События на Украине. У микрофона Евгений Никифоров. В студии протоиерей Андрей Ткачев и Светлана Анатольевна Коппель – Ковтун, известный блогер, журналист.

Здравствуйте, дорогие братья и сестры. У микрофона Евгений Никифоров. Сегодня мы работаем в прямом эфире.

  На ваши вопросы будет отвечать протоиерей Андрей Ткачев.

               - Здравствуйте, батюшка.

                - Добрый вечер.

                - Также к нам присоединилась Светлана Анатольевна Коппель – Ковтун, известный блогер, журналист, беженка с Украины,  с Полтавщины, в данном случае.

  Вот, два таких разных беженца собрались у нас в студии, потому что отец Андрей до недавнего времени был настоятелем одного из больших храмов в Киеве, в столице Украины, но вынужден был бежать.

Мы не будем сейчас об этом говорить, но в любом случае вернемся к этой теме, если вы будете задавать вопросы. Вопросы, напомню, вы можете задавать по телефону прямого эфира или присылать нам на  короткий номер СМС.  Итак, дорогой отец Андрей, мы сегодня с Вами условились  говорить не об Украине, потому что говорим мы без конца.  Но как бы люди  ни утомлялись  - так больно, так страшно, что уйти от этой темы просто невозможно.

  Я уже своих журналистов и редакторов просил: «Ребята, все-таки много случается в мире другого. Вот, например, мне кажется скандальной  коронация испанского короля. Скандальной, потому что хранитель веры, что составляет содержание понятия короля или царя, или там королевы, английской королевы - это хранитель веры. А тут хранитель веры оказывается чуть ли не без всякой веры. Как – то церковь там никак не участвует или очень скромно и частным образом, дорогие мои братья и сестры, как, например, Путин.  Наш президент после инаугурации все - таки частным образом вместе с Патриархом спускается в Благовещенский собор Кремля.  И там Патриарх вместе с ним особенно молится. Я уж не знаю, они там помазуют его на царство -  не помазуют, эта тайна сия велика есть. Но то, что они там молятся вместе с Патриархом - это уже наша практика. Вот, это президент, не король. А здесь  - король. Вот!

Хотелось бы об этом поговорить, об этом общем массовом отступлении всех наших традиционных институтов от главного - от Бога.

  Но сегодня мы с вами хотели поговорить о человеке, которых многих привел к Богу, о человеке совершенно удивительном, о котором и мы говорим на «Радонеже» уже не первый день и будем дальше, и хочется говорить и говорить дальше о нем. Это митрополит Антоний Блюм.

  Вы его лично знали?

                 - Нет, я мелко плавал, и большие корабли не заходили в ту речку, в которой я купался.

  Ну, я, конечно, знал его, как все те, кто читал его книги. А для чего люди пишут книги, для чего они вообще разговаривают в вечность? Для того чтобы восполнить вакуум будущих тощих времен, когда тощие коровы придут вместо тучных. Чтобы было чем закрома заполнить.

  Поэтому вообще он ничего не писал, это очень важно, кстати говоря. Он писал только по просьбе тех, кто любил его. Но ему сказали, что выходит очень смешно и некрасиво, и он вообще ничего не стал писать. То - есть все, что мы читаем - это расшифрованные и редактированные стенографии. И поэтому  это живой благовестник апостольского духа, потому что апостолы тоже писали мало. Их вообще-то  было много: двенадцать плюс семьдесят, это восемьдесят два. А у нас есть только Марк, Лука и Матфей, плюс там еще Иуда, скажем, Петр, то - есть вообще писали не все апостолы.

  Все говорили, но не все писали. Говорить больше, чем писать - это апостольский дух, потому что у нас в Академии все пишут. Академическое образование предполагает писать, защитить диссертацию.  У нас все, кто в серьезном сане, все, кто высоко -  они все писали, а митрополит Антоний вообще ничего не писал. Он говорил, говорил, говорил, а за ним записывали. Это очень апостольская черта…

                 - А Вы слушали магнитофонные записи или стенограммы, расшифровки?  

                - Нет, мой религиозный поезд уже попал на информационный взрыв.  Поэтому я уже не мучился этими пленками, я уже так читал и слушал в разных носителях, там уже и магнитофоны были не редкостью.  Знаете, что интересно? Что зажигает неважно что  - кассетник там или бобинник, там,  или CD, там, или MP – 3.  А зажигает одинаково. В общем, носитель ничего не значит…

                - Александра Анатольевна, а вы соприкасались с владыкой Антонием?  В том смысле, что он сыграл какую – то роль в Вашей жизни?

                 - Я думаю, что нет среди верующих людей, на которых не отразилось слово владыки, оно живое, как огонь.

  И этот огонь животворит, огонь может обжигать, может просто славить, слова могут быть пустым звуком, греметь, как погремушка.  А у владыки слово  было наполнено именно Божественным не только смыслом, но и содержанием, то есть он передавал энергию божию. Почему? Потому что, я думаю, он любил людей.  Главный  
момент, о котором сказал отец Андрей, именно тот, что он не писал никогда. На примере владыки я поняла одну важную вещь: слышать другого человека и потом говорить - это послушание, послушание Богу в человеке, то - есть это умение слышать голос Бога в человеке и отвечать на вопрошание человека тем же Богом в тебе.

                  - Откуда такой дар?

                   - У нас образовались многие сотни тысяч епископов за  столетие, а еще больше священников. Много было, конечно, достойнейших людей.  Но в наше время таковы считанные люди и среди них можно по пальцам перечесть епископов, которые оказали, непосредственное влияние на массы верующих. Не наукой какой – то, не ученостью своей.  Собственно,  сам владыка и не был особенно академически образован, да?

      - А влияние в чем? Вы, как пастырь, как вы это видите?

  В чем суть этого дара?

                     - Ну, вот, есть, скажем, Академия, она, занимается выращиванием алмазов. Выращивает алмазы, но наибольшую ценность имеют алмазы природные, найденные. Вот, это природный алмаз, который не выращивали в Академии, который не по лекалам родился и строился.  Мне кажется очень важным то, что он имел очень большой церковный опыт.

  Вот сегодня стоит одна серьезнейшая задача перед церковью, чтобы священник был больше, чем требоисполнитель.  Хорошо бы, если он вошел в священство, уже имея за спиной, например, опыт  в педиатрии или в педагогике младших классов, или, скажем, в журналистике, или в переводческой деятельности, или где– нибудь еще. Если он в гуманитарной сфере,  в технической, в военной уже состоялся, а потом вошел в священство -  то он будет богат в священстве, потому что получил серьезный опыт общения с людьми.

 Вот, митрополит Антоний, он врач. Вообще, врачи у нас -  они же не только врачи, то есть поэт в России больше, чем поэт. Ну, а врач в России больше чем врач. У нас есть, по крайней мере, Булгаков, писатель – практиковавший врач, Чехов – врач, то есть, если бы Чехов не был врачом не было бы и Чехова, равно, как Булгакова.

  У нас есть врачи, которые были в епископстве удивительными, это Лука Войно – Ясенецкий - удивительное сочетание хирургии с епископством. Вообще такого в истории еще не бывало, никогда в жизни. И митрополит Антоний из той же  категории, он, может быть, младший брат Луки Войно – Ясенецкого, потому что тот свят, как врач и епископ одновременно, а Антоний известен, как епископ, но его бэкграунд, так сказать, врачебный.  Он, видимо, сформировал его, то есть сострадание.  Врач… Что такое врач?  Это серьезные знания, это педантичность, это человеколюбие, это стык гуманитарности с техничностью, потому что он должен знать кучу разных вещей, плюс любить человека.  Вот что такое, это врачебное искусство.                - Вот, меня всегда поражало, потому что советская пропаганда говорила, как Гагарин летал, Бога…

                - Не видал…

                - ..не видал, а тут понимаешь, разрезал человека, души нет, где она там? Только органы. Вот уж кто мог пощупать реальность человеческой плоти и не найти там, в общем – то души, не предполагал, что там именно…

                - А в XIX веке шли во врачи из атеистических убеждений. То есть сам Лука святой Войно – Ясенецкий пошел во врачи с точки зрения толстовства, дескать, хватит там сюсюкать, давайте помогать конкретно страдающей плоти. То есть во врачи в XIX веке шли атеисты, базаровы, лягушек резать, людей оперировать, помогать страждущему человечеству.

  А потом приходили к вере, уже разрезая трупы, то- есть они от противного приходили к Богу.

  То есть они не просто думали, сюсюкая там о человеколюбии,   потом резали - и отходили от Бога. Они вообще ни о чем не думали, резали трупы, потом приходили к Богу, уже рассекая живую плоть. И Блюм был такой же; опыт войны. Потом у него был опыт изгнанничества, он же был беженец, он скитался вместе с отцом, потом он был эмигрантом. Опыт эмигрантства вообще - это опыт Иисуса, Который бежал в Египет,  будучи  на руках Матери. Владыка был, так сказать, русский человек за пределами России.

  Это уже многого стоит.

Те русские, которые там, за рубежом, ели чужой хлеб, они вообще дорогого стоят, потому что они больше русские, чем здесь живущие. Потом плюс врачебная деятельность, плюс война, плюс тайный постриг -  в нем намешано так много, что его личность, так сказать, избыточно обогатилась этим.  Поэтому он такой гуманист в епископстве, он так человечен, он человечно подходит к тайне отдельного сердца. Этим он интересен.

                 - Мне хочется один момент подчеркнуть.  У Лепихина есть интересная мысль, что такое сердце: сердце, это не то, что у меня в груди бьется. Сердце -  это  что – то сродни ноосфере, это некая совокупность. То -  есть настоящее сердце, вот, как у святых - это сердце, которое вместило в себя весь мир. Современный человек чем отличается?  Тем, что его ум фрагментарен, то есть он может быть напичкан массой разной технической информации. У него может быть много квадратиков – фрагментов, но эти квадратики еще нужно сложить в единое целое, и только тогда, когда это все соединяется, когда человек может вместить в себя, то - есть, когда он выше себя – он становится человеком на самом деле.    Ведь что нас делает людьми?  То, что нас  превосходит, то есть, когда я стремлюсь к этому,  как трава.

  Трава  равна сама себе и только, трава, это трава, а человек, если он будет стремиться только кушать как животинка, да? Он  даже может читать, смотреть. Помните?    «Хлеба и зрелищ!» А чтобы он стал человеком, ну, скажем по Блюму, скажем так, да? он должен быть чем – то больше, чем человек. Он должен, как минимум, стремиться, а это начинается с чего? С того, что человек всегда вмещает больше, и чем больше он вместит в себя - тем больше он способен слышать Бога и ближнего.

                - Я из Москвы. Елена Алексеевна. Я слушала прошлый раз Вас, и вы сказали, что у Вас очень и очень хороший коллектив и, вот, после Вас остался человек хороший, надежный.

  А почему Вы их бросили, уехали сюда?

                 - А наступают времена врождаться в другую жизнь. Мой уход из Украины не был паническим бегством, это было спланированное действие, значит, и я не оставил своих.  А то кажется: бросил все - и пропади вы все пропадом, чемоданы в руки -  и шагом марш.

  Это было спланированное действие, потому что наступило время начать другую жизнь, в частности, моему приходу и мне лично, наверное, в других пределах и других местах.

  Бог так повелевает людьми, Бог вообще двигает на большой шахматной доске священными живыми пешками и ферзями, и офицерами, которыми являются отдельные люди и поэтому здесь все очень правильно …

                - На ваши вопросы в прямом эфире отвечает протоиерей Андрей Ткачев и наша еще гостья Светлана Анатольевна Коппель – Ковтун, тоже беженка из Украины, известный блогер и писатель.

                - Добрый вечер…

                - Добрый.

                 - Откуда Вы? Как Вас зовут?

                  - Это Евгений Борисович из Москвы.

                  - Да, слушаю.

                   - Отец Андрей, в вашей  книге «Страна чудес» есть действительно чудесный рассказ «Учитель».  Этот учитель приводит пример Карамзина, который написал историю государства российского за двадцать лет, Пушкин ее прочитал за две недели.

  Девять веков один человек изучал двадцать лет, а второй за две недели благодаря труду Карамзина.

Карамзин - лоцман, ведущий корабль по истории, поэтому его, как и Пушкина, невозможно обойти. Вы пишете, что он открыл историю России не только современникам, но и нам, как Колумб.

  Без него, как без Пушкина, нельзя обойтись.   Как вы думаете по этому поводу?

                 - Вы правильно поняли меня в общем - то мы с Вами единомышленники.

  Есть люди, которые совершают тайный труд, который потом питает много поколений. Но есть ближний труд, горячий жареный пирожок   - это журналистика, а серьезный труд - это литература, еще более серьезный - наука, а уж что - то совсем серьезное  - это более глубокое.

  Так, вот, труд более глубокий питает столетия. Журналистика может питать сегодняшний день, какие – то еще вещи - год, два. Поэтому суть вся в том, чтобы были серьезные люди, работающие на далекую перспективу, питающую собой столетия.

  Вот, Карамзин совершил такой подвиг. Вы знаете, что всюду, где есть серьезные успехи, этому предшествует богословский труд. Вот, например,  святитель  Филарет Дроздов, мир его имени, его праху и молитва его да коснется нас, ибо он свят. Он говорит в проповеди об Алексии Московском, что прежде, нежели стать митрополитом стольного града, сей послушник переводил с греческого языка на русский Евангелие, и сей богословский труд предшествовал труду епископскому.

  То- есть всюду, где есть успех, там есть длительное  жевание богословских материй. Там, где успеха нет -  там не было предварительного труда, жевания, высасывания живых соков из богословских материй.

  Поэтому невидимый духовный труд есть фундамент будущих успехов. Если в народе нет тружеников на умной ниве - народ чахнет и исчезает, и это справедливо.

                - Безусловно, труд Карамзина невозможно переоценить уже потому что это восхитительный русский язык, замечательная литература сама по себе.
  Те образы, громадные, исторические, гигантские, которые он вывел на сцену нашего обыденного сознания, присутствуют в школе. И мы на этих образах, которые он ввел в школу, выделив из всего громадного континуума -  как мне хочется другого слова, русского! Какое русское слово взамен континуума? Не знаю…

                - Полноты.

                 - Полноты гигантской русской истории вывел ряд таких фигур. Некоторые  нарочитые есть, это, безусловно, очень сознательно.

  В частности, продолжающиеся споры в нашей православной среде по поводу фигуры Ивана Грозного, мы даже сегодня об этом говорили. Каково  ваше личное отношение, как Вы считаете, эта карамзинская фигура, которая считается не очень исторической и достоверной, так, как он вывел Ивана Грозного, в чем его польза, имеется ли  здесь какой – то духовный недостаток?

                   - Ну, Карамзин  человек своего времени, человек не может вырваться из своего времени, он не ощущает его, потому что живет в нем. Как рыба не понимает воды, потому что находится в ней. Поэтому он собственно, романтик, он же не реалист и не структуралист.  Нельзя оценивать его труды с  точки зрения, скажем, постмодерна там или чего - нибудь еще. То - есть он человек своего времени, он смотрит на Грозного, как патриот и как романтик, то есть, если он отвращается от насилия, вместе с тем воспевает его как государя, как творца.  Он отдает дань одному, гнушается другого, где – то морщится, где – то склоняет голову, и нужно понимать его.

  Вообще, чтобы читать исторический труд, нужно понимать, когда он написан и кем он написан. Потому что история - искусство интерпретации, и мы должны поклониться труженику в лице Карамзина и принять во внимание его мнение о персоне, даже если мы не согласны с его выводом о ней. Потому что мы имеем  отношение к масштабной фигуре, Грозный -  это вам не Васька с бугра. Это серьезнейшая фигура, насчет которой имеется много разных полярных мнений. У вас может быть свое, поэтому я скорее согласен с Карамзиным, чем спорю с ним, потому что мне понятен подход к проблеме Грозного.

                - Меня зовут Ирина, я хотела попросить  отца Андрея помолиться за моего мужа, тоже Андрея Ткачева…

                 - О-о-о! А в чем смысл – то молитвы? Что с Вашим супругом?

                  - Он регулярно ходил в храм, это многодетная семья, причащался, сейчас отошел от храма, стал выпивать.

                  - Хорошо, а сколько лет вашему супругу?

                  - Сорок восемь.

                - К сожалению, это беда не только Андрея и не только Ткачева, но и многих  наших мужиков, которые по разным причинам становятся жертвой этого яростного зверя - алкоголя.

                - Знаете, батюшка, даже меня иногда ругают наши слушатели, что у нас есть такая программа «Рай истинный и ложный», где мы говорим о наркоманах, алкоголиках и так далее. Тяжелейшая программа! Слушать ее неприятно и тяжело. И вот: ой, нет, давайте мы почитаем лучше про святых, что – нибудь утешительное и так далее… Я говорю: «Ребята, а если ваш сын сядет на наркотики, а дочка пойдет валяться пьяная, вам будет легче?»

  Хотя бы предупредить и показать, насколько это страшно, насколько чудовищно социальное явление, которое убивает народ.

  Масштабы таковы, что народ этим убивается, и не говорить об этом, молчать – преступно.   «Радонеж» и говорит, потому что мы сознаем ответственность. За себя иногда подумаешь, когда хочется выпить: «Ой, лучше я послушаю «Рай истинный и ложный», может быть, воздержусь от того, чтобы налить лишнюю рюмку, в конечном счете».

   Ваше - то мнение насчет этой страсти, которая захватывает человека?

                 - Я из своих детских школьных лет помню с благодарностью приход милиционеров в школу, на лекции целому потоку, целой параллели. Благодарно помню походы на заводы и всякие там предприятия.

  Советский союз был счастливо богат этими  попытками ввести молодого человека в будущую взрослую жизнь.  И я думаю, что нужно водить девочек в родильные отделения, мальчиков и девочек равно в тюрьмы на экскурсию, в наркологические диспансеры. Мальчиков и девочек равно на экскурсии, раз в пол – года - туда, раз в пол – года в другое место. Чтобы они понимали, как зарабатывается хлеб, как умирают наркоманы, как рожают бабы, с какой посуды жрут невыносимую дрянь сидящие в тюрьме за то или иное преступление.

Это нужно видеть сегодня. Не телевизионную картинку нужно видеть, нужно их брать потоками по школам и водить раз в три месяца на завод, где сталь льют, где куют металл, водить в тюрьму, туда, сюда, чтобы хотя бы раз в год у них было четыре впечатления, кроме телевизора и футбола.

  Поэтому я думаю, что это полезные вещи. И все время под ушком чесать и по холке гладить -  как бы     чудовище не вырастить. Поэтому надо пугать людей, но не специально пугать, выдумывая чудовищ, а показывать им реальных чудовищ, которых мы сами вырастили.

  И, конечно, «рай ложный» -  это совершенно верная дефиниция, эта цивилизация вся -  ложный рай.

                             -Здравствуйте. У меня  вопрос священнику, в связи с событиями на Украине, постсоветской Украине, воспитанной в СССР.  В настоящее время, когда происходят бои, я слышал по московскому радио, что 60%   там - христиане других конфессий и православных только 40%.  Хотелось бы узнать от Вас, насколько сильна молодежь в своем православии? И насколько  эти люди, которые  сейчас бомбят  Луганск, уверены, что они православные?

                - Те, которые бомбят Луганск и Донецк -  они православные под знаком огромного вопроса.  Это либо выпущенные из тюрем по тайной амнистии преступники, либо это какие то безбашенные  националисты, либо кто – то еще за скобками. А те, которые воюют на стороне ЛНР, ДНР - с ними тоже с православием вопрос: кто их учил?

  Кто, где и когда их учил? Наступила ситуация, которая сбила все бантики  и сняла верхний слой. У людей интуитивно есть стихийное православие. Они, если бы был мир, ходили в какие – нибудь там блок – бастеры, там смотрели, при этом поп – корн жевали. А вот, пришла война и сорвала с них с болью верхний слой всякой дряни. И они вдруг ощутили себя другими, иными, и они нашли в себе то, чего многие не искали, то- есть православие обрелось многими, я уверен, как идентификация под огнем.

Многие там есть и сознательные православные, но пропорции определять сейчас невозможно, потому что социология там не работает. Вот, поэтому те, кто с той стороны - это стихийно и сознательно православные и в разных пропорциях или просто антифашисты, или просто враги той власти, которая захватила собственно власть, пардон за тавтологию, в Киеве. Вот, такая каша получается, и это ни для кого не секрет. Ну, а те, которые стреляют оттуда туда,  я про них и говорить не хочу.

                - Вы спросили про пять, пять, два, два.   Но дело в том, что, пять, пять, два, два -  это не про цифры, это про вопросы. И это работает, потому что мы же сидим с отцом Андреем, как раз у дисплея и видим. Вот, вопрос из Татарстана, тут не вопрос, а просят из Татарстана помолиться о здравии путешествующих иеромонаха Андрея и монахини Амвросии.

  Ну, потом, что – нибудь попозже скажем, когда будем отвечать опять на вопросы по СМС. Но сейчас есть и пожертвования, они небольшие, вот, из Рязанской области 12 рублей, спаси Господи. Московская область, в основном Москва. Тут есть и триста, и сто рублей, им пятьдесят рублей, и пятьсот рублей, вот, даже скажу: «Пятьсот рублей, это последний номер, если нас слышит этот человечек, который нам пожертвовал, спаси Господь»
  То есть мы видим даже эти телефончики и можем даже иногда ответить им, ну, правда нет особенно времени отвечать. Но когда уж больно какой – то важный вопрос  - мы стараемся отвечать, даже посылая обратно СМС – ку с этим.

   Да, потом, действительно, Александра Анатольевна Велина в дверь мне подсовывает записочку: откуда перевод.

   Действительно, всякие телефонные системы, Билайн, МТС потом еще, что – то такое.  Наша система максимально предназначена почти что по всей стране и в любое время дня, то-есть даже, если вы слушаете повтор нашей программы, знайте, что эта служба работает.  Все равно можно отправить эти денежки во Владивостоке и в Рязани, в Петербурге особенно, да, кстати, я хочу поблагодарить петербуржцев, потому что они достаточно активно участвуют в помощи нашему  вещанию.  Потому, как петербургский передатчик очень дорогой, это средневолновый, он мощный, к сожалению, и достаточно дорогой. Так что спасибо, дорогие братья, сестры, что вы сами же даете себе возможность слушать наши передачи. Значит, вы цените, значит, что – то такое правильное мы говорим, востребованное вами.

  Кстати, тоже хотелось бы знать ваши отклики, что вы хотели, что хорошего, что плохого, на чем сосредоточиться, какие темы - для нас было бы важно.

  Итак, отец Андрей еще у нас вопрос.

  Пожалуйста, наш телефон 495 959 59 39. На ваши вопросы отвечает протоиерей Андрей Ткачев, бывший настоятель Киевского храма и гражданин Украины. Сейчас, кстати, вы гражданин Украины или Росси уже?

                - Ну, пока еще Украины.

                - Пока еще Украины и Светлана Анатольевна Коппель – Ковтун, известный публицист из Полтавщины.

  У нас есть звоночек, пожалуйста, мы вас слушаем.

                  - Алло.

                 - Батюшка Андрей, я, может быть, что – то недопоняла, но очень сильно переживаю прошедшую тему: водить по тюрьмам, чтобы пугать,  в больницы …

                 - Я понял, хорошо, я сейчас скажу.

  Понимаете, мы совершенно детей заласкали.  Раз нам хорошо живется -  мы их сразу закармливаем, заласкиваем, зацеловываем и развращаем, по сути, собственными руками.  А им нужно знать, что в мире вообще есть гной, слизь, кровь, грязь, страх, грех, боль и так далее, и так далее.  А как им это узнать? Мы же им лопату в руки не даем, чтобы они огород копали. Мы же им не даем  возможность присутствовать при освежевании свиньи, которую они же есть будут потом? Мы же едим мясо, которое сами не режем, мы же крови не видим, как курице голову рубят. Если бы мы это видели -  мы, может быть, были вегетарианцы. Мы их стерильно укутали в какие – то такие сто одежек  - а они получаются развратниками и наркоманами на выходе; лентяями, бездарями и негодяями. Поэтому метлу берут в руки уже только таджики, а лопату берут в руки только узбеки, а наши все зависают в кабаках и умирают раньше тридцати. Эта же дрянь на нашей совести! Поэтому их нужно бить пока не поздно, ну, так в духовном смысле.

  Вот, и, чтобы у них была встряска духовная, нужно брать их за шиворот и всем классом вести их в тюрьму. Чтобы они посмотрели, пол – часика походили по коридорам, по которым водят арестантов, говоря: вот здесь живут те, кто нарушил закон.

  Хочешь здесь жить? - Нет, - говорит, - не хочу, хочу быстрее домой.  - Вот, смотри…

                - Хотя бы в обезъянник!

                - Вот, смотри дорогой мой.

 Вышли на улицу – фу-у-у… Вздохнули, выдохнули. Вот, учитель говорит: «Вот, если ты нарушишь это, это,  и это  -  будешь здесь жить лет пятнадцать, понял? – Понял. - Иди домой».

  Вот так нужно поводить их, допустим, повести их, например, на завод, где хлеб пекут. Чтобы они постояли часик на конвейере, на котором  бабы хлеб заворачивают, булки, сплетают халу. Вот,- говорит,  - здесь твой хлеб печется, который ты, гад, бросаешь под ноги.  Постой здесь, хотя бы не работай, а просто постой здесь.

  Я считаю, что нужно воспитывать их, пока не поздно, пока они нас с вами в дом престарелых не запихали, пока они не умерли раньше времени. Вот, об этом я говорил и жестокость, она же жесткость, спасительна для современного расслабленного негодяя, которым является, в подавляющем своем большинстве, представитель современного человечества.

                 - Вопрос к Вам, Евгений Константинович. Вот, Вы высказались негативно о житиях святых, сказав, что это не актуально. А почему не актуально? Я считаю, что про алкоголизм -  это более не актуально для «Радонежа»

  Это надо по телевизору показывать, а по «Радонежу», как раз лучше, на мой взгляд, жития святых. Я их с удовольствием слушал, а сейчас я, кроме прямого эфира практически ничего не слушаю.

  Спаси Господи.

                 - Ну, как это? У нас и программа «Месяцеслов» идет, вот, только сейчас мы новую запустили, и причем я настаивал на этом, потому что это наше церковное предание, которое мы должны все знать.
  Что такое, собственно, жития святых? А то Вы меня, как - то трактуете совершенно вольно. Житие святых - как икона. Это икона жизни, как мы с вами должны жить.

                 - Словесная икона…

                 - Словесная икона. То есть церковь написала, что нужно жить вот так, этак, так поступать, так реагировать в такой – то ситуации. Как это, интересно?

  Мы первые начали жития новомучеников давать. Буквально чуть ли не каждый день у нас одно время шли жития новомучеников, надо повторить их.

  Многое потерялось из - за отсутствия хорошей техники, не могли оцифровать, это надо заново записывать, а особенно некому.

  Ну, не буду выпирать вопрос, почему не на что приобрести, некому заплатить, это само собой известная вещь. Нет, Виктор, вы не правы, Вы меня неверно истолковали, просто люди хотят, я, может быть, неправильно сказал: не жития святых, а какого – нибудь  возвышенного духовного чтения, возвышенного о Боге. Ну, это  дело доброе, и поэзия церковная, я сам любитель ее, что же говорить, все мы это любим. Но только ограничиться этим и уходить от проблем окружающего мира в мир поэтический, мне кажется, неправильно. Ну, отец Андрей все сказал перед этим, сказал  своим ответом очень жестким, и я под каждым словом подпишусь. Так что, Виктор, простите, я думаю вот так вот.
  Хотя и вы правы.

                  - Здравствуйте, я обращаюсь к отцу Андрею. Низкий поклон и ко всем вам, конечно. Я хочу поблагодарить батюшку за то, что он сказал: водить по тюрьмам, по заводам, по фабрикам, как хлеб пекут женщины, и так далее.   Я вот эвакуировалась, воспитывалась в землянке в Рязанской области, хотя отец был военный, бронь была у него. Я чистила картошку, в пять лет я уже «отче наш» знала. Нам делали уколы в школе, когда я ходила, чтобы мы в церковь семь километров кулич не ходили святить, а мы шли. И бабушка, не разбираясь, била нас на печке, кому валенок попадет в плечи, кому куда. И мы все выросли умными, а я всегда последнюю копейку отдаю.

 Я взяла чужих детей воспитывала и своих воспитала, и огромное Вам спасибо, отец Андрей. Вот, таких бы нам священников сюда, чтобы действительно не то, что бы облизывать перед батюшкой ребенка, а, вот, говорить именно ему. А то приходишь в метро  - и даже место не уступят; стою перед ним, мне семьдесят шесть лет и говорю: «Уступи, мать перед тобой стоит», а он: «А  с чего ты моя мать?»

 Вот так воспитывают сейчас наших детей. Простите меня, может быть, я не права, но я очень благодарна, отец Андрей, что Вы к нам сюда приехали. Вы мне очень нравитесь как священник.

                -Я думаю, матушка, что вообще Господь привел отца Андрея специально, чтобы он выступал на радио «Радонеж». У меня глубокое убеждение, что его аудитория здесь. Где его знают, любят и жаждут и дальше слушать. Действительно ваши книги имеют такую популярность. Масса людей это пишут, ваши книги люди читают. Уже года три вы печатаетесь в газете «Радонеж». Ведь публика уже подготовленная и ждет этого. Замечательные эссе! И жанр необычный. Я даже не знаю, как его назвать, этот жанр ваших сочинений.

Один такой немножечко ядовитый человек сказал: это православный джаз. Такое интересное развитие темы. Всегда это замечательно талантливое владение словом. Я напоминаю, что вы можете задавать свои вопросы по прямому телефонному номеру или прислать их по смс.  На ваши вопросы  отвечает протоиерей Андрей Ткачев.  

                    -Это Антонина из Санкт-Петербурга. Будьте любезны, я хотела задать вопрос отцу Андрею.

Можно выехать из Киева?

                    -Что-что? Я не понял.

                   -Сейчас можно выехать из Киева  беженцам?

                    -Можно, да. Можно. Но лучше ехать поездом или лететь  самолетом. Если машиной, то могут быть проблемы. Если машиной, то нужно ехать на север. Через Чернигов, через Белоруссию. Через восток могут быть проблемы. Ну а если с вещами ехать, с баулами, то конечно, там есть технические сложности.

Восток Украины в огне, а Украина граничит с Россией по востоку. Поэтому, конечно, проблемы есть, но выехать можно. То есть пока нет открытой и официально объявленной войны, нет военного положения в восточных областях, граница официально открыта. Там есть очереди, но выехать можно.

                     -Вы считаете, что война возможна?

                      -Война? Мы никогда не думали, что может быть так, как сейчас. И мы и в страшных снах этого не хотели. И теперь с удивлением видим, что реальность превосходит все наши фантазии.

                     -Светлана Анатольевна, а вы?

                    -Я думаю, что, скорее всего, война неизбежна.

                     -Это ужасно, слушайте.

                    -Да.

                     -Вы же женщина! Пожалейте всех нас.

                     -Женщина и война несовместимы. Поэтому я как женщина просто ощущаю, что нагнетание будет продолжаться. И состояние духовное оставляет желать лучшего. Есть грехи, которые искупаются кровью. Но самое главное  - нагнетание. Все процессы имеют свои законы. И запущенные процессы   по мановению волшебной палочки не останавливаются. Не всякий процесс можно запускать. Потому что запущенные процессы склонны доходить до своего конца.

И запущено очень много процессов. Это все глобально, это все на мировом уровне. Ситуация довольно тяжелая, поэтому, мне кажется, нужно извлекать уроки россиянам, нужно,  чтобы и народ России не просто смотрел и думал: где-то там наши братья? Это не братья. Мы действительно один народ. И все это, как когда-то Джульетта говорила: что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет.

Я часто это вспоминаю и думаю: как счастливы были люди в те времена! В наши времена розу могут назвать танком, и все воспримут ее за танк. И танк могут назвать розой. И все словно ослепнут. И происходит просто массовое ослепление, помешательство. Конечно, такие процессы запущены, я думаю, что мы в начале. А впереди гораздо более страшные потрясения, поэтому, прежде всего, нужно обрести себя духовно, ведь дух творит себе формы.

Тот бардак, который мы видим, это результаты духовных процессов, которые мы допустили, мы развили. Мы позволили себе опуститься до того уровня, чтобы с нами случилось то, что случилось.

                   -Спаси Господи. Батюшка! Вот многие спрашивают: где в Москве вы будете служить в ближайшее время?        

                  -В ближайшее время я буду служить в храме Татьяны на Манежной.     В студенческом храме.

                   -В ближайшее воскресенье да-да.

-Так. Просим помолиться за всех ополченцев, которые защищают свои города от фашизма. Ну, я думаю, что то, что сказала Светлана Анатольевна, это настолько страшные слова, страшное пророчество. Что нам всем нужно просто на коленочки встать сегодня и прочесть полностью не только вечерние правила, но и еще хоть что-то добавить к своим молитвам.

                   -Отец Андрей, очень рада вас видеть, что вы вернулись. Я очень переживаю за вас. Мы молились за вас в храме. Мы  благодарны вам за книги. Они чудесные, спокойные такие, отрезвляющие.

                   - Действительно, не можем мы остановиться и не задать вопрос по поводу Украины. Все же, заканчивая нашу передачу. Осталось у нас десять минут.

Вот как вы считаете отец Андрей? Вот был бы жив владыка Блюм. Как бы он отреагировал? С чем бы он вышел к пастве?

                     -Вы знаете, есть разные харизмы, разные послушания. Кроме того, владыка Блюм не администратор. Сегодня нужен администратор, который может быть неярок в слове, не креативен в прозрениях, но ясен в делах. Владыка Антоний  блаженный памяти царство ему небесное, он был другой святости, святости другого пошиба, другого послушания, так сказать, от Бога. Он бы не допускал того, что должно произойти. И кричал бы об этом заранее в полный голос, разрывая грудь.

И занимался бы этим, когда ничто еще не предвещало бы беды. Потому что когда Иеремия орет, а все вокруг: чего? Чего он орет? Что он, с ума сошел что ли? А он говорит: храм будет разрушен. Он что, с ума сошел? Храм Господень, храм Господень…Он говорит: разрушен будет. И то, и то, и то. Они там что делают? Они грехи не исправляют. Они бьют его, в яму бросают, хотят его убить.

Послушание Блюма  - это печать заранее, что будет что-то скоро. Ну, там год, два, пять. Чтобы исправиться сегодня, чтобы этого не было.

                    -Это его современники?

                    - Мы его собеседники. Мы должны кричать заранее, что будет скоро, если вы не сделаете то-то и то-то. Если ты кричишь, а они не слышат, значит, они погибнут, кровь их на их головах, а ты свободен. Если ты не трубишь, а они погибли, кровь их на твоей голове. Если ты трубишь, и они услышали, то ты спас душу, и они спасли душу.

Есть три варианта. Ты труби, но если они услышали и спаслись, то ты спасся. Они не услышали, значит, там другие  варианты. Ты не трубил -  тебе конец. И вся кровь их будет на твоей голове.

То есть  церковь виновата, может быть, только в том, что она не трубила заранее, ибо нам Бог вменил в обязанность быть зрячими и прозорливыми. Это не значит, что я должен знать тайну вашей жизни, тайну жизни ваших друзей. Так не знаю, кто кому там Рабинович. Он должен прозревать умом и сердцем в грядущем развитии ситуации, исходя из того, что есть сегодня. А для чего я священник? Я должен орать, надрывая связки, что если все  будет как сегодня, то всем конец будет через пару лет.

А чтобы конца не было делаем сегодня вот то-то, то-то и то-то. Это задача церкви. Вот Блюм делал бы так, мне кажется. Но в любом случае -  Блюм, не Блюм -  все должны делать так.

                   -Светлана Анатольевна, вы тоже читали владыку?

                  -Да. Я мне ужасно понравился ответ отца Андрея, я подписываюсь под каждым его словом. И мне хочется сказать относительно того, что такое пророчество. По большому счету не помню, чьи слова, не буду врать, но суть я передам, исходя из своих образов. Процессы, запущенные процессы, помните альфа и омега? Что такое процессы? Процессы в начале уже содержат свой конец. Поэтому люди, которые не спят, просто видят жизнь такой, какая она есть. Они не грезят наяву, не воображают что-то себе, а просто наблюдают то, что есть.

Они наблюдают процессы, которые запущены, легко могут предсказать, к чему это все приведет. И вот про сердце, о котором опять же к владыке Антонию обращаясь. Совсем недавно интернет потряс снимок. Охотник - не охотник, а фотограф - снимал львицу на охоте. Она поймала антилопу, стала ее есть, а антилопа оказалась беременной. И она достала этого малыша. И у нее было такое потрясение, она рядом легла и умерла. И потом вскрытие показало, что львица умерла от разрыва сердца.

И мне хочется сказать, что сегодня думающие, мнящие себя православными, прикрываясь тем, что пост там или еще что-нибудь. Пытаются сделать вид, что ужас, который творится вокруг, я даже не могу сказать, что - с нашими братьями, с близкими, с нами – их не касается. Кто не чувствует, что это происходит со мной, по ком звонит колокол? По тебе. Каждый страждущий человек, если мы христиане, это во Христе я обливаюсь кровью за каждого, кто облит кровью. И поэтому уж если львица, хищник в зверином царстве умерла от разрыва сердца, увидев страдания малыша, то я просто поражаюсь, как люди, которые бомбят мирные города, как люди, которые пользуются запрещенным оружием, а у них то с сердцами что?

                   -Спасибо. У нас последний звонок. Кратенько спрашивайте, кратенько отвечаем.

                   -Это Павел из Москвы. У меня вопрос отцу Андрею. Скажите, пожалуйста, в каком епископате вы сейчас находитесь?

                   -Я нахожусь в том же епископате, в котором находился раньше. Я всю жизнь служил в церкви Московского патриархата. В ней крещен, в ней рукополагался, в ней служил. Я просто поменял место жительства. Я служил в Московском патриархате во Львове, там, где я родился и вырос. Потом в Киеве. Теперь переехал в Москву. И буду, скорее всего, даст Бог служить здесь, в том же патриархате, которому я принадлежу всей требухой, всеми мыслями, всеми фибрами души. Каждым волосом своим, каждым нервом, каждой ресничкой. Я весь русский до конца. И ничего не менял в своей жизни и менять не собираюсь.

                  -Я хотела выразить благодарность Богу, что Господь привел вас в Россию в такие дни испытаний. И Россия приобрела мужественного пастыря, настоящего воина христова.

                  -Так. А вопрос?

                   -Вопрос…У меня, в общем-то, нет вопроса. Я хотела просто публично поблагодарить Господа Бога, батюшку и согласиться со всеми мнениями, которые здесь высказывались.

                 -Спасибо.

                 -Спасибо, я думаю, что очень много наших слушателей присоединятся. Вы, батюшка, как переносите похвалу?

                -Так себе

                -Хвалу и похвалу приемлю равнодушно…

               -Я не скажу, что совершенно бесстрастен. Конечно, похвала действует определенным образом. Когда жарко -  я потею, когда хвалят -  я горжусь. Все-таки я знаю, что у меня грехов больше чем у слушателей. Мне есть от чего смиряться. Поэтому можете хвалить, я буду тупить.

                  -Так что, братья и сестры, благословляется вам иногда похваливать нас, потому что присутствующие здесь приносят такие усилия для того, чтобы мы продолжали вещать! Все наши работники  - это маленькая скудная группка людей, которые называются редакцией радио Радонеж. Люди просто жертвуют свое время, свои деньги, в конечном счете. Потому что получают очень мало у нас, для того, чтобы мы наслаждались вместе с вами такими чудесными глубокими беседами.

                    -А за окном была радуга в это время. Вы не видели? А мы видели все и радовались.

                  - Это опять- таки к Радонежу относится.

                  -Красиво.

                  -Чтобы радиостанция, студия вещания была с окном, которое выходит на улицу…

                  -На которой видна радуга…

                 -….на проезжую часть. Она достаточно шумная. Тем не менее, с божьей помощью, даже в таких не очень удобных и профессиональных условиях мы работаем.

                  -Спасибо всем, кто сегодня нас слушал. Отец Андрей, я бы попросил вас помолиться за тех, кто пожертвовал нам сегодня.

                  -Во-первых, я бы хотел, да услышит меня Христос, чтобы помилованы и благословенны были все, кто сидит сейчас с нами вместе в виртуальной церкви, слушает нас, не видя друг друга.

                   -Спасибо всем за эфир. Милость Божия простирается над всеми нами. Аминь.

                  -Аминь, батюшка. А завтра с вами будет беседовать протоирей Валентин Асмус, дорогие слушатели. Это замечательный пастырь. Нрава такого не то чтобы жесткого, а очень бескомпромиссного и прямого. Человек, который никогда не соврет. Всегда скажет правду.

Спасибо всем. Спасибо Светлане Анатольевне. Сегодня у нас была в гостях Светлана Анатольевна Коппель – Ковтун, известный блогер, журналист, тоже беженец с Украины, уже из Полтавщины в данном случае. Вел передачу протоиерей Андрей Ткачев. Спасибо всем, кто нас слушал.