Метастазы красного реванша в Тверской губернии

В селе Свердлово Конаковского района Тверской области восстанавливают памятник революционеру-убийце Дмитрию Котихину. Этот 24-летний матрос крейсера «Память Азова», уроженец села Новое (ныне Свердлово), был приговорен к повешению (приговор был смягчен на расстрел) за кровавый бунт на крейсере «Память Азова». В советской историографии он был представлен как зверски подавленное царскими сатрапами героическое восстание. Но все было ровно наоборот. Во время бунта были жестоко убиты и замучены как командир корабля, так и многие офицеры. «Большинство команды революционерам, - по воспоминаниям одного из офицеров Н.Н.Крыжановского, - не сочувствовали и считали, что произведенный бунт есть страшное преступление и убийство… Но комитет держал власть страхом, террором, решительными, беспощадными действиями». Приказ главарей мятежа немедленно расстрелять всех артиллеристов, которые отказались обстреливать другие корабли оказался для них гибельным. Приказ не был выполнен и они сами были арестованы. В.И. Ленин провал мятежа объяснил тем, что широкие массы матросов и солдат были «слишком мирно, слишком благодушно, слишком по-христиански настроены».

И теперь вот этому революционному матросу, призревшему присягу и убившему своего командира, настроенному «не мирно, не благодушно и совсем не по-христиански», восстанавливается памятник у алтарной апсиды Крестовоздвиженского храма с.Свердлово (в охранной зоне храма, кстати). Молчат православные общественные организации, молчат диссиденты и правозащитники. Молчит общественность, которую, правда, как и церковь не спросили. А что же власть? Неужели власть не понимает, что памятники устанавливаются, чтобы утверждать определенные ценности? Утверждать образцы гражданского поведения? Переводя на современный язык, сейчас устанавливается памятник герою майдана, убийце и насильнику по политическим мотивам. Воспитывая юношество на таких примерах, неужели власть не понимает, что воспитывает своих могильщиков, мятежников-белоленточников, граждан незаконопослушных, которых легко распропагандировать на антиправительственное восстание любому американскому НКО. Недальновидно.

Справка.

Матросский бунт на крейсере Балтийского флота «Память Азова» состоялся 1—2 августа 1906 года. В советской историографии он был представлен как зверски подавленное царскими сатрапами героическое восстание. Другие интерпретации, естественно, исключались.

Ситуация развивалась так. В 1906 году крейсер был флагманским кораблем учебно-артиллерийского отряда Балтийского моря. Среди команды и переменного состава учеников выделилось несколько революционно настроенных людей. Они вели с матросами разговоры политического характера, читали им «левые» газеты и большевистские прокламации. Вечером 1 августа на корабль, стоявший в бухте близ Ревеля (Таллин), незаметно перешел переодетый матросом агитатор Арсений Коптюх. Ночью его арестовали и решили немедленно отправить в Ревель. Часть команды взбунтовалась, раздались выстрелы. Был смертельно ранен вахтенный начальник и тяжело ранен старший офицер. Через короткое время были убиты еще несколько офицеров и судовой врач Соколовский, а командир крейсера Лозинский получил несколько тяжелых колотых ранений штыками в грудь. Большинство офицеров попытались спастись на баркасе, но бросившийся в погоню паровой катер с 37-мм пушкой прицельным огнем погубил немало жизней командиров. На крейсере матросы арестовали оставшихся двух офицеров.

Утром был подан сигнал прочим судам, стоявшим на рейде, присоединиться к бунту, но те отказались повиноваться. К вечеру крейсер стал на якорь на ревельском рейде, и команда заметно остыла. Приказ главарей мятежа немедленно расстрелять всех артиллеристов, которые отказались обстреливать другие корабли, не был выполнен, и сами они были арестованы. Освобожденные мичманы Крыжановский и Сакович возглавили окончательное подавление мятежа. К суду были привлечены 91 нижний чин и 4 штатских. 18 августа 18 бунтовщиков были расстреляны и похоронены в море, 12 матросов приговорили к каторжным работам на срок от 6 до 12 лет, 13 нижних чинов разослали по дисциплинарным батальонам и тюрьмам, 15 присудили к дисциплинарным наказаниям, 34 матроса были оправданы. Крейсер был лишен Георгиевского флага и стал учебным судном «Двина».

В 1948—1949 годах в издававшемся в Нью-Йорке журнале «Морские записки» Николай Николаевич Крыжановский опубликовал в трех его томах свои обширные и бесценные по содержанию воспоминания о бунте на «Памяти Азова» и его подавлении.

Газетная площадь не позволяет воспроизвести их хотя бы в основных извлечениях, но некоторые подстрекательские действия ревкома просто поражают. Матросов кормили прекрасно, и это раздражало революционеров. Однажды, пишет Крыжановский, «революционный комитет перед раздачей обеда влил в котлы какую-то химию. А кокам было сказано, что, если они заикнутся, не быть им живыми. Официально, конечно, никто не признался, но мы узнали об этом».

Во время бунта старший механик полковник «Максимов хотел что-то достать или спрятать какие-то семейные реликвии или карточки. В это время в его каюту ворвалась ватага вооруженных мятежников во главе с машинистом Бортниковым. Наскочив на Максимова, Бортников начал бить его тяжелым рашпилем по голове. Другие тоже приняли участие, и Максимов был забит насмерть».

Страшно цитировать многочисленные подробности, которые воспроизводит в своих воспоминаниях Крыжановский. Но это и есть та правда, которая была скрыта от нас.

Сидевшие в каютах под арестом офицеры Крыжановский и Сакович «узнали, что большинство команды революционерам не сочувствуют, считают, что произведенный бунт есть страшное преступление и убийство… Но комитет держал власть страхом, террором, решительными, беспощадными действиями». Николай Николаевич очень сдержанно пишет о своей роли в окончательном подавлении бунта, но ясно, что она была основной, и именно благодаря ему не было допущено самой большой крови.

«Надо признать, — писал Крыжановский, — что расправа во время мятежа с офицерами была довольно жестокая. Когда часть офицеров убили и ранили и оставшаяся в живых горсточка стала отступать на баркасе, то вдогонку по баркасу стреляли из пушек и сделали снарядами 20 пробоин. С затонувшего у берега баркаса остатки офицеров, почти все раненые, старались добраться до леса. Мятежники на катере с пушкой преследовали баркас, стреляли из пушек и ружей и хотели высадиться на берег, чтобы перебить раненых в лесу, но не могли высадиться, т.к. катер сел на мель. На корабле, пока офицеры были здоровы и вооружены, избиение происходило из-за угла: стреляли из коечных сеток, из катеров и шлюпок с ростр, из-за всяких укрытий».

Напомним, что В.И. Ленин, анализируя революционные действия на флоте в 1905—1906 годах, сказал, что широкие массы матросов и солдат были «слишком мирно, слишком благодушно, слишком по-христиански настроены».

Источник: Вячеслав Воробьев, профессор Государственной Академии славянской культуры, «Тверская Жизнь».