То, что происходит сейчас, похоже на предвестник новой Холодной войны. Запад активно пытается вмешиваться во внутренние дела России. В студии Петр Мультатули и Леонид Петрович Решетников.

- Здравствуйте, дорогие радиослушатели, братья и сестры. Сегодня в эфире "Радонежа" я, Петр Мультатули. И у нас в гостях Леонид Петрович Решетников - директор Российского института стратегических исследований, генерал-лейтенант, кандидат исторических наук. Здравствуйте, Леонид Петрович.

- Здравствуйте, дорогие братья и сестры. Здравствуйте, Петр Валентинович.

- Леонид Петрович, сегодня хотелось бы поговорить о том, что происходит в мире. Потому что, мне кажется, что историческая тема, которой мы касались с вами и касаемся постоянно, она непосредственно связана с сегодняшней ситуацией. Хотя это  может и показаться странным. Вот вы как директор такого крупнейшего института аналитического прекрасно знаете и об этом говорите всегда, что на Россию сейчас идет беспрецедентное давление со стороны Запада. Причем такого давления, пожалуй, не было со времен Холодной войны, да. Придумывают какие-то списки Магнитского, придумывают проблемы НКО, хотя это идет прямое вмешательство во внутренние дела России. Скажите, пожалуйста, по вашему мнению, почему именно сейчас происходит такое обострение, чем оно вызвано и чем оно может закончиться для нашей родины?

- Действительно, я с Вами согласен. То, что происходит сейчас, похоже на какой-то предвестник новой Холодной войны. Запад последние годы активно пытается вмешиваться во внутренние дела России. Это очевидно, это замечает каждый, кто хоть мало-мальски интересуется международной политикой, внутренней политикой. В чем дело? Мы должны понимать, что Запад находится в кризисе, в большом кризисе. Экономическом, финансовом, морально-нравственном и политическом кризисе. Да, разными ухищрениями, активной работой СМИ, пропагандой они упоминают такие слова - рецессия, замедление, кризисное явление. Но кризис очевиден. Он как горящий торфяник: дым идет, огня нет, потом вдруг где-то пламя полыхнет: на Кипре, в Греции, в Португалии, в Италии. Потом опять пламя исчезло, только дым, но там внутри все выгорает. То есть система капитализма, сконструированная в 19-м веке, она сегодня не дает ответов на вызовы современности. В принципе, Запад, в том числе и Соединенные Штаты как ведущая страна Запада, как наиболее развитая страна Запада, не знают ответа на вопрос: что делать? В ближайшее время опять придется спасать банки, новая волна финансового кризиса. И в этой ситуации, Россия в потенциале, может стать альтернативой. Китай - нет, не может. Да, Китай развивается, неплохие темпы развития. Хотя тоже на грани, может получится, может не получится. Китай не является духовно-идеологической альтернативой Западу, а в Россия является или вернее может стать такой альтернативой. Это идея другой цивилизации. Той цивилизации, которую мы потеряли, от которой мы отказались и которую мы не хотим воспринять. Я вот недавно написал книгу «Вернуться в Россию», в том смысле, что вернуться в ту цивилизацию. И Запад, и капитализм тот классический, он это видит, он понимает, что если Россию не качнуть, не раскачать ее еще раз, не углубить этот морально-нравственный кризис, который мы переживает, то Россия выйдет, естественно, на передний план с альтернативой. Почему такая ненависть к Путину у многих, не у всех, но у многих на Западе? Особенно у политиков. Среди населения как раз скорее, симпатия. Почему ненависть? Да потому что наш Президент периодически демонстрирует Западу, что мы самостоятельны, что мы не хотим вместе на этом "Титанике" тонуть, мы не хотим покупать билет на "Титаник". Эти проявления самостоятельности вызывают бешенство. Как? Нам трудно, а тут еще Россия показывает, что она не с нами. Это ощущение дает Русская Православная Церковь и православные верующие. И переполненные церкви в Москве их очень сильно смущают. Они боятся, что на этой почве взрастет то, что они уничтожали 100 лет разными методами. И Холодной войной, и горячей войной, и сталинизмом, и большевизмом, методы разные были. Поэтому постоянны попытки давления. И этот список Магнитского, о котором мы сказали, это прямая попытка вмешательства во внутренние дела. Это демонстрация такого презрения: мол, сиди и знай сове место. Но замахнулись на большее, замахнулись, там, на двести, на триста человек политиков. Но потом ситуация то другая, немножко притормозили. Опубликовали список на 18 человек. Это не говорит о том, что они пошли на компромисс. Это говорит о том, что пороха то поменьше сейчас, значительно поменьше. Потом, Вы правильно сказали, некоммерческие организации, некоммерческие организации, которые занимаются теми или иными аспектами политики. Я часто привожу такой факт, в Приднестровье, это, примерно, по населению Чертаново, зарегистрировано свыше четырехсот некоммерческих организаций. Ну пусть там работает 40, ну, даже 35. И то это очень много.

- Почти все Приднестровье.

- Путин сказал, что у нас две организации некоммерческие: одна в Париже, это Наталия Алексеевна Нарочницкая и Андраник Мигранян в Соединенных Штатах. Вот две организации некоммерческие. Это поразительно. И огромные деньги - миллиард долларов вкачено за последний год. Зачем? Почему? Вот когда где-то сразу после Болотной этой площади какой-то фильм показывали по НТВ о Болотной площади, и какой-то человек бил ногами машину НТВ и кричал: "Я сам сюда пришел, я сам сюда пришел". Типа, что его никто на площадь силой или деньгами не пригонял. Он действительно сам пришел, да. И десятки тысяч, сколько их там было, 40-50 тысяч, в подавляющем большинстве пришли сами. Но совсем не обязательно каждому давать деньги. Достаточно на одного человека ставят на 2-3 тысячи, ему дают деньги, а он уже знает, что делать и как говорить, и что говорить, какие лозунги выдвигать, кому помогать, кому не помогать.

- То есть пастух такой.

- Пастух, да. Вот этих пастухов на 40 тысяч может быть там 4 тысячи или, там, 5 тысяч пастухов. Вот, куда уходят эти деньги. Потом вы посмотрите, с каким остервенением наши правозащитники дают информацию на Запад, пишут туда в Вашингтон о нарушениях прав человека. Я всегда говорю, раньше писали в НКВД, потом в КГБ, потом в партком, ну, в крайнем случае, в профком. А сейчас пишут в Вашингтон. И это тот же тип доносчиков. Тот же тип таких вот морально ущербных людей, которым надо куда-то написать, что бы кто-то вмешался. А вы знаете, я такую даже параллель проведу, вот мы делали конференцию по коллаборационизму и предательству во время Великой Отечественной войны. Ведь власовцы и другие предатели тоже уверяли: мы де боролись против коммунизма, а не против России, и поэтому мы были с Гитлером. Но они не не туда написали, не в тот Обком. Они все равно боролись против нашей Родины. Так же и нынешние, когда пишут туда, борются против нашей родины.

Зачем туда писать? Зачем писать и ждать какой-то дядя, дядя Гитлер, дядя Обама, дядя Рейган, там, дядя еще какой-то поможет. Зачем к чужому дяде обращаться? Поэтому многие люди даже не понимают, в чем дело, почему такое количество еще организаций создано. Это же сеть, которая пишет разные справки, разные анализы, разные отчеты. Представляете, от 640 организаций они поступают в Соединенные Штаты, например. Люди не задумываются, а куда они дальше идут? А там сидят умные, грамотные профессионалы и отбирают. Это вот ерунда, тут интересно. Вот то, что интересно отдается уже в определённую организацию. Она может называться, там, ЦРУ, ФБР, какая-нибудь еще тайная полиция и так далее. И там  уже сидят аналитики. В ЦРУ три тысячи аналитиков. Они берут эти справки, анализируют по этим вопросам, вопросам ситуации в регионе Дальнего Востока, оттуда пришли, отсюда. И рождается потом аналитическая записка в адрес президента Обамы, где написано, что на Дальнем Востоке вот такая ситуация, вот такие решения мы предлагаем. Т.е. вы помогаете вмешательству во внутренние дела в полном смысле этого слова. Вы помогаете, в принципе, в конечном итоге иностранным спецслужбам. Я отработал в нашей спецслужбе 33 года. Эта механика, просто она элементарная. Мы тоже так работали. Но у нас нет такого количества организаций, нет такой информации. Не нужны тайные агенты, они нужны всегда, конечно, но не нужны такое количество тайных агентов. Есть НКО, оно безобидные справки пишет, казалось бы. Но потом эти справки, они обобщаются, они собираются. Из этого массива справок могут понадобиться может быть две-три фразы, одна идея, один факт. На основе их уже конкретное решение получается. И если сейчас наше руководство поставило вопрос о контроле за деньгами, это правильно. Почему в Соединенных Штатах сразу же присваивается почетное звание "иностранный агент", и облагаются такими ограничениями эти организации. Они понимают, что у нас, может быть, не понимают, чем это все заканчивается, где конечный продукт деятельности этой НКО, куда он уходит, поэтому они так относятся жестко, очень жестко относятся к таким НКО. Вот это все говорит о том, что, несмотря на кризис, несмотря на тяжелейшую ситуацию в мире, Россия, благодаря потенциалу своему и благодаря тому, что вера православная в нас живет, вера православная в России пробивает себе путь, Россия постоянно вызывает, мягко говоря, раздражение. Россию постоянно надо прессовать. Прессовать, прессовать. Вот сейчас будет пресс, очень большой пресс в связи с гомосексуализмом, однополыми браками.

- А вот тут, извините, ... перебью вас. Хотел вопрос. Чем отличается нынешняя, мне кажется, ситуация давления Запада от "холодной войны"?  Тем, что сейчас Запад, уже как бы сказали об этом, он уже находится за определенной чертой. Это если еще даже 30 лет тому назад это были все-таки общества, хоть как-то связывающие себя с христианством, сейчас это резко антихристианское общество, резко антихристианское общество. И вы посмотрите, сейчас, как по команде, всюду вот эта проблема легализация однополых браков, а в Голландии даже педофилия, уже дошли до того. И что интересно, испанский король принимает решение, вопреки даже просьбе Папы Римского, принимает решение о введении однополых браков и тут же получает стотысячную демонстрацию "Долой монархию", хотя испанцы не выступали против монархии. Не кажется ли вам, что сейчас это еще, вот это давление на Россию вызвано именно тем, что вот это вот, будем прямо говорить, это, мы как-то называем ее постхристианская, это, в общем-то, богоборческая, сатанинская цивилизация, лжецивилизация. Она хочет просто стереть Россию до конца как вообще потенциального соперника.

- Соперника, да, альтернативу. И вы правильно очень сказали. Я недавно на одной международной конференции употреблял эти же слова, которые вы сейчас употребили. И один француз сказал: Господин Решетников, вы точнее говорите. Это уже не постхристианская цивилизация. Это антицивилизация. То, что происходит у нас, это антицивилизация. И вот эта антицивилизация постепенно она ставит задачу проникновения в Россию. Я даже такой мелкий пример приведу. Вот посмотрите, показывают по телевидению, слава Богу, все равно так включишь, проходишь мимо, видишь, сколько фильмов, где артисты переодеваются в женщин. Целые фильмы есть. Почти в каждом фильме и комики наши. Это приучение. Это постепенно привыкание идет, что это нормально. С этого начинается, с этого начинается. Конечно, лобовые атаки, там, эти сексы, как называется, парады или чего там

- Гей-парады.

- Гей-парады, это грубо. А такими мягкими средствами, мягкими вливаниями, проникновением пытаются разрушить нашу цивилизацию. И сейчас будет очень мощное давление по этим вопросам. И я согласен, что там, и этот французский ученый правильно сказал, там уже сложилась антицивилизация. Антицивилизация, она просто даже не только антихристианская, это само собой, это главное, она антисистемная. Это просто идет полное разложение. От нас требуется здесь как раз мобилизация на наших православных ценностях, на наших православных ценностях. Интернет - это же проникновение антицивилизации. Мы сами в Интернете. Институт имеет сайт, свое телевидение, интернет-телевидение. Мы пытаемся свой голос и наши взгляды пропагандировать. Но если чуть-чуть шире посмотреть, что творится в Интернете, это тоже наступление антицивилизации. Сложнейшие процессы. Россия становится бастионом. Недавно один политолог такого сталинистского направления сказал, ну, где наши друзья, мы растеряли своих союзников. Да не могут быть у нас сейчас друзья. Не может их быть. Потому что все втянуты в этот процесс антицивилизации. Только Россия частично, может быть, где-то какими-то не втянута. Мы только как вот остров в океане, где-то нас захлестывает, а мы все-таки стоим. Вы знаете, не так давно тоже на одном крупном заседании, очень таком авторитетном шел разговор, и очень многие известные люди, которые часто у нас на телевидении, политологи, стали говорить о том, что с нами никто не считается, мы все потеряли, мы вообще не авторитет, мы третьеразрядная страна. Это опять тоже внушение такое. С нами все считаются, с нами борются и за нас борются, за Россию. Ни один вопрос без России не обходится. Без нашей позиции. Это мы должны понимать. Мы сами себя уничижаем. У нас проблема нашей политической воли, всего нашего народа, всей нашей нации. Но Россия, как потенциал и Россия как носитель православной идеи, а мы все-таки в определенной части носители идеи, по крайней мере, у нас, наверное процентов 15-20 населения - это носители этой идеи сейчас. Она представляет опасность и имеет огромное значение. И к нам наносит визит, первый визит новый председатель КНР. К нам, в Россию приезжает. К нам обращается с посланием Обама сейчас после "списка Магнитского" - давайте дружить. К нам. К нам обращаются арабские страны - давайте откажитесь от поддержки Асада. К России обращаются. И Запад - давайте откажитесь, давайте помогите нам. К нам обращаются. Не надо посыпать голову пеплом.

- И по корейскому сейчас кризису.

- И по корейскому кризису мы играем свою важнейшую роль. Поэтому вот это уничижение - это отсутствие политической воли, отсутствие политической воли, отсутствие, эта политическая воля особенно отсутствует у секуляризованного населения, антирелигиозного, нерелигиозного населения нашей страны. Она у этой части отсутствует. Она даже не понимает, эта часть, чего делать, как решать вопросы. Она не может понять этого. У меня сейчас группа, у нас группа сотрудников института вернулась из Болгарии, они там отдыхали, их очень хорошо принимали. Часть отпуска они использовали. Но т.к. сотрудники РИСИ, конечно, встречались, ездили по стране, смотрели. Приехали, у них глаза округленные. Болгария до тиакой степени доведена что называется «до ручки», до такой степени она сейчас нищая, до такой степени народ находится в неприглядном состоянии, но все равно твердят: мы с ЕС, европейским союзом. Хотя все, что произошло, это результат вступления Болгарии в ЕС. Почему, Леонид Петрович, говорят они, почему, вы - болгарист? Да ответ простой. Население нерелигиозное. У них нет критерия истины. Они не знают куда идти. А в этой ситуации только Господь указывает куда.  Только принадлежность к вере, только принадлежность к православной церкви дает понимание, что делать. Дает понимание, что делать. Дает понимание, куда идти, за кем идти. А там этого нет. Как и Сербия тоже из-за этого страдает. Нет этого. Нет верующих. Также и у нас значительная часть населения, в том числе они находятся на руководящих местах, они не понимают, чего делать. Как уберечь страну. Но оптимизм придает то, что другая часть населения, вот этот молодой побег русской православной веры, новый побег, она все больше и больше осознает свою миссию, свою задачу, и это пугает Запад. Поэтому вот такое внимание к России. Поэтому к нам, из-за нас. Если бы мы вот сейчас все верующие Русской православной церкви сказали: все, закончили, в храмы не ходим, мы не верующие, как все. Убежден, и внимание, вот тогда точно бы превратились в третьеразрядную страну, абсолютно в третьеразрядную страну и распались бы еще. И тогда, действительно, на нас никто внимания не обращал. А сейчас обращают. Потому что есть это. Я вчера встречался с китайскими коллегами. К этому и есть интерес. Они смотрят за этим. И они видят в этом росток. Вот будем держаться за это и за веру нашу православную, за Господа нашего Иисуса Христа. И тогда никакое давление Запада, и "списки Магнитского" и прочих нам не страшны.

- Как вы думаете, в нынешней ситуации вообще возможна прямая агрессия Запада против России? Или все-таки это, т.е. 22-е июня возможно повторение?

- Всегда надо готовиться к 22-му июня. А то получится, действительно, 22-е июня, как тогда получилось. Всегда надо готовиться. Но я думаю, что сейчас это крайне маловероятно. Запад находится в таком состоянии, что они не способны на войну. Это американцы показали в Ираке, в Афганистане. Я понимаю, что, мы все понимаем, что там трудно, конечно, бороться с партизанами и с народом, и с частью народа, это очень тяжело. Но это не для США. Потом США привыкли так, чтобы они поддерживали, адругие воевали. А других сейчас нет. Раньше были. А сейчас нет. Ни Германии нет, ни Франции нет. Это разве Франция? Это однополая страна. Уже она не способна не воевать, ничего делать.

- Да и Германия недалеко ушла.

- И Германия не так далеко, да. Поэтому очень сложно. А самим американцам не хочется. Но вот с Ливией, может быть, а с русскими это как-то не очень.

- Т.е. сейчас все-таки дело, вывод из вашего рассказа, сейчас все-таки мы вступили в совершенно новую стадию - это духовная война.

- Духовная война. И Россия находится, мы много раз об этом говорим, она не в экономическом кризисе, даже не в политическом, она в морально-нравственном кризисе. Надо из этого кризиса выходить. А путь один - только к Богу, только к Богу. Пусть мусульмане идут к Аллаху, буддисты - к своему, православные - к Богу. Но все, чтобы шли к Богу, все шли к Богу. Тогда мы выйдем из кризиса. Так получалось  в 612-м году. К Богу пошли, опять победили. В 812-м году, Александр I, который, в принципе, был не сильно верующим до 1812-го года. Пошел к Богу и победил. И так и сказал: не я победил, а Господь победил. И в 41-м, в 45-м году, вот у нас в институте, знаете, Дмитрий Александров - поисковик, продолжает работу по, тоже парадокс, не государство хоронит своих бойцов, а люди сами - молодежь. Это хорошо, с одной стороны. А с другой стороны, не очень правильно. Так вот он говорит, что тазиками собираем, ведрами крестики…

- Складни.

- Складни, крестики. Вот, поисковик, который каждое лето проводит не в отпуске, а, как назвать, в поиске, на раскопках. Вот ведрами выносим, собираем. Поэтому только таким путем, другого пути нет.

- Да, и Вы знаете, действительно, это уже было в нашей стране, Вы правильно сказали, это всегда было, что когда мы объединялись вместе, вот сейчас мне тоже при шлось быть в Казани, когда мы говорили о Николае II, вы знаете вообще о Российской империи и мусульманах, и меня поразило, насколько представители исламского духовенства, да просто верующие мусульмане, насколько им созвучно это. Да, можно сказать, что это часть какая-то. Но я почему-то глубоко уверен, что часть очень немаленькая. Просто у нас опять происходит так, что все эти экстремисты, ваххабиты, о них слышно, о них говоря, а вот те, кто любит Россию, те, кто преданы России, они как-то всегда находят в…

- В тени.

- В тени. Это очень важно, что делает, конечно, институт в этом плане. Это, действительно, задача будущего.

- Я, знаете, всегда говорю и на встречах важных, я всегда говорю, что мы не воюем с мусульманами. И мусульмане, я не имею в виду экстремистов, ваххабитов, салафитов и прочее, они не воюют с нами, у нас нет разногласий. Это у агрессивных атеистов есть такое понимание, что православные воюют с мусульманами. Мы с ними не воюем. Они выбрали этот путь. Они молятся Аллаху. Это их выбор. Также они про нас считают. Мы не воюем с ними. И нам легче договориться с мусульманином, чем с агрессивными атеистами, потому он единобожник, он верующий, он верит во Единого Бога. Поэтому вот эта линия, в том числе нашего института, она как раз на это и направлена. Мы жили всегда в одной стране, в империи, и все служили империи. И нам делить нечего, если ты, конечно, не экстремист, не террорист и т.д. Сколько они убили священнослужителей мусульманских, муфтиев. Каждый день, каждый день убивают. Я недавно приходил в институт, встречались мы с муфтием Северной Осетии, там где-то процентов 15 мусульманское население. Убили его заместителя. Я его лично знал. Молодой парень, 32 года, всегда нормальный диалог.  Я его спрашиваю: почему убили? А чтобы боялись, говорит, их, чтобы боялись, мы - традиционные мусульмане. Они переживают тяжелые времена.

- Хотелось, наверное, закончить разговор мыслью вашей книги, вернуться в Россию. Вы правильно рассказали и отметили, что вернуться в Россию - это значит вернуться в русскую православную цивилизацию. Только этим путем мы можем сегодня стоять, это наше ядерное оружие самое главное. И поэтому я хотел бы вас еще очень поблагодарить и за книгу, и за такой интересный разговор, который получился сегодня, и пожелать вам всего самого хорошего.

- Всем православным братьям и сестрам стойкости в вере, стойкости и уверенности в нашей победе, победе не на земле, а победе нашего духа. Победе нашего духа.

- Всего доброго. Напоминаю, что в гостях у радиостанции "Радонеж" был Леонид Петрович Решетников, директор Российского института стратегических исследований. Всего доброго. До свидания.

- До свидания.