Чесноков: Батюшки молчат, когда происходит деруссификация Белоруссии. Мы не слышим голоса Церкви. Что посеешь (или не посеешь) — то и пожнешь.

Е.Никифоров: С другой стороны, наших священников пытаются вовлечь в политику. Ввести религию в область политики. Не хочется этого, потому что Церковь вне политики. Это сложный вопрос, но есть вещи нравственные, гуманитарные, которые, конечно, очевидны всем.

С.Мезенцев: Сейчас христианство в Африке вообще, не только православное— это наследие колониального раздела. Самая близкая к нам Церковь — Эфиопская православная ортодоксальная. Первое, что нужно делать — развивать контакты между той миссией, которая оборвалась 130 лет назад. Не дошла до Эфиопии.

 Сейчас идет диалог между нашими церквями. Нам удалось встретиться в Джибути с митрополитом Арагави. Это эфиопский «церковный министр иностранных дел», если по-нашему. (В Эфиопии Церковь отделена от государства, как и у нас.) Он приезжал в Джибути с целью посетить храм, который там находится. Да, несмотря на то, что это мусульманская страна — там есть православный храм.

 А недавно правительство Джибути выделило эфиопам три гектара земли под создание целого православного монастыря. В общем, есть огромное поле для взаимодействия между нашими церквями в гуманитарной сфере.

Что сейчас происходит в Африке? В бывших метрополиях попираются традиционные ценности: то, что мы наблюдаем в духовной сфере в Западной Европе —накладывается на африканский континент в Церкви, прихожанами которых являются африканцы. А они не приемлют этих изменений. Паства выходит из-под влияния.

Э.Чесноков: Недавно в Ватикане отравлен в отставку кардинал Роберт Сарра. Это темнокожий человек, родом из Африки. Он был одним из ярких противников всех этих «новаций» (не буду перечислять, чтобы никого не шокировать). Его называли слишком консервативным. Церковь католическая, которая скатывается во грех в буквальном смысле, она исторгает своих африканцев из лона своего. Куда им идти? 

С.Мезенцев: Их тут же подбирают колдуны. Новые всякие веяния распространяются повсеместно. Это плохо и для африканских государств, и для цивилизационного развития.

Но давайте о хорошем. В 2019 году в Сочи прошел саммит «Россия — Африка». Мы собираемся восстанавливать наши позиции, возвращаться экономически, политически. Двигать бизнес, заниматься военно-техническим сотрудничеством, то, что у нас хорошо получается. Это здорово — но нужна гуманитарная база, основа, как было всегда. Народная дипломатия у нас была на высоком уровне. А межкультурные, межрелигиозные связи —это мы пытаемся укрепить, как общественники. Посыл, который пытаемся донести: надо объединяться для борьбы с общими угрозами.

Е.Никифоров: В этой связи хотел бы спросить, каковы внутренние отношения в Африке между христианами и мусульманами?

Э.Чесноков: Это сильно зависит от страны. Джибути, к счастью, являет собой пример уникального мирного сосуществования, толерантности. Там примерно 6% христиан, в основном - эфиопов. Лично президент Джибути распорядился бесплатно выделить три гектара земли на строительство монастыря Святой Марии, о чём мы уже выше говорили. Это первый православный монастырь на территории Джибути и один из первых на территории государства-члена Лиги арабских государств.

Е.Никифоров: Многие исследователи Африки подчеркивают общую нецивилизованность Африки.

С.Мезенцев: Не могу согласиться.

Э.Чесноков: Сейчас, например, самая успешная авиакомпания в мире — «Эфиопские авиалинии».

С.Мезенцев: Это проблема пропагандистского освещения. Как обычный россиянин представляет Африку? Стихами Чуковского: «Не ходите, дети, в Африку гулять…» Это примитив. Далее — уровень выше: те, кто смотрят CNN или BBC, видят на экране, будто Африка — это  территория конфликтов, голода, якобы отсталости.

Но вот мы были в Сомали. Не в Могадишо, где страшные пираты, а в Харгейсе —самопровозглашенной территории, непризнанной мировым сообществом части Сомали.  Она называется Сомалиленд — этакая ДНР по-африкански. Но это самая стабильная развивающаяся часть Сомали. Мы там были для установления экономических связей. И видим: с мойщиками машин, например, люди расплачиваются через электронный банкинг по телефону. Система развита так же хорошо, как в Кении. Вот такой скачок.

Е.Никифоров: Технологическое развитие далеко не всегда идет в ногу с нравственным, духовным развитием — я это имел в виду. Колдуны разного рода не возвысят душу человека — а христианство работает с душой. Почему наше цивилизационное превосходство связано именно с христианством? Потому, что оно работает с душой, с покаянием человека. Отсюда эти высокие образцы гуманизма поведения. Другие религии являют их уже в гораздо меньшей степени.

«Что происходит в Африке?» — спрашивают, сетуя на жестокость исламизма у нас в Евразии, отрезание голов, и тому подобное.

С.Мезенцев: Это даже не ислам!

Е.Никифоров: Мы знаем, конечно. Вместе с тем, это делают под соответствующими лозунгами и зелеными знаменами. Конечно, можно привести в пример, изысканных исламских поэтов — но большей частью мы видим жестокость, которая там порождается.  ИГИЛ (запрещённая в РФ террористическая организация — ред.), отрезание голов, или даже у нас, в Чечне что происходило — поражает именно жестокость.

С.Мезенцев: Это салафизм - не ислам.

Е.Никифоров: Они себя все же называют потомками пророка.

Э.Чесноков: Можно себя кем угодно назвать.

Е.Никифоров: В Африке, говорят, это достигает чудовищного уровня. Человеку, бывает, невозможно понять, того, что происходит в местном исламе…

С.Мезенцев: Я не видел примеров того, чтобы жестокость творил именно ислам, а не салафиты. Но такие тенденции действительно имеют развитие, в связи с влиянием Саудовской Аравии, стран Залива — они много делают для исламизации, перевербовки, подкупают отколовшиеся паствы. Например, в Эфиопии вы приходите в храм — и кроме послушания, кроме строгих постов, вы, на первый взгляд неофита, ничего не получаете. Церковь достаточно бедна. А в мечетях их кормят, ведут проповеди.

 Но, ещё раз, не надо путать: жестокость — это не ислам, но салафитские течения, крайние извращения, работающие под прикрытием ислама в Африке. Такие случаи бывали: террористы-ИГИЛовцы вылавливали эфиопов, отрезали головы — та знаменитая казнь… Но во-первых, это происходило в Ливии, на территории, контролируемой бандитами. Во-вторых, мы Ливию не рассматриваем, это страна, лишенная государственности, деструктурированная территория, на которой действуют криминальные бизнесы, ни о каком исламе речь не идет. Как раз в Африке религии не агрессивны. Исламско-христианское взаимодействие (за исключением конфликтных зон) там идёт хорошо. Самое страшное движение как раз на территории Уганды — Господня Армия Сопротивления (LRA). Они убивали, творили дела пострашнее ИГИЛовских, под псевдохристианской вывеской. Никакого отношения ни те, ни другие к религии не имеют. В Африке как раз исламские западные страны (Сенегал и все остальные бывшие французские колонии - в большинстве мусульманские) — могут похвастаться толерантным отношением общин друг ко другу. А проблемы, повторю, возникают на территории кризисных стран. В ЦАР, например, там, где идут войны, они не межрелигиозные, но межклановые, которые уже порождают страшные вещи с точки зрения гуманизма.

Е.Никифоров: Как история с этими тутси. Там же не было религиозного контекста!

С.Мезенцев: Геноцид. Вера там и рядом не стояла. Этническая чистка. Одно племя уничтожало другое. Когда это говорится- это попытка прикрыть религиозным посылом. Аум Синрикё — японское течение, которое устроило теракт в токийском метро. Фанатики. Любая секта страшнее, чем религия.

Э.Чесноков: Читаю африкановедческие телеграмм-каналы, последняя новость: представители тех религиозных течений, которые православный назовет сектантами, религиовед — неортодоксальным христианством: адвентисты седьмого дня, баптисты — приезжают в Африку, ведут там свои проповеди, идут многие за ними. Расширяют паству за счет местных жителей. Пусть расцветают сто цветов, конечно. Но где же — мы?

Е.Никифоров: А если нет денег, нет каши, которой можно накормить? Что людей привлекает даже в тех же пятидесятниках?

С.Мезенцев: Там как раз деньги есть, каша тоже. Идеология покупается сейчас, на этом этапе, особенно когда идут процессы укрепления влияния. Неправительственные организации, которые финансируются известно откуда … Я сейчас не говорю от лица государства, никого ни к чему не призываю. Но надо открывать свои НКО, распространять своё влияние. Не надо на это огромных денег. Деньги у нас есть всегда, но нет политической воли.

Нужна литература, нужна просветительская деятельность, работа со школьниками, маленькие школы. В той же Уганде старообрядцы, у которых нет ни денег, ни влияния — ничего, а там один священник построил маленький храм, вокруг него сделал школу.

 Африканцы доверчивы. Во многих местах отношение к русскому православию очень позитивное. Да, есть проблемы, разделение, Александрийский патриархат — Африка под их ведением. Но из-за известных событий, в которые мы сейчас не будем углубляться, произошел разлад.

Почему же мы не пользуемся ситуацией? Мы имеем право де-юре и де-факто это делать. Я не о каком-то жестком, неэтичном миссионерстве на чужих канонических территориях — но о просветительской деятельности. Можно сделать НКО, назвав именем святой православной женщины — это там очень почитается. Через НКО и местных волонтеров вести постепенную работу. Это будет укреплять наше духовное влияние. И это  не колониализм, а наоборот, борьба с ним.

Е.Никифоров: Но это требует изысканной, изощренной церковной дипломатии. Ведь есть отношения между церквями, древние, канонические отношения.

Э.Чесноков: Скорее, нужны молодые подвижники, которые готовы были бы туда поехать и потом просто поставить матушку-Россию перед фактом.

С.Мезенцев: НКО. Неправительственные организации. Летняя школа, например. Не надо вовлекать особые ресурсы.

Е.Никифоров: «Радонеж» готов открыть вещание в Африке на всех языках, нашелся бы финансист.

С.Мезенцев: Нужен спонсор. Почему мы так плохо знаем Африку? И они о нас начинают забывать. Раньше у нас была сетка вещания на всех африканских языках — Гостелерадио. У нас и сейчас есть этот потенциал, его можно возобновить. Нужна воля и желание. Много разговоров, но мало дела. У нас есть RT, но и они не вещают в Африке. Но вы должны продвигать политику государства, если вы за нее отвечаете. Да, мы как общественная организация можем начать это сами, но мы без поддержки как Ашинов закончим — нас там французы и прочие разбомбят. Нам нужно понимать, что за нами стоит родина. И тогда мы готовы инициировать процесс.

Мы пытались увековечить память Ашинова ещё в 2008 году — но чиновники (не буду называть их фамилии) ответили: мол, Ашинов — не такой уж и герой, чтобы его воспевать.

 А знаете Генри Мортона Стенли — это великий английский путешественник-первооткрыватель Африки. Всем, кто говорит, что Ашинов какой-то не такой –мой совет: почитайте мемуары Стенли, где он писал, что «охота на черных людей значительно занимательнее, чем охота на зверей». Он убийца. У него столько грехов — но в их историографии он вознесен на пьедестал.

 А у нас полуграмотный русский казак, который по призыву сердца собрал сам денег в Нижнем Новгороде, поехал нести православную миссию, сделал что мог.  А Петербург каменно промолчал, потому что министром иностранных дел в то время был господин Гирс, которому невыгодно было ссориться с французским двором, да и с Англией.

 Но времена изменились. Мы можем теперь, не боясь, вернуться к исторической правде. Ашинов — первооткрыватель Африки, он составил первый русско-абиссинский словарь, это путешественник, великий русский человек. Не хотите Ашинова — вот архимандрит Паисий, который жизнь свою на это положил. Люди те шли ради великой русской идеи.

Е.Никифоров: Пару слов об архимандрите Паисии.

С.Мезенцев: О нем надо передачу делать. Иеромонах. Был выбран Победоносцевым главой миссии. Служил на Афоне. Подвижник. Очень авторитетный монах. Он был влиятелен и популярен в русской Церкви, хотя был не высокообразован. Его рекомендовал Победоносцев, и его официально назначили. Дали ему сан архимандрита. Эта миссия была полностью поддержана Церковью, полностью санкционирована. С одной стороны, министр морского флота поддерживал Ашинова: «Неплохо бы там иметь угольный порт». Но сослагательное наклонение в истории не работает. Если бы там закрепились в свое время, вопрос русско-турецких отношений и русско-японской войны рассматривался бы иначе. Эта Таджура — одно из самых узкое место прохода из Средиземноморья в Индийский океан. Теперь все борются, чтобы контролировать этот регион, мы даже в Судане базу восстанавливаем.

Е.Никифоров: Хоть бы через базы, военные объекты, через священников, которые там окормляют личный состав.

Э.Чесноков: У них нет даже физической возможности — своих бы окормить.

Е.Никифоров: А второго батюшку послать, третьего. Но их нужно воспитать еще!

С.Мезенцев: Нужна синергия. РПЦ, отдел внешних связей — это умные талантливые молодые священники. Надо большую программу, которую мы написали, проходить маленькими шагами.

Первый шаг прост: поклонный камень. Почтим тех, кто погиб, вспомним православную миссию. Соберемся в Джибути, сделаем мероприятие —вспомнят о России, о ее вкладе.

Второй шаг — развитие отношений с православной Эфиопской Церковью. Паства её во многих странах — Джибути, Кения, Южный Судан. Вот уже можно укрепляться - на официальных основаниях, на взаимодействии с Эфиопской Церковью. Потом посмотрим, как можно идти и нести слово Божие, православие, заботу о душах, через какие механизмы. Если Церковь сама не может всего охватить, должна помогать общественность. Синергия.

Е.Никифоров: Вы хорошо сказали в начале передачи, что память о событиях и отношение к народу живет и формирует в дальнейшем и конкретно актуальную политическую атмосферу. Как к русским относятся в Африке? Африка велика, но например, если говорить об Эфиопии? Джибути?

С.Мезенцев: Бренд Советского Союза — самый лучший, он пока еще не забыт. Нас любят и ждут еще.

Е.Никифоров: Почему так?

Э.Чесноков: Многие учились в Университете имени Патриса Лумумбы.

С.Мезенцев: Советский Союз предложил им модель сотрудничества. Да, там был идеологический обмен — вы строите социализм, мы вам помогаем экономически. Промышленность в Африке — очень многое было сделано при помощи Советского Союза, который столько привнес. Африканцы ожидают возвращения России с ностальгией. Они даже вспоминают хозяйственное мыло из Советского Союза, которое было такое дешевое. Им можно было и мыться, и стирать. Просят - а его давно уже нет у нас. Всё привозят.

Но если серьезно, Африка перегрета Китаем. Китай уже неоколонизировал Африку. Причём китайцы приходят и обещают дорогу, и деньги - а взамен просят минеральные ресурсы. Дорога — вроде хорошо, африканцы получают дорогу, но получается, что соглашение о строительстве заключается с закрытым приложением, в котором цемент, битум, машины, рабочие — только китайские. Африканцам остается, простите, только мусор подметать. Китай закачивает деньги, но никакие доллары в Африку не идут. Китайцы не возьмут местную, допустим, эфиопскую щебенку, которой там полно, но повезут из соседней Кении, потому что там щебень производится китайской госкорпорацией. Китай забирает у них пространство жизни. Африканцев это начинает утомлять.

Китайцы не ассимилируются, не несут ни веру, ни душу, селятся анклавами, закрываются заборами - и в Чайна-таун уже не войдешь. Это просто кусок Китая, местным там делать нечего. В Эфиопии они сделали промышленную зону, построили 200 заводов. Эфиопы радовались, думали, что они там будут работать - а нет, Китай просто переносит свое производство, не всегда экологически чистое, на территорию Африки. Оттуда везут в Китай и там уже продают. Китай — вещь в себе, с ним надо быть очень осторожным. Америка и Европа тоже остаются африканскими инвесторами, но и у них свой интерес. Нужна третья сила.

Э.Чесноков: В православии есть концепция «удерживающего» — мистической силы, которая удерживает мир от падения во зло, называется «катехон». Мы можем стать этим третьим.

Е.Никифоров: Африканцы чувствуют эту мистическую составляющую? Суть русской духовности?

Э.Чесноков: Думаю, да.

С.Мезенцев: Мне кажется, им еще трудно это сделать, примеров мало. Они слышат, ощущают. Мы там были во времена СССР. Тогда идеология и подход были другими. Потом с 90-х нас там не было. Но общий ответ — да.

 Россиян как правопреемников СССР в Африке ждут, и любят, и помнят. Во многих странах руководители говорят по-русски. Они все учились у нас. Но поезд уходит. Это последний вагон. Сейчас поколения сменяются. Китайцы ежегодно готовят по 50-100 тысяч получателей бесплатных стипендий. Это лобби. Теперь они будут помнить китайское. А новое поколение технократов приходит из Америки, Европы. Пространство вариантов сужается. Нам надо торопиться.

Е.Никифоров: Будем надеяться, что среди наших слушателей есть люди, мыслящие глобально, цивилизационно и имеющие некоторые ресурсы - административные, властные, гуманитарные. Понимание того, чем мы можем быть и что мы теряем. Нужно хоть как-то удержаться, хотя бы те плацдармы, которые были во времена чудесных архимандритов и казаков, людей, о которых мы говорили сегодня. Какое было великолепное понимание у нашего Синода тогда, и миссия была благословлена! Будем надеяться, что что-то сохранится. Высадка наша в Джибути закрепится тем памятным крестом, может быть - часовней, куда пойдут люди, а наше цивилизационное влияние будет расширяться. Спасибо за интереснейший рассказ.

Дорогие братья и сестры! Мы существуем исключительно на ваши пожертвования. Поддержите нас! Перевод картой:

Другие способы платежа:      

Комментарии

18.03.2021 - 11:46 :

«Пару слов об архимандрите Паисии»
Что-то не упомянули, что «в Синод от министра внутренних дел секретно поступило предостерегающее письмо: «Монах Паисий, оказался беглым скопцом, присужденным 12 лет тому назад симферопольским окружным судом вместе со 140 другими скопцами к ссылке в Сибирь на поселение, и бежавшим затем в Турцию с чужими документами» https://archive.vn/Z5BSl#selection-297.9-297.311»

19.03.2021 - 14:13 :

Не видно, чтобы редакция как-то отреагировала на ваши замечания, ув. братья. А жаль – полезно было бы ознакомиться с мнением компетентных лиц и инстанций о рекламируемых прохиндиадах.

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и абзацы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Простите, это проверка, что вы человек, а не робот.
5 + 1 =
Solve this simple math problem and enter the result. E.g. for 1+3, enter 4.
Рейтинг@Mail.ru Яндекс тИЦКаталог Православное Христианство.Ру Электронное периодическое издание «Радонеж.ру» Свидетельство о регистрации от 12.02.2009 Эл № ФС 77-35297 выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций. Копирование материалов сайта возможно только с указанием адреса источника 2016 © «Радонеж.ру» Адрес: 115326, г. Москва, ул. Пятницкая, д. 25 Тел.: (495) 772 79 61, тел./факс: (495) 959 44 45 E-mail: [email protected]

Дорогие братья и сестры, радио и газета «Радонеж» существуют исключительно благодаря вашей поддержке! Помощь

-
+