Куда пойти учиться

Слушать: https://radonezh.ru/radio/2023/04/18/19-00
В. В. Лебедев: - Христос Воскресе! Дорогие братья и сестры, в эфире передача «Любовь и верность». Большинство из вас знают, что это передача о семье и о всех тех жизненных проблемах, вопросах, обстоятельствах, которые связаны со строительством семьи, с сохранением семьи, с воспитанием детей, что очень важно в наше непростое время, прямо скажем, нелегкое. И, конечно, образование детей, которые уже подрастают, и особенно в наше время занимает, может быть, одно из главных, наверное, мест в нашей жизни. Начинаем готовиться к школе, потом школа, потом вузовский период, потом у кого-то аспирантура – в общем бесконечный, длительный, важный, нелегкий, иногда дорогостоящий, иногда нет процесс, радующий и разочарующий нас. Эту передачу мы хотим посвятить образованию, потому что на дворе у нас апрель сейчас, там май, экзамены, потом летом экзамены в вузы. Одни малыши идут в школу, и важно, в какую сейчас, если есть какой-то выбор. Специалист может подсказать, если он есть. Тем более для православного человека. Другие поступают в вузы сейчас. Тоже важный период в жизни. Дело не только в выборе специальности в наше время, хотя, конечно, это важно, человек должен о чем-то мечтать, как мы привыкли, но и в перемене какой-то в образовательной системе. Я помню, и многие из вас помнят, как президент в своей речи не такой давней, в этом году, уже зимой, к собранию представительному, Дума, Совет Федерации и остальные там: члены правительства, сильные мира сего, включая и представителей Церкви, сказал в частности, что сейчас мы, отказываясь от многого международного, и прямо скажем от международного ига, которое было на нас, в связи с СВО, выходим из Болонской системы. Кто знает, что это такое, кто не знает, сегодня расскажем. И расскажет нам об этом и не только о Болонской системе, но и о состоянии дел в школе, куда пойдут ваши дети. Вот минимизируются согласно закону, принятому нашей милой думой, достаточно давно, вот специально я получил его. Закон такой, как-то никак не называется, никто не заметил. Дополнение в дополнение в существующие законы – вот такой примут, а потом живем – о сокращении финансирования здравоохранения, ну это чувствуете по поликлиникам – как попасть к специалисту можно бесплатному, и образование – тоже. Есть еще и специальное образование школьное, в частности православное для православных людей. Есть еще много вопросов. На них может даже за час и не ответить. Но начнем, наверное, с начала конца учебного года и с того, о чем я сказал, предположим, с речи президента об отмене Болонской системы. Надо сказать, что некоторые путают ее с ЕГЭ. Это – разные вещи. Потому что Болонская система была введена у нас в мире в 86 году, соглашение было Болонское, мы вошли, окончательно применили в 93. И в это время мы, плюс минус год, приняли ЕГЭ. Это не совсем Болонская система. Нам родителям, бабушкам, дедушкам, не до года, а до состояния дел. Поэтому мы пригласили известного вам человека, Татьяну Ивановну Лещеву – директора Православного центра непрерывного образования во имя преподобного Серафима Саровского. Говоря более простыми словами, директор православной гимназии, такой расширенной, в городе Москве. Она давно работает на этой ниве. Знает все другие школы, ну и светскую школу тоже и вузы. Вот поэтому мы в преддверии конца и начала учебного лета, в смысле времени, попросили ответить Татьяну Ивановну на те вопросы, которые я озвучил. Наверное, будут еще, наверное, будут и от вас какие-то вопросы. Татьяна Ивановна, так что такое Болонская система? Она нужна или нет? 
Т. И. Лещева: - Да никогда она нам и не была нужна.
В. В. Лебедев: - Не была?
Т. И. Лещева: - Не была. Это же надо было столько денег вбухать, чтобы подкупить верхушку решающих голосов…
В. В. Лебедев: - Да ну?
Т. И. Лещева: - Ну а как иначе? Вот этот вред, от которого уже и страны Запада стали отпадать. Они уходят из Болонской системы, они берут за основу нашу советскую систему образования, внедряют ее в свои школы. Хорошо известен опыт Финляндии. Англия взяла эту систему. Более того они дальше пошли – им нужна наша аспирантура и докторантура. Это более надежно, нежели магистратура. Когда четыре года, и непонятно, кто выходит – недоучки, то ли специальное учебное заведение, типа техникума бывшего – не понятно. Это какое-то незаконченное высшее образование называется так.
В. В. Лебедев: - В общем, получается да.
Т. И. Лещева: - А год нам добавили для учебы в это время, золотое для молодежи, и не понятно, какого специалиста выпустили. Допустим, если раньше из педвузов или медицинских вузов выходили специалисты в какой-то области: там учитель русского языка и литературы, то теперь нет этой записи в дипломе. Специалист в области филологии. Он может и русский вести, и английский вести. И им дают так несколько предметов на выбор. Объединяют область естествознания: биология, география и физика может быть там же. А кто как будет специализироваться – это дальше ученик решает. Не ученик, а сам работодатель, кому кто нужен. Но, тем не менее, наряду с этим безобразием у нас оставались вузы с головой, которые сохраняли при этом специалитет. Вот я знаю, что у нас выпускник поступал в строительный вуз, и он гордился тем, особенно его родители, понимая, что это такое, что в этом вузе сохранился специалитет. 
В. В. Лебедев: - Специалитет – это, в общем-то, часто употребляемое слово, но это профессионализм, который бытует среди людей, занятых образованием, но и депутатов соответственно, которые занимаются образованием. Что такое специалитет? Вы сослались на советскую власть. Мы такого слова, когда в вузах учились, просто и не знали. Что это?
Т. И. Лещева: - Не знали. Но это специалист по какой-то определенной области, ему можно было доверять. И то в советское время бытовали все эти анекдоты, когда молодой специалист выходил, и всем же присваивали звание молодой специалист – не инженер, он не учитель, он не врач, вы себя почувствуете учителем и врачом проработав 5 лет, даже не три года. Он учился еще на производстве. Он закреплял эти знания, полученные в институте.
В. В. Лебедев: - Ну, у врачей особый путь всегда и сейчас. Ординатура была.
Т. И. Лещева: - Да, нужна практика. Тогда еще и распределение было. И место рабочее было гарантировано за этим молодым специалистом. Более того он охранялся такими законами – его невозможно было даже за тунеядство уволить – он молодой специалист. На страже его охраны стоял профсоюз и закон. Сейчас у нас специалисты выходят и не знают, где работать. 
В. В. Лебедев: - Так они же не выходят, если нет специалитета.
Т. И. Лещева: - Они получают диплом юриста, экономиста – теперь рынок этим переполнен. А где им работать…
В. В. Лебедев: - Вы говорите о модных специальностях.
Т. И. Лещева: - Да.
В. В. Лебедев: - Вот вы сказали, что в строительном вузе люди получают специальность инженера-строителя, предположим.
Т. И. Лещева: - Допустим, конечно, инженера-строителя.
В. В. Лебедев: - А что же тогда при Болонской системе? Вот человек кончил, в основном кончают полный курс: вот магистратуру, вот бакалавриат, вот люди готовятся детей отправить туда-сюда. Будет это или нет. Кстати, расскажите: это что, сейчас все отменяется или еще будет сохраняться? И что написано в дипломе-то будет? Бакалавр чего?
Т. И. Лещева: - Дело в том, что если заявление поступило в этом году, они уже вошли в эту систему, их должны выпустить по той специальности, на которую они поступали. Как уж там будут выкручиваться. Но первые годы будет действовать параллельно и та и другая система. 
В. В. Лебедев: - То есть в одних вузах будет вуз, к которому старшее поколение привыкло: поступил, пять лет проучился, получил специальность…
Т. И. Лещева: - Просто не будут набирать на эти специализации, по болонской системе. Но те, которые поступили, их обязаны просто выпустить.
В. В. Лебедев: - Которые сейчас учатся, особенно третий год. Как они будут…
Т. И. Лещева: - Другое дело, что дай Бог, что эти специалисты теперь не котируются за рубежом.
В. В. Лебедев: - То есть?
Т. И. Лещева: - Ну как вот. Болонская система от нас отказалась, не мы от нее. Я уже об этом как-то говорила на одной из передач, но это было очевидно, для чего это делается: чтобы вызвать волну недовольства у молодежи. Они теперь не востребованы якобы за рубежом. Хотя это совершенно не так. Они до сих пор готовы принимать грамотных специалистов. Не важно, какую специализацию вы получили. Во-первых, у нас сейчас это перекати-поле…
В. В. Лебедев: - «Они» - это кто? Это за границей?
Т. И. Лещева: - За границей, да. У нас очень многие, испугавшись вот этой ситуации, военной операции, они уехали, и я думаю, что кто-то из них там и останется, потому что они будут востребованы. Мы уже потеряли. Это не их вина. Это наша вина.
В. В. Лебедев: - А вот было сообщение очень странное в прессе, сегодня у нас вторник, так вот было сообщение, вчера что ли, вот такое вот, что знаете, дети, которые за границей, это буквально, чуть ли не министерство образования сообщает, учились за рубежом, естественно платно, естественно это дети небедных родителей, это, наверное, скорее всего дети тех, кто учился, вернее, сами дети учились в школах, о которых вы рассказывали в позапрошлой передаче, платных. Скажем, в больших городах, в которых карта Крыма принадлежит Украине, вот такие есть, в Московской области, например. Так к вопросу о том, что такое НКО, иноагенты. Ну это так, это не тема нашей передачи. Просто интересно. Так вот эти вот дети – их там увольняют из учебных заведений. Отчисляют то есть. И министерство предложило им вернуться назад, но учиться исключительно бесплатно. То есть надо полагать, это дети небедных родителей, коль они за рубежом учатся и платят деньги. Но здесь они в вузах должны учиться бесплатно. Но значит, оттуда как-то просят отбыть? Вы говорите, все наши специалисты нужны там.
Т. И. Лещева: - Ну не все. Выберут, отсеют, кого надо будут до сих пор переманивать. И я думаю, что это опять же касается не всех. Если есть второе гражданство, как они их оттуда выдворят? 
В. В. Лебедев: - Ну, да, действительно. Я-то не сообразил сразу. 
Т. И. Лещева: - Значит или принимай гражданство и уж насовсем у нас оставайся, перепугать они готовы. Вот и все. Если человек сейчас на двух стульях еще пытается усидеть… 
В. В. Лебедев: - То тогда определяйся, кто ты – гражданин чего и учись дальше себе.
Т. И. Лещева: - А наши дети в любом случае очень востребованы. У них еще даже у самых-самых таких бездельников, троечников, как обычно, жиром мозги не заплыли – они очень-очень даже сообразительные. 
В. В. Лебедев: - А почему у троечников не заплыли? Троечники – это особый вид? Отряд как бы…
Т. И. Лещева: - Вы знаете, они, как правило, и в советское время, они себя жалели, и они занимались тем, что им интересно.
В. В. Лебедев: - То есть вы любите троечников как педагог?
Т. И. Лещева: - Я, вы знаете, никогда не любила медалистов. Хотя вот сейчас, зная, что такое медаль, призываю детей, зная, какие они получат баллы. То есть выпустить сейчас медалиста из школы очень легко.
В. В. Лебедев: - Да? А почему?
Т. И. Лещева: - Очень просто. Вы попробуйте все годы учиться хорошо, замечательно. Это единицы какие-то. Их видно сразу, что это будущие медалисты. Они усердно учат все предметы и всегда замечательно все сдают. Но что-то, может быть, с большим усилием, с меньшим, но всегда тянутся получить именно данный результат. А в данном случае медаль у нас выдается, она подтверждается, при сдаче ЕГЭ. И если вы набрали по трем предметам 210 баллов по стране, то вы уже можете претендовать на медаль. Но при условии, что в течение последних двух лет у вас не было не одной промежуточной тройки. Это нетрудно сделать. Сразу призываю детей повнимательнее относиться…
В. В. Лебедев: - Родителей, наверное, которые слушают нас.
Т. И. Лещева: - Вы знаете, это не секрет. Я обращаюсь и делюсь опытом, как помочь своему ребенку поступить на бюджет. Дополнительные баллы, 6 баллов дополнительно за медаль, а где-то, в каких-то вузах, и 10 дают. Вы понимаете, не для того, чтобы наплодить этих медалистов, а чтобы помочь ребенку оказаться на бюджете. Потому что во многих продвинутых вузах, востребованных, надо 280, а то и 300 баллов набрать, чтобы оказаться на бюджете. А то и 310.
В. В. Лебедев: - При сдаче ЕГЭ?
Т. И. Лещева: - Да, при сдаче ЕГЭ. Это что же все три предмета на 100 баллов? Мало кто сдает. Но есть такая возможность за медаль получить дополнительные баллы. И в Москве это правда не 210, а 220, но они все равно сдают у меня половина на 80 плюс, и 90 плюс, и 70 плюс. Поэтому с медалями проще.
В. В. Лебедев: - То есть вы советуете получить им медаль в первую очередь? 
Т. И. Лещева: - Конечно. Если вы знаете, что по трем предметам они у вас замечательно учатся, значит сказать еще в начале 10 класса совершенно откровенно, открыто, при всем классе: «Готовы на себя взять этот подвиг?» 
В. В. Лебедев: - Получение медали?
Т. И. Лещева: - Да. «Вы не имеете права в течение двух лет иметь не одной промежуточной тройки». Бывает так, что не подготовили, не написали на 4.
В. В. Лебедев: - Это экзамены школьные имеются в виду?
Т. И. Лещева: - Внутри. Это журнал электронный. Он же – на просвет все идет. Учитель предупрежден – вот у него список всех, которые…
В. В. Лебедев: - Но 4 можно получать?
Т. И. Лещева: - можно. 4, 5.
В. В. Лебедев: - Это не так, наверное, трудно. 
Т. И. Лещева: - Нет. Это нетрудно. А если не получается 4, то учитель дает возможность пересдать, досдать и так далее. Тем более какой-то предмет у него не совсем профильный пойдет. Никакого греха в этом нет.
В. В. Лебедев: - То есть это не такая заоблачная вещь, как получение золотой медали в классические советские годы. Вот при товарище Сталине.
Т. И. Лещева: - Там намного все сложнее было. И честнее в этом плане.
В. В. Лебедев: - Медали получали единицы, золотые. О них писали в «Пионерской правде», «Комсомольской правде». Об этих людях, кто учится так, что получил золотую медаль. Значит это совсем единицы. Получается.
Т. И. Лещева: - Ну да.
В. В. Лебедев: - А сейчас это достаточно массово, демократично. 
Т. И. Лещева: - В моей школе получается, что… 
В. В. Лебедев: - Сколько у вас в православной гимназии?
Т. И. Лещева: - Бывает, что и 50% получают золотые медали. 
В. В. Лебедев: - Как 50?
Т. И. Лещева: - Да.
В. В. Лебедев: - Что двадцать человек учится в классе, и 10 получили золотые медали? И все пошли на бюджет радостно?
Т. И. Лещева: - У нас больше идут. У нас в этом году 80 % пошло на бюджет.
В. В. Лебедев: - Ах, вот так вот?
Т. И. Лещева: - Да. И не все получили золотую медаль, а все равно пошли на бюджет, потому что в инженерные какие-то вузы более низкий проходной балл.
В. В. Лебедев: - Так сейчас они пойдут под вашим руководством-то директорским, по вашему благословению, в вузы, где не будет уже Болонской системы? Вот интересуются.
Т. И. Лещева: - Я думаю, что да. Уже время пришло.
В. В. Лебедев: - Уже знают родители? Где нет уже, да?
Т. И. Лещева: - Ну, придут – узнают. Допросят местное руководство. 
В. В. Лебедев: - Местное руководство вузов вы имеете в виду?
Т. И. Лещева: - Да. Конечно. Указ Президента был получен. Обязаны соблюдать.
В. В. Лебедев: - Президент сказал же в речи своей, как и вы заметили, вслед за нашим президентом, что где есть и будут обрывать, то переход будет мягким. Безболезненным как бы. Но мы должны дать совет. Зачем нам болезненно – неболезненно. Может быть, и безболезненно, а все равно не нужно. Понимаете? Вот что я имею в виду. То есть, понимаете, Татьяна Ивановна, из ваших речей как-то следует, что ваше сердце покорилось ЕГЭ.
Т. И. Лещева: - Нет. Оно не покорилось ЕГЭ. Но вот тут я могу пояснить. Допустим, против ЕГЭ, по-моему, большая часть населения восстает. Но министерство знает об этом и говорит, что мы знаем, что где-то 70% даже с лишним, наверное, против, но знаете, среди них мы не видим мнения педагогов. Запустили анкету для педагогов, как они относятся к сдаче ЕГЭ и ОГЭ и так далее. И естественно мои коллеги стали заполнять. И я смотрю, одни заполнили с легкостью, а другие молчат. А педагоги уже привыкли. Этот механизм сдачи им хорошо знаком. Идут демоверсии. 
В. В. Лебедев: - Что такое демоверсии?
Т. И. Лещева: - Это предположительно тот вариант, который может оказаться на сдаче ЕГЭ. Хотя сейчас это нарушается государством. Самый востребованный предмет, допустим, в последнее время уже, на протяжении ряда лет, это обществознание. И когда-то мы его за предмет не считали. Вы знаете, мы его даже не учили. Отписывались, что он у нас ведется. А когда идет диагностика, мы узнаем об этом, за неделю. Мы легко детей за неделю готовили к сдаче диагностики по обществознанию, меньше чем 70 баллов никто не набирал. Сейчас же набрать 70 баллов на экзамене, имея этот предмет, и ведет опытный педагог, крайне сложно. Во-первых, у меня 11 педагогов является экспертами. Часть из них сами работают в комиссии по проверке ОГЭ и ЕГЭ. И жалуются на то, что переусложнили предмет на экзамене. Подобной демоверсии не было. И то же самое касается теперь химии. После ковида много пошло в медвузы. Решили сократить. И переусложнили предмет. И вот учитель, который сам в комиссии проверял, готовил, обучался…
В. В. Лебедев: - Значит можно регулировать?
Т. И. Лещева: - Да все можно. 
В. В. Лебедев: - Так у нас же защитники ЕГЭ всегда говорят о том, что это демократично, человек из глубинки может приехать, так значит можно это регулировать?
Т. И. Лещева: - Это все сказки. Из глубинки. Конечно. Во-первых, сейчас в глубинке почти не осталось педагогов.
В. В. Лебедев: - Господи помилуй, да как же это?
Т. И. Лещева: - А так вот. Школы очень и очень оголены. В какой-то малокомплектной сельской школе, хотя их там объединяют, и в общем-то, людям не на что жить, и зарплаты маленькие…
В. В. Лебедев: - А маленькие – это какие? Сколько учитель в глубинке может получать?
Т. И. Лещева: - Ну, 15, 12 тысяч в зависимости от региона. Уж 12 – это самая низкая. 15-18 за ставку. 
В. В. Лебедев: - Но до 20 в общем?
Т. И. Лещева: - Нет. Ну, кто на ставку живет? Они берут почти две ставки и еще какие-то подработки. Понимаете? Чтобы выжить.
В. В. Лебедев: - То есть тридцать зарабатывают?
Т. И. Лещева: - Ну да. 30-36 вот так вот. Плюс 13 процентов дохода…
В. В. Лебедев: - 30-36 вообще-то на просторах нашей необъятной родины.
Т. И. Лещева: - Но в Москве очень хорошая зарплата ставится. 
В. В. Лебедев: - Я вот слышал. Хорошая в Москве зарплата. 
Т. И. Лещева: - Средняя требуется сейчас 98 500. Вот отчитайтесь.
В. В. Лебедев: - Она буквально средняя на практике, или это цифры средние? Вот некоторые нас слушают. Их дети собираются идти в педагогический вуз, предположим. 
Т. И. Лещева: - Вы знаете, когда я разговариваю с учителями средней школы, государственной, они тоже удивляются этим цифрам.
В. В. Лебедев: - Все-таки меньше чуть-чуть?
Т. И. Лещева: - Да. И причем у них меньше получается, причем за львиную долю нагрузки. Это не одна ставка. Это намного больше. Плюс еще всякие доплаты. Кто-то цветы поливает.
В. В. Лебедев: - Вот так?
Т. И. Лещева: - Полить зимний сад, допустим. Это же серьезная работа. 
В. В. Лебедев: - Серьезная.
Т. И. Лещева: - Или там заниматься в помощь заучу электронным журналом, или еще какой-то такой работой канцелярской. Это все можно получить в нагрузку помимо учебных часов. И тогда зарплату можно вывести. Администрация, наверное, очень хорошо зарабатывает. С этим никто не спорит. Никто не знает, сколько. Но в среднем нам рисуют 98 500. Православные школы на такую зарплату выйти не могут. Почему? Потому что мы хоть сейчас и выровнялись по нормативу, но у нас большой процент льготников. А в Москве ввели расчет питания льготной категории  детей в тот самый норматив. Из расчета, конечно, обычной государственной школы, которая укрупнена. Там 2000 детей, 3000 детей. Ну, 1,5, наверное, самое маленькое. И процент льготников там от 5 до 15. А в православных школах процент льготных категорий детей от 30 до 85. И мы за счет своей зарплаты кормим детей льготной категории. 
В. В. Лебедев: - Хорошо, льготной категории. Но ведь православные и другие религиозные учебные средние заведения платные в силу этого? Чтобы восполнить.
Т. И. Лещева: - Да. Но это относительно плата. Хотя мы и договор заключаем с родителями именно на оплату. Но если разобраться по-хорошему, то это все-таки пожертвования. Оно очень разное. 
В. В. Лебедев: - В среднем оно какое «очень разное»? Сейчас готовятся отдавать своих детей кто в школу, кто в вуз. Мы начали с этого.
Т. И. Лещева: - В зависимости, где у вас школа, какая школа. У нас у всех очень разнятся эти оплаты. Но вот в нашей школе средняя все равно получается, может быть, тысяч 10.
В. В. Лебедев: - Но это не так, наверное, много.
Т. И. Лещева: - Но если вы учите 4, 5 детей.
В. В. Лебедев: - Тогда да. Если 4 сразу – то, конечно.
Т. И. Лещева: - А если вы одного отдаете, мы говорим: «18 000 в месяц». Ежемесячно. Учитывая летние месяцы. То есть лучше просчитать за год: 18 000 умножить на 12 месяцев, а как мы с вами договор запишем, как вам удобно. Хотите, по материнскому капиталу – всю сумму. Хотите вы будете платить в течение 10 месяцев, 9 месяцев. 
В. В. Лебедев: - Значит, материнский капитал можно расходовать на обучение?
Т. И. Лещева: - А как же. Можно. Да. Но он быстро кончается. 
В. В. Лебедев: - Но там 600 тысяч ведь? В год 120, если…
Т. И. Лещева: - Но бывает так, что там уже остатки материнского капитала мы оформляем какие-нибудь. Чуть ли не по 5 000 материнским капиталом, чтобы выскрести остальное они платят по квитанции. Мне приходится влезать во многие вопросы, особенно финансовые , потому что иначе я не выживу. 
В. В. Лебедев: - Кстати, а в средней школе простой, вот мы сейчас говорим, подводим вопрос второй половины передачи о том, в какой вуз, в какую школу детей отдавать. Но вот средняя школа по району, там люди тратят какие-то деньги родители или нет?
Т. И. Лещева: - Но, во-первых, продленка платная. 
В. В. Лебедев: - А продленка – это когда нет бабушек, о которых мы говорили?
Т. И. Лещева: - Да. И во второй половине дня, допустим, детей начальной школы вынуждены родители оставлять до шести, до семи часов. 
В. В. Лебедев: - Что значит вынуждены? Вынуждены работающие родители.
Т. И. Лещева: - Работающие родители. У кого нет такой возможности. 
В. В. Лебедев: - И сколько стоит в среднем эта продленка? Средняя нормальная, вот школа номер там двести пять пять пять, вот без всяких штук.
Т. И. Лещева: - Дело в том, что там опять: до которого часа вы будете держать ребенка. 
В. В. Лебедев: - Вы сказали до шести.
Т. И. Лещева: - До шести, до семи – это где-то шесть тысяч. Ну, четыре.
В. В. Лебедев: - В месяц.
Т. И. Лещева: - Да. Две тысячи и так далее. Есть платные кружки.
В. В. Лебедев: - Платные кружки – это все-таки кружки. Но сама школа без продленки бесплатная сейчас?
Т. И. Лещева: - Да.
В. В. Лебедев: - Но уже как бы…
Т. И. Лещева: - Но опять же, есть школы именитые, которые много себе могут позволить и база у них замечательная. Они, допустим, с 5 класса организуют класс инженерный, или художественный, или гуманитариев набирают. И тут количество часов у них уже выходит за обычную рамку сетки часов, вводится дополнительные какие-то часы. Они платные, как правило.
В. В. Лебедев: - Дополнительные по изучению основного предмета? Основные предметы бесплатные сейчас?
Т. И. Лещева: - Основные предметы все бесплатные. Но так как я взяла, допустим, статус инженерного класса, я хочу дополнительную математику какую-нибудь, назову ее «занимательной математикой» или еще что-нибудь такое распиарю. И вот этот час в этом инженерном классе, раз вы сюда пришли, наверное, он должен быть обязательным, но за него надо будет доплатить. Так же как и второй иностранный язык.
В. В. Лебедев: - Воля родителей все-таки.
Т. И. Лещева: - Один год вы будете учить язык два часа в неделю бесплатно, а если вы хотите продолжать учить второй иностранный язык, то это уже за деньги.
В. В. Лебедев: - Но второй. Раньше же тоже учили один язык. Собственно второй, третий – это же филфак получится-то.
Т. И. Лещева: - Слава Богу, что сейчас ушло, что все должны обязательно ввести второй язык. Теперь только по заявлению родителей. Если родители хотят, они пишут заявление директору: «Хотим ввести второй иностранный язык». А он может быть и киргизский, и узбекский.
В. В. Лебедев: - Да, действительно. У нас же в Москве много детей киргизских и узбекских.
Т. И. Лещева: - Вообще там есть еще и родной язык. Кстати, это касается родного языка и второго еще иностранного. А вот директор может ответить: «Вы знаете у нас не набрался класс, группа».
В. В. Лебедев: - Узбекский.
Т. И. Лещева: - Да. «Узбекский. И у меня еще нет специалистов». Правда, специалистов они вам сами предоставят.
В. В. Лебедев: - Вот такой вопрос. У нас тенденция завозить мигрантов в нашем отечестве. По этому поводу много говорят. И спорют и тревожатся. И программа зарубежного типа: то есть давайте, так сказать, не противостоять, это необходимо, вот они строят все, их надо адаптировать. Значит, говоря языком обыденным, прописывать, селить, учить – адаптировать. Во многих районах этих мигрантов, мы не знаем, настолько они интегрированы, являются они гражданами или нет, но у них дети. Все равно. Так вот уже что? Уже формируются в школах такие классы родного языка? Киргизский, узбекский, таджикский.
Т. И. Лещева: - Обязаны, если есть заявление. Да. 
В. В. Лебедев: - Но это есть. Ну, в ближайшем Подмосковье, в Новой Москве.
Т. И. Лещева: - Но вот мы рядом живем. Вот у нас одно здание в Москве, второе в Подмосковье, поселок Развилка. У нас так сложилось, что вообще поселок Развилка называют армянским поселком. Очень много армян.
В. В. Лебедев: - Почему, они же не едут к нам на какую-то работу…
Т. И. Лещева: - Да. Они жили здесь всегда. 
В. В. Лебедев: - Так это другое дело.
Т. И. Лещева: - Они жили, вполне социализированы, но мы прекрасно понимаем, что армян в Армении меньше, чем их рассеяно.
В. В. Лебедев: - Чем в вашем районе.
Т. И. Лещева: - Нет. В нашем районе прилично, но в Армении все-таки больше. Они достаточно дружные, где хорошо – там вот они, обязательно будут. 
В. В. Лебедев: - Армяне у нас были всегда. 
Т. И. Лещева: - Свои родные, братья. Да. Но вот понимаете, тут новые дома строят. Приходит мама. Ребенка отправили в 5 класс. Значит, через месяц она идет к директору, потому что ребенок не понимает, как ей объясняют русский язык. Его преподают на армянском языке. Директор вызывает учителя. Тот говорит: «А что вы хотите? Я армянка. У меня только пятеро русских детей. Все остальные армяне сидят».
В. В. Лебедев: - Но это особый микрорайон. Армяне у нас жили. Мы сейчас говорим про классы с мигрантами, которые прибыли недавно. И которых интегрируют. Вот такая же ситуация с ними в школах есть? Когда в классе две трети мигрантов из Средней Азии? А одна треть – наших, коренных детей, так скажем. Есть такое сейчас уже?
Т. И. Лещева: - В некоторых районах есть. 
В. В. Лебедев: - И как там быть с родным языком? 
Т. И. Лещева: - Имеют право подать заявление на изучение родного языка. 
В. В. Лебедев: - Значит, надо брать на работу узбекскую учительницу.
Т. И. Лещева: - Найдется такая, запросто. Они сами ее приведут. 
В. В. Лебедев: - А тогда наши дети будут учить узбекский язык?
Т. И. Лещева: - Нет. У нас есть родной русский. Еще один родной. Мы говорим: «А давайте мы», - у нас была такая ситуация, русский язык, литература и вдруг – родной язык. И ты никуда не денешься. Мы говорим: «Ой, давайте мы церковно-славянский сделаем родным языком?». «Нет, это разные вещи». «А давайте мы интегрированный?» «Нет. Интегрироваанно тоже нельзя». И мы писали в журналах, что у нас идет работа с родным языком. Я не знаю, что это родной язык для вуза.
В. В. Лебедев: - Татьяна Ивановна, у вас все-таки православная гимназия. Там что кроме русского, вы изучаете церковно-славянский язык – это другое дело. Есть и какие-то другие родные языки, которые заполняют класс?
Т. И. Лещева: - До предыдущего года были. Это учебный план, спущенный нам сверху. Русский язык и родной язык – вот понимайте, как хотите. Церковно-славянский не годился. Что там делали мои учителя. Есть приблизительная программа по родному языку для русских.
В. В. Лебедев: - То есть я понял какую-то странную вещь сейчас. Так что же получается? Это у нас в программах, спускаемых сверху, образовательных в Москве, в Воронеже, в Петербурге и в Перми помимо русского языка еще спускался родной? Что же предполагалось?
Т. И. Лещева: - Родной язык и родная литература.
В. В. Лебедев: - Что же предполагалось тогда? Венгерский что ли? О чем речь идет?
Т. И. Лещева: - Знаете, кто как выходил. Была программа приблизительно составлена, ее скачивали из интернета. Мы ее вписывали. А сами вели дополнительно русский язык и дополнительно литературу.
В. В. Лебедев: - Это же родной! То есть предполагалось, что в наших школах коренных будут учиться дети с другим языком, который является для них родным.
Т. И. Лещева: - Да. Я сейчас даже могу сказать, в каком это году было. В 15м году. На Семеновской было совещание…
В. В. Лебедев: - На Семеновской там какой-то департамент?
Т. И. Лещева: - Департамент Образования. Одно из зданий. Тогда еще Исаак Иосифович Калина там был. Его очень критиковали за многие-многие вопросы: куда исчезли гимназии, куда исчезли школы, лицеи, центры образования. Но там много всего было. ЕГЭ, ОГЭ, потом что-то с питанием много вопросов всегда у родителей, по охране, по всему. Но он такой мудрый человек, его часто вызывали и в Общественную палату, но я его там никогда не видела. Он посылал кого-то – отчитались. Задавать вопросы некому. А видимо накипело, и ему пришлось в конце года, это было 6 декабря, или 4 декабря, вот как сейчас помню, ему пришлось видимо, отвечать на все жалобы. И были приглашены Общественные всякие палаты или НКО. Но, по крайней мере, мы там как-то котируемся. Я вхожу в комиссию по образованию в Южном административном округе. НКО нас знают, но вообще – мы все НКО – частные школы. Не все подозревают, что мы такие. Но все НКО оказались. Понятно, что меня просто туда двинули. Никто у нас в ассоциации об этом не знал. В ассоциацию я позвонила, они сказали: «Татьяна Ивановна, имеете полное право говорить от ассоциации, все наши вопросы задавайте». От совета директоров и тому подобное. То есть если бы знали, что я директор школы, меня бы вряд ли туда пропустили. 
В. В. Лебедев: - Почему?
Т. И. Лещева: - Очень неудобные бы вопросы я задавала.
В. В. Лебедев: - Какие?
Т. И. Лещева: - Вы знаете, вот я пришла и увидела, что эта аудитория какая-то была вся организована. Они не общались друг с другом. 
В. В. Лебедев: - Чем это потом чревато для наших детей?
Т. И. Лещева: - Значит, там никто не задавал вопросы. Там выступающих было много, освещали все по разным вопросам, все замечательно, хорошо. И родительский комитет говорил только дифирамбы в адрес Департамента. Все вопросы были решены: и по многодетным, и по питанию, и абсолютно все. Но какой-то доклад первый меня не интересовал, это не моя тема. Говорили, говорили – я не прислушивалась. И когда место у микрофона пустое, и говорят: «Ну, а теперь вот есть выступающие? Пожалуйста, задавайте вопросы». А никто не идет к микрофону. Мы поняли, что это бессмысленно. Что эта не та публика. И вообще здесь нас никто с этими вопросами не ждет. Эта такая постановочная вещь. Но потом назвали какую-то даму, видимо, из Общественной палаты, которая до этого поднимала вопрос об иммигрантах, и вот она, я услышала такое, что вы знаете, да, на мигрантов жалуются, что они мешают учиться остальным детям, что они тянут класс назад, а они жалуются, что их плохо принимают в наших школах, жалобы с двух сторон идут. А можно ли так сделать, чтобы наши учителя преподавали им родной язык и учили их на родном языке? То, что есть классы подготовки по русскому языку для них – это за государственные деньги все уже давно было сделано. А вот такое предложение, когда я услышала, через несколько лет мы с вами это получили – родной язык для всех. Правда, это немного часов. Один час в неделю. Причем через неделю. Один час литературы, на следующей неделе у вас будет родной язык. Родная литература. Родной язык. С этого года только по желанию. Нам, слава Богу, развязали руки. Мы просто даем свой...
В. В. Лебедев: - Но это дело школьное уже теперь. Нас сейчас интересует куда отдавать-то: смело в районную школу, если очень православные – смело искать православную гимназию, еще вузы у нас на очереди. Куда?
Т. И. Лещева: - Ну, вузы – как я могу? Во-первых, надо же знать к чему стремится ребенок.
В. В. Лебедев: - Про систему и качество.
Т. И. Лещева: - Но надо отдавать, стремиться в государственные вузы, проверенные, устоявшиеся, потому что мы знаем, хоть я и в системе негосударственных, и у нас есть такие большие вузы. Но знаете, когда за деньги, не очень надеешься, где какая строгость. А как они учат. Хотя все зависит от человека, кто учится. Я знаю, что даже часть государственных вузов иногда может хороших детей, с хорошими показателями учить бесплатно. Такое тоже есть. 
В. В. Лебедев: - Но цены растут ежегодно. Так скажем. Я имею в виду платное обучение в вузах. Не бюджет, а платные.
Т. И. Лещева: - Я поняла. Они везде растут. И в школах растут и в вузах растут. А что поделаешь? У всех теперь руководителей есть задача – отчетность по средней зарплате. 
В. В. Лебедев: - То есть растут исходя, вы считаете, из зарплаты средней педагога?
Т. И. Лещева: - Да. Я не имею права вообще существовать, мне не дадут норматив, если я не выполню показатели. Православным школам пошли на уступки, когда говоришь: «А из чего я вам ее сделаю такую, когда мы за счет своей зарплаты кормим льготную категорию детей?». Нам разрешили отчитываться на 70% от требуемой зарплаты. А некоторые школы и этого не выдерживают. Нас пока не закрывают. Но в договоре с Департаментом у нас прописано, что если я не выполню этот показатель, то мне не дадут норматив. И то же самое в вузах будет. И есть.
В. В. Лебедев: - Вопрос несколько иного плана. Человек поступает в простую школу, не все могут поступить…
Т. И. Лещева: - Если это первый класс, там какой учитель. Если вы доверяете ему, а, как правило, родители знают тех учителей, и в какой школе он работает, и как он работает, по отзывам, сарафанное радио, они пытаются к этому учителю и обратиться. 
В. В. Лебедев: - Вы имеете в виду к какому учителю? К классному руководителю?
Т. И. Лещева: - В начальной школе, да.
В. В. Лебедев: - Да, он там один.
Т. И. Лещева: - А в средней школе вы не угадаете. Вот есть хороший физик, а что-нибудь там будет с историей не так. 
В. В. Лебедев: - Кстати, а ввели. И мы с вами говорили, и уже как год вроде у нас теперь воспитательной работой в школах занимаются?
Т. И. Лещева: - Да, конечно, во всех. Вы знаете, я бы сказала, что настоящий учитель не мог учить, не воспитывая ребенка. 
В. В. Лебедев: - Но ведь учили в недавнем прошлом.
Т. И. Лещева: - Учили. Понимаете, многое было запрещено. И планы не писали, этого не требовали. И, тем не менее, люди воспитывали. Даже в частных школах. Все равно занимались воспитанием.
В. В. Лебедев: - А Основы православной культуры? Так как бы сходит на нет что ли у нас?
Т. И. Лещева: - Оно плавно перетекает в Основы культуры народов России.
В. В. Лебедев: - Вообще культуры? Уже даже не религиозной, а вообще культуры народов России? И там, значит, отчасти есть курс Православия?
Т. И. Лещева: - Конечно. Безусловно, там все надо освещать. И как верят в Абхазии, и как верят, допустим, в том же Дагестане, Калмыкии. 
В. В. Лебедев: - И как верят на севере. Шаманские культы, все там.
Т. И. Лещева: - Знаете, тут можно сделать очень мудро: что такое есть. Вот я в православной школе, когда вела изобразительное искусство…
В. В. Лебедев: - Ну, это в вашей школе.
Т. И. Лещева: - я о язычестве могла говорить спокойно. 
В. В. Лебедев: - Так с точки зрения вышивания тканей.
Т. И. Лещева: - Нет. Я очень люблю орнаменты, люблю символику, я много знаю. И я объясняла детям это. Но чтобы они этим не заразились, я всегда параллельно говорила: «Вот этот оберег. В Православии какой оберег? Крест, молитва». Еще и мощи святые, и все. И вот то, что славяне древние силам природы поклонялись, молились, в сказках это отражено. Там: «Солнышко не вставай, я чулочек не довязала». Или царевич Елисей ищет свою возлюбленную, потому что не может найти, и к ветру обращается, и к солнцу, и к луне. Понятно, что это наивно немножечко звучит. Был такой период в жизни человечества, когда они потеряли связь с Богом. Вот и все. Они заблудились. Смотря, каким языком, с каким возрастом вы беседуете. 
В. В. Лебедев: - Это вы. А в средней школе.
Т. И. Лещева: - И в средней школе учитель найдет, как сказать, если мудрый учитель. И если это православный человек, а у нас очень хорошо подготовили в Москве, по крайней мере, да и по всей России, которые вели Основы православной культуры. Они же и будут вести в большей степени этот предмет. 
В. В. Лебедев: - Уже ведут?
Т. И. Лещева: - Уже ведут. И лаборатория, которая в Москве этим занималась, так же перерабатывает эту программу. Конечно, обидно – учебники напечатаны до 9 класса по Основам православной культуры. Тут надо выходить из положения. У нас русскими считают теперь и тех, кто «Аллах Акбар» кричит, и свои пришли в окопы освобождать. 
В. В. Лебедев: - Но простите, кто «Аллах Акбар», и там, где люди эти живут, в нашем отечестве, оно всегда было империей, жили люди разных вероисповеданий, но у них в местах компактного проживания, простите, мы видим, стоят мечети, работают учебные заведения, школы. Что тут говорить? Они ничем не обделены. Я думаю, что у них-то с национальным религиозным образованием… 
Т. И. Лещева: - И них всегда было хорошо.
В. В. Лебедев: - Ну, не знаю, как при Советской власти, но сейчас-то хорошо точно. Нам бы здесь иметь такое. То есть равняться-то нужно на них. 
Т. И. Лещева: - Понимаете, тут от нас зависит. А у нас много ходит наших русских в храмы?
В. В. Лебедев: - Не очень.
Т. И. Лещева: - Ну вот. Что мы говорим?
В. В. Лебедев: - Детей не очень.
Т. И. Лещева: - Да у нас и в православные школы отдают иногда, как в камеру хранения. А как на службу, на исповедь, так мы там родителей не увидим в большом количестве.
В. В. Лебедев: - Где вы там не увидите? У вас есть церковь?
Т. И. Лещева: - Рядом. Конечно.
В. В. Лебедев: - А. Рядом просто.
Т. И. Лещева: - Это же по детям видно.
В. В. Лебедев: - Видно, конечно, церковная семья или нет. То есть во всем мы с вами нераскаянно виноваты, дорогие братья и сестры, бабушки и дедушки, родители. 
Т. И. Лещева: - Вот вы спрашивали по поводу отношения моего к ЕГЭ, ОГЭ и так далее. До конца-то я вам и не сказала свое мнение. Знаете, когда народ говорит, что не нравится ЕГЭ, и мне не нравится – кому оно нравится? – но сначала скажите, а что вы вместо него введете. Или как Греф сказал: «Давайте отменим вообще все экзамены». А я против этого. 
В. В. Лебедев: - Нет. Простите. Все учились в школе и сдавали выпускные экзамены до ЕГЭ.
Т. И. Лещева: - А вот есть новое предложение. У господина Грефа: «Пожалуйста, давайте отменим все экзамены». А другие говорят: «Давайте введем как экзамен уже в вузы портфолио». Это кому тоже понравится? 
В. В. Лебедев: - В каком смысле портфолио?
Т. И. Лещева: - А это все грамоты, все достижения ребенка с первого класса. И вот они будут бегать по всем этим конкурсам: где сплясали, где спели, где стихи прочли. Занятия надо посещать и знания получать.
В. В. Лебедев: - А не только петь.
Т. И. Лещева: - Да нет, где-то на олимпиаде вышли – победили – не победили – бумажки соберут – и все. Это тоже не очень, наверное. Этими бумажками и всеми достижениями воспользуется совершенно другая сторона. Особенно достижениями. И будут переманивать детей. Сначала надо разобраться – а что вы дадите сейчас нам взамен? Надо уходить? Надо уходить от ЕГЭ. Вот я бы предложила что? Уже настаивать на том, чтобы в 9 классе были традиционные экзамены, и сдавались бы они в своей школе. Долгое время, даже когда ЕГЭ ввелся, 9 классу позволяли сидеть на традиционной форме экзаменов в течение, ну может быть, 10 лет. 
В. В. Лебедев: - А что это потом даст?
Т. И. Лещева: - Знаете, сейчас новый стандарт такой неоднозначный. Там, конечно, много хорошего по поводу воспитания, но когда говорят о том, что в обязательном порядке с 6 класса уже надо профиль вводить, профильные классы, хотя в некоторых школах и с 5 класса вводили инженерные, но психологи вам скажут – это рано. Ребенок не может определиться.
В. В. Лебедев: - Еще не сориентировался.
Т. И. Лещева: - Конечно. Надо возвращать систему, которая была в России, у нас в стране в советское время – это средние специальные учебные заведения. Имеется в виду техникумы. Сейчас назвали все колледжами: и ПТУ, и техникумы – никто не разберется, что это такое. Понимаете? И вот когда ранняя специализация – самые крепкие специалисты шли через среднее звено, потом высшее. 
В. В. Лебедев: - То есть надо поступать в колледж. Это хорошо.
Т. И. Лещева: - Если его вернуть на старое русло. Вот этой системы.
В. В. Лебедев: - Техникум?
Т. И. Лещева: - Техникум. Давайте будем называть, как было.
В. В. Лебедев: - Своими именами. Спасибо, Татьяна Ивановна. Вы приходите к нам еще, поговорим о нашем образовании, потому что это знать надо обязательно, тем более когда речь касается людей православных. Но вот Татьяна Ивановна упомянула о том, что некоторые родители отдают своих детей в православную гимназию, как на хранилище, а сами-то в храм не очень ходят, который рядом с их гимназией. Это не допустимо. Мы должны с вами, конечно же, братья и сестры, слушатели радио Радонеж, хранить нашу православную веру и приумножать ее. Поэтому для нас небезразлично, что происходит на просторах нашего единого отечества. В частности вопрос Киево-Печерской лавры сейчас. Поэтому напоминаю, что у нас в «Православной беседе о главном», это называется в целом, youtube есть, он так и называется «Православные беседы о главном», или проще –Валентин Лебедев. И вот последнюю уже идет неделю, он называется «Устоит ли Киевская лавра?». В youtube «Валентин Лебедев. Устоит ли Киевская лавра?». Вопрос. Мы надеемся с вами, что да. Прошу обратить внимание. Он будет и в youtube «Радонежа». Ссылка на него будет. Христос Воскресе, братья и сестры! До свидания.
Т. И. Лещева: - До свидания. Воистину Воскресе!