22.08.2017 07:13:19
Протоиерей Олег Стеняев
Слушать: http://radonezh.ru/radio/2017/08/20/19-00.html
Пбеда над грехами и соблазнами совершается как акт усилия христианской веры, надежды и любви — этих высших религиозных добродетелей[1], имеющих целью деятельно указать нам на Источник единственно возможной для нас победы над властью греха, диавола и страха смерти — Христа Иисуса Господа нашего! ...Свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на начальника и совершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия (Евр.12:1,2).
«Да взираем не на людей, так как из них один достиг известной степени совершенства, другой не достиг, но да взираем на виновника веры Иисуса Христа, Который соделался вождем и совершителем веры нашей, ибо на Иордане Он начал борьбу с врагом, происходившую в пустыне, и окончил ее в Иерусалиме на кресте, воздвигнутом на Голгофе преследователями. Итак, будем подражать Ему и терпеть за Него гонения, как и Сам Он пострадал, поскольку радость имел о нас и претерпел муки креста от распинателей, пренебрегши посрамлением, и потом воссел одесную престола Божия»[2].
Следовательно, главное дело Божие, которое мы должны исполнить в противостояние грехам и соблазнам, — исповедовать верой Христа Иисуса нашим Господом и Спасителем. Иисус сказал им в ответ: вот дело Божие, чтобы вы веровали в Того, Кого Он послал (Ин. 6, 29). Именно совершая это дело Божие, мы и обретаем в себе возможность по благодати исполнять Закон Божий, по слову: И во всем, в чем вы не могли оправдаться законом Моисеевым, оправдывается Им (то есть Христом. — О.С.) всякий верующий (Деян. 13, 39).
Преступное и крайне распространенное нечувствие Божественного прощения и благодати является главным источником всяческой греховности и страстности человеческих душ, не способных обрести дар спасительной веры во Христе и со Христом. Это нечувствие проистекает от семи смертных грехов, наиболее распространенных среди падшего человечества.
1. Гордость - которой противостоит Смирение;
2. Сребролюбие – которому противостоит Благотворение;
3. Блуд – которому противостоит Целомудрие;
4. Зависть – которой противостоит Благожелательность;
5. Чревоугодие – которому противостоит Пощение;
6. Гнев – которому противостоит Милосердие;
7. Уныние – которому противостоит Радость.
Гордость. - Если о Сыне Божием сказано: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу (Флп. 2, 6), — то выпадение дьявола из духовного мира и происходит из-за хищения почитать себя «быть равным Богу».
Любя Господа пламенеющей любовью, Люцифер стремился как можно ближе приблизиться к объекту любви — Богу. В какой-то момент мистического экстаза, в самолюбовании о собственной пламенеющей любви, он потерял ощущение дистанции между Творцом и тварью, и это было хищение, начало его выпадения из духовного мира. Тогда и родилась гордость…
Каждый гордец как бы проходит тем же путем, что и Люцифер. Сказано: Погибели предшествует гордость, и падению — надменность (Притч. 16, 18). Так совершается и грехопадение Адама и Евы, когда дьявол предлагает принять участие в хищении Божественных прав и приоритетов словами вы будете, как боги (Быт. 3, 5).
Хотя человек и создан для обожения, дьявол стремится, чтобы и само наше религиозное стремление, и восторг привели нас к безудержной гордыне…
И апогей гордыни — безумное утверждение: «Бога нет» или «Бог умер». Сказано: Сказал безумец в сердце своем: “нет Бога”. Они развратились, совершили гнусные дела; нет делающего добро (Пс. 13, 1).
Отказ от гордости и гордыни означает начало возвращения к Богу, о таковых и сказано: Но тем большую дает благодать; посему и сказано: Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (Иак. 4, 6). Слова: «тем большую дает благодать» свидетельствуют о невозможности для человека без мощного потока призывающей благодати бросить вызов идеологии дьявола, отступить от мятежников, поправших суверенные права и приоритеты Бога, и смиренно признать себя рабом Божиим. Чтобы понять значение слова «гордость» в данном контексте, прочитаем из Книги пророка Исаии: Какое безрассудство! Разве можно считать горшечника, как глину? Скажет ли изделие о сделавшем его: “не он сделал меня”? и скажет ли произведение о художнике своем: “он не разумеет”? (Ис. 29, 16). И в этом смысле мятеж против Бога Люцифера и его бесов и человеков, последовавших за ними, сравним с восстанием «горшков» против «Горшечника».
Сказано: К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служите друг другу (Гал. 5, 13). Таким образом, мы выясняем, что свобода не исключает любви, то есть деятельного участия в жизни других людей. Так что и подчинение светским властям проистекает не из страха наказания, но и по совести (Рим. 13, 5), по любящей христианской совести. Так что и «закон царский» мы исполняем по Писанию: возлюби ближнего твоего, как себя самого (Иак. 2, 8). Другая возможная мотивация подчинения светской власти не есть дело хорошее, но, напротив, дурное, так как происходит из чувства лицеприятия и угодливости.
Следовательно, тем более и подчинение церковным властям должно проистекать из чувства любви. Даже если сами носители духовной власти и не были бы чем должны быть; но чтобы вы делали добро, хотя бы они казались и не тем, чем должны быть (2 Кор. 13, 7). Сказано: Просим же вас, братия, уважать трудящихся у вас, и предстоятелей ваших в Господе, и вразумляющих вас (1 Фес. 5, 12).
Сребролюбие - в наше время особенно неистово проявляется в грехе ростовщичества. И Писание категорично по данному вопросу. Сказано: «Если дашь деньги взаймы бедному из народа Моего, то не притесняй его и не налагай на него роста (то есть процентов. – прот. О.С.)» (Исх.22:25); и еще: «Не бери от него (то есть брата по вере. – прот. О.С.) роста и прибыли и бойся Бога твоего; [Я Господь,] чтоб жил брат твой с тобою» (Лев.25:36).
Разрешается давать в долг под проценты иноземцу. Сказано: «Иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь Бог твой благословил тебя во всем, что делается руками твоими, на земле» (Втор.23:20).
Особенно осуждается в Законе Божием спекуляция на продуктах питания в тяжелые, неурожайные времена, когда обычно и повышают цены на продукты питания. Сказано: «…не отдавай ему (то есть брату по вере. – прот. О.С.) в рост и хлеба твоего не отдавай ему для получения прибыли» (Лев.25:37).
Читаем: «Если же будет у тебя нищий кто-либо из братьев твоих, в одном из жилищ твоих, на земле твоей, которую Господь, Бог твой, дает тебе, то не ожесточи сердца твоего и не сожми руки твоей пред нищим братом твоим, но открой ему руку твою и дай ему взаймы, смотря по его нужде, в чем он нуждается» (Втор. 15: 7–8); и еще: «Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся» (Мф. 5: 42).
Блуд. - В Священном Писании сказано: Бегайте блуда; всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против собственного тела (1 Кор. 6, 18). – То есть этот грех наиболее оскверняет тело совершающего его. Что значит: бегайте блуда?
Святитель Амвросий Медиоланский писал: «Лишь безудержным бегством можем мы спасти себя от жестокости столь коварного господина (т. е. соблазняющего нас дьявола – О.С.) и избежать столь низкого рабства (т. е. рабства греха – О.С.)» (Амвросий Медиоланский, О Каине и Авеле).
И в Библии рассказывается о том, как семнадцатилетний Прекрасный Иосиф (в отличие от современной нам молодежи) бегал не за блудом, а от блуда. И обратила взоры на Иосифа жена господина его и сказала: спи со мною. Но он отказался и сказал жене господина своего: вот, господин мой не знает при мне ничего в доме, и все, что имеет, отдал в мои руки; нет больше меня в доме сем; и он не запретил мне ничего, кроме тебя, потому что ты жена ему; как же сделаю я сие великое зло и согрешу пред Богом? Когда так она ежедневно говорила Иосифу, а он не слушался ее, чтобы спать с нею и быть с нею, случилось в один день, что он вошел в дом делать дело свое, а никого из домашних тут в доме не было; она схватила его за одежду его и сказала: ложись со мной. Но он, оставив одежду свою в руках ее, побежал и выбежал вон (Быт. 39, 7 – 12). – Великий урок для христианской молодежи!
Сказано: Разве не знаете, что тела ваши суть члены Христовы? Итак, отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы? Да не будет! (1 Кор. 6, 15). То есть, оскверняя себя блудным деянием, христианин бросает тень на все Тело Христово, частью которого он является. И вы – тело Христово, а порознь – члены (1 Кор. 12, 27).
У многих и многих столкновения с блудными осквернениями души и тела начинаются достаточно рано. И удаляй печаль от сердца твоего, и уклоняй злое от тела твоего, потому что детство и юность – суета (Еккл. 11, 10).
Хотя Церковь традиционно более сострадательно относиться к подобным падениям неопытных юных и молодых, различая степень виновности, исходя и из возраста согрешившего.
Апостол Павел наставлял молодого служителя Церкви Тимофея словами: Юношеских похотей убегай, а держись правды, веры, любви, мира со всеми призывающими Господа от чистого сердца (2 Тим. 2, 22). Юношеские же похоти есть всякие похоти безрассудные и вредные (1 Тим. 6, 9). В молодости человек еще не распознал пагубность греха и творит его играючи; только с годами, как следствие постоянства в исповеди, приходит глубокое понимание содеянного, истинное сокрушение о падениях. Юношеских похотей убегай – означает со всей серьезностью относиться к проблеме подобного греха. Не бывает «больших» и «малых» грехов. Сказано в Писании: Кто соблюдает весь закон и согрешит в одном чем-нибудь, тот становится виновным во всем. Ибо Тот же, Кто сказал: не прелюбодействуй, сказал и: не убей; посему, если ты не прелюбодействуешь, но убьешь, то ты также преступник закона (Иак. 2, 10 – 11). То есть в духовной жизни «мелочей» нет. Поэтому, говоря о юношеских соблазнах, Златоуст видит в них и те блудные пороки, которые сопутствуют определенному возрасту.
Та система «сексуального воспитания», которая сейчас открыто пропагандируется в разных школах России, прямо подбивает подростков на совершение всяких непотребств, экспериментов с собственным телом, подталкивая их к преждевременной сексуальной активности, разрешенной только в законных брачных отношениях. Любезною ланью и прекрасною серною: груди ее (т. е. законной жены – О.С.) да упоявают тебя во всякое время, любовью ее услаждайся постоянно. И для чего тебе, сын мой, увлекаться постороннею и обнимать груди чужой? (Прит. 5, 19 – 20).
Тяжек грех блуда!
И все же борьба с подобного рода грехами возможна. Сказано: Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники... ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники... – Царства Божия не наследуют. И такими были некоторые из вас; но омылись, но освятились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего (1 Кор. 6, 9 – 11). – Блаженный Августин, комментируя эти слова апостола Павла, пишет: «Павел говорит, что они изменились к лучшему: не то чтобы вообще избавились от греха (что в этой жизни невозможно), но перестали подчиняться желанию греха (что в добропорядочной жизни возможно)» (Августин Иппонский, Против Юлиана).
Особенной силой в деле нашего спасения может оказаться и добрая исповедь. Сказано: Признавайтесь друг пред другом в проступках и молитесь друг за друга, чтобы исцелиться: много может усиленная молитва праведного (Иак. 5, 16).
Зависть. - В Писании сказано: «Кроткое сердце – жизнь для тела, а зависть – гниль для костей» (Притч. 14, 30). Я знал одного человека, у которого был рак костей, – этот человек не был завистливым. Но когда я вместе с другими православными христианами дежурил у его больничной койки, а это было совершенно необходимо, я понял, что такое боль. Этот молодой человек молился, чтобы ему умереть, и дважды пытался выброситься в окно, прямо из больничной палаты. Боль была постоянной и нарастающей… Когда я его спросил о характере боли, он ответил: «Вот когда сильно-сильно болит зуб – это локально и только с одной стороны челюсти. А рак костей – это когда так же нестерпимо ноют все кости, и ты буквально задыхаешься от боли». Я рассказал об этом печальном случае, чтобы нам было понятнее, что такое «гниль для костей»: это чувство, которое не затихает и причиняет испытывающему его нестерпимое страдание. Вот так и живут завистники. Не позавидуешь… Как-то один из лидеров современной России сказал: «Национальная идея – это когда все конкурируют друг с другом!» Услышав это, я вспомнил слова из Писания – Екклесиаста: «Видел я также, что всякий труд и всякий успех в делах производят взаимную между людьми зависть. И это – суета и томление духа!» (Еккл. 4, 4). То есть зависть – это всегда взаимное чувство. Увы, стремление к обогащению, культ «золотого тельца» давно превратились для многих и многих русских людей в некую национальную идею. Но чему или кому завидуют все эти россияне – мужчины и женщины, дети и старики?
Однажды я проводил в храме в Сокольниках, где служу, беседу о 10 заповедях, мы рассматривали заповедь: «Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, [ни поля его,] ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, [ни всякого скота его,] ничего, что у ближнего твоего» (Исх. 20, 17). И мы с прихожанами задались вопросом: почему иногда христиане испытывают чувство зависти по отношению к другим людям? Было высказано несколько предположений, но я, зная о сложных социальных условиях большей части наших прихожан, остановился на зависти по отношению к богатым. Это было связано с тем, что я часто слышал и мне об этом рассказывали, как жены-христианки часто ставят на вид своим верующим мужам домашнюю бедность. И действительно, рассуждал я, так называемые богатые не испытывают подобных трудностей. Но почему мы должны завидовать им или хотя бы стремиться быть похожими на них? Ведь никто не хочет быть похожим на Гитлера или Чикатило… Разница есть, и в то же время ее и нет. Я прямо обратился к нашим прихожанкам со словами:
– Вы знаете, почему ваши мужья бедны? Это потому, что они не умеют воровать, обманывать, подставлять других людей, и предавать ближних, и присваивать себе то, что по праву должно в равной мере принадлежать многим. Представьте себе, – продолжал я, – сколько друзей надо предать, через сколько людей перешагнуть, чтобы стать, например, хозяином крупного банка или крупной нефтяной компании. Ведь внутренним двигателем такого человека должна быть зависть и желание дома ближнего, жены ближнего, рабов и волов ближнего и всего того, что есть у ближнего его, а все это вместе означает – и самой жизни ближнего своего. И чем выше человек поднимается, разбрасывая и расшвыривая других, убивая и заставляя убивать, тем он – или правильнее сказать: «оно» – уже меньше похоже на человека, созданного по образу и подобию Бога. И вы хотите, чтобы ваши мужья…
Я не успел окончательно сформулировать вопрос, когда услышал решительное и даже раздраженное:
– НЕТ!
Сказано: «Но если в вашем сердце вы имеете горькую зависть и сварливость, то не хвалитесь и не лгите на истину. Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная, бесовская» (Иак. 3, 14–15).
Чревоугодие - соседствует с пьянством, начинается с него и продолжается с ним. И эта проблема – чревоугодия и пьянства – касается подавляющего большинства мирян. Каждый государственный, семейный и даже церковный праздник превращается в повод для чревоугодия и пьянства. А ведь слово Божие учит: «Ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники – Царства Божия не наследуют» (1 Кор. 6, 10). И прежде всего мы, духовенство, должны решительно отказаться от этой пагубной привычки чревоугодия. Ап. Павел говорил о мясной пище: «И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего» (1 Кор. 8, 13). Библия не запрещает употребление мясной пищи и вина. Но по причине соблазнов среди верующих апостол отказывается от мяса. А если говорить о спиртном, о пьянстве, то известно и очевидно, что вся Россия соблазнилась, «преткнулась» на этом грехе. Библия же категорично относится к проблеме пьянства (алкоголизма). Ветхий Завет дает одинаково негативную оценку как употребляющим спиртное, так и его изготовителям: «Горе тем, которые храбры пить вино и сильны приготовлять крепкий напиток» (Ис.5, 22). Новозаветное отношение к пьянству тоже достаточно категорично. Сказано: «Как днем, будем вести себя благочинно, не предаваясь ни пированиям и пьянству, ни сладострастию и распутству, ни ссорам и зависти» (Рим. 13, 13); и еще: «Но я писал вам не сообщаться с тем, кто, называясь братом, остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницею… с таким даже и не есть вместе» (1 Кор. 5, 11).
Собственно, противоположностью пьянства и является правильное прославление Бога (Православие): «И не упивайтесь вином, от которого бывает распутство; но исполняйтесь Духом, назидая самих себя псалмами и славословиями и песнопениями духовными, поя и воспевая в сердцах ваших Господу» (Еф. 5, 18–19). Сын Божий учил, что пьянство отягощает наше сердце и подвергает опасности душу: «Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объедением и пьянством и заботами житейскими, и чтобы день тот не постиг вас внезапно» (Лк. 21, 34).
Застолья для многих людей являются смыслом их жизни. Стол, наполненный яствами, на котором дымится мясо, пахнут свежестью салаты и пенится вино, радует глаз всей веселой компании, собравшейся на пиршество. Но всякий раз, когда нас приглашают на такой “праздник живота”, мы должны спрашивать себя: зачем и для чего мне садиться за этот стол? Что больше всего привлекает меня здесь? И никогда не надо бояться говорить слово “НЕТ”!
Гнев. - Сказано: Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую (Мф. 5, 38-39). Эта заповедь (око за око и зуб за зуб – Лев. 24, 20) научала человека в оке другого любить свое собственное око и в зубе другого ценить свой собственный зуб. Христос возводит этот закон на более высокий духовный уровень. Он предлагает любить другого человека, его права и интересы более, чем свои собственные. Посему только и говорит: А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую. Этими словами Господь раскрывает перед своими учениками жертвенный характер подлинно духовной жизни, разрушая эгоизм озлобленной личности, замкнутой на самое себя.
Предпосылки к личностному эгоизму бывают самые разные. Например, в семье воспитывается только один ребенок – это уже само по себе предпосылка к личностному эгоизму, к формированию личности, замкнутой на самое себя. И напротив, когда в семье воспитывается несколько детей, тогда, чем их больше, тем более и дробится эгоизм личности, замкнутой на себя. Именно по этой же причине на Руси приветствовались ранние браки. Так как если длительное время человек не вступает в семейные отношения, то в нем формируются эгоистические начала, которые со временем могут превратить его в конченого гедониста (себялюбца). И напротив, вступив в брачные отношения, человек уже дробит эгоизм личности, замкнутой на себя, уже на двоих (себя и свою жену). И чем более у них рождается детей, тем более и более дробится этот эгоизм. Таким образом, мы устанавливаем, что семья и есть великая школа любви, которая помогает человеку преодолевать собственный эгоизм.
Далее Христос учит в Своей Нагорной Проповеди: …кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся (Мф. 5, 40–42). Здесь надо обратить особое внимание на то, что это только примеры исполнения главнейшей заповеди, данной нам Господом, но не сама заповедь. Сама же заповедь – люби ближнего твоего (и не только ближнего, но и врага), как самого себя, и потому поступай с ним так, как хочешь, чтобы и с тобой поступали!
Приведя пять примеров, как деятельно бороться со злом, не противясь ему (т.е. не отвечая злом на зло – О. С.), Господь дал нам самим возможность в каждом конкретном случае решать, какими способами проявления добра мы можем победить зло. Как и говорил Блаженный Августин: «Люби Бога и делай, что хочешь» (Блаженный Августин, Фрагменты).
Не противься злу (Мф. 5, 39), по Евангелию, означает не ставить свою правду и свои интересы, в том числе и религиозные, выше правды и интересов других людей. Не противиться злому – означает всегда и везде проявлять дух жертвенности, то есть уподобляться Христу. Можем ли мы представить, чтобы Христос проявлял дух жестокости и превозношения? Конечно, нет! Он всегда и по отношению ко всем проявлял любовь. Даже тогда, когда изгонял покупающих и продающих из храма. Бичом он изгонял из храма и из их сердец дух лукавого обольстителя дьявола. Блаженный Феофилакт писал о заповеди непротивления злу или злому: «Злым называет здесь (Мф. 5, 39), диавола, действующего посредством человека, показывая сим, что бьющий распаляется диаволом» (Блаженный Феофилакт, Толкование на Евангелие от Матфея).
То есть нельзя бороться со злом, перенимая стратегию зла, невозможно бороться и с диаволом методами дьявола. Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу [Божию]. Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь. Итак, если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его: ибо, делая сие, ты соберешь ему на голову горящие уголья. Не будь побежден злом, но побеждай зло добром (Рим. 12, 19–21).
Поэтому так называемое христианское непротивление и деятельно, и наступательно, когда, побеждая зло добром, мы не усиливаем зло в этом мире, не множим его, но, напротив, останавливаем его движение в нашем мире.
Уныние. - Грех, граничащий с неверием! В котором проявляется неверие в Божественные Промыслы. Причем Писание (Закон Божий) учит что Бог не принимает служение Себе (Господу) не соединенное с радостью и веселием. За то, что ты не служил Господу Богу твоему с веселием и радостью сердца, при изобилии всего, будешь служить врагу твоему, которого пошлет на тебя Господь [Бог твой], в голоде, и жажде, и наготе и во всяком недостатке; он возложит на шею твою железное ярмо, так что измучит тебя. Пошлет на тебя Господь народ издалека, от края земли: как орел налетит народ, которого языка ты не разумеешь, народ наглый, который не уважит старца и не пощадит юноши; и будет он есть плод скота твоего и плод земли твоей, доколе не разорит тебя, так что не оставит тебе ни хлеба, ни вина, ни елея, ни плода волов твоих, ни плода овец твоих, доколе не погубит тебя; и будет теснить тебя во всех жилищах твоих, доколе во всей земле твоей не разрушит высоких и крепких стен твоих, на которые ты надеешься; и будет теснить тебя во всех жилищах твоих, во всей земле твоей, которую Господь Бог твой дал тебе (Втор. 28, 47-52).
О том, что радость и веселее естественное состояние благочестивого человека, сказано: Свет сияет на праведника, и на правых сердцем - веселие. Радуйтесь, праведные, о Господе и славьте память святыни Его (Пс.96, 11,12); и еще, сказано: Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь (Фил. 4, 4).
Вера, Надежда и Любовь – как высшие добродетели, наиболее, противостоят всем страстным соблазнам, смертным грехам и порокам!
Здесь мы постараемся с сотериологической точки зрения исследовать вопрос, вынесенный в заглавие данного раздела.
Определение греха
По Священному Писанию
Грех[3] — есть неупорядоченное действие, уклоняющее человека от его главной цели: жизни в Боге и с Богом, которая возможна лишь при всецелом согласовании человеческой воли с волей Создателя (Ин. 15, 5). Так как всякий, делающий грех, делает и беззаконие; и грех есть беззаконие (1 Ин. 3, 4).
«Никто не говори: одно есть грех, другое — беззаконие; никто не говори: я — грешник, но не беззаконник. Грех есть беззаконие. Проще понять смысл этого предложения по-гречески, как оно и было записано[4]. Греческое слово для беззакония — ανομία, что означает практически: против закона или беззаконно содеянное, а закон по-гречески — νόμος. То есть Иоанн говорит, что всякий, делающий грех, делает и беззаконие (по-гречески ανομία), и грех есть беззаконие»[5].
Страсть — есть внутренняя («плотская»[6]) склонность ко греху, живущая в человеке и делающая его зависимым от греха существом. Ибо, когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные, обнаруживаемые законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти (Рим. 7, 5).
«По плоти живет тот, кто ведом желанием плоти и не в силах повиноваться закону Божиему, ибо он не может служить двум господам (см. Мф. 6, 24). Ныне же, наученные благодатью Святого Духа побеждать страсти, мы не живем по плоти, так как умерли для закона, не имеющего в себе учения благодати»[7].
Добродетели, следовательно, обнаруживают естественное для первозданной человеческой природы стремление к благу жизни, упорядоченной в Боге, Который и есть подлинный Источник жизни и всякого блага. Таким образом, любое уклонение от добродетели есть проявление греховной суицидальности, несущей в себе семена саморазрушения жизни и удаление от Источника жизни — Бога. Во свидетели пред вами призываю сегодня небо и землю: жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое, любил Господа Бога твоего, слушал глас Его и прилеплялся к Нему; ибо в этом жизнь твоя и долгота дней твоих, чтобы пребывать тебе на земле... (Втор. 30, 19-20)
«Ибо когда, как написано, перед человеком равно стоят жизнь и смерть и к чему он хочет, может протянуть руку, необходимо, чтобы каждый человек обладал вечно тем, что он как бы сам своей рукой избрал, своей волей и умом, и чтобы он в будущем состоянии прилеплялся к тому, к чему здесь прилепился чувством»[8].
И если добродетель есть качество, делающее человека добрым и любящим — живущим в согласии с волей любящего Бога, — то страсть греха, напротив, делает его злым, уподобляя злому диаволу. Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил. Для сего то и явился Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола (1 Ин. 3, 8).
«Так как дьявол прежде всех обратился ко греху, то всякий, действующий греховно, совершает его дело. В грешнике он производит множество худых мыслей, как в Иуде. Но скажет кто-либо, что дьявол рождается в грешниках, когда тот, кто согрешил, дает ему место. Относительно этого нужно заметить, что в выражении давать место дьяволу (см. Еф. 4, 27) делать грех то же значит, что грешить»[9].
При этом грех не является чем-то самостоятельным (бытийным), являясь противоположностью той или иной добродетели, беря повод от нее: Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание: ибо без закона грех мертв (Рим. 7, 8). Таким образом, абсолютно любой грех есть вызов Богу и противостояние Ему как Законодателю. Но мы знаем, что закон, если что говорит... так что заграждаются всякие уста, и весь мир становится виновен пред Богом (Рим. 3, 19); Ибо Тот же, Кто сказал: не прелюбодействуй, сказал и: не убей... (Иак. 2, 11).
«Заметь, что и примеры тоже ведут к закону, призывающему к любви. Ведь тот, кто поистине любит ближнего, не станет ни убивать, ни прелюбодействовать. Эти [поступки] присущи врагу (то есть диаволу. — О.С.) — именно он так относится к ближнему»[10].
Проникнув в мир людей через преслушание Адама, страсть греха опрокинула все человечество («все совратились с пути») в непослушание Богу (Рим. 3, 10-12). ...Преступлением одного подверглись смерти многие... (Рим. 5, 15); ...преступлением одного всем человекам осуждение... (Рим. 5, 18). И только во Христе и со Христом (как во втором Адаме — 1 Кор. 15, 47) мы можем преодолеть силу страсти и греха. Но дар благодати не как преступление. Ибо если преступлением одного подверглись смерти многие, то тем более благодать Божия и дар по благодати одного Человека, Иисуса Христа, преизбыточествуют для многих (Рим. 5, 15).
«Итак, смерть через грех одного человека (то есть Адама. — О. С.) вошла во всех людей, так что того, кого мы признаём отцом рода человеческого, мы должны признать и творцом смерти... В Адаме я пал, в Адаме изгнан из рая, в Адаме я умер! Как же Бог призовет меня, если не найдет меня в Адаме (то есть во втором Адаме-Христе. — О. С.)? Ведь как в Адаме я повинен в грехе и заслуживаю смерти, так во Христе я оправдан»[11].
Причем Писание делает различие между грехом как содеянным преступлением и страстью — как склонностью ко греху. И если грех есть беззаконие (1 Ин. 3, 4), то страсть есть ...иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих (Рим. 7, 23).
«Павел здесь упоминает два закона[12], один из которых он видит в членах своих (то есть греховные и порочные склонности. — О.С.), то есть во внешнем человеке, который есть плоть, или тело. Этот закон враждебен, он борется с разумом, пленяя и вводя его в состояние греха, не давая ему вырваться и найти помощь. Другой же — закон разума; это либо закон Моисея, либо закон природы, который живет в душе. На него давит сила греха и собственное невежество. Любя порочное, человек подчиняется греху и становится пленником привычки грешить — привычка же правит человеком»[13].
И Христос освобождает нас не только от ответственности за грех как за содеянный проступок, но попаляет[14] в нас и саму страсть (склонность к тому или иному преступления и пороку). Потому что закон духа жизни во Христе Иисусе освободил меня от закона греха (то есть греховной склонности. — О.С.) и смерти (то есть как последствия содеянного прегрешения. — О.С.)» (Рим. 8, 2), ибо в православном понимании спасение совершается не de jure (юридически), но и de facto (фактически), на что со всей убедительностью указывают и следующие новозаветные слова: Итак мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни. Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения (Рим. 6, 4-5).
«Подобает нам, как сопогребенным, так же умопостигаемо воскреснуть вместе с Ним. И поскольку быть погребенным вместе со Христом означает умереть для греха, то ясно, что воскресение вместе с Ним справедливо было бы понимать не иначе, как жизнь в праведности»[15].
Ходить в обновленной жизни и означает вести новый образ жизни, противоположный прежнему, греховному. Итак, да не царствует грех в смертном вашем теле, чтобы вам повиноваться ему в похотях его; и не предавайте членов ваших греху в орудия неправды, но представьте себя Богу, как оживших из мертвых, и члены ваши Богу в орудия праведности (Рим. 6, 12-13). Здесь и раскрывается принципиальное различие между юридической (de jure) и фактической (de facto) сотериологии (σωτηρία).
Следовательно, известный библейский внешне скандальный призыв: Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень! (Пс. 136, 9) скорее указывает на необходимость начинать борьбу с собственными грехами-поступками через преодоление самих внутренних страстей в их «младенческом», еще не реализованном в действии, состоянии.
«Уничтожающий злые помыслы в сердце своем подобен разбивающему младенцы своя о камень»[16].
Таким образом мы устанавливаем, что страсти — и есть та почва, на которой произрастают терния наших прегрешений. И второе (грехи) не существует без первого (страстей), ибо сначала помысл, а потом и порожденное им действие (Мф. 5, 27-28). Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит (Мф. 18, 7). Что значит: надобно придти соблазнам — как не то, что мы не узнали бы нашего действительного состояния, не обнаружив соблазнов в себе. Следовательно, сказанное далее: но горе тому человеку, через которого соблазн приходит — может указывать на того, кто, не сокрушив помысл в его «младенчестве» о Камень, то есть Христа, извел его из собственной души, реализовав в греховном действии (соблазн приходит).
По святым отцам
Святоотеческая традиция, различая между грехом и склонностью ко греху, настаивает на решительном противостоянии как первому, так и второму, подчеркивая противоположность добродетели каждому греху, как действию, искажающему изначальную природу человека, в день сотворения которого (Адама) было изречено Богом: …что Он создал всё, и всё ...хорошо весьма (Быт. 1, 31).
«Поистине, нельзя обойти молчанием и эти слова: И увидел Бог все, что Он создал; и вот, хорошо весьма. В самом деле, когда речь шла об отдельных [творениях], говорилось лишь: И увидел Бог, что это хорошо; когда же речь зашла обо всем [творении], мало было сказать просто хорошо, но следовало добавить: хорошо весьма. Ибо если отдельные творения Божии по внимательном рассмотрении отличаются, каждое в своем роде, похвальной соразмерностью, стройностью и упорядоченностью, то насколько более все это верно в отношении всех творений вместе, то есть в отношении вселенной, которую наполняют отдельные творения, собранные воедино? Ведь красота, присущая частям, гораздо более заслуживает похвалы в целом, нежели в частях»[17].
То есть причина наличия зла в этом мире никак не связана с Богом, сотворившим всё хорошо весьма! Грех проникает в этот мир от искажения в понимании добра, в свободном, но неупорядоченном произволении мысленных существ — сначала падших ангелов, потом и человеков...
В понимании отцов грех противостоит не только добродетели, но и самой первозданной природе. Блаженный Августин настаивает на том, что «всякий порок, будучи таковым, противен природе»[18]. Следовательно, уклонение от греха есть естественное состояние человеческой природы, равно как и неупорядоченные греховные действия являются извращающими ее. Почему Августин и утверждает, что «всякая природа, как именно природа, происходит от Бога, а как порочная природа — в той мере, в какой она отпадает от божественного искусства, посредством которого она была произведена»[19].
В то же время отцы не настаивали на том, что порочные склонности сами по себе, не будучи реализованными в поступки, заслуживают наказания[20]. Но настаивали на том, что именно греховные и порочные поступки неизбежно заслужат правосудного наказания, подчеркивая, что иногда в одном и том же человеке могут сосуществовать и соблазны, и грехи и добродетели[21]. При этом отцы делали акцент на размежевании при оценке человека его собственной природы и его греховных деяний, призывая любить грешника и ненавидеть грех.
«Если апостол Павел, поручитель избранничества, бранил свое тело и рабствовал ему; если, прославляя других, самого себя находил дурным; если он говорил: В членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником, и далее: Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти? Если даже он боялся тенет тела, то можем ли мы быть спокойны?»[22]
Но при всем этом отцы всегда видели серьезную опасность в том случае, когда неупорядоченные соблазны, помыслы, фантазии и даже взоры могли опрокинуть человека в состояние того или иного греха. ...Ибо, кто кем побежден, тот тому и раб (2 Пет. 2, 19).
«Когда ты посмотришь (то есть с похотью. — О.С.) так один, два, три раза, может быть, еще сможешь сдержаться, но если постоянно будешь так поступать и разожжешь пламя, то непременно будешь побежден, потому что ты не выше человеческой природы (то есть в ее падшем состоянии. — О.С.). Подобно тому как мы, видя ребенка, держащего нож, хоть он и не поранился, наказываем его и запрещаем впредь прикасаться к нему, так и Бог осуждает нескромный взгляд еще прежде преступления, чтобы нам однажды не впасть в преступление. Ибо кто разжег однажды [страстное] пламя, тот и в отсутствие увиденной женщины постоянно представляет себе образы постыдных дел, а от них часто переходит и к действию. Поэтому Христос запрещает воображение такой связи в сердце»[23].
В понимании отцов человек самостоятельно не способен возвыситься до богообщения и обрести мир в Боге и с Богом[24]. ...Ученики Его весьма изумились и сказали: так кто же может спастись? А Иисус, воззрев, сказал им: человекам эт0 невозможно, Богу же все возможно (Мф. 19, 25-26). Потому в Церкви спасение всегда мыслилось как действие Бога[25], на которое человек мог ответить согласием или несогласием, так как «Бог, создавший нас без нас, не хочет спасать нас без нас»[26].
Но само согласие человека на спасение воспринималось в данном случае как деятельный акт соработничества (συνεργία). Ибо мы соработники у Бога... (1 Кор. 3, 9)
Хотя и в этом случае не сами добродетели и аскетические деяния способствуют спасению, скорее оберегая только дар спасения как дар благодати. Ибо одно (дело) исключает другое (благодать)[27]! Но если по благодати, то не по делам; иначе благодать не была бы уже благодатью. А если по делам, то это уже не благодать; иначе дело не есть уже дело (Рим. 11, 6).
«Благодать дается не за наши добрые дела, но чтобы мы могли их творить, то есть не потому, что мы исполнили закон, но чтобы мы закон могли исполнить»[28].
Но именно в том, что спасение всецело зависит и проистекает от Бога, святые отцы и видели источник совершенной Божественной любви и милости, соглашаясь с которыми, они и вели святой образ жизни, за все благодаря и прославляя Господа[29] в телах... и душах. Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии (1 Кор. 6, 20).
«Я буду хвалиться не потому, что я праведен, а потому, что искуплен; я буду хвалиться не потому, что я свободен от грехов, а потому, что мои грехи прощены мне. Я буду хвалиться не потому, что я творил добро, и не потому, что кто-то другой сотворил добро мне, но потому, что Христос — мой заступник перед Отцом и потому, что кровь Христова была пролита за меня»[30].
Понимали святые отцы и то, что спасение — это дело всей жизни человека. Оно не начинается с крещения и не заканчивается последним причастием, так как только сама Божественная любовь, как высшее проявление милосердия Бога, может увенчать главу спасаемого венцом спасения. И тем более потому, что крещению должно предшествовать обращение (Мк. 16, 16), а причастию духовное рассуждение и рачительная забота о принятом в нем (1 Кор. 11, 29).
«Но вы говорите: “Мне достаточно того, что я обрел прощение всех грехов в крещении”. Но положен ли конец немощи, если беззаконие изглажено? Воистину, пока ваша косность не исцелена, вы продолжаете говорить: “Прости нам долги наши” Тому, Кто будет милостив ко всем вашим беззакониям. В конечном итоге, что остается от испорченности после искупления, кроме венца праведности? Он остается безусловно. Но пусть голова под ним не кружится из-за того, что ей надлежит принять этот венец. Заметьте, что Тот, Кто искупил вашу жизнь от порчи и Кто украшает вас венцом, не желает увенчать голову, которая заносится. Теперь вы скажете: “Мои заслуги указывают на это; Моя праведность свершила это; я получаю вознаграждение, которое я заслужил; это не дар!” Но послушайте, что говорит псалом: “Все люди лжецы”. Услышьте то, что говорит Бог: “Венчает тебя милостью и щедротами”» (Блаженный Августин, De verbis apostoli).
Источником веры во спасение в понимании отцов являлись слова: Ибо мы спасены в надежде. Надежда же, когда видит, не есть надежда; ибо если кто видит, то чего ему и надеяться? (Рим. 8, 24).
И хотя о христианский надежде сказано, что ...надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам (Рим. 5, 5), вера во спасение и являлась, прежде всего, верой в Спасителя, но ни в коей мере в возможность самостоятельного (автономного от Бога Отца и Христа) обретения дара вечной жизни. Здесь требовалась вера, которая не могла не казаться проявлением безумия для мира, но, сама по себе уже являясь религиозной добродетелью и аскетическим подвигом, облекала надеющегося на спасение в праведность от веры (Рим. 4, 5).
«Надежда не постыжает, хотя вероломцы и считают нас глупыми и тупыми людьми, когда мы верим в то, что по мудрости мира невозможно. Ибо в нас залог любви Божией, данной нам Духом Святым»[31].
Тайна Божественного милосердия, прощения и оправдания (спасения) в понимании отцов являлась непостижимой и в полной мере не исследуемой, доступной только тем, которые вместе с апостолом Павлом могли сказать: Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил; а теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем, возлюбившим явление Его (2 Тим. 4, 7-8).
И в то же время отцы мыслили спасение не просто как прощение грехов, содеянных в прошлом, но прежде всего — как всецелое восстановление человека в том достоинстве, в котором он пребывал до грехопадения в Раю, и даже более...
Ибо спасение совершается теперь в Адаме-Христе, уподобляя нас Ему! Первый человек — из земли, перстный; второй человек — Господь с неба. Каков перстный, таковы и перстные; и каков небесный, таковы и небесные. И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного (1 Кор. 15, 47-49).
«Смысл слов апостола таков: как мы носили образ перстного — злые дела, так будем носить и образ небесного — небесную жизнь. А если бы здесь говорилось о естестве (то есть перемене природы человека. — О.С.), то дело не требовало бы убеждения и совета; поэтому очевидно, что здесь говорится о жизни»[32].
И все же, не смотря на невозможность преложения человеческой природы в Божественную по естеству, как говорит Златоуст, оное мы обретаем по благодати во Христе и со Христом. Как от Божественной силы Его (то есть Христа. — О.С.) даровано нам все потребное для жизни и благочестия, через познание Призвавшего нас славою и благостию, которыми дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы вы через них соделались причастниками Божеского естества, удалившись от господствующего в мире растления похотью (2 Пет. 1, 3, 4).
Необходимо евхаристически распознать смысл данных таинственных слов.
«Ибо таким образом бываем и христоносцами, когда Тело и Кровь Его сообщится нашим членам. Так, по словам блаженного Петра, бываем причастниками Божеского естества»[33].
Таким образом спасение евхаристически распознается, переживается и принимается. И в этом смысле в ортодоксальном понимании спасение в Церкви не достигается, а именно распознается, переживается и принимается в Святых Таинствах веры. Главнейшее из которых, венчающее восстановление падшего начала в человеке, — Божественная Евхаристия.
«Что мне добавить к этому, и должен ли я как бы на всем протяжении убеждать тебя, что Бог соделал человека причастником Божеского естества, как мы читаем в послании Петра? Потому справедливо кто-то сказал: родом Его мы и являемся. Ведь Он дал нам по родству Своему способность разумения, а именно — по родству природы (то есть в Его истинном Человечестве. — О.С.), чтобы мы искали то Божественное, Которое находится рядом с каждым из нас, в Котором мы и живем, и существуем, и движемся (Деян. 17, 28)»[34].
А так как во Христе истинное Человечество и истинное Божество во единую Ипостась, то, после того как Он соделался нашим сотелестником, мы через Его Таинства веры стали, соделались причастниками Божеского естества!
Таким образом, победа над грехом и страстями переживается нами как акт, независимый от нас (совершаемый Христом в воипостазировании человеческой природы в единство с природой Божественной), но имеющий целью исцелить и спасти нас. Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился (Еф. 2, 8-9).
«Познай, о христианин, свое достоинство и, соделанный причастником Божеского естества, не возвращайся в старое ничтожество из-за низкого образа жизни! Помни, чья это голова, и членом чьего тела ты являешься»[35].
Но именно с высоты своего положения в домостроительстве нашего спасения Христом Иисусом мы и осознаем невозможность возвращения к прежнему греховному образу жизни. Ибо мы — Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять (Еф. 2, 10)!
Разрушительное воздействие страсти на душу человека (как эта страсть отлучает человека от Бога, как ведет к погибели)
Если о сотворении наших прародителей сказано: И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их (Быт. 1, 27), то о самих потомках Адама, рожденных уже после грехопадения (в данном случае о Сифе), находим: Адам жил сто тридцать лет и родил [сына] по подобию своему [и] по образу своему... (Быт. 5, 3) И хотя Сиф был безусловно праведником, но он фактом рождения от падшего Адама уже наследовал смертность, тленность и общую поврежденность человеческой души, омрачившей в грехопадении и сам образ Божий, которым были запечатлены первозданные люди. Как в Адаме все умирают... (1 Кор. 15, 22).
Общий характер тех изменений, которые обнаружились после грехопадения, не позволяли человечеству восстановиться собственными силами. Поверив змею древнему более, чем Создателю, они исказили и сам образ своего мышления, восставшего против Бога и бросившего Ему вызов собственным своеволием в ответ на призыв диавола: ...откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло (Быт. 3, 5). И теперь они смотрели на мир собственными глазами, отвергнув божественное видение и провозгласив себя автономными богами, само-божествами, бросая вызов Богу уже и самим своим существованием.
Позже мы и обнаруживаем на страницах Книги Бытия: и раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем (Быт. 6, 6)...
И если нетронутое древо познания добра и зла реально представляло из себя и символизировало собой право или приоритет Бога решать вместо человека и за человека, что такое добро и зло, то теперь люди имели свое, автономное от Бога и друг друга представление о добре и зле. И хаос разномыслия воцарился в мире человеков, неся в себе ссоры, конфликты и убийственные столкновения. И увидел Господь [Бог], что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время (Быт. 6, 5).
Даже лучшие люди тех поколений не обладали совершенной праведностью и являлись таковыми лишь в сравнении с другими, более порочными людьми. Вот житие Ноя: Ной был человек праведный и непорочный в роде своем; Ной ходил пред Богом (Быт. 6, 9). Праведный и непорочный в роде своем, означает именно лучший в роде своем и не более того. Подобное мы находим и в оценке личности Иоанна Крестителя: Истинно говорю вам: из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя; но меньший в Царстве Небесном (то есть в Церкви. — О.С.) больше его (Мф. 11, 11).
И мы знаем, что все ветхозаветные праведники нисходили во ад, куда потом ...Он (то есть Христос. — О.С.) и находящимся в темнице духам, сойдя, проповедал (1 Пет. 3, 19); и еще: Ибо для того и мертвым было благовествуемо, чтобы они, подвергшись суду по человеку плотию, жили по Богу духом (1 Пет. 4, 6).
«Истинно то, что Он (Христос. — О.С.) нисшел (во ад. — О.С.) для того, чтобы взойти, а не так, как люди (то есть навечно сходящие во ад. — О.С.), — они нисходили, чтобы там пребывать. Ведь люди удерживались в преисподней осуждением, которое не могло удерживать Спасителя, потому что Он победил грех. Итак, после Его триумфа над дьяволом Он сошел в сердце земли, чтобы Его приход стал проповедью мертвым о том, что все, кто жаждет Его, могут стать свободны. И Он не мог взойти оттуда (то есть, не изведя ветхозаветных праведников. — О.С.), ибо Он сошел, чтобы силою власти Своей низвергнуть смерть, восстать вместе с пленниками, ради которых и принял страдание»[36].
Ветхозаветные праведники — это и были те, кто жаждал Его Пришествия пребывая во аде, и к которым и явился Христос, осенивший ад их душ сиянием Божества.
Ибо никто из них не мог обрести спасение вне искупительного подвига Христова. Так как именно о ветхозаветных временах сказано в Писании: Сын человеческий! если бы какая земля согрешила предо Мною, вероломно отступив от Меня, и Я простер на нее руку Мою, и истребил в ней хлебную опору, и послал на нее голод, и стал губить на ней людей и скот; и если бы нашлись в ней сии три мужа: Ной, Даниил и Иов, — то они праведностью своею спасли бы только свои души, говорит Господь Бог... то Ной, Даниил и Иов среди нее, — живу Я, говорит Господь Бог, — не спасли бы ни сыновей, ни дочерей; праведностью своею они спасли бы только свои души (Иез. 14, 13-14, 20).
И напротив, о новозаветных временах мы находим в Книге Откровения: После сего взглянул я, и вот, великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен и колен, и народов и языков, стояло пред престолом и пред Агнцем в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих. И восклицали громким голосом, говоря: спасение Богу нашему, сидящему на престоле, и Агнцу! (Откр. 7, 9-10). При сравнении этих двух отрывков мы и наблюдаем разительное отличие возможности обрести спасение, идя стезею закона, от возможности получения его по благодати. Как закон, ослабленный плотию, был бессилен, то Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной в жертву за грех и осудил грех во плоти, чтобы оправдание закона исполнилось в нас, живущих не по плоти, но по духу (Рим. 8, 3-4).
Блаженный Августин выразил эту же мысль словами: «Весь закон исполнен, тогда, когда все грехи прощены»[37].
Только осознание собственной греховности и неспособности обрести дар спасения может оказаться начатком всецелого упования в деле спасения на Христа Спасителя и Его Крестный подвиг. И вас, которые были мертвы во грехах и в необрезании плоти вашей (то есть чуждые любому завету. — О.С.), оживил вместе с Ним (со Христом. — О.С.), простив нам все грехи, истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было против нас, и Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту; отняв силы у начальств и властей, властно подверг их позору, восторжествовав над ними Собою (Кол. 2, 13-15).
Таким образом, мы выяснили, что разрушительная власть греха отлучает нас от Бога и ведет в вечную погибель. Но милостью Бога мы можем стать кем-то или чем-то. В то время как без Него мы — никто и ничто. Итак помилование зависит не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего (Рим. 9, 16)!
«Отсюда мы постигаем, что воля и поспешание принадлежат нам, но осуществление нашего воления и поспешания зависит от милосердия Божиего. Таким образом, и воля наша, и поспешание при их осуществлении повинуются свободному решению, но их исполнение зависит от силы Божией»[38].
Нечто подобное писал и Августин, наставляя верных следующим поучением:
«Когда Павел говорит: помилование зависит не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего, он не ставит под сомнение свободу воли, но говорит, что нашего желания недостаточно, если Бог не придет нам на помощь и не сделает нас милосердными, дабы мы могли творить добрые дела через дар Духа Святого. Мы даже и желать не можем, пока не призваны, а когда мы желаем после призвания, то опять недостаточно ни воли нашей, ни подвизаний, если только Бог не даст сил подвизающимся и не приведет, куда зовет. Потому и очевидно, что от Бога милующего, а не от желающего и не от подвизающегося зависит делание нами добра, хотя в них и присутствует наша воля, которая сама по себе ничего не может»[39].
Подобное изрек и апостол Павел: Потому что Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению (Флп. 2, 13).
О средствах борьбы с грехами и достижение спасения
Производит Бог в нас и веру, и надежду, и любовь! Это три ступени, восходя по которым, мы и достигаем спасения.
< >«Кто не уверовал, что это действительно так, тот не приемлет на себя трудов добродетели. Ибо и земледелец не стал бы проливать пот, возделывая землю, если бы не уверен был, что соберет плоды трудов; так и кормчий, имея в виду пристань, переносит всякого рода опасности»[40].
Таким образом, в понимании Феодорита Кирского вера есть двигатель жизни, так как, не имея ее, и сеятель не сеет, и кормчий не отправляется по водам безбрежной морской пучины.
Но Священное Писание различает такие понятия, как:
— вера в Бога (то есть в Его существование);
— и вера Богу (то есть беспредельное доверие Ему Самому).
В первом случае вера в существование Бога может вовсе ничего не давать имеющему ее: Ты веруешь, что Бог един: хорошо делаешь; и бесы веруют, и трепещут (Иак. 2, 19).
«Ибо те, кто верит и поступает согласно истинной вере, живы, а не мертвы; те же, кто не верит или верит подобно демонам, трепеща и ведя при этом дурную жизнь, исповедуя Сына Божьего, но любви не имея, должны считаться скорее мертвыми»[41].
Во втором случае вера — как всецелое доверие Богу — помогает человеку выстраивать отношения с Создателем соответственно Его Божественной воле. Что делает верующего, принимающего все в жизни как из рук Бога, способным проявлять мужество и стойкость. Посему ободритесь, мужи, ибо я верю Богу, что будет так, как мне сказано (Деян. 27, 25). Здесь и лежит разница, проходит водораздел между верой мертвой и верой живой.
Еще более это становиться понятным при рассмотрении следующего текста: Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом (Евр. 11, 1). Здесь обращает на себя внимание то, что вера прежде всего действие: осуществление ожидаемого и лишь потом вещь умозрительная: уверенность в невидимом. Дословно с древнегреческого это можно перевести как: Есть же вера ожидаемого устойчивость дел... То есть мы живем так, как верим, и верим так, как живем.
И все же вера есть только первая ступень в деле нашего спасения, которой соответствует социальное положение, описанное в Библии, — раб. Действительно, человек, приходящий из мира к Богу, не ищет преимущества нового положения, но только взыскует милости, сострадания и прощения. Подобно и рабы, не получавшие платы за свои труды, могли видеть ее в благосклонном отношении к ним господ.
С этой библейской добродетели — веры начинается восхождение на высоту Искупления, совершенного Сыном Божиим, нечестивых и оскверненных, когда входящий в Церковь нечестивый грешник через крещение и покаяние переживает Божие прощение как новую реальность собственной жизни. Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых. Ибо едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть. Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками (Рим. 5, 6-8).
Трагедия протестантской сотериологии и заключается в том, что, провозгласив спасение только по вере (sola fide), они не пережили освящения и даже не приблизились к обожению (греч. θέωσις).
< >< >«Нет сомнения, что усыновляющий кого-либо делает это, чтобы оставить его наследником. Однако наследование вступает в силу после смерти человека. И как же можно смертных назвать наследниками Живущего вечно? Дело в том, что Писание говорит по нашему обычаю, чтобы мы могли понимать. С целью показать, что Отец дарует [верующим] из Своих благ, которые Он намерен дать сынам Своим, оно именует это наследством»[42].
Не раб, не наемник, а СЫН - высшей религиозной добродетелью которого становится Любовь, являющаяся, по сказанному в Писании, сущностным свойством Бога! Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь (1 Ин. 4, 8).
Это и есть вхождение в обожение (ЛЮБОВЬ), то есть такое состояние, когда подобие Бога, омраченное в грехопадении, восстанавливается в жизни человека Христом Иисусом Господом нашим. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше (1 Кор. 13, 13).
[1] Блаженный Августин и др. отцы относили веру, надежду и любовь к высшим религиозным добродетелям, наличие которых в жизни человека, вменяются ему в особую заслугу.
[2] Ефрем Сирин, Послание к Евреям.
[3] Грех — ивр. חֵטְא (хэт) — непреднамеренный греховный проступок, оплошность, промах. Др.-греч. ἁμάρτημα, ἁμαρτία, означающее промах, халатность, проступок. — В православном христианстве неспособность сосредоточиться на истинной цели человеческого существования — Боге. Г. является антонимом понятия добродетель (греч. σωφροσύνη). На латыни существует понятие vittum (порок, ущербность, зло) и malttia (враждебный умысел). Эти термины указывают на мыслимые греховные позывы и настроения. Слово error (неустойчивость) и delictum (преступление) и peccatum (вина) более указывают на ошибки не преднамеренного и почти случайного характера. Так, Августин настаивал, что термин delictum происходит от слова, указывающего на латыни на текучее и жидкое состояние, намекающее на отсутствие твердых нравственных принципов и устоев. Существуют и другие подобные термины на иврите, греческом и латыни.
[4] Беда пишет по-латыни и употребляет для беззакония слово iniquitas.
[5] Беда Достопочтенный, О семи Кафолических посланиях.
[6] Святые отцы избегали в чем-либо обвинять плоть, иначе вина падала бы на Создателя тела — Бога. Понимали они под «плотью» и «плотскими делами» те греховные похоти и склонности, которые обнаруживаются в свободном волеизъявлении падшей человеческой души.
[7] Констанций, Комментарий на Послание к Римлянам.
[8] Сальвиан Пресвитер, К Церкви, или против жадности.
[9] Иоанн Златоуст, Фрагменты.
[10] Экумений, Комментарий на Кафолическое Послание Иакова.
[11] Амвросий Медиоланский, О кончине брата Сатира.
[12] «Два закона» — Закон Божий противостоит закону греха.
[13] Амвросиаст, Комментарий на Послание к Римлянам.
[14] «...Попали терние всех моих прегрешений. Душу очисти, освяти помышления» (Симеон Метафраст, Молитвы по Святом Причащении 3).
[15] Кирилл Александрийский, Фрагменты.
[16] Евагрий Понтийский, Зерцало иноков и инокинь.
[17] Блаженный Августин, О Книге Бытия против манихеев.
[18] De Lib. Arbit. III.
[19] Там же.
[20] Августин придерживался по этому вопросу более строгой точки зрения, формулируя понятие греха следующим образом: «Грех — есть всякое утверждение, дело или желание, противоречащие вечному закону». Впрочем, и западные, и восточные отцы чаще отделяют склонность от проступка, относя склонность более к общей поврежденности человека, а поступок к волевому и сознательному согласию на грех.
[21] «Милосердия в одних больше, в других меньше, а в ком-то его нет совсем. Однако такой меры, которую нельзя было бы увеличить, нет ни в ком, пока человек живет на этой земле. И пока ее можно увеличить, та часть, которая меньше, чем она должна была бы быть, имеет природу недостатка. Из-за этого недостатка “Нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы”; из-за этого недостатка “не оправдается пред Богом ни один из живущих”; из-за этого недостатка “если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас”; из-за нее же, чего бы мы ни достигли, нам необходимо говорить: “Прости нам долги наши”, хотя все наши слова, дела и помыслы уже были прощены в крещении» (Блаженный Августин, Послание 29. «К Иерониму»).
[22] Иероним Стридонский, Трактат на Псалмы.
[23] Иоанн Златоуст, Гомилии на Евангелие от Матфея.
[24] «Вы можете провозгласить, что древние праведники обладали огромной праведностью, но все же их спасло ничто иное, как вера в Посредника, Который пролил Свою кровь во оставление грехов» (Блаженный Августин, Ad Bonifacium).
[25] «“Если Ты, Господи, будешь замечать беззакония, — Господи! кто устоит?” Из каких глубин раздается этот возглас! Ибо он восклицает под тяжестью и под волнами своих беззаконий. Он взирал на себя, взирал на свою жизнь; он увидел, что она со всех сторон покрыта позорными и злыми делами; куда бы он ни посмотрел, он не находил в себе ничего доброго; ему не встретилось ни единого радостного зрелища праведности. И когда он увидел столько великих грехов повсюду и столь великое множество своих преступлений, он воскликнул словно в великом ужасе: “Если Ты, Господи, будешь замечать беззакония, — Господи! кто устоит?” Он не сказал: “Я не устою”, но: “кто устоит?” Ибо он видит, что практически вся наша человеческая жизнь подвергается нападению греха, что всякая совесть пребывает под обвинением своих помыслов, что нет ни одного чистого сердца, которое могло бы полагать, что оно праведно. И поскольку найти его нельзя, пусть каждое сердце надеется на милость Господа, своего Бога, и скажет Богу: “Если Ты, Господи, будешь замечать беззакония, — Господи! кто устоит?” Но в чем же надежда? “Но у Тебя умилостивление”. Но что это за умилостивление, если не жертва? И что это за жертва, если не та, что была принесена за нас? Излитая невинная кровь смыла грехи виновных. Потому “у Тебя прощение”. Ибо если бы у Тебя не было прощения, если бы Ты желал только судить, но не желал быть милостивым, если бы Ты замечал все наши беззакония и расследовал их, то кто устоял бы? Кто устоял бы пред Тобою и сказал: “Я невиновен”? Кто устоял бы в суде Твоем? Потому единственная надежда в том, что у Тебя прощение» (Блаженный Августин, Толкование на Псалмы 129).
[26] Блаженный Августин, Фрагменты.
[27] «Кто такие блаженные? Не те, в ком Бог не находит никакого греха. Ибо Он находит его во всех, ибо “все согрешили и лишены славы Божией”. Поэтому, если грехи есть у всех, это означает, что блаженны только те, чьи грехи прощены. Об этом апостол и говорит в следующих словах: “Поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность”. Также: “Если по благодати, то даром”. Что означает “даром”? Это означает: без всякой цены. Ты не сделал ничего доброго, но тебе даруется прощение грехов. Твои дела рассмотрены и найдены злыми; если бы Бог воздал за эти дела так, как они того заслуживают, то Он безусловно осудил бы тебя. Бог воздает тебе не справедливое наказание, но дарует тебе незаслуженную благодать” (Блаженный Августин, Толкование на Псалмы 30).
[28] Августин Иппонский, О духе и букве.
[29] «Хвалиться так значит хвалиться чисто, в Боге, когда человек не гордится собственной праведностью, но знает, что он воистину недостоин подлинной праведности и оправдывается исключительно верой во Христа» (Василий Великий, Проповедь о смирении).
[30] Амвросий Медиоланский, De Jacob et vita beata 6.
[31] Амвросиаст, Комментарий на Послание к Римлянам.
[32] Иоанн Златоуст, Гомилия 42 на 1-е Послание к Коринфянам.
[33] Кирилл Иерусалимский, Мистагогические поучения.
[34] Амвросий Медиоланский, Послания.
[35] Лев Великий, Проповеди.
[36] Амвросиаст, На Послание к Ефесянам.
[37] Блаженный Августин, Фрагменты.
[38] Иероним Стридонский, Беседы против пелагиан.
[39] Августин Иппонский, Некоторые темы из Послания к Римлянам.
[40] Феодорит Кирский, Толкование на Послание к Евреям 11.16.
[41] Августин Иппонский, Трактат на Евангелие от Иоанна.
[42] Амвросиаст, На Послание к Галатам.
Добавить комментарий