Перейти к основному содержанию

05:46 19.03.2024

Исповедь и покаяние глазами мирянина

20.06.2019 15:56:06

Слушать: https://radonezh.ru/radio/2019/06/09/21-00

С.Комаров: -Тема, на которую я хотел бы поговорить, насколько масштабная, настолько же интересная и важная. Я бы ее обозначил так: исповедь и покаяние глазами мирянина.

Вообще на эту тему много всего написано и сказано. Но кем? Духовенством. Мы слушаем беседы наших дорогих пастырей, читаем книги. Но ведь у нас, мирян, тоже есть какое-то переживание этих процессов, свой взгляд, мы тоже что-то думаем и чувствуем. Почему бы нам, мирянам, не пообщаться на эту тему?

Помню, когда я начинал воцерковляться (лет 15 назад), я ставил для себя какие-то вопросы насчет исповеди и покаяния, и на своём уровне пытался их решить - брошюрки покупал, спрашивал у священников и знающих людей. Потом, лет через 5, я задавал себе приблизительно те же вопросы, но на каком-то ином уровне - и ответы приходили уже немного другие. Сейчас, на 15 году воцерковления (а это довольно мало; 10-15 лет считается новоначальным сроком в Церкви), я снова задаю себе разные вопросы об исповеди и покаянии – и понимаю, что те ответы, которые меня устраивали вчера, не удовлетворяют меня сегодня.

Интересно было бы послушать тех, кто в Церкви уже 30-40 лет. Ведь они тоже над этим думают, какой-то путь проходят. Хорошо было бы пообщаться с ними на заданную тему. Поэтому прошу вас звонить.

А вот вопросы, которые я бы хотел поднять в сегодняшнем разговоре. Что такое покаяние? Как соотносится исповедь и покаяние? Исповедь - это и есть покаяние, или покаяние есть что-то более широкое, а исповедь - только деталь в этом большом рисунке? Что происходит на исповеди? Автоматически ли прощаются грехи на исповеди, или тут что-то более сложное. Может быть, тут есть синергия некоторая - в ответ на наши действия Бог осуществляет какое-то свое действие? Что такое прощение грехов? Это юридическое действие – прощаются-не прощаются - или обоюдный процесс взаимодействия Бога и человека? Перечисление – годами! - одного и того же списка грехов, который давно уже можно заламинировать - это покаяние? Покаяние сводится к поиску своих грехов только, или здесь еще что-то? Всегда ли можно покаяться?

Это только некоторые из вопросов, которые возникают по этой большой и непростой теме.

По сути, христианство и есть покаяние. Мы входим в Церковь через покаяние - иначе войти в Церковь нельзя. Вера православная - вера покаянная. Кстати, еще святитель Игнатий Брянчанинов в 19 веке заметил, что в наших учебниках написано, что начало духовной нашей жизни - это вера. Святитель возражал: не вера начало духовной жизни, а покаяние. Сначала покаяние, а потом вера. Сказано: «Покайтесь и веруйте в Евангелие» (Мк.1,15).

Вера без покаяния никому не нужна, это не христианская вера. «И бесы веруют, и трепещут» (Иак.2,19). Проповедь Евангелия началась со слова «покайтесь». Сначала Иоанн Предтеча сказал: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф.3,2), а потом уже Христос эту эстафету подхватил. Он тоже начал Свою проповедь с таких же слов – «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф.4,17).

Прощению грехов также предшествует покаяние. «И сказал им: так написано, и так надлежало пострадать Христу, и воскреснуть из мертвых в третий день, и проповедану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима» (Лк.24,46).

Вспомним, как апостол Петр произносил первую в своей жизни проповедь, и первую проповедь в истории Церкви. Мы имеем в виду именно проповедь апостолов после Пятидесятницы, не проповедь Христа. Ключевой тезис этой проповеди: «Покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов» (Деян.2,38).

Покаяние - это Божья заповедь. Апостол Павел в своей знаменитой проповеди в Ареопаге говорил: «Оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться» (Деян.17,30).

Но сразу возникает вопрос - а в чем покаяться? Очевидно, «покаяться» надо понимать, как «измениться». Ведь «покаяние», с греческого, и есть «изменение». Греческое слово «метания», переводимое на русский как «покаяние», означает перемену ума. Покаяться значит измениться по отношению к Богу, обратиться к Нему. Покаяться - не значит только раскаяться.

Покаяние - слово, которое повторяется в Евангелии более 100 раз. Мы видим, что Евангелие ставит серьёзный акцент на этом понятии. Вообще термин «покаяние» в Писании иногда синонимичен термину «Евангелие». Например, об апостолах говорится: «они пошли и проповедовали покаяние» (Мк.6,12). Не Евангелие проповедали, а покаяние. По сути, Евангелие и есть покаяние, призыв к изменению человека.

Потому-то и наша вера – вера покаянная. Если убрать из нее покаяние, то это уже не христианская вера. Допустим, человек радуется, радуется, радуется – например, протестанты с их белозубой радостью. Да подождите радоваться, братья – где же покаяние? Вера христианская есть вера покаянная, и покаяние - не какой-то разовый момент в жизни, а всежизненный процесс.

У протестантов принято спрашивать: ты где покаялся? Я в Церкви Победы, а я там-то, а я еще где-то... Для них покаяние - некоторый перелом, после которого следует иная жизнь. В принципе, это хорошо. Доля правды тут есть. Настоящее покаяние без такого перелома невозможно. Но все же, покаяние - не разовая акция, а дело длинною в жизнь.

Вообще слово «покаяние» немного навязло на зубах, затрепалось. Мы к нему слишком привыкли. Что же такое покаяние? Это только раскаяние: «Простите, я больше не буду?» Нет, конечно. Иуда же тоже раскаялся, но не покаялся. Он сожалел о соделанном, но в его движении души чего-то не хватало, иначе бы он не повесился. А чего ему не хватало? Веры в Бога, во Христа. У него было раскаяние, но не было надежды на Господа, жизни в Боге не было.

Очевидно, покаяние - это движение по направлению к Богу, изменение по образу Христа. В Евангелии нам дан образ идеального человека, Богочеловека, чтобы мы менялись по Его образу. Этот всежизненный процесс и называется покаянием.

По мере жизни в Церкви человек часто теряет остроту ощущения покаяния. Когда только-только приходишь в Церковь, льешь слезы на первой исповеди, все живо воспринимаешь. Так сладко меняться, и чем-то жертвовать во имя Христа! Но потом это чувство затирается. Что происходит?

Страшную вещь скажу. Мы переходим со временем от духовной жизни к каким-то моделям церковности. Мы зашли в Церковь, осмотрелись, уяснили себе, что в воскресение надо идти на Литургию, в субботу на всенощную, нужно исповедаться и причащаться. Хорошо. Человек начинает так жить, у него формируется свой график церковности, и со временем у него теряется переживание Бога, духовной жизни. Он просто живет по моделям.

Это все очень понятно. Человек психологически устает, он не может все время выкладываться, и с равной интенсивностью переживать отношения с Богом. Если это горение в себе не поддерживать, неминуемо наступит охлаждение. Потому-то Христос и говорит в Апокалипсисе одной из Церквей (в послании Церквам): «Имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою» (Откр.2,4).

Христос напоминает, что Бога надо любить. Страшно, когда церковная жизнь не означает духовной жизни, когда во внешней церковности Бога нет. И мы все в этом отношении рискуем, ходим на грани. Многие люди, которые давно в церкви - просто привыкают к Церкви. Есть такое искушение – привычка…

Один священник признавался: прихожу в храм, говорит, и спрашиваю себя: зачем я сюда пришел? И отвечает сам себе: я здесь работаю… Так же и мирянин, который каждое воскресение ходит в храм, может спросить себя: зачем я хожу в храм, что он мне дает? Ответы могут прийти самые разные. А может быть, вопрос прозвучит, а ответ не найдется.

Все эти вопросы очень серьезные. Недавно один из них поднял отец Андрей Ткачев в своей нашумевшей проповеди. Резко ответил на вопрос женщины об исповеди. Много было написано и сказано по этому поводу. А ведь бурная реакция была спровоцирована не только некоторой эпатажностью высказывания, формой самой, а также и тем, что отец Андрей зацепил и вытащил тяжелую, болезненную тему, которую по-настоящему невыгодно поднимать никому из формалистов в Церкви. А формалисты есть в любой религии, в том числе и Православии. Они есть и в среде клира, и в среде мирян.

И все мы этим страдает, какими-то моделями живем, только внешней церковной жизнью. Отец Андрей зацепил живую, трепещущую тему: что такое покаяние? Он призвал смело посмотреть на эти вещи - за что и получил травлю. Его и закидали теми самыми «моделями».

А действительно, если задаться вопрос - что же происходит на исповеди? Вот мы пришли на исповедь, что-то сказали. Вопрос - нам этот грех прощается? Да, Церковь говорит, что если человек искренне исповедует грех, и священник читает над ним разрешительную молитву, то грех несомненно прощается. «Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин.20,23).

Хорошо. Но вот, я выхожу с исповеди и делаю ровно то же самое, в чем я исповедался. Потом снова на исповедь, и снова повторяю грех. И так годами. Вопрос – на исповеди каждый раз грех прощается, а потом я его делаю опять? Может быть, и так. Но если почитать наших святых отцов, старцев, то они говорят: если грех простился, то это можно почувствовать. Как? А вот так: грех прощен, если в тебе возникла ненависть ко греху.

Например, человек что-то делал постыдное. Но он собрался с духом, пришел на исповедь, оплакал свой поступок, священник прочитал молитву - и человек уже не хочет, и даже в некотором смысле не может этот грех совершить, он его просто ненавидит. Это, говорят, святые отцы, и есть прощение греха. Грех выжжен из тебя, ты очищен изнутри, ты его просто не сможешь повторить, тебе противно.

Если следовать этой логике, то получается, что, если мы не до конца каемся, то грех и не до конца прощается - или вообще не прощается. Не надо думать, что там, под епитрахилью священника, действует какой-то механизм, автомат. В православии нет механики, там все живое. Взаимодействуют две личности, Бог и человек. Если мы, продолжая любить грех, приходим на исповедь и что-то там говорим, а любовь ко греху у нас остается – то мы выйдем с исповеди и сделаем этот грех снова. Если не было настоящего движения души к Богу, то наш грех не прощается.

Например, святитель Кирилл Иерусалимский, который всю жизнь занимался таинством крещения (огласительными беседами), говорит следующее. Если человек лицемерно, без настоящей веры, подходит к крещению (а тогда крестили в основном взрослых), то, говорит святитель, «священник тебя крестит, а Дух Святой нет».

Прощение греха - это не юридическое прощение. Дескать, если был на исповеди, то галочка поставлена, ты прощен. Прощение греха - это когда грех выходит из тебя, Бог тебя очищает изнутри. А, чтобы Бог вычистил твое нутро, надо, чтоб ты этого очень хотел. Нужно, чтобы ты возненавидел этот грех, чтобы твоя воля сплелась с энергией Бога, и вы вместе выгнали бы грех из твоего сердца.

Если этого нет, то вместо великого таинства исповеди получается что-то странное. Мы ходим, ходим, что-то говорим, говорим священнику - и не меняемся. Богу не жалко очистить нас изнутри за один раз, но если мы сами этого в глубине души не хотим, Бог не станет насиловать нашу волю.

Вот знаете, если очки запотели, можно их протереть полностью, можно половинку, а можно вроде протереть все, но оставить какое-то пятнышко. Так вот мы это пятнышко греха оставляем в своей жизни, потому что любим грех. Если человек продолжает любить грех, приходит на исповедь и кается в грехе, то Бог хотел бы вычистить изнутри все эти Авгиевы конюшни - но мы сами не даем это сделать, потому что наше сердце привязано к греху.

Бог может нас очистить настолько, насколько мы можем вместить, а если мы не готовы, то Он не может насиловать нашу волю. Если мы честно не можем перед Богом встать, и навсегда отречься от греха, то исповедь может перерасти в психотерапию. Так у нас большей частью и происходит, и мы живем так, как мы живем, расслабленно и как бы по накатанной.

Зачитаю вам святителя Феофана Затворника, насчет прощения грехов. «Уж не питаете ли вы такого чаяния, что Бог державною властью простил грешников и ввел их в рай? Прошу вас рассудить, пригоже ли это и гожи ли такие лица для рая? Грех ведь не что-либо внешнее, а внутреннее, внутрь приходящее. Когда грешит кто, грех весь состав его извращает, оскверняет и омрачает. Если простить грешника внешним приговором, а внутри все оставить как было, не вычистив, то он и после прощения такого останется весь скверен и мрачен. Таков будет и тот, кого бы Бог простил державною Своею властью без внутреннего его очищения. Вообразите, что входит такой нечистый и мрачный в рай. Что это будет? Эфиоп среди убелённых. Пристало ли?»

Вот, какая серьезная вещь. Если человек не хочет подсознательно внутреннего очищения, он его и не получит. Как блаженный Августин в Исповеди рассказывает, что он в своей грешной молодости молился Богу так: «Боже, очисти меня», но какой-то голос в нем добавлял: «но только не сейчас». Вот это все мы. Мы продолжает грех любить. И мы давно уже не плачем на наших исповедях. Для нас исповедь стала обыденностью, формальностью для допуска ко Причастию.

Потому мы права не имеем считать, что исповедь - это что-то механическое, что Бог подпадает под действие духовных законов. Исповедь – это живое взаимодействие двух личностей, Бога и человека. Если мы приходим с решимостью оставить грех, с любовью к Богу, со слезами - как та блудница, которая плакала перед Господом и ни одного слова ему не сказала – тогда это взаимодействие происходит. Заметьте: сколько списков блудница прочитала? Сколько она сотен грехов назвала? Ни одного. Ее грех прощен? Прощен. Сам Спаситель об этом сказал.

Знакомые батюшки горько жалуются на все эти наши бесконечные списки грехов. Например, приходит человек и говорит: у меня триста грехов. Другой пришел, открывает блокнот, батюшка с ужасом смотрит - половина блокнота исписана. Вот достижение - переписать из какой-то книжки грехи! Другой приходит, и читает по бумажке 30-40 минут. Батюшка слабо пытается возражать – не тут-то было! Помолчите, отче, мне надо дочитать непременно!

Ох уж эти списки… Как сказал однажды отец Андрей Ткачев про все эти наши бесконечные фолианты с грехами: бухгалтерский отчет о собственном идиотизме. Я сам себя когда-то, помню, поймал на таком занятии – лежу на диване, нога на ногу, рядом кофеек, музычка играет, держу в руках книжку «В помощь кающимся» - и галочки ставлю напротив тех грехов, в которых считаю себя виноватым. А потом сам себе ужаснулся: разве это подготовка к исповеди?!

Многие ставят десятилетиями вот эти галочки, грехи считают. Покаяние ли это? Или, может быть, надо подходить к данной теме с совсем другой стороны? Вот, святитель Феофан говорит нам, что грех не есть что-либо внешнее, и действие Божие направлено на внутреннее очищение человека. А если мы не хотим этого, не происходит этого, и мы профанируем великое таинство. Для нас исповедь становится допуском ко Причастию.

Мы копнули очень болезненную тему. Хорошо по этим вопросам высказывался протоиерей Владимир Воробьев, еще лет 20 назад он прочитал несколько лекций, которые легли в основу большой статьи, которая на «Азбука.ру» выложена, так и называется: «Исповедь и покаяние». Кому интересно, почитайте. Он довел остроту темы до максимума, и задал очень честные вопросы.

Видите, обязательную исповедь перед Причащением наша Церковь не отменяет, и правильно делает, наверное. Если исповедь кругом отменить - не знаю, что начнется. Но, с другой стороны, если мы хотим причащаться часто, то нам и исповедоваться приходится часто, перед каждым Причастием, и мы неизбежно скатываемся до некоего формализма. А что делать? Не исповедоваться вовсе, или делать это реже, когда «накопилось»? Не знаю...

В некоторых храмах настоятель, который знает своих прихожан, не обязует их исповедоваться перед каждым причащением, полагаясь на их христианскую совесть. Они приходят на исповедь, когда накипело, накопилось, когда человек что-то хочет исповедовать по-настоящему, когда оно его действительно мучает, тревожит. Если этого нет, люди просто получают благословение и идут причащаться. Однако другие духовники против такой практики.

Не хочу спорить, как правильно. Духовенство пусть решает, это не наши вопросы. Но тема, видите, какая болезненная и непростая.

Вопрос: - Послание Иакова 5-16: Признавайтесь друг перед другом в проступках и молитесь друг за друга, чтобы исцелиться: много может усиленная молитва праведного. Параллельное место на этот стих Псалтирь 144, 19: Желание боящихся Его Он исполняет вопли, слышит и спасает их. Толкование блаженного Феофилакта Болгарского на 18-18 от Матфея: Истинно, истинно говорю вам, что вы свяжете на земле, то будет связано на небе, что вы разрешите на земле, то будет разрешено на небе. И здесь он конкретно делает акцент, который Вы знаете, о чем. Но какое Ваше отношение ко всему? Если ты обиженный будешь иметь как мытаря и язычника того, кто поступил с тобой несправедливо, то таковым он будет и на небе. Если ж ты разрешишь его, то и спасешь, то он будет прощен и на небе. Ибо не только то, что разрешают священники, бывает разрешаемо, но и то, что мы, когда с нами поступают несправедливо, связываем или разрешаем, бывает связываемо и разрешаемо на Небе.

С.Комаров: - Вы интересные цитаты привели. Мы постепенно спускаемся вглубь христианства, мы говорим о живых отношениях с Богом и друг с другом. Действительно, мы можем связать свою душу и другого человека своим непрощением. Грех, обида, непрощение связывают душу не только самого обижающегося, но и тех, кто его обидел. В этом отношении все мы взаимосвязаны.

Недаром апостол советует исповедовать согрешения друг другу, а не только священнику; решать тяжелые вопросы обид, долгов, прощения или непрощения друг с другом прежде всего.

Бывает, что священник читает над нами разрешительную молитву: «прощаю и разрешаю», но мы остаемся связанными, потому что сами связываем себя обидой и непрощением. Бог ведь не обусловлен канонами, законами, хотя Он нам их и дал. Он живой Бог, и смотрит на душу человека. Священник не видит душу, а Бог видит. Бога не обманешь. Священник может прочитать разрешительную молитву, а Бог не может разрешить нас, потому что мы сами себя связываем.

Что касается того, чтобы исповедовать грехи друг другу, то тут надо понимать в двух аспектах: и как практику исповеди священнику, и как практику живого общения между христианами. И то, и другое важно. Люди могут годами исповедоваться и причащаться, свечи ставить, записки писать - но не прощать друг друга. Иногда надо просто друг с другом хорошо поговорить.

Вопрос: - Есть такая книга Феофана Затворника «Письма к разным людям». Там говориться о бабушках, беленьких платочках. И сравнивает он их с той детской верой к миру, ко всему, что окружает, и говорит, что это, пожалуй, самое драгоценное, что есть. Что мы сейчас в наш просвещенный век теряем эту наивную веру, детскую. Как Вы думаете, это ведь интересно все изучать и углубляться, но книга Священного Писания бездонна абсолютно, и мы все равно никогда ничего не узнаем. Так может нам стоит просто обратить внимание на себя и больше работать над собой? Ведь есть эти 10 заповедей, которые совершенно неподъемны для нас.

С.Комаров: - Прекрасно. Давайте об этом поговорим, о бабушках 19 века. Современный человек очень отличается по своему психотипу от человека 19 века, тем более верующей бабушки 19 века. Нет у нас сегодня их простоты, и, наверное, быть не может. Мы все изнутри искалеченные, сложные люди. Человечество, которое пережило две мировые войны, падение христианских империй, особенно наш народ, который в 20м веке перенес страшные времена - уже немного другое. Не зря ведь родились в Европе такие явления, как экзистенциальная философия, в которой расщепленный изнутри индивидуум пытается собрать самого себя. Не зря сегодня так популярна психология.

Мы все - искалеченные люди. Думаю, что если бы сейчас какой-нибудь епископ 19 века встал из могилы и посмотрел на нас - что мы читаем, чем живем, что едим, как общаемся, на улицы городов наших бы посмотрел, на наш внешний вид - то он бы сказал, что он не знает, кто эти люди. Он бы быстро лег обратно в могилу, и не узнал бы в нас жителей Святой Руси.

Русский человек очень изменился. У нас сложные души, мы взорваны изнутри, развращены, мы живем в другом обществе – обществе потребления. Мы изувечены телевизором, СМИ, законами, по которым мир живет сегодня. Мир тоже очень изменился. Отец Серафим Роуз писал об этом: «Мы должны глубоко понять, в какие времена живем, как на самом деле мы мало знаем и чувствуем наше православие, как мы далеки не только от святых древностей, но даже и простых православных христиан, живших сто лет тому назад или даже одно поколение назад».

Обратите внимание, что верующие советского периода, прошедшие много всего в своей жизни, по своим внутренним качествам иные, в сравнении с современной молодежью. Чувствую, что даже мое поколение (а я себя к молодежи не могу отнести, мне уже далеко за 25) иное, другое, сложное по сравнению с людьми старшего возраста. Мы бедные люди, нам нужно собирать самих себя. Мы, христиане 21 века, очень больные люди. Так просто верить и жить, как бабушки 19 века, у нас просто не получится.

Уже нет той святой Руси, все слишком изменилось. Кстати, многие из этих бабушек 19 века увидели, как их внуки расстреливали священников и сбивали купола с Церквей.

Но вернемся к нашей теме: покаяние и исповедь. Мне кажется, что все мы, церковные люди, в этом отношении доходим до какого уровня в Церкви и останавливаемся. Приблизительно так получается: человек приходит в Церковь, и постепенно исключает из своей жизни смертные грехи, всякие грубые внешние прегрешения. Допустим, он бросает пить, употреблять наркотики, курить, блудить, ругаться матом, воровать. Он ходит в храм, старается подавать милостыню, читает Евангелие. Словом, доходит до какого-то уровня внешнего благочестия. А куда дальше идти - неясно.

Покаяние дальше - это что? Этого мы уже не знаем – и останавливаемся.

У нас сегодня почти нет таких духовных наставников, которые бы вели нас дальше. Мы, конечно, читаем святоотеческую литературу, но мы с трудом понимаем, о чем там написано. Для современного читателя любое слово из святоотеческих книг нуждается в осмыслении и толковании. Мы не понимаем до конца, что писали средневековые монахи, которые подвизались в пещерах Палестины. Даже если мы прочтем, то поймем другое, а сделаем третье.

Мы до конца даже не можем осознать, каким было христианство первого века. Да, у нас остались некоторые документы: Деяния, Апостольские Послания, книги мужей апостольских. И мы - та Церковь, которая по преемству дошла до наших дней. Мы имеем апостольскую преемственность, предание Церкви, Церковь - это мы, православная Церковь. Но в то же время надо признаться, что мы с трудом понимаем, как жила первая христианская община, что это было за переживание христианства. Читая эти документы, мы осознаем, что у них было немного иное переживание веры, чем у нас сегодня.

Добавим еще, что у нас пресеклась монастырская, монашеская традиция. Можно вспомнить петровские времена, советские гонения, когда монашество на Руси почти полностью было выбито. Сейчас происходит какая-то реставрация - и за то слава Богу. И в отношении нашего христианства тоже во многом подойдет такое слово: реставрация.

Где же выход? В живых отношениях с живым Богом. Господь есть, и если обо всех этих вопросах думать, говорить, спрашивать, мучиться - Бог будет давать ответы.

Когда отнесешься к проблеме так, то становится очень непросто жить. Тут надо подключать совесть, и ставить на второе место всякие церковные «модели». Совесть - вот слово, которое почему-то редко встречается в современном православном лексиконе. У нас есть множество «модельных» слов: «простите», «благословите», «спаси Господи», «во славу Божию»… А слово «совесть» где?

Хотел бы еще обратить внимание вот на что. Мы можем искусственно обозначить два радикальных полюса. Первый - когда человек приходит на исповедь без живого покаяния, лицемерно, без настоящей веры – и что-то исповедует. Мне кажется, можно сказать, что грехи не прощаются ему в том смысле, в котором понимают это святые отцы: прощение как внутреннее очищение. Не прощаются, потому что у него не было внутреннего движения души к Богу. Это один вариант, нарочито радикально обозначенный.

Второй полюс, тоже крайний - это когда человек пришел, как евангельская блудница, не сказал ни одного слова, и проплакал всю исповедь. И священник, может быть, тоже поплакал с ним. Прочитана разрешительная молитва, и человек выходит окрыленный, очищенный, радостный. К тому, о чем он плакал, он никогда больше не возвращается.

Это - две точки, искусственно проставленные. Где мы с вами, на первом полюсе, или на втором? Мы курсируем между ними. Мы подходим то ближе к одному, то к другому, и у каждого какой-то свой маршрут.

Соответственно этому можно рассуждать и о прощении грехов, насколько оно происходит. Богу не жалко благодати, Он может очистить нас изнутри полностью в одно мгновение. Но если мы сами этого не хотим, если мы в глубине души грех любим, то мы остаемся на изначальных позициях

Вопрос: - Вы говорили о том, что 10 лет в Церкви - это период только новоначальный, неофитство. Мне только после 10 лет в Церкви стали приходить вопросы, а зачем я туда хожу, если постоянно одно и то же. В этой связи вспоминается рассказ из святоотеческих книг, когда приходит постоянно блудник и постоянно в одном и том же кается. И потом уже в какой-то последний его срок он покаялся в своем грехе блуда, и тут же сатана сказал, что зачем его прощать, если он опять пойдет блудить. А Господь из алтаря грозным голосом - в чем застану, в том и сужу. Сатане было это сказано. Так вот и я ходил сверялся со своими бумажками, но толку с того. А после 10 лет видно, что в одном и том же каешься, но есть видение, глубина, не исправление. Господи, забери меня, зачем же мне еще больше видеть?

С.Комаров: - Вы хорошо сказали, что движение к Богу связано с еще большим видением своих грехов. Чем больше света в темной комнате, тем больше видно пыли. Чем больше Божьего света в нашей душе, тем больше мы видим там разных чудовищ, ползающих по дну нашего сердца. Значит, Вы на верном пути, слава Богу. Как говорили святые отцы: не велико увидеть ангелов, а велико увидеть свои грехи. Или как говорил священномученик Петр Дамаскин: «видение грехов своих числом как песок морской есть признак начинающегося выздоровления души».

Вы сказали, что когда мы носим одно и то же, есть в этом и положительная сторона - я все равно становлюсь лучше, и Бог видит мое стремление. Я согласен с вами. Но, вы знаете, если посмотреть Писание, то тут такие иногда радикальные высказывания встречаются по этому поводу, что страшно становится. Во втором послании к Коринфянам апостол Павел называет покаяние печалью ради Бога, производящей «неизменное покаяние ко спасению» (2Кор.7,10). Неизменное, понимаете? И покаяние в устах апостола Павла - это когда человек не возвращается снова ко греху.

Мы грешим и ходим на исповедь, говорим, что мы немощны. А апостол Павел писал: «Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» (Флп.4,13). А мы, выходит, в ответ как бы говорим: все не могу в укрепляющем меня Иисусе Христе. Но когда мы уже что-то сможем ради нашего Господа?

У нас формируется какая-то безвольная позиция, которую мы почему-то склонны называть смирением. Я грешу, я слабый и немощный, и потому грешу – говорим мы. И так всю жизнь. Это, возможно, раскаяние – но не покаяние. А раскаяние без покаяния (изменения) не спасает.

Был такой пророк Валаам, история которого изложена в Ветхом Завете. Он покаялся в своих грехах, сказал, что согрешил - и что? И пошел в ад. Царь Саул сказал: «я согрешил», но был отвергнут Богом и пошел в ад. Иуда сказал: «согрешил я, предав кровь невинную» (Мф.27,4) - пошел в преисподнюю. Фараон признался: «я согрешил», и также пошел в ад.

Акт раскаяния - еще не покаяние, а покаяние - движение навстречу Богу, реальное изменение жизни. И если мы просто говорим грехи на исповеди, но не меняется, то значит, нет у нас никакого покаяния.

Вопрос: - Когда больно в душе, когда слезы, ком в горле - это и есть покаяние? Я хотела спросить: я например лет 20 в православии, до этого 5 лет была свидетелем Иеговы, а до этого бурная комсомольская молодость. Как быть? Выковыривать из своей юности каждый грех? Или начинать с момента воцерковления? Хочется быть честной перед Богом.

С.Комаров: - Это вопрос больше к священнику. Скажу, как я для себя решаю этот вопрос: думаю, что не надо ничего «выковыривать», настраиваться на режим усиленного поиска грехов. У нас порой покаяние приобретает неправильный курс. Настоящее покаяние - это не поиск грехов, не движение ко греху. В центре нашего покаяния, увы, слишком часто стоит грех. На самом же деле, в центре покаяния должен стоять Христос! Покаяние - движение ко Христу, а по дороге к Нему мы устраняем те преграды, которые мешают нам идти. Эти преграды и есть грехи, страсти, пороки, которые мы исповедуем. Мы ко Христу идем, мы радости в Нем ищем - это покаяние.

Ефрем Сирин говорил, что покаяние - это плач грешника перед воротами рая. Ворота рая открыты для нас, их Христос открыл Своей жертвой, но мы не можем пока туда зайти, потому что в нас есть то, что не соответствует Царствию Божию. Есть гордость, зависть, тщеславие, блуд мысленный. Так, в таком виде, в Царствие Божие мы не зайдем. И мы плачем об этом, что мы в таком виде, и делаем что-то с этим. Вот это покаяние. Центр покаяния и его ориентир - Христос.

Мы часто забываем об этом, думаем, что бы еще поковырять, вспомнить. Мне кажется, это неправильное направление. Всего вспомнить нельзя, это пылинки, которые нельзя посчитать. Мы никогда не вспомним всех своих грехов. Надо надеяться на милосердие Божие, которое может простить все, все грехи. «Прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много» (Лк.7,47) – сказал Христос о жене-грешнице, которая покаялась без единого слова. Она возлюбила Бога очень сильно, и ее грех был уничтожен, попален Богом. Любовь к Богу очищает нас от греха, братья и сестры!

Когда мы причащаемся, священник говорит: «Во оставление грехов и жизнь вечную». Во оставление каких грехов? 1998 или 2019 года? Всех грехов! Бог велик, Он абсолютен в Своей силе, и Он прощает все, если мы готовы вместить, если наше покаяние соответствует той благодати, которую нам Бог желает дать.

И центр покаяния - Христос! У нас есть Евангелие, где показан образ идеального человека, где показана правильная модель общения человека с человеком, человека с Богом. Евангелие - зеркало правильной человеческой жизни, зеркало обожения. В это зеркало надо смотреть, готовясь к исповеди. А у нас иногда просто трагедия происходит: человек всю жизнь в Церкви, а занимается все время грехами, а не Богом. Ему неинтересен Христос как таковой, ему неинтересны Литургия, Евангелие. А списки-простыни может таскать бесконечно.

Важно перестроить ориентиры. Ориентир - Христос, Бог, Литургия, Евангелие - положительные вещи. Покаяние – движение к положительному, а не от отрицательного. Мне кажется, это исключительно важно.

В Церкви надо найти радость, она там есть! Эта радость - Христос. Лучи от этого солнца - Литургия, Евангелие, святые отцы. И то, что омрачает эту радость, то, что нас запинает на пути к этой радости, к Господу - это и есть предмет исповеди. Можно, конечно, поспорить, я не настаиваю на своей правоте, но мне, по крайней мере, так кажется.

Дорогие братья и сестры! Мы существуем исключительно на ваши пожертвования. Поддержите нас! Перевод картой:

Другие способы платежа:      

Комментарии

21.06.2019 - 09:54 :

слава Богу прочитала вашу статью Этими вопросами мучаюсь и я но Вы по "мирскому"ответили на мои переживания по этому поводу Благодарю Вас и Слава Богу что Вы подняли эту тему Пишите и дальше поклон вам

21.06.2019 - 15:20 :

Статья очень поучительная.Бог - это любовь. Как приблизиться к этому - нелегко. Научиться любить всецело,всесильно, всепрощающе, всепреодолевающе (как Всевышний) - вечные пробелы человека... Вот если бы научиться любить так! Тогда и покаяние приобрело бы другой смысл. Душой и умом понимаю это, но повторяюсь и снова повторяюсь в грехах... Действительно, как научиться?..

28.06.2019 - 02:00 :

Благодарю Вас за статью. Не закрываю страничку, завтра ещё раз прочту, не вмещается с одного раза. Это и хорошо, значит застревает, а не пролетает мимо. Храни Вас, Господь.

05.07.2019 - 15:44 :

Недавно открыл для себя еще одну грань Исповеди. Обычно мы называем батюшке совершенные нами грехи. А если рассказать о добре, которое для нас сделали ближние, а потом задать себе вопрос: а я что? И попытаться на него честно ответить.

14.04.2020 - 02:08 :

вы спрашивали какие грехи прощаются за какие года.
Исповедь, покаяние действительно при условие искреннего глубокого переживания, раскаяния что подразумевает внутреннюю перемену и не повторение греха. Если нет глубины раскаяния - то исповедь является ритуалом, формальностью.
На исповеди человек кается во всех грехах, которые вспомнил - прощаются ВСЕ ГРЕХИ, даже те, о которых не знал или забыл.
Если на уме был грех, который не был озвучен - таинство исповеди считается недействительным.
и
Несовершенное покаяние - жалею за себя, за грех и за последствие греха
Совершенное покаяние - жалею из-за бога, предал его любовь.

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и абзацы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Простите, это проверка, что вы человек, а не робот.
7 + 7 =
Solve this simple math problem and enter the result. E.g. for 1+3, enter 4.
Рейтинг@Mail.ru Яндекс тИЦКаталог Православное Христианство.Ру Электронное периодическое издание «Радонеж.ру» Свидетельство о регистрации от 12.02.2009 Эл № ФС 77-35297 выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций. Копирование материалов сайта возможно только с указанием адреса источника 2016 © «Радонеж.ру» Адрес: 115326, г. Москва, ул. Пятницкая, д. 25 Тел.: (495) 772 79 61, тел./факс: (495) 959 44 45 E-mail: [email protected]

Дорогие братья и сестры, радио и газета «Радонеж» существуют исключительно благодаря вашей поддержке! Помощь

-
+