Самоубийственная идеология необольшевизма

Решение мэра Москвы Сергея Собянина прекратить голосование по памятнику на Лубянке и не ставить, пока, никого вообще, было воспринято с понятным облегчением - по крайней мере, памятника автору красного террора в центре столицы в ближайшее время не будет. Но то что произошло, нуждается в тщательном рассмотрении.

Мотивация мэра, конечно, понятна - вопрос остро конфликтный, давайте замнем его до лучших времен. Она выглядит вполне очевидной. Работа властей поддерживать мир и стабильность, не будить лиха, пока оно тихо, и других, желающих лихо будить, удерживать.

Непонятно другое - как этот вопрос вообще был поставлен? Почему с той же мотивацией (будет острый конфликт, давайте его избежим) нельзя было прикрыть инициативу с самого начала?

Зачем было начинать голосование, дождаться, пока Дзержинский проиграет св. Александру Невскому (45% против 55%), а потом решить, что памятник выигравшему Князю мы ставить не будем?

Это подрывает версию о том, что власти с самого начала хотели воздвигнуть памятник св. Александру, и закрыть вопрос, покончив с притязаниями необольшевиков.

Что было бы если бы выиграл Дзержинский? Нам бы тоже сказали, что ставить его не будут, чтобы не вызывать конфликт? Мы не знаем. В конце концов, бывают просто ошибки и необдуманные поступки, за которыми не обязательно предполагать коварные планы.  Но ситуацию нельзя не назвать тревожной - само рассмотрение вопроса о возвращении на площадь памятника человеку, который является богоотступником, изменником своему государю, мятежником, террористом, массовым убийцей, вождем организации, которая преследовала Церковь, оскверняла ее святыни и убивала ее святых - это уже свидетельство некоторого влияния, которое в коридорах власти приобрела идеология необольшевизма.

Нам стоит обратить внимание на то, что эта идеология будет просто самоубийственной для России. По целому ряду причин, некоторые из которых мы рассмотрим.

Во-первых, марксизм-ленинизм был целостной идеологией, его герои могли быть героями только в контексте марксистско-ленинского мировоззрения, где все их деяния находили высшее оправдание в грядущем светлом царстве коммунизма. Если в неизбежную победу коммунизма мы не верим, (сейчас не видно, чтобы такая вера кем-либо исповедовалась всерьез) то действия большевиков (измена своей стране во время мировой войны, подготовка и осуществление вооруженного захвата власти, террор против тех, кто был (или предполагался) противниками марксистско-ленинского проекта, расказачивание, раскулачивание, голод, явившийся следствием усилий по воплощению марксистской теории в жизнь, борьба с Церковью и т.д.), не могут рассматриваться иначе, как тяжкие государственные преступления. Уберите из конца пьесы светлое царство коммунизма (а его там уже не просматривается) и окажется, что все это было просто преступным и напрасным мучительством и убийством миллионов людей.

Пытаться прославлять фигуры, подобные Дзержинскому, значит прославлять уже не прорыв в светлое будущее, а бессмысленное злодейство, когда люди продали душу дьяволу - и ничего не получили взамен.

Говорить о социальных гарантиях позднего СССР (каково бы ни было наше отношение к самим этим гарантиям) как об оправдании всей пролитой крови могут только в очень специфических кругах - остальным будет трудно поверить, что бесплатную медицину нельзя было обеспечить без красного террора. Тем более, что обеспечивали ее совсем другие люди, не ЧК.

Во-вторых, марксизм-ленинизм опирался на идеологическую монополию в  СМИ и книгоиздании. Партия могла рассказывать какие угодно сказки - про своих канонизированных героев в том числе - некому было это оспорить. Ну, разве что коротковолновым “вражьим голосам”, но попытки что-то разобрать через глушилки требовали усилий, которые большинство людей не хотели прилагать. Сейчас истина известна - и сделать ее неизвестной уже невозможно.  В ситуации, когда у любого школяра в кармане смартфон с выходом в интернет, обеспечить неоспоримость идеологии невозможно. Продать светлый образ "рыцаря революции" можно будет только меньшинству людей (особенно молодых). У остальных есть доступ в интернет, где за минуту можно узнать все, что вам нужно.

Необольшевизм безнадежно лжив - причем лжив самым очевидным, легко проверяемым образом. Человек, вынужденный делать вид, что он одновременно чтит и св. Александра Невского, и чекистов, которые осквернили его святые мощи, загоняет себя в когнитивный диссонанс - и ему вряд ли стоит рассчитывать на то, что он сможет заставить жить в таком диссонансе всех остальных.

Делать ставку на то, что людей истина не интересует вообще, и они будут кушать легко проверяемую ложь свободно и охотно, было бы поспешно. Кто-то будет, кто-то - нет. Строить государственную идеологию на очевидной лжи было бы неразумно.

В-третьих, эта идеология потребует прославления проекта, фундаментально враждебного исторической России, которую он третирует как “тюрьму народов” и Православию, которое объявляется "поповским обманом". В.И.Ленин характеризовал "кокетничанье" с религией известно как, и любые заигрывания необольшевиков с Православием, стоит им хотя бы несколько укрепиться, кончатся очень скоро.

Конечно, в годы войны коммунистам пришлось реабилитировать часть крепостников и феодалов - выяснилось, что у страны есть история до 1917 года, причем история славная.

В 1931 году Сталин говорил о том, что "История старой России состояла, между прочим, в том, что ее непрерывно били за отсталость. Били монгольские ханы. Били турецкие беки. Били шведские феодалы. Били польско-литовские паны. Били англо-французские капиталисты. Били японские бароны. Били все – за отсталость. За отсталость военную, за отсталость культурную, за отсталость государственную, за отсталость промышленную, за отсталость сельскохозяйственную. Били потому, что это было доходно и сходило безнаказанно".

Однако во время Великой Отечественной Войны риторика переменилась - оказалось, что у царской России были и великие полководцы, и великие победы. Нужда заставила - и людей призывали сражаться за Отечество, обращаясь к его истории.

Но убрать из "красного проекта" резко негативное отношение к исторической России нельзя. Это еще раз показали споры вокруг памятника - заметная часть риторики сторонников Дзержинского опять свелась к тому, какой же отвратительной, угнетательской, подлой, во всех отношениях омерзительной и безнадежно отсталой была Российская Империя.

Всякий, кто пытается возражать против такого, явно клеветнического, изображения исторической России, получает именование "булкохруста".

Это не проявление чьих-то личных особенностей, а необходимая черта идеологии - чтобы оправдывать усилия большевиков по разрушению России, и видеть некое благо в их приходе к власти, просто необходимо изображать дореволюционную Россию в самом отталкивающем виде. Это значит, такая идеология лишает нас нашей цивилизационной идентичности - как тысячелетнего христианского народа, создавшего одну из великих европейских культур - и предлагает взамен отождествлять себя с относительно кратковременным, и, в итоге, провалившимся проектом.

Неизбежная черта необольшевизма - его антипатриотизм, о чем следует сказать подробнее.

Действительно, отметим это в-четвертых, идеология необольшевизма фундаментально антипатриотична. Конечно, ее сторонники позиционируют себя как "патриотов" противостоящих прозападным "либералам". Одним из провозглашаемых мотивов восстановления памятника Дзержинскому было сделать это "назло либералам и Западу". Многие были огорчены возникшей полемикой именно потому, что она "создает раздор между патриотами". Но патриотами чего? Для большевика лояльность идеологии несравненно важнее лояльности стране.

Национальная буржуазия является смертельным врагом, в то время как иностранный коммунист является братом. Как говорил В.И.Ленин, "у пролетариев нет отечества". Измена своей стране во дни ее тяжких испытаний - нечто абсолютно естественное и правильное с точки зрения большевизма.

Как писал В.И. Ленин, "Пролетарий не может ни нанести классового удара своему правительству, ни протянуть (на деле) руку своему брату, пролетарию «чужой», воюющей с «нами» страны, не совершая «государственной измены», не содействуя поражению, не помогая распаду «своей» империалистской «великой» державы"

По отношению к Российской Империи большевики были государственными изменниками - и не скрывали этого. Патриотизм (своего рода) понадобился им позже, но он относился не к России как таковой, а к России как к "первому в мире государству рабочих и крестьян", "отечеству трудящихся всего мира".

Этот патриотизм не распространялся на Россию Царскую - и не может распространяться на Россию сегодняшнюю, неидеологическую и капиталистическую.

Если мы представим себе, что, скажем, Китай вернется к коммунизму времен "великой дружбы" Сталина и Мао, или в США каким-то образом победит марксизм-ленинизм, лояльность коммуниста будет принадлежать, соответственно, Китаю или США, а никак не капиталистической России.

В-пятых, "красный проект" невозможно отделить от топлива, на котором он заводится - классовой ненависти. Такую ненависть вызвать всегда легко - независимо от того, насколько реально тяжела жизнь людей. Зависть к тем, кто (как люди думают) живет лучше, бессмертна.

Вы уверены - спросим мы у наших государственных мужей - что вас самих не запишут в кулаки и мироеды, и что классовая ненависть, которую нельзя отделить от большевизма (потому что это его несущая конструкция), не ударит по вам самим? 

В-шестых, необольшевизм блокирует именно то, что претендует делать - интеграцию в общее историческое повествование советского периода. Необольшевики часто говорят о том, что выступают против очернения советского прошлого. Но кто же является его очернителями? Это именно необольшевизм выбирает из всего советского периода самых мрачных злодеев, совершенно игнорируя людей, которые не были массовыми убийцами.

Вот, для примера, был такой нарком Николай Семашко. Тоже революционер, соратник Ильича - но после революции занимался здравоохранением, боролся с эпидемиями и вообще делал полезное  государственное  дело. А пытками и убийствами не занимался, мощей не вскрывал, террора не устраивал, организацией, укомплектованной "садистами, преступниками и разложившимися элементами люмпен-пролетариата" не руководил. Большевик, видный деятель режима, однако нельзя сказать, что лично убийца и злодей. Кажется, вот поднять его на флаг, большевик - благодетель  человечества, борец с болезнями. Но нет же.

Необольшевики без гугла и не вспомнят, кто такой, не говоря уже о том, чтобы памятник ему ставить в центре столицы. Кто же выбирает-то из советского периода убийц, террористов и чудовищных злодеев и всячески создает впечатление, что там больше никого и не было? Почему необольшевики никогда не желают прославить советских ученых,  или врачей, или даже тех партийных руководителей, которые хоть и в рамках изначально кривой системы, но пытались улучшить жизнь людей?

В-седьмых, на фоне всего гендерного безумия, охватившего Западные элиты, Россия выглядит (и воспринимается консервативными силами на Западе) как страна, приверженная здравому смыслу и христианскому наследию нашей цивилизации. Это создает значительные возможности для нашего влияния в мире. Необольшевистский разворот не только оттолкнет возможных друзей, но и чрезвычайно ободрит врагов; если раньше антироссийская пропаганда просто лгала, представляя Россию как реинкарнацию сталинского СССР, то теперь она сможет предъявить серьезные доводы в пользу этого.

В-восьмых, вспомним то, что побудило Сергея Собянина свернуть всю инициативу - разогрев внутреннего конфликта. Множество людей в России - как мы видим из голосования, более половины - сочтут государственное прославление террориста и гонителя Церкви противным их человеческой, гражданской и религиозной совести. Убедить всех этих людей не получится - в силу уже упомянутой беспомощной лживости всего необольшевистского проекта. Перестрелять и затерроризировать в большевистских традициях - едва ли возможно на текущем этапе.

Разброс голосования по возрастам четко показывает, что чем люди старше, тем охотнее они голосуют за Дзержинского - и понятно, что за таким голосованием стоит не продуманная картина мира, а набор эмоциональных реакций. Ностальгия по пионерскому детству, когда и трава была зеленее, и мороженое вкуснее, и нам читали книжки о "рыцаре революции". Горькие воспоминания о хаосе 90-тых, которые ассоциируются со свержением статуи Дзержинского. Желание уесть ненавистных "либералов".

Но государственные мужи - и ответственные граждане вообще - должны исходить из блага страны, а не из детских воспоминаний и юношеских обид. Эмоциональные реакции людей, которые не задумываются ни об истине, ни о последствиях, как и циничные манипуляции политтехнологов, которые хотели бы на этих их реакциях въехать во власть, не принесут стране никакой пользы.

Необольшевизм, как силу, которая может быть только разрушительной, лучше тормозить до того, как он наберет скорость. Заигрывания с ним опасны для власти, опасны для страны, опасны для общества.