Есть вещи поважнее политики

Неприятная история, когда в прямом эфире православного телеканала «Спас» один из приглашенных экспертов недопустимо резко отозвался о ряде священников, похоже, уже рассосалась - извинения принесены и приняты, эмоции остыли, люди переключились на другие темы.

Это дает возможность рассмотреть происшедшее с некоторого, хотя бы и небольшого, удаления, и обратить внимание на тезис, который представляется важным. Церковь, самим фактом своего существования, верой, которую она провозглашает, де-абсолютизирует ценности и предпочтения этого мира.

Для людей - как мы легко это видим - политика очень быстро превращается в суррогат религии, в источник ценности, смысла и единства с другими людьми, самых глубоких эмоциональных переживаний, абсолютной преданности. Добро и зло, благословение и проклятие, начинает определяться политической позицией. Праведник - это тот, кто выражает ненависть к правильным врагам, а уж каков он в жизни - это никого не беспокоит. Негодяй - это тот, кто такой ненависти не выражает, или даже активно поддерживает сторону «зла». Мы это видели (да и сейчас видим) в нашей стране, сейчас это приняло огромный размах в США - где человек, который не поддерживает прогрессивную повестку, не просто неправ, а именно негодяй, фашист и вообще проклятое чадо тьмы. 

Мне хотелось бы сказать, что все это - черта прогрессивных движений, революционеров, ниспровергателей, комсомольцев 20-тых, хунвейбинов, и «воинов социальной справедливости».

Увы, это было бы неверно. Склонность идентифицировать себя с определенным «политическим племенем», и утверждать свою идентичность как его верного члена, выражая бурную неприязнь к другому племени - это, увы, общечеловеческое. С охранителями тоже бывает.

И вот наша вера говорит о том, что это - суррогат, даже идолопоклонство. Мы должны искать нашей личной идентичности, смысла жизни, чувства принадлежности, оправданности и надежды не в политике - а в Церкви. Именно Церковь является нашим народом, нашей партией, нашей точкой отсчета.

Это, на практике, означает, что священник может иметь глубоко противные вам политические взгляды, считать положительными персонажами тех, в ком вы видите персонажей отрицательных, и вообще вызывать ваше острое несогласие - но в нем надлежит почитать иерея Божия, устами которого сам Христос отпускает грехи, а руками - преподает Свое Тело и Кровь.

Его идентичность как священника бесконечно важнее его политических предпочтений. Посланник от лица Царя может иметь - как человек - неприятные вам взгляды, но вы должны почитать его ради почтения к Царю.

Как ни поразительно это может прозвучать для многих, вы можете любить и почитать человека, и не разделять его политической позиции. Политические предпочтения - это не самое в нем главное.

Конечно, тут могут быть пределы - приверженность идеологиям, которые отрицают само бытие Божие и воюют на Церковь, или проповедуют расовую надменность, или насаждают извращения и аборты, несовместима с правой верой.

Но, в общем случае, если человек тепло отозвался о политике, которого вы имеете основания считать просто удачливым бандитом, это еще не выводит его за пределы Церкви и - если он священник - не ставит под вопрос его сан.

В атмосфере, где различные политические силы требуют себе абсолютной, непререкаемой преданности, это звучит раздражающе - но это важно. Потому что наша вера учит тому, что абсолютная и непререкаемая преданность уместна только по отношению к Богу. По отношению же к людям уместно смиренного осознание того, что все мы делаем глупости и ошибки. 

Там, где божественное Откровение не проясняет вопрос, и оставляет наши решения нашей собственной рассудительности, мы можем рассуждать по-разному - и по разному ошибаться.

Более того, как здравый смысл, так и Писание и Предание побуждают нас не торопиться обвинять человека. Нам стоит интерпретировать сомнения в его пользу. Как сказано в Книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова (19:13-18),

«Расспроси друга твоего, может быть, не сделал он того; и если сделал, то пусть вперед не делает. Расспроси друга, может быть, не говорил он того; и если сказал, то пусть не повторит того. Расспроси друга, ибо часто бывает клевета. Не всякому слову верь. Иной погрешает словом, но не от души; и кто не погрешал языком своим? Расспроси ближнего твоего прежде, нежели грозить ему, и дай место закону Всевышнего».

Иногда совершенно уместно, хорошо и правильно промолчать. И конечно, резкие нападки и ничем не подтвержденные обвинения в адрес священников (да и кого бы то ни было) неуместны. Звать эксперта, который этого не понимает, было ошибкой.

Но с другой стороны мы увидели то же стремление решительно подтвердить верность политически своим, гневно осудив и заклеймив позором «врагов».  На телеканале «Спас» работают верные православные христиане, миряне и священники, которые тяжело трудятся для того, чтобы укрепить верующих и достичь неверующих словом Божиим.

Как и любое СМИ, телеканал сталкивается с выбором - либо вращаться в своем,  проверенном, тщательно согласованном кругу, либо приглашать экспертов со стороны - и тогда полностью проконтролировать, что они скажут, невозможно.

Если давать место разным точкам зрения, то некоторые из них могут вам не понравиться; и почти любая из них у кого-нибудь да вызовет возражения. На светском ТВ мы обычно рассматриваем слова приглашенного эксперта как именно его слова, а не точку зрения телеканала. Наверное, стоит признать, что и на «Спасе» могут звучать высказывания, отражающие именно точку зрения эксперта, и не говорить резких и несправедливых слов о сотрудниках телеканала в целом.

Впадать в ритуальное поношение «врагов», чтобы засвидетельствовать верность «своим» - это то, что может происходить и с охранителями, и с «освободителями», но у «освободителей», как у группы относительно немногочисленной и малопопулярной, соблазн может быть сильнее. Как писал К.С.Льюис,  «Каждая маленькая группа людей, связанная общим интересом, который другие отвергают или игнорируют, постепенно вскармливает тепличное благодушие, конечно -- друг к другу. По отношению же ко всем прочим развивается гордость и даже ненависть, проявляемые без всякого стыда, ибо они санкционированы "делом" и освобождают от личной ответственности»

Тенденция отождествлять свое политическое дело с делом Божиим может подстерегать кого угодно - но человек, который постоянно сталкивается с неодобрением окружающих, сильнее нуждается в психологической компенсации, и будет склонен подчеркивать, насколько достойной и праведной, должной и спасительной является его политическая позиция. Политический активизм воспринимается как нравственный и даже религиозный подвиг, те, кто удаляются от него, видятся людьми нравственно ущербными. 

Со стороны глядя, тут происходит определенная подмена. Если вы печалуетесь за безрассудного дуралея,  который сел за закладки, и уверяете, что он глубоко раскаивается, и больше никогда не будет, всем ясно, что вы ничуть не симпатизируете наркоторговле как таковой. Если вы ходатайствуете за политического деятеля, дело которого считаете правым, вы можете быть тут сами правы или нет - но это уже не «милость к падшим». Это помощь тем, кого вы ничуть не считаете падшими - а считаете вашими товарищами по борьбе. Солидарность со своими соратниками - дело понятное, но христианская добродетель лежит в несколько иной плоскости.  

Другие люди могут не разделять ваших политических предпочтений, и это нормально. Это не делает их ни худшими гражданами, ни худшими людьми, ни худшими христианами, чем вы.

Сохранять дистанцию между верой и политикой, и не делать политику источником личной или коллективной праведности очень важно, потому что когда для вас правильная позиция в политическом конфликте ставится критерием нравственности, сама нравственность умирает.  Как, увы, умирает и вера, вытесняемая другим - а именно политическим - способом найти в жизни смысл, оправдание и единство с другими. И чему нас учит это происшествие - так это тому, что смешения религиозных, нравственных и политических оценок стоит избегать.