Победа и трагедия новомучеников

Комаров:  - Здравствуйте, дорогие братья и сестры, радио «Радонеж» в прямом эфире, у микрофона Сергей Комаров. Совсем недавно мы праздновали память новомучеников и исповедников Церкви Русской. Как сказал один священник, мы живем в добавленное время, когда благодаря этим людям наша Церковь стоит, храмы открыты, служба служится, православие сохранилось. Увы, почитание новомучеников не вошло нам в плоть и кровь. С новомучениками у нас сложилось так, что празднуем мы, да, но они не сделались такими святыми, как Николай Чудотворец, Татьяна великомученица... Народной любви, любви-понимания у нас нет. А есть загадка - в чем их подвиг, тайна их святости, почему она до конца нам не понятна? И сегодня поговорим об этом с настоятелем Храма Новомучеников и Исповедников Российских на Бутовском полигоне, протоиереем Кириллом Каледой. Здравствуйте, батюшка, дорогие радиослушатели. 
О. Кирилл:  - Здравствуйте, дорогие слушатели.
Комаров:  - Отче, согласитесь ли Вы со вступлением, которое я сделал? 
О. Кирилл:  - Несомненно. Это явление есть в нашей Церкви и народе. Прославлен сонм новомучеников. Две трети дней в году мы должны совершать память этих святых, однако мы редко в наших храмах совершаем им службу и редко обращаемся к ним молитвенно. Теоретически что-то почитаем, но молитвенного общения с ними получается мало. В чем причина? Подвиг новомучеников отличается от подвига других святых, преподобных, святителей, блаженных. Их подвиг иной. У Церкви есть изначальное понимание. И поэтому когда прославляются мученики, то нет требования, чтобы их святость была засвидетельствована чудесами. Когда прославляются святые из иных ликов, то это требование одно из основных. Бывает трудно собрать свидетельства о чудесах. Прославление новомучеников и мучеников проходит без этого. Церковь издревле почитала тех своих членов, которые отдали свою жизнь за Христа, за веру Христову. А дальше вопрос - что это были за люди? Если посмотреть на них, то окажется, что они были самыми простыми людьми. Это и было так! Вот простой батюшка из сельского прихода. Он служил, у него была семья, хозяйство, поле, которое он пахал, жили этим. Пришла советская власть. И его или сразу же расстреляли, или потом мучили, гоняли и расстреляли. Кажется, что  и других гоняли, расстреливали. Почему мы этого человека причисляем к лику святых? Возникает та проблема, что далеко не все всходили на Голгофу, осознавая, что они совершают. Далеко не все, войдя на Голгофу, сохранили твердость веры и мужество не назвать кого-то из близких, чтобы себя выгородить, спасти. Может, это было иллюзорно, но тем не менее. Почему эти люди оказались способными это сделать? Они строили дом своей души на надежном основании. Как Христос говорил: если строить дом на камне, то он устоит во время наводнения, а если на песке - то при наводнении дом падет. Об этом говорит и народная мудрость. Есть сказка про трех ребят-братьев, которые строили свои дома. Двое построили из соломы, волк пришел, подул - дома разлетелись. Третий построил твердый дом, который оказался спасительным. Очевидно, что те, кто сумел устоять в гонении, построили дом своей души на твердом основании веры во Христа и всеобщее воскресение. В этом есть их святость. При прославлении святых этих мы не требуем подтверждения чудес. Но как замечательно однажды сказал митрополит Антоний Сурожский о патриархе Тихоне: действительно святитель Тихон не совершал чудес, но он сам был чудо. Это было чудо, что в это страшное время, когда люди погибали во множестве, находились эти адаманты, которые сохраняли веру. Более того, они прекрасно понимали, что происходит, в каком-то смысле им было проще переносить страдания. Хотя не надо думать, что им это было просто. Было трудно, больно, страшно. Все человеческие чувства, свойственные обычному человеку, были и у них. Они боялись за свои семьи, матушек. Но они понимали, что происходит. Удивительно, когда простая неграмотная верующая бабушка, а от таких чаще всего не требовали отречения от Бога и Церкви, на вопрос следователя о том, как она относится к советской власти, отвечала, что советская власть послана народу русскому за грехи, за отступничество, но придет время, когда храмы Божии будут на Руси восстановлены. 
Комаров:  - Прозревала в саму суть, Какая-то божественная интуиция. 
Ведущий: - Добрый день. Хочу поделиться мнением. Мне кажется, что расслоение в нашем обществе связано с тем, что живут внуки, правнуки тех, кто или непосредственно участвовали в расстрелах или обслуживали, эти люди воспитаны так, что расстрелянные были врагами народа.
О. Кирилл:  - Эта проблема существует. Сейчас так перемешано наше общество. С одной стороны, есть потомки тех, кто пострадал их очень много, но есть потомки тех, кто принимал активное участие в этих делах. Когда на Бутовском полигоне освящали первый крест в 1994 году владыка Серий Солнечногорский, теперешний митрополит Воронежский сказал удивительную фразу, которая меня поразила. Тогда я ее не смог воспринять. Он сказал, что здесь каждый нес свой крест. И те, которых расстреливали, и те, которые расстреливали. Это трудно очень воспринять. Но это именно так. Даже тогда, когда человек привыкает к этому, а у нас были люди, которые по нескольку тысяч себе подобных из личного оружия расстреляли. Но они все равно были людьми. Я знаю случаи, когда эти люди каялись. Мы не можем так просто бросить в них камень. Хотя говорить о том, что было совершено преступление, мы должны, обязаны говорить в назидание потомкам. Просто много времени прошло, очевидно, что проблема не только в том, что воспитание разное. В том, что мы православные не сумели донести тот свет веры, которые несли новомученики нашим современникам. Новомученики своими страданиями победили в той ситуации. Вопрос о нас очень сложный. 
Комаров:  - Как Вы считаете, могут события начала 20 века в Росси повториться еще раз? 
О. Кирилл:  - Калька невозможна. Это может быть разыграно совсем по иному сценарию. Преподобный Серафим предсказывал, что произойдет возрождение. Но он же и говорил, что если русский народ покается, то оно будет длительным, а если не придут ко Христу, то через некоторый период времени можно наступить гораздо более тяжелые времена, чем во время гонений. Покаялись мы?  Трудно ответить положительно...
Комаров:  - А что такое историческое покаяние? Года полтора назад священник Георгий Кочетков и Лев Шипман совершили акцию открытого, публичного покаяния за грехи русских людей 20 века. И призвали всех остальных православных делать то же. То есть по логике отца Георгия мы можем каяться за других, кто умер и не мог по каким-о причинам принести. Как Вы на это смотрите?
О. Кирилл:  - Вы хорошо назвали это акцией. Наверное, именно акцией это и было. Мы знаем, акции могут быть разными. К тому, что должно быть, а должно быть покаяние, это нечто таинственное - мало имело отношение. Просто так мы можем сказать красивые слова, написать письмо, открытое, призвать подписаться многих, но это будет иметь тот смысл, который передает русское слово «покаяние». Оно от слова «кайка», когда мы должны себя представить окаянными. Мы такие окаянные допустили то-то и то-то. Но ведь в духовном смысле то, что должно происходить при покаянии, более точно передает греческое слово, которое мы перевели на русский «покаянием». Это слово «метанойя», дословно - изменение ума, мировоззрения, нашего отношения к миру. В 2000 году произошло чудо. Иначе невозможно назвать. На Юбилейном Соборе Русской Православной Церкви был прославлен Собор новомучеников и исповедников российских.  Это было чудо, если говорить о технической стороне вопроса. Возможно ли подготовить такое количество материалов, которые были подготовлены? Это более 1200 имен. Без помощи Божией совершить это было невозможно. Чудо было и в том, русская Церковь, движимая Духом Святым, показала всему миру тот идеал, к которому люди должны стремиться - пример новомучеников. Они настолько доверили себя Христу, настолько верили в воскресение Христово, что отдали свои жизни. Мы до сих пор пребываем материалистами. Мы живем в этом мире. Мы не можем перешагнуть за границу и осознать, что наше сокровище не здесь, на земле, а там - на небе. Осознавая этот аспект в проблеме новомучеников, мы получаем ответ на тот вопрос, который в начале прозвучал. Мы больше почитаем святителя Николая, Матрону, а не новомучеников. С чем мы приходим к св. Николаю? Помоги мне долететь, отдыхать еду. Матронушка, доченьке нужен жених, помоги. Св. Пантелеймон, исцели. И они слышат наши молитвы и по доброте своей откликаются. А пойти к новомученику, просить, чтобы он помог нам поменять квартиру, как-то вроде неудобно. А просить твердости веры нам и не нужно? У них надо просить именно этого! Видения нашего положения в этом мире, поиска путей к спасению. 
Комаров:  - Почему новомученики не творили чудес? Почему в житиях древних мучеников так много чудес, а тут все так страшно, прозаично, сурово? Почему Бог отнял чудотворение от мучеников в 20 веке? 
О. Кирилл:  - Трудно ответить. Так Господь распорядился. Впрочем, нельзя сказать, что чудес в их жизни и их предстательством, нет. 
Комаров:  - Могли бы Вы рассказать пример?
О. Кирилл:  - Когда я был маленький, Господь дал мне возможность общаться с одной монахиней Магдалиной. Она жила на краю Сергиева Посада, была неграмотной. В молодые годы жила где-то в Тамбовской губернии. Служила в нескольких храмах уборщицей. За это ее и арестовали. Дали 10 лет, отправили на БАМ, на строительство путей Транссиба в районе Читы. Когда она туда приехала, а была она человеком деревенским, привыкшим к суровой жизни неизнеженной, она поняла - погибнет. И она стала молиться. Святитель Николай, я у тебя в храме работала, я не могу 10 лет отсидеть. 2,5 года твоих. И ты, Илия пророк, я у тебя в храме тоже работала, 2,5 года твоих. Матерь Божия, Тебе деваться некуда, 2,5 года бери у меня. А 2,5 года я сама отсижу. Ровно через 2,5 года, день в день, она получила освобождение. Я этот рассказ слышал не только от нее, но и от ее духовной матери, с которой они в заключении познакомились, которая была свидетелем того, как это происходило. 
Комаров:  - Поразительно! Это то, о чем писал Иван Кронштадтский, что когда молишься твердо веруешь, Бог исполняет твою молитву. Это очевидно связано с реальным живым опытом молитвенного общения. 
О. Кирилл:  - Она, конечно, не будет прославлена в лике святых, технически невозможно собрать материалы для причисления ее. Но я всегда понимал, что она святой человек, хотя так - простая русская женщина. 
Комаров:  - Вы сказали о канонизации, процесс ее сейчас затруднен из-за того, что закрыты архивы ФСБ. Вы могли бы это прокомментировать? 
О. Кирилл:  - В 2006 году изменилось законодательство относительно доступа к архивам. Очень ограничили возможность доступа для исследователей. В архивах оказались закрыты часть материалов из следственных дел, которые касались показаний свидетелей, на основании которых строилось дело. Мы сейчас в архиве не получаем возможность ознакомиться со всеми материалами дела. К сожалению, именно в этой части дел указывались, были свидетельства (кто показывал, кто доносил, кто говорил по неосторожности), а на основании этого кто-то пострадал. Мы не имеем полной картины и это затрудняет. Было принято решение, что канонизация новомучеников возможна только тогда, когда изучено не только дело этого человека, но и целый массив дел, которые окружают жизнь этого человека. Но в нынешних условиях это сделать сложно. В связи с этим сейчас идет канонизация только тех новомучеников, которые пострадали в годы гражданской войны. В тот период не велось следственных дел, документация была скудной. Часто новомученики страдали просто так: приходил отряд, брали и расстреливали, в чем-то обвинив. Так что сейчас канонизируют мало и редко. 
Комаров:  - Что касается огромных захоронений Бутовского полигона, можно ли думать, что там еще есть новомученики? Или захоронения эти исследованы полностью? 
О. Кирилл:  - Давайте разделим две проблемы. Сохранение захоронений. Кто не был на полигоне - что это такое вообще? Это территория около 7 гектар, на которых находится 13 погребальных рвов. Эти рвы были выкопаны экскаваторами, глубина около 4 метров, ширина около 5. Общая протяженность их 900 метров. И вот эти рвы наполовину наполнены останками. Мы имеем документальные сведения, что в период с августа 1937 по октябрь 1938 года там было расстреляно 20762 человека. Есть основания предполагать, что расстрелы начались еще раньше и после 1938 года там захоранивали расстрелянных и умерших в московских тюрьмах. Какое количество - неизвестно. Мы один участок рва достаточно детально исследовали в нескольких рвах мы доходили до останков, разными современными методами подтвердили местонахождение этих рвов. А вопрос канонизации - другой, как раз исследования архивные, документальные. Мы сейчас не имеем такой возможности. Допускаю, что если архивы будут открыты, то кто- то из тех, кто лежит в Бутово, может быть прославлен в лике святых. Такое число как сейчас - 327 святых, в мощах почивающих на Бутовском полигоне. 
Вопрос: - Батюшка, известно, что Ваша семья окормлялась у Павла Троицкого, величайшего старца, который тоже сидел в лагерях. Он похоронен в Кувшиново Тверской области. Но он не хотел, чтобы знали, где его могила, нет сведений, могила не найдена, нельзя поклониться. Что Вы о нем можете рассказать? Это же настоящий преподобный и мученик. 
О. Кирилл:  - Отец Павел был удивителен. Мой девушка священномученик Владимир Амбарцумов (папа моей мамы), окормлялся у отца Павла. Мама моя помнила отца Павла по 30-м годам. Это был очень молитвенный человек, насельник Московского Данилова монастыря. Как мама рассказывала, он никогда ничего не делал без молитвы. Его спросят, он помолится и потом ответит. Он был прозорливым, и это было отмечено уже тогда в 30х. Он был арестован, сидел, многие думали, что он погиб. Но Господь его сподобил после войны выйти на свободу. Он жил в затворе в Тверской области, возможно в районе Кувшиново, недалеко от места, где он родился. Село Тысяцкое - место его рождения. Точное место его захоронения и дата смерти неизвестны. Тогда отец, сестра моя, ныне матушка ??? 34-12  имели переписку, на многие вопросы получали ответы. Но далеко не всегда ответы приходили. Некоторые сомневаются, что это было так устроено, а были случаи, которые подтверждали, что это не было состроено. Папа был тайным священником. В 1972 году он принял тайное священство. В течение 18 лет каждое воскресение, большой праздник у нас дома, в обычной квартире в 9-тиэтажке у себя в кабинете совершал Божественную Литургию. И он очень настороженно относился к тому, чтобы кому-то сообщать о своем священстве. Тяготился тем, что был в Москве в храме Илии Обыденном отец Александр Егоров, у которого мы окормлялись, это мой духовный отец, папа тяготился, что он не решается открыться перед отцом Александром, хотя доверие-то было. Папа написал письмо отцу Павлу с вопросом как быть? И не получил ответа на это письмо, хотя обычно отец Павел отвечал. Папа после отправления этого письма как-то пришел в Обыденный. Он приходил в светской одежде, подходил под благословение, хотя сам был священником. И когда он к отцу Александру подошел под благословение, тот взял отцовскую руку и поцеловал, то есть поздоровался с ним как священник. Им обоим стало ясно всё. Зашли в алтарь, обнялись, поцеловались. А на письмо ответа так и не было. 
Комаров:  - Предполагаю, что может быть старец хотел, чтобы Ваш отец сам сделал какой-то выбор. 
О. Кирилл:  - Но это явно было совершено по молитвам старца. Нет сомнений. На бумаге не было ничего, но открылось само. 
Комаров:  - Вы упомянули, что канонизация имеет сегодня трудности работы с документами. Недавно была произведена деканонизация: нескольких десятков имен святых новомучеников исчезли из месяцеслова, в том числе имя священномученика Василия Кинешемского, автора известной книги «Беседа евангелиста Марка». Что произошло? Как понимать? 
О. Кирилл:  - Надо понимать, что в процессе канонизации присутствует человеческий фактор. Этот процесс сложный. Возникают вопросы по канонизации и простых мирян, и у богословов, искушенных в некоторых вопросах по той причине, что святость - понятие иррациональное, а мы пытаемся при решений вопроса канонизации или неканонизации человека применить к этому рациональный критерий. Иначе мы не можем. Не надо думать, что кто-то не хочет и придумывает неизвестно что. Нет, это действительно сложно. Слава Богу, наша Церковь решает эти вопросы очень правильно, с Божией помощью. В ходе исследовательских работ после того как около 40 имен были включены в список Собора новомучеников и исповедников Русской Церкви, выяснилось то, что на следствиях по другим делам, не по своим делам, были показания этих людей, на основании которых кто-то пострадал. Возник вопрос, насколько нужно продолжать их почитание. Процесса деканонизации не было. Было решено просто убрать их из месяцеслова. Вместе с тем Святейший Патриарх четко ответил на больной у многих вопрос - а как быть? Построен храм, освящен в честь этого святого - что делать теперь? Более того, могли быть дети крещены в честь святого, монашество пострижен кто-то в честь святого. Святейший дал простую формулу: если есть местное почитание этого новомученика, то оно может иметь место. Копья не надо ломать, хотя вопрос и больной. Это нужно принять. И ожидать дальнейшей работы и результатов комиссии.
Вопрос: - Вероятно, в таком почитании новомучеников людей смущает это ново-мученики, они те же мученики, примкнули к сонму мучеников. Если мы так будем это воспринимать, может быть будет  легче. А в Бутово расстреляны и многие миряне. 
О. Кирилл:  - В Бутово расстреляны не только священнослужители и верующие, но и самые разные люди. Из 20 тысяч по церковным делам проходило около 1000 человек. Православных людей там было больше. Там пострадали и представители других конфессий, религий, и даже атеисты, и люди, которые сами до этого принимали активное участие в репрессиях. Мартин Лацис - правая рука Дзержинского по организации ЧК. Латышский стрелок. Вместе со 120 бывшими латышскими стрелками он был расстрелян в Бутове, обвинен в шпионаже. Это ставит вопрос трудный, на который мы не готовы ответить - как в одних рвах лежат святые и явные преступники, светским языком говоря.  Как это так? А если в этом как раз и заключается урок нам. Мы все едины пред Богом и пред лицом смерти, мы все оказываемся в одной земле. Мы любим возводить стены вокруг себя, чтобы отделить себя от соседей. Доходит до того, что где-то кадят не так, я туда ходить не буду. А уж если человек другой веры, то он должен на сковородку попасть. А тут они все вместе. Их разделить, обрести мощи практически невозможно. Есть теоретическая возможность, но надо понимать, что такое раскопать километр рвов. Это нам для того, чтобы мы не возносились, не гордились, а с любовью относились к окружающим. 
Комаров:  - Отче, Вы сегодня упомянули своего деда священномученика Владимира Амбарцумова. Чувствуете ли Вы духовную поддержку у него? Конечно, Вы обращаетесь к нему в молитвах.
О. Кирилл:  - Конечно, я прекрасно понимаю, что я оказался на Бутовском полигоне неслучайно, по предстательству деда. Когда я обращаюсь к нему и его жизни, поражаюсь, насколько это был целостный человек, он был работником на ниве Христовой, хотя ведь он православным был всего лишь 10 лет своей жизни. Сначала он был лютеранином, потом баптистом, а в православии он провел только четверть своей жизни. Но принес плод! Вместе с тем, когда я к нему обращаюсь, то происходит по-иному, чем когда я обращаюсь к преподобному Серафиму, преподобному Сергию. Даже когда я читаю канон или службу дедушке, то это совсем как-то по-другому. Мой старший двоюродный брат, ныне покойный протоиерей Алексей Амбарцумов, сказал те слова, которые у меня были в голове также сформулированы: я обращаюсь к дедушке как к дедушке. Да, мы всегда понимали, что он святой, хотя мысль о том, что он будет прославлен в лике святых в наши дни, никому не приходило. Святость его, однако, осознавалась. Когда мои родители решали, кому будет посвящен тот домашний храм, в котором папа служил, то было принято решение, что он будет посвящен всем святым в земле Российской просиявшим, потому что Собора новомучеников тогда еще не было, это начало 70-х. Но было понимание, что дедушка и те мученики, которые пострадали в 20 веке, святые и они входят в этот Собор святых земли Русской. Поэтому фактически посвящая храм всем святым, родители посвящали его новомученикам и деду. 
Вопрос: - Хотелось спросить о прославленных в Зарубежной Церкви. Священномученик Арсений Жадановский, он же Бутовский мученик, по его делу были расстреляны 5 человек. 
О. Кирилл:  - Владыка Арсений духоносный писатель, отец, святитель. По ряду причин не было принято решение о его канонизации, хотя целый ряд отцов, которые проходили по делу его или по близким с владыкой делам они прославлены. А отец Петр Петриков прославлен в лике святых. Недавно его память была. Бывают такие моменты. Мы должны политься за тех, кто приняли участие тогда, за наших братьев сейчас, которые находятся в безумии. Но одно дело понимать, а другое восхвалять. Памятником человеку мы восхваляем его труды. Это уже безумие некоторое. Надо молиться. Это важный символ, который будет определённым образом умы наших соотечественников направлять. Вопрос еще такой - насколько мы, христиане, действительно являем нашим современникам образ Христа? Вот над этим нам всем надо серьезно задуматься. Не просто ходить голосовать - ставить или не ставить памятник. Вспомним слова преподобного Серафима: стяжи дух мирен и тысячи вокруг тебя спасутся. Есть у нас этот дух? Можем ли мы хоть десять близких нам человек спасти? 
Комаров:  - Спасибо, отче, Ваша последняя реплика - самое главное, что мы должны вынести с эфира!
О. Кирилл:  - До свидания, дорогие!