Кашпировский и другие недобрые волшебники

Недавно в новостях опять замелькал (кто бы вы думали?) «психотерапевт» Анатолий Кашпировский, человек-эпоха (к счастью, прошедшая). Внимание привлек его конфликт со священником Павлом Островским, который в комментарии для канала SHOT раскритиковал «целителей» и призвал к такому (вполне очевидному) шагу, как официальная аттестация такого рода работников «нетрадиционной медицины».

Священник получил двоякого рода угрозы. С одной стороны, от лица Кашпировского ему пригрозили юридическим преследованием: «Официально предупреждаю вас, что если вы впредь позволите себе любое дискредитирующее высказывание в адрес психотерапевта Анатолия Михайловича Кашпировского, вы будете иметь весьма серьёзные юридические проблемы. Ваше упоминание моего доверителя в контексте вашей очевидно популистской инициативы аттестации целителей, является крайне вызывающим и недопустимым, в силу уже того факта, что вы попытались поставить одного из революционеров мировой науки, признанного Гения Мировой Медицины, на одну ступень с мошенниками и шарлатанами. Склонны рассматривать данный демарш с вашей стороны как попытку публичной дискредитации виднейшего учёного с мировым именем и его публичного оскорбления»

С другой стороны, сам «Гений Мировой Медицины» записал короткое видео, где обещал «наказать дистанционно» своих критиков, явив себя, таким образом уже не в амплуа «целителя», а грозного и могучего чернокнижника, способного дистанционно карать своих врагов.

Возможно, министерству обороны следует срочно заключить контракт с этим живым чудо-оружием, чтобы он колдовал против врагов России — пока его не перехватил и не использовал в своих целях Пентагон. Перспектива особенно реальная с учетом того, что Кашпировский уже давно поселился в США.

Однако текущий конфликт вызван тем, что Кашпировский покинул гостеприимные берега Соединенных Штатов, где он уже было прочно обосновался, и вернулся в Россию, пытаясь продолжить свои «психотерапевтические сеансы». Для людей, которые в сознательном возрасте застали распад СССР и 1990-тые годы он являет собой знаковую фигуру.

Его хорошо знакомый всем суровый облик влечет за собой массу воспоминаний о других видных деятелях эпохи. Вспоминается Алан Чумак, заряжающий воду через экраны телевизоров, Секо Асахара, пробуждающий кундалини, Мария Дэви, завернутая в простыню, и огромное количество других ярких личностей, местных и приезжих, устремившихся ловить рыбку в мутной воде.

А вода была действительно мутной. Миллионы людей переживали крах всего, к чему они привыкли, разрушение всех сложившихся правил общежития, смену системы жесткого государственного патернализма на дикий и гордый своей откровенной аморальностью капитализм, взятый прямиком из «Незнайки на Луне».

Слово «катастрофа» вполне точно описывает происходившее независимо от того, как вы относитесь к СССР. Когда огромный корабль идет ко дну, а люди, барахтаясь в холодной воде, ищут за что уцепиться — это катастрофа независимо от того, насколько корабль был комфортабельным и насколько хороши были порядки на борту.

Катастрофа носила не только политический и экономический, но и нравственный, психологический и духовный характер. Коммунистическая идеология, старательно искоренявшая любое богопочитание, пыталась, все же, поддерживать в людях определенные нравственные истины — честность, нестяжательство, приверженность общему благу.

Когда она рухнула, она оставила после себя страшную пустоту, в которой «хозяевами жизни» и образцом для подражания оказались персонажи вроде «человека с рублем» из известной в то время брошюры.

Это было время сокрушительного национального унижения, когда иностранцы, посещавшие нашу страну, с брезгливым удивлением отмечали у русских (в том числе, представителей власти) «ненависть к собственной культуре», а люди, которые уехали за границу и постарались забыть о своих корнях, почитались счастливцами.

Семьдесят лет принудительного атеизма не смогли вытравить из людей жажду чуда — но смогли глубоко исказить ее.

Еще во времена позднего СССР подо льдом официального материализма рос интерес ко всему, что не укладывалось в его рамки — что выглядело завораживающе-таинственным и сокрытым.

Люди пересказывали друг другу волнующие слухи о телепатах и экстрасенсах, летающих тарелках и «народных целителях».

По рукам ходили так называемые «слепые» распечатки текстов йогу, НЛО и тому подобные материи. «Слепыми» их называли из-за технологии изготовления — в механическую пишушую машинку вставлялось пять листов, переложенных копировальной бумагой, на первом листе буквы пропечатывались четко, на следующих — все бледнее и бледнее, так что читать их даже под ярким солнечным светом было нелегко.

А обычно их читали под тусклой кухонной лампочкой, ночью — потому что днем эдакое сокровище надо было возвращать владельцу.

И вот когда цензурные ограничения рухнули, все эти изыски из «мира таинственного» оказались золототым дном для людей, во-первых, предприимчивых, во-вторых, не отягченных соображениями нравственности или репутации.

Они очень хорошо встраивались в господствующую атмосферу «семьдесят лет нам врали!». И ведь, действительно, врали — а раз материализм оказался ложным, люди кинулись верить всему, что он вытеснял или отрицал.

Сверхъестественное казалось привлекательным убежищем от холода и тревог реального мира, а люди, выращенные в атмосфере официального атеизма, оказались лишены иммунитета даже к самому грубому и примитивному обману.

Вопреки вере наивных атеистов в то, что удаление традицонной религии породит дивный новый мир рациональности, на почве, зачищенной от влияния Церкви, бурно зацвели разного рода оккультные сорняки.

Однако поговорка «кому война, а кому — мать родна» увы, справедлива и в отношении других народных бедствий. Время растерянности и хаоса, когда проблемы с государством было легко решить «договорившись» с конкретным чиновником, а люди были готовы поверить любому, кто умел придать себе внушительный и уверенный вид, создавало уникальные бизнес-возможности, немыслимые ни до, ни после.

Одним из людей, которые возвысились в этой уникальной ситуации, и был Анатолий Кашпировский.
Медики могли сколько им угодно негодовать на чудовищное и пагубное шарлатанство, полные залы жаждущих исцеления собирали не они.

Но сейчас другие времена — и, очевидно, Кашпировский переоценивает свои возможности. Это бывает с эмигрантами, у которых образ покинутой ими страны застыл на той эпохе, в которую они уехали.

Многие из них искренне убеждены, что у нас и сейчас такая же коррупция, нищета и хаос, как и тридцать с лишним лет назад. Возможно, Анатолий Кашпировский стал жертвой той же иллюзии.

Конечно, какое-то число людей, уязвимых для обмана, есть и сейчас. Но государство и общественное мнение существенно изменилось.

Однако казус Кашпировского напоминаем нам об одной остающейся дыре в законодательстве — на которую и указал отец Павел Островский.

Целенаправленное воздействие на здоровье людей, медицинская (и квазимедицинская) практика должна регулироваться законодательно. Во многих отношениях так оно и есть.

Но в этой регуляции есть огромная пробоина, вызывающая сквозняк.

«Целители» подобные Кашпировскому, воспринимаются в качестве альтернативы «официальной медицине», так, что люди, которым могло бы помочь своевременное обращение к врачу, предпочитают попытать счастья у них, упуская драгоценное время.

Если методы «целителей» работают — что же, очень хорошо, пусть проведут надлежащие исследования, докажут их эффективность и обучают им в медицинских ВУЗах.

Ведь было бы бесчеловечным преступлением, имея возможность помочь множеству болящих, этой возможностью пренебречь. Так что давайте испытаем сверхспособности Кашпировского и других «признанных Гениев Мировой Медицины», и, удостоверившись в их подлинности, обратим их к общему благу.

Проведем аттестацию и выдадим «революционерам мировой науки» бумагу с печатью — проверено, работает. И чего тут опасаться честным людям, несущим исцеление тысячам страждущих? Критики будут принуждены замолчать, а целители получат мощную рекламу.

Впрочем, понятно, почему это предложение не устраивает Кашпировского и его товарищей по цеху. Эти «методы исцеления» не работают. Но если они не работают — давайте запретим ловкачам эксплуатировать легковерие уязвимых людей. Определённые законодательные меры тут назрели — и перезрели.