Как же быть с Ветхим Заветом, как можно доказать, что события, описанные там - не выдумка?

Слушать: http://radonezh.ru/radio/2016/11/06/21-00.html

Прот. Олег Стеняев: - Радио «Радонеж» в прямом эфире, как обычно по воскресеньям у микрофона протоиерей Олег Стеняев. Прежде всего, хочу благодарить всех, кто поддерживал меня во время болезни. У меня были две операции под общим наркозом на левую стопу. Сейчас, слава Богу, я чувствую себя лучше, хотя какое-то время придется передвигаться на костылях. Нога заживает. Итак, мы возвращаемся к нашим передачам. Сегодня мы возобновили библейский лекторий на радио «Радонеж», который у нас проходит по воскресеньям с семи до восьми вечера. Теперь переходим к формату вопросы -  ответы.

Раб Божий Олег спрашивает: - Мучает такой вопрос. В ответ на вопрошания о том, реальны ли явления и события, описанные в мифах, например, про лабиринт, кентавров, Змея Горыныча и прочее -  священники говорят, что это выдумки. Как же быть с Ветхим Заветом, как можно доказать, что события, описанные там -  не выдумка? По каким критериям можно это доказать?  Благодарю.

- Я подготовил такой ответ -  высказывание святителя Иоанна Златоуста. Златоуст учит: чудеса предлагаются для неверных, а не для верующих. Неверный же при удобном случае с презрением отнесется к чудесам. Когда я учился в семинарии, у нас был в ходу такой семинарский анекдот: «Встречаются верующий и неверующий. Верующий говорит: есть чудеса. Неверующий  - нет чудес. Верующий: ну как же нет чудес, у нас дьякон полез на колокольню, поскользнулся, упал, остался жив. Разве это не чудо? Неверующий: нет, это случайность. Верующий: потом он опять полез на колокольню, поскользнулся, упал и остался жив. Это что? Неверующий:  это совпадение. Тогда верующий говорит: но сегодня он опять полез на колокольню, поскользнулся, упал и остался жив. А это что?! Неверующий: наверное, привычка». Т.е. люди относятся скептически, они могут всё отрицать. Так же Златоуст писал: когда душа находится в состоянии бесчувственности и развращения, одержима недугом зависти -  тогда она не убеждается никаким чудом. Т.е. любое чудо оставляет место для сомнения, не разрушая свободную волю. Когда душа благопризнательна -  продолжает Златоуст -  тогда она принимает всё с верою. Даже в чудесах не имеет особой нужды. Святитель Феофан Затворник Вышенский писал: где присущ Бог, сущие превыше естества там совершаются и дела вышеестественные. Т.е. для нас реальность божества, она является той реальностью веры, в которой возможно любое чудо. Если, например, человек конструктор собрал какой-то сложный прибор, что ему стоит разобрать и собрать его в другом порядке? А так как Бог есть творец всего мира, Он может вносить любые коррективы в так называемые законы природы, они не действуют на Законодателя, на Того, Кто создал эту природу. Поэтому если есть вера в Бога, в Его реальность -  то эта вера допускает любую другую чудесную реальность, которая может проистекать от Бога. Я здесь приготовил цитату из Достоевского «Братья Карамазовы», глава «Старцы». Здесь Федор Михайлович описывает характер Алеши Карамазова и касается такого вопроса, как вера в чудеса. Мне показался интересным один отрывок. Достоевский пишет: может быть, кто из читателей подумает, что мой молодой человек был болезненная, экстатическая, бедно  развитая натура, бледный мечтатель, чахлый и спитой человечек? Напротив, Алёша в то время был статный, краснощекий, со светлым взором, пышущий здоровьем 19 -летний подросток. Он был в то время даже красив собою, строен, средневысокого роста, тёмно-рус, с правильным, хотя несколько удлиненным овалом лица с блестящими тёмно-серыми широко расставленными глазами, весьма задумчивый и, по-видимому, весьма спокойный. Скажу, может быть, что красные щеки не мешают ни фанатизму, ни мистицизму. А мне так кажется, что Алёша был даже больше, чем кто-нибудь реалистом. О, конечно, в монастыре, продолжает Достоевский, он совершенно веровал в чудеса. Но, по-моему, чудеса реалиста, никогда не смутят. Не чудеса склоняют реалиста к вере. Истинный реалист, если он не верующий, всегда найдет себе силу и способность не поверить чуду. А если чудо станет перед ним неотразимым фактом, то он скорее не поверит своим чувствам, чем допустит факт. Если же и допустит его, то допустит как факт единственный, но доселе лишь ему неизвестный. В реалисте вера не от чуда рождается, а чудо от веры. Если реалист раз поверит, то он именно по реализму своему должен непременно допустить и чудо. Апостол Фома объявил, что не поверит, прежде чем увидит, а когда увидел, сказал: Господь мой, Бог мой. Чудо ли заставило его уверовать? Вероятнее всего, что нет. А уверовал он лишь единственно потому, что желал уверовать, и может быть, уже уверовал вполне, в тайнике существа своего, даже ещё тогда, когда произносил: не поверю, пока не увижу». Мне кажется такое рассуждение, русского православного писателя очень точно. Оно передает тип религиозного человека, которому не чужд и реализм, но в тоже время сама его вера в Бога допускает любую чудесную реальность.  Потому что если есть Творец мира  - Он может вносить любые коррективы. А если кто-то не верит, занял такую позицию, то даже явное чудо может его не убедить. Как в одной книге я писал, если современному скептику во сне явится ангел, скажет: завтра воскресенье, иди в храм -  то утром он побежит не в храм, а к психиатру. Действительно, предубеждения делают человека рабом этих предубеждений. А вера в Создателя оказывается верой в те чудесные перемены, которые могут происходить от Бога не только в нашей жизни, но и в мире природы. И главное - мы уверовали, не потому, что Бог излил на нас каскад чудес -  а таковое оказалось бы насилием над нашей свободной волей - а потому что возлюбили Его и блаженны,  счастливы этой любовью. И в этом смысле чудеса -  это костыли для сомневающихся. Как Господь говорил: ты поверил, потому что увидел Меня. Эти слова были обращены к апостолу Фому. И далее Христос добавляет: блаженны не видевшие и уверовавшие (Ин 20, 29).

Телефонный звонок: - Здравствуйте, дорогой батюшка! Я за Вас молилась, и это тоже чудо. Батюшка, у меня много подруг, которые ходят в Церковь, но совершенно не понимают Закон Божий.  Я не знаю, что делать. Второй вопрос. Я хотела бы узнать, когда получаешь от Бога по вере и чувствуешь себя недостойной этого -  появляется чувство вины. Что вы на это скажете?

О.Олег Стеняев: - Давайте начнем с первого вопроса. Если вы хотите помочь своим знакомым, которые проявляют неверие, вы должны указать им на источник веры. Источник веры один, это Священное писание, слово Божье. Потому что в самой Библии мы находим такие слова: вера от слышанья, а слышанье от слова Божьего. Поэтому этот источник очень действенная сила, которая может менять внутренние убеждения человека. Когда человек начинает читать Евангелие -  это совершенно неверующий. Посоветуйте ему начать с чтения Нагорной проповеди. Нагорная проповедь -  это удивительный текст, который наиболее   свидетельствует о божестве Христа Иисуса, чем, может быть, все  книги  Нового Завета. Потому что та мораль, которая предлагается в Нагорной проповеди Христа Иисуса -  она божественная, надмирная. Ведь человеческое представление о справедливости, о морали -  они все в плоскости товарно-рыночных отношений: любим любящих, ненавидим ненавидящих. И вдруг Христос говорит: если вы приветствуете только братьев ваших, что вы особенного делаете? Не так ли поступают язычники? Он говорит, любите врагов, благословляйте проклинающих, молитесь за обижающих. Далее он поясняет: будьте совершенны, как отец ваш Небесный совершен, ибо Он повелевает солнцу восходить над праведными и над неправедными, и дождь дождит на праведных и на неправедных. Вот бесстрастное отношение к людям, это действительно божественная категория, потому что Бог помышляет о всём творении. Я знаю много людей, по-настоящему образованных, как принято говорить, интеллигентных, которые обратились именно через чтение Нагорной проповеди, потому что божественность Христа, на мой взгляд, в этих трех главах Евангелия от Матфея 5-6-7 наиболее явленна в этом наивозвышенейшем изложении истины Святого Евангелия. По поводу чувств. Чувственный аппарат каждого из нас может зависеть от многих факторов. Есть такой дар от Бога, о котором сказано в Библии, дар различения духов. Это очень редкий дар. Его имеют не очень многие люди. К чему я это говорю, мы не всегда можем распознать то или иное чувство в себе самом. Вот это надо понять. Например, что -то такое гнетущее над нами, и мы начинаем рассуждать: может быть, это какая-то бесовская атака против нас, а это может оказаться повышенное давление, гипертония. Или наоборот, нам показалось, что у нас повышенное давление, а в реальности это какой-то соблазн к нам приступил. Человек живущий в келье не всегда может распознать природу того или иного чуда. То ли это природа чисто физиологическая, там желчь повышенная, что-то ещё. То ли это явление действительно духовной природы. Поэтому когда мы говорим о чувствованиях, то здесь надо понять, что в жизни каждого из нас очень глубоко субъективно. Поэтому в Библии сказано: имейте чувствование Христово. С доверием относитесь к собственным чувствованиям, а уповайте именно на тот образ истиной человеческой жизни, которая нам являет Христос.

Телефонный звонок: -  Отец Олег, беспокоит вас из Новгородской губернии, раба Божья Тамара. Поместный собор Новообрядческой Церкви в 1971-м году признал старые и новые обряды равночестными и равноспасительными, а многочисленные порицания, проклятия древнего благочестия яко  небывшими. И вот, несмотря на признания старых обрядов равночестными, спасительными, разделения продолжаются. А Священный синод Русской   православной Церкви Московский патриархии в мае 2014 года официально подтвердил своё определение от 1888 года, по которому для присоединения старообрядцев требуется миропомазанье. Меня интересует, в чем же ересь старообрядцев?

О.Олег Стеняев: - Никакого обвинения в ереси по отношению к старообрядцам не существует. Потому что, когда мы говорим о чинах присоединения, то в господствующей Церкви есть такое представление, как присоединение от ереси и присоединение от раскола, от разделения. А это принципиально разные вещи. Начнем с того, что внутри самого старообрядчества есть целый ряд недопониманий, которые вызваны теми историческими трудностями с которыми столкнулись люди, глаголемые старообрядцами. Разобщения между поповцами, безпоповцами, между безпоповцами, поморцами и федосеевцами, между поповцами, белокриницкими и новозыбковскими. Это же тоже не на голом месте возникло. Это внутренняя полемика, которая обусловлена тем, что эти люди понимают, что канонические проблемы существуют, и надо находить им какое-то решение. Дискуссия продолжается. Если бы старообрядчество выступало единым согласием, тогда эта позиция была бы более понятна для других людей. Действительно очень важно то, что вы вспомнили -  Поместный собор Русской православной Церкви Московского патриархата в 1971 году признал обряды равноблагодатными и снял те клятвы, которые были наложены на старые обряды. Но это было совершено де-юре, а де-факто с самого начала нашей господствующей Церкви она признавала святость древних обрядов. Эти мысли высказывали патриархи, которые были вслед за Никоном. А в 1800 году государем Павлом I был подписан Указ о единоверии, которое существовало де-факто ещё до этого Указа. В этом Указе было прописано черным по белому, что даже те обряды, которые совершались над старообрядцами в период их отделения от господствующей Церкви, признаны действительными, но, исходя из принципа икономии. Великая заслуга старообрядцев  заключается в том, что они сохраняли бережно старый обряд, старую книгу, старое чтение, старые песнопения. Когда митрополит Иларион посещал Роговскую слободу, он с печалью сказал, что разделение, которое произошло в XVII веке, было нарушением религиозного дресс - кода, т.е.  этим трагическим разделением была нарушена идентичность русских православных людей. Если мы вспомним причину разделения, то мы должны осознать, что инициаторами этого разделения были два человека: патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. В некотором смысле наши церковные историки указывают на них, как на главных раскольников. У них былая идея создать единый обряд, который устроил бы все Поместные Церкви. Потому что когда приезжали греки из Иерусалима, с Афона и других мест, они говорили: у вас служат не так, как у нас. Но Царю и Патриарху почему-то не в догадку было, что в Иерусалиме служат не так, как в Антиохии. В Антиохии есть отличие от Афонского обряда. Они верили в какой-то универсальный обряд, который можно воссоздать в абсолютно чистом виде и который будет устраивать всех. Такое у них бывает, даже в рамках нашего Патриархата.  Мне приходится бывать в белорусских, в украинских землях, в других местах. Я вижу местные традиции, какие-то обрядовые особенности, которые дороги людям, но которые являются отличительными. Я помню, когда покойный патриарх Алексей II приезжал в храм «Всех скорбящих Радость» -  как раз поздравляю всех с этим праздником иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» на Большой Ордынке. Так вот, Патриарх Алексий спрашивал у покойного настоятеля отца Бориса Гузнякова: я знаю, у вас тут особенный чин молебна, вы мне подскажите, если что не так. Действительно в алтаре тогда сохранялась книга молитвенного чина для службы перед иконой «Всех скорбящих Радость». И там были свои отличия от  стандартных молебнов, которые совершаются перед другими образами. И очень важно то, что наши святители бережно относились к таким вопросам. Мне кажется, все мы должны очень осторожно рассуждать по поводу трагического разделения Русской Церкви, о котором Александр Исаевич Солженицын сказал, что если бы не было раскола XVII века -  не было бы революции 17-го года. Потому что вначале большая часть населения осталась в старом обряде, а  бояре, дворяне, князья, архиереи приняли новый. До времен Екатерины II можно прямо говорить, что в подавляющем большинстве как раз были люди, которые держались старого обряда. А новый обряд принимали представители светской и религиозной номенклатуры, но не  простые миряне  и  священники. Не так  уж легко тогда распространялась информация. Это сейчас можно в интернете посмотреть, сбросить факс, уточнение. Тогда все это было сложнее. Но сам факт то, что русский народ разделился, и одна часть считала другую еретической, раскольничей,  как угодно -  это факт удручающий.  Как сказано: если царство разделится в самом себе, оно не устоит. Вот почему Александр Исаевич, духовно чуткий человек, сказал: если бы не было раскола в XVII веке, то не было бы революции 17 года. Потому что царство, которое делится само в себе, действительно, как оно может устоять? Поэтому нам надо молиться, чтобы найти понимание друг с другом. Надо нам, господствующей Церкви, принести покаяние за те гонения, которые были против ревнителей старого обряда. За те преследования, которые были. Конечно, сами священнослужители   не участвовали во всем этом, но они всегда выступали экспертами. Они определяли для светской власти, кто является раскольником, кто не является. И с самого начала этого трагического для нашей страны разделения духовно богатые люди нашей господствующей Церкви, её иерархи очень болезненно это переживали и сами настаивали на единоверческом движении как о некоем мостике, который можно перебросить, чтобы сблизить две части одного нашего народа. Поэтому мы должны переживать эту трагедию. Мы знаем, что в 2000 году, когда был юбилейный Собор Русской  православной Зарубежной Церкви -  её возглавлял митрополит Виталий Устинов - было принято решение Собора Русской православной Зарубежной Церкви за подписью всех архиереев. И в этом решении они просили прощения у старообрядцев за те преследования, которые были против них, потому что когда речь идет о примирении -  какая-то из сторон должна это примирение начать. А когда у нас произошло соединение с Зарубежной Церковью -  в духовном смысле мы стали причастными к решению, принятому  в 2000 году за подписью иерархов Зарубежной Церкви, входящей  сейчас в юрисдикцию  Московской патриархии. Кто-то может сказать, что это невероятно -  объединение со старообрядцами, а, тем более, что они с трудом договариваются между собой, с трудом даже понимают друг друга. Но давайте вспомним: несколько лет назад казалось невозможным соединение с Русской православной Зарубежной Церковью. Просто казалось, что это две разные вселенные, и они никогда не могут быть вместе, но это чудо произошло. Может, мы доживем до такого времени, когда через сокрушения  о своих кривизнах поймем, что мы неправильно сделали? Всегда надо начинать с себя, а не требовать от других что-то. Может быть, действительно мы придем к согласию?

Как я уже сказал, историческая наука нашей господствующей Церкви негативно оценивает сами процессы, которые привели к разделению. Вы не найдете ни одного церковного историка господствующей Церкви, которые положительно отзывались бы о реформах Никона -  никто, особенно знаменитые историки митрополит Макарий, Голубинский, Знаменский. Единственный автор, который пытался защищать действия Никона, которые привели к расколу -  это Субботин, но Субботин был миссионером. Он не был историком в полном понимании этого слова. Значит, мы видим, кто начал всё это дело.

Но тогда почему же в расколе оказались люди, которые сохранили верность старому обряду?

Потому что нет Церкви без епископа. А они остались без епископата.

Мы верим в трехчинное священство: диаконат, пресвитериат, епископат. Во вдовствующем состоянии оказались те кафедры, которые сохранили верность старому обряду. Эту проблему тоже решали, и неоднократно ставился вопрос о том, что нужен архиерей для единоверцев. Особенно на миссионерских съездах конца XIX  - начала XX века, когда ставили вопрос о необходимости развивать единоверие. Что интересно, когда произошла революция – имели место  потрясения, связанные с Первой, Второй мировыми войнами, и многие храмы были разрушены или уничтожены. А потом, когда стали  их восстанавливать - то уже не восстанавливали такими, какими они были до революции. Потому что до революции в храмах в основном была итальянская мазня образца XVIII века. Когда старинные древнерусские фрески темперой замазывали масляными красками наподобие католических Мадонн, румяных пухлых херувимчиков, и т.д. Но когда уже в близкое к нам время эти храмы восстанавливали, то вдруг неожиданно обнаружилась другая роспись  - XVII, XV, XIV  века, и иконы сейчас уже никто не пишет в стиле века XIX. Это считается дурновкусием. А пишут, действительно исходя из канона древней Церкви. Так, как, в том числе, сохранялось  и в старообрядческом мире.

Поэтому мы хотя и говорим: это трагическое разделение, раскол -  но взаимное благостное влияние -  оно сохраняется. Я сам вырос в городе Орехово-Зуево и в детстве, когда я шел в храм Рождества Божией Матери -      проходил мимо старообрядческой молельни, которая была рядом с кладбищем. Иногда, будучи подростком, я туда заходил, особенно когда была пасхальная служба. Я зайду туда, посмотрю, как у них поют, служат  - и потом в наш храм бегом. Меня всегда поражало, что лица людей очень сходные. Но в отличие от нашей господствующей общины, у старообрядцев не было посторонних. У нас же очень много посторонних собиралось на большие праздники. А там все посторонние были  дружинники, которые стояли вокруг молельни, вокруг храма.

Надо сказать прямо, что старообрядцы - это люди духовно, нравственно красивые. Считаю, надо употреблять максимум усилий, чтобы единство Русской Церкви было восстановлено в полном объеме. Мы должны благодарить Бога за то, что наша Русская Церковь не разделилась так, как это произошло на той же Украине.  Мы видим, к каким последствиям это приводит страну, потому что любое разделение чревато и опасно для всего народа, для целой державы. Ибо царство, которое разделит само себя -  не устоит, и дом, который разделит сам себя  - не устоит. Поэтому вместо взаимных обвинений нам надо находить такие решения, которые бы устраивали и тех, и других. Потому что раскол -  это всё-таки обоюдный процесс. Искать, безусловно, одну виновную сторону здесь не надо. Это будет неправильно. Если какие-то мы действия предпринимали, которые не соответствуют Евангельским принципам -  нам надо действительно попросить прощения и сказать: да, здесь мы действительно неправы. Я думаю, что между господствующей Церковью и старообрядческой Церковью диалог возможен. Рано или поздно сближение, может произойти, особенно, когда силы мирового зла будут обрушивать всё новые удары по России, по нашей духовности, потому что мир провозгласил идею дехристианизации. Вот это может способствовать тому, что здоровое начало возобладает, и мы будем искать единства на основе верности традиции, а не на размывании границ на древе благочестия.

Телефонный звонок: - Здравствуйте, наш дорогой батюшка! Это звонит раба Божия Марина из Саратова. Поздравляю вас с возвращением на «Радонеж». Хочу задать вопрос первый: как обрести духовную свободу? Второй: в чем заключается радость и мудрость духоносных старцев? Спасибо вам, батюшка, за ваши проповеди, за ваше служение, за дар слова, и низкий вам поклон.

О.Олег Стеняев: - Я благодарю вас за сердечные, теплые слова. Прежде всего, надо сказать, что процесс моего выздоровления продолжается, потому что сейчас я хожу на костылях, не могу наступать на левую ногу целиком. Потому что операция была серьезная, раны ещё открыты. И даже когда все раны закроются, ещё две недели мне придется быть в таком положении, только немножко на пяточку наступать, и только на костылях.  Большую часть времени я просто лежу. Правда, мне сейчас коляску подарили от движения «Сорок Сороков», стал ездить по комнате на этой коляске, очень удобно. В любом случае, я испрашиваю ваших молитв, братья и сестры, чтобы процесс выздоровления продолжался, и, чтобы мне действительно твердо стоять на ногах.

Вопросы о духовной свободе и о радости святых. Духовная свобода -  это свобода от греха. Как сказано: к свободе призваны вы, братья. Но это имеется в виду, если вы призваны - то это свобода во Христе от власти дьявола, греха, страстей  и  смерти. Само слово «свобода» очень пьянящее. Я помню, когда процессы демократизации в 91-м году до и после очень усиливались в нашей стране, и все кричали: свобода, свобода. Не надо забывать, что само слово «свобода»  - это один из масонских лозунгов: «Свобода, равенство, братство». Поэтому, когда это слово произносят люди, не принадлежащие к нашей вере, когда они говорят о свободе -  мы всегда должны их спрашивать: а свобода от чего? Когда кто-то говорит: я за свободу, мы должны спрашивать: а свобода от чего? Потому что если свобода от божественного закона, свобода от традиционных ценностей -  это для нас не есть свобода, потому что в писании сказано:  кто кем побеждён, тот тому и раб. Если грех победил человека, то он раб греха того или иного. Поэтому подлинная духовная свобода -  и вы со стороны, наверное,  это чувствуете -  это свобода именно от власти дьявола, от рабства греху и от страха смерти. Вот эти три опасности, которые существуют для человека. И мы преодолеваем это рабство, обретая свободу во Христе и со Христом, когда Он освобождает нас от всего этого. Ведь даже люди неверующие, когда их ловят на грехе -  они говорят: ой, да это у меня такая слабость.  Т.е. никакой мужественности нет в том или ином грехе. Грех  - это всегда слабость, это нравственная трусость, это поражение, которое терпит тот или иной человек. А освобождение от власти греха возможно для ратоборца. А ратоборец в христианском понимании это  - подвижник. Это не тот, который бицепсами играет перед другими людьми, а тот, который просеян добродетелями.

Давайте органически перейдем ко второму вопросу. Радость святых, радость старцев -  это радость о Господе. Это состояние благости и блаженства. Вот здесь можно вспомнить заповеди блаженств. Блаженны нищие духом, блаженны плачущие, блаженны кроткие, блаженны алчущие, блаженны милостивые, блаженны чистые сердцем, блаженны миротворцы, блаженны изгнанные за правду, блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать. Вот это слово «блажен» оно встречается так же в Псалтыре, в первом Псалме, где сказано, блажен муж. Вот это слово на еврейском языке из Псалтыря, когда мы смотрим этимологию этого слова, оно означает не такое блаженство, когда человек радостные чувства обрел утром, а к вечеру потерял. Нет. Там это слово стоит во множественном числе и означает непрерывное блаженство, т.е. подлинное блаженство, обретенное нами однажды в этой жизни, оно должно возрастать. Вот тогда мы на правильном пути. Тогда мы приближаемся к радости святых. А если сегодня ты испытал радостные религиозные чувства, а к вечеру у тебя уныние, а послезавтра ты вообще в агрессию впадаешь -  это болезненный момент в жизни человека, состояние, на которое надо обратить внимание как на некий недуг, который надо лечить. Поэтому мы должны искать эту радость, к которой призывает нас Христос.  Он говорит: «Радуйтесь, всегда радуйтесь». Он так же говорит: не бойся, Он обращается к каждому из нас. Потому что нас реально окружают в жизни всякие комплексы, страхи. Но когда мы свою жизнь вверяем в руки Божьи, и даже как из рук Божьих принимаем болезни, скорби, страдания и саму смерть -  тогда мы все наполняем смыслом. Христианство  - это религия, которая наполняет смыслом всё. Болен человек, страдает человек, умирает человек -  в христианстве всё наполнено смыслом. Поэтому, когда мы оказываемся в тяжелой ситуации, например, какой-то недуг приключается - мы не спрашиваем, почему. Мы спрашиваем, Господи, для чего? И когда мы из всего выносим уроки, делаем правильные выводы -  тогда для вас источником радости оказывается то, что, казалось бы, не может быть чем-то радостным. Действительно, почему нищие блаженны, почему плачущие блаженны, почему кроткие блаженны, ведь в мире всё наоборот?  В мире блаженны не нищие, а богатые; блаженны не плачущие, а хохочущие; не кроткие, а наглые; не алчущие, а объевшиеся; не милостивые, а коростные; не чистые сердцем, а грязные сердцем; не миротворцы блаженны, а агрессоры; не изгнанные, а гонители; не те, которых поносят, а те, которые сами поносят. Мы и они  - это два разных мира. Апостол Павел пишет послание к римлянам: не сообразуйтесь с веком сим. Поэтому наше понимание свободы, наше понимание радости, наше понимание любви -  все это немножко иное, чем в миру. Поэтому подражая святым, мы приобретаем духовную свободу, независимость от власти греха, дьявола и страха смерти.

Телефонный звонок: - Здравствуйте, отец Олег! Спаси Господи. Я единственное, что хотела сказать по поводу старообрядческого раскола. Вы говорите, что практически нет тех, которые его оправдывали. Но кто не осуждал, я точно знаю и он как бы для вас тоже авторитет, это отец Даниил Сысоев.  Он прямо говорил, что реформа Никона нужна была, потому что, скажем, Максим Грек находил ошибки в богослужебных книгах, и справка нужна была. Другое дело  - по каким мотивам он, патриарх Никон, был низложен. Но то, что я слышала, и святые русские говорили, что сердце Царево  - в руце Божией. Это говорит о том, что справка необходима была нашей Церкви. Но единственное, что почему бы старообрядцам не смириться и не принять то, что было? Может быть, их обряд никто и не трогал бы? Самое главное  - то, что они уперлись, и их предводитель Аввакум  писал такие злобные письма царю.  Что если бы на то его воля, он бы вообще всех никонианцев сжег.

О.Олег Стеняев: - Я понял ваш вопрос. Конечно, если бы, победила партия Аввакума, то последствия могли быть ещё более печальными, потому что мы не знаем, как бы они действительно себя повели. По крайней мере, Аввакум действительно так писал. Я, мол,  как пророк Илья  Фесвитянин, буду этих никониан казнить. Но мы победили, и, значит, гонения проводились от нашего имени. Вот этого не надо забывать. Если мы говорим о миссионерской полемике, то отец Даниил участвовал в диспутах со старообрядцами. Действительно, иногда появляется миссионерский задор, в котором мы непременно  хотим доказать свою правоту. Но реально, когда мы проявляем заботу о людях -  патриарх Кирилл об этом неоднократно говорил – во  время диспутов, не надо загонять людей в угол. Если вы проводите диспуты  - всегда надо оставлять дверь немножко приоткрытой. То, что справка книг нужна -  все понимали. Сам протопоп Аввакум, Неронов и другие входили в кружок ревнителей благочестия, московской кружок, где они занимались справкой книг. Если бы не было этих действий Никона, резких, напористых,  и тех людей, которых он притащил  из -  за  границы -  то, наверное, не было бы никакого разделения. Человек он был очень своевольный. Когда я читал его письма, я обратил внимание на то, что он отвечал своим оппонентам уже из числа господствующей Церкви, почему он бьет священников (Он, оказывается, колотил священнослужителей). Он пишет: любящий отец должен бить чад своих. Цитату приводил из Библии. Я немножко задумался, конечно. Может быть, тогда такое время было, что они все там друг дружку колотили?

Кстати, Аввакум описывает, как он одного грешника запер в Церкви и высек его. Действительно, это был такой XVII век, всё очень резко. С нашей точки зрения -  неэтично, и т.д. На справку книг, которую осуществляли уже при Никоне, он пригласил неких справщиков.   Среди них  был некий Паисий Лигарид, который переходил в ислам, переходил в латинство, туда  - сюда бегал между Афоном и Римом, потом притащился к нам. И он предложил делать справку книг по древне-афонским рукописям. Но в действительности справка делалась по книгам, которые были напечатаны в Западной Европе на славянском языке для униатов, т.е. для греко-католиков. И по этим книгам, а не по Афонским рукописям, стали делать справки. Есть книга князя Волконского, который стал иезуитом, она, по-моему, называется «О католичестве». Так он очень ловко обыгрывал эти тексты, доказывая, что богослужебные тексты господствующей Церкви проникли в католические догматы, указывал места, разные службы и т.д. Когда в свое время проводился  сравнительный анализ между дониконовскими и послениконовскими  книгами -  что у нас получилось? Не всегда получалось так гладко, как нам этого хотелось. Есть главы собора ещё при царе Иване Грозном, когда ставился вопрос о справке книг, о том, чтобы богослужебные тексты были единообразны. Никто этого не отрицает, что была такая необходимость. Аввакум и члены его кружка были бы первыми товарищами Никона в этом деле, если бы это не делалось под таким командно-административным давлением. А самое интересное заключается в том, что когда уже патриарх Никон оказался не удел, он был извержен из патриаршего достоинства, теми же греками. И совершенно неожиданно, уже  находясь на покое, он вдруг издает книгу   «Служебник» старого образца. Эта книга считается очень редкой. Она была издана как некое покаянное свидетельство Никона о том, что он немножко переборщил. Почему он издал книгу без этих справ, это очень интересный факт, на который мало кто обращает внимания. Но как бы некое прозрение к нему пришло, что он немножко поторопился, не так сделал. Слишком много требовал от людей понимания к своим замыслам, а ведь навязывали силой. Людей пороли кнутами, выдергивали ноздри, на кострах сжигали, детей отнимали у родителей. Вы знаете, как смотрели на старообрядцев в XVIII веке, особенно некоторые Петровские указы? На  старообрядцев, как на собак смотрели. «Если где заметите шатающегося раскольника -  тащите его в Приказ, разбираться с ним» и т.д. Ну, разве это по -  христиански? Поэтому в такой ситуации, если мы сейчас начнем обвинять старообрядцев, у них это не так, это не так -  это не будет диалог. Диалог любой начинается, если какой конфликт был затяжной, с того, что одна из сторон говорит: да, мы тоже в чем-то не правы, простите нас Христа ради. Как в монашестве вообще просят прощения друг у друга -  это мы знаем. А как монах обличает другого монаха? Он к нему подходит, кладет земной поклон и говорит: прости меня Христа ради, брат. Но я хочу нечто тебе сказать. Почитайте письмо царя Ивана Грозного в Кирилло-Белозерский монастырь. С чего оно начинается? «Каюсь, грешный, блудный, недостойный» и потом уже через несколько самоуничижительных предложений он переходит к каким-то замечаниям, поэтому действия этого кружка Никона были не очень-то русские. Конечно, это личность одаренная, никто не говорит, он оставил интересные творческие тексты. Интересные с точки зрения экзегезы. Его наследие сейчас переиздано, приведено в порядок. Но в целом эта язва раскола  зияет ещё этими ранами, и ради нашего единства мы должны всё-таки сбавлять иногда темп дискуссий, наездов и т.д. Это будет более разумно.

Телефонный звонок: - Скажите, пожалуйста, я относительно раскола хочу задать вопрос. Никоновская реформа, была ли чисто каноническим явлением или же здесь были какие-то свои политические, внутриполитические, может быть даже геополитические  причины?

О.Олег Стеняев: - Совершенно верно, здесь были геополитические задачи. Дело в том, что царь Алексей Михайлович, когда ввязался в этот процесс, был очень молод. И у него был такой стратегический план: во-первых, присоединение Украины, во-вторых -  война с турками, в-третьих  - освободить Царьград и русского Патриарха сделать Константинопольским патриархом. Но ближайшей  задачей было присоединение Украины. А то, что на Украине богослужебные и Евангельские тексты другие  - это знали на Москве. И унификация обряда как раз исходила из этих геополитических задач. Чисто политические мотивы, соображения оказались доминирующими. А ведь извините, любая буква в священном тексте, любой обряд, любое слово, особенно в богослужебных текстах  имеют огромное значение. Во имя этих фантазий, связанных с освобождением Царьграда, что надо это всё унифицировать, потом мы пойдем войной и всех освободим, ставились какие-то космополитические задачи. Но не было никогда такого обрядового однообразия. Действительно, есть особенности служб, наверное, даже в разных обителях Афона могут сохраняться какие-то свои традиции, особенности, совершения молебна и т.д. Более бережно надо относиться к таким вопросам. Тем более -  в угоду каким-то политическим страстям резко менять что-то в духовной жизни людей, в молитвенных практиках, конечно недопустимо.  Но в любом случае, друзья, мы переживаем эту беду как нашу беду, как  свою беду. Только такое отношение может действительно помочь что-то исправить. А если будем винить других, какое ж тут исправление?