Фальшивые могилы язычества

Недавно стало известным, что правительство Канады приостановило финансирование раскопок, которые должны были эксгумировать останки жертв «культурного геноцида», творившегося христианами против канадских индейцев.

Причина? Останков не нашли.

Но напомним, о чем идет речь.

За бурными событиями последних дней как-то забылась история, ходившая по новостным лентам и антиклерикальным пабликам — про то, как в Канаде на территориях христианских школ-интернатов для индейцев было найдено множество могил бедных индейских детей, которые умерли от невыносимых условий содержания. Злобные христиане (как сообщалось) мучили бедных детей, чтобы оторвать их от культуры и обычаев их народа и навязать им свою религию.

Подобные душераздирающие рассказы, вызывавшие праведный гнев и возмущение, хорошо укладывались в общую картину христианских миссионеров как антигероев. В этой картине, которая в головах прогрессивной общественности приняла характер очевидной и непоколебимой истины, индейцы (как и вообще языческие народы) жили в совершенной гармонии с природой, почти как в раю, и следовали древним путям мудрости. Но тут явились злобные, алчные, надменные белые колонизаторы и разрушили всю эту идиллию. Они с глубоким презрением смотрели на местных как на «дикарей», на их культуру — как на «примитивную», на их духовность — как на нелепые (а то и демонические) суеверия.

Они считали, что местным, для их же блага, необходимо приобщиться к «настоящей» культуре и «истинной» вере, причем то и другое навязывалось самым грубым и насильственным образом. Христианские миссионеры, как утверждалось, повинны в «культурном геноциде» — если они и не истребляли местных физически под корень, то духовно отрывали от их традиций и культуры

История о детских могилах настолько хорошо укладывалась в эту картину, что в нее поверили немедленно — а это привело бурным речам ненависти (христиан ненавидеть было можно и нужно) и к массовым поджогам христианских церквей со стороны «мстителей» за умученных детишек.

Власти выделили денег на раскопки предполагаемых могил — но потом стали вскрываться некоторые факты. Оказалось, что рассказы о тайных захоронениях опирались на «аномалии» то есть, вероятно, пустоты в земле, обнаруженные при исследовании специальным радаром, которые «потенциально могли быть захоронениями».

А уже потом, в восприятии медиа и публики эти «аномалии» превратились в «массовые захоронения» жертв коварных церковников, ужасающие злодеяния которых, наконец, вышли на поверхность.

Раскопки, однако, не обнаружили реальных «останков жертв».

И вот недавно правительство приостановило финансирование поисков.

Впрочем, как это бывает обычно с разоблаченными фейками, люди, которые охотно в них верили, отошли на линию «да, этих конкретных могил не нашли, но ведь все равно миссионеры — гады, и совершили бесчисленные преступления против коренных народов»

Что же, люди грешны, и если ставить вопрос о том, всегда ли христиане поступали наилучшим образом — то, очевидно, не всегда. Наверное, на печальных страницах истории мы можем найти много такого, что невозможно было бы защищать.

Но это никак не делает общую картину верной.

Нет, язычники — ни в Америке, ни в Африке, ни в Европе — не жили в идиллической гармонии с природой и друг с другом. Антропологи, исследовавшие жизнь изолированных племен, не подтверждают такой фантастической картины.
Замечательный роман нигерийского писателя Чинуа Ачебе «И пришло разрушение» («Things fall apart» в оригинале, то есть скорее «Все рушится» или «Все посыпалось») описывает жизнь до прихода европейцев со всем, что в ней было — войны между племенами, человеческие жертвоприношения, и густая паутина суеверий, опутывающая каждый шаг.

Язычество как «жизнь в гармонии с природой» существует только в воображении современного жителя мегаполиса, который живет и работает в помещениях с центральным отоплением, а пищу добывает в магазинах.

Как только у реальных людей, живущих «на лоне природы» (например, изолированно живших индейцев Южной Америки) появляется возможность оставить пути предков и перебраться город, они это немедленно делают — даже если они оказываются на положении граждан третьего сорта, которым достаются самые плохие работы.
Возвращение в дохристианский мир невозможно — но главное, романтичным неоязычникам там бы не понравились ни быт, ни нравы.

Начать с того, что там угнетенные меньшинства просто не могли бы предъявлять никому претензий. Сильное племя победило слабое? А вот не надо быть слабыми! Боги побежденных оказались забыты? А кому нужны слабые боги? Кому-то из побежденных дали возможность интегрироваться в мир победителей? Им очень, очень повезло.
Предъявлять обвинения христианам можно только по христианскому кодексу — потому что в языческих все это просто не было бы преступлением.

Идея, что у слабых, у находящихся в меньшинстве, у проигравших есть какие-то права, была вполне чужда языческому миру.

Это так во всем мире — и это было так в дохристианской Европе. В Швеции, например, практика регулярных человеческих жертвоприношений прекратилась только с приходом к власти первого христианского короля.
Но эти, вполне очевидные соображения не мечтают людям мечтать — кто же может воспретить мечте — о прекрасной языческой жизни, которой людей лишило прибытие христианских миссионеров.
Другое дело, что эти мечта оказываются такими же иллюзорным, как и предполагаемые «могилы жертв культурного геноцида».