Каковым будет действие благодати Божией - судить затруднительно.

Е.Никифоров: - Сейчас возобновляются споры в церковном и светском обществе по поводу найденных екатеринбургских останков, якобы принадлежащих Цесаревичу Алексею и Великой княжне Марии.

Идут исследования, кто-то верит, кто-то не верит  этому. История  зеркально повторяет ту, которая имела место 20 лет назад, когда готовились перезахоронения тогда найденный «екатеринбургских останков». Мы помним, что это происходило в явно  неуважительной манере по отношению к Церкви. На  нее оказывалось давление.

Во-первых, какими критериями руководствуется Комиссия по канонизации, когда признаёт или не признаёт останки мощами, в частности Императорской семьи? Связаны ли эти две проблемы: достоверность останков и канонизация? Признавать или не признавать? Для начала прошу Вас поделиться со слушателями «Радонежа» своими воспоминаниями. Как происходила работа Комиссии? Каковы Ваши впечатления от  атмосферы, в которой совершались  канонизация и перезахоронение останков?

 прот. В.Цыпин: - Мы, Комиссия по канонизации святых,  долго исследовали вопрос о возможном прославлении императора Николая и пострадавших вместе с ним его супруги и детей. Нужна была полная уверенность в том, что Император и его близкие - не жертвы только лишь политических репрессий, но что они пострадали как христиане, как защитники православной веры. И комиссия смогла убедиться в том, что ими был совершён страстотерпческий подвиг. Что же касается останков, которые были найдены, то члены Комиссии по канонизации святых - не специалисты в области генетики и археологии, и поэтому профессионального суждения на эту тему они не могли иметь. Но председатель нашей Комиссии  митрополит Крутицкий  Ювеналий входил еще и в  Правительственную комиссию, созданную для изучения этих останков. Он информировал нас о том, как протекала деятельность этой комиссии. Насколько я помню, у него создалось впечатление, что большая часть членов комиссии - а руководил ею ныне покойный Немцов, явно торопилась решить вопрос к какому-то близкому сроку. По-моему, с юбилеем это связано не было, но, тем не менее, оказывалось определенное давление. В то же время для Церкви было важно, чтобы аутентичность останков, в том смысле, что они действительно принадлежат убиенным Императору и его близким, была бы бесспорной.

Е.Никифоров: - Почему так?

прот. В.Цыпин: - Потому что останки святых почитаются как мощи святых, и, естественно, ложных мощей быть не должно. Насколько Церковь в состоянии исключить почитание псевдомощей, почитание останков неизвестных людей под именем мощей святых угодников -  она это должна сделать.

И достаточно понятно было по опубликованным материалам правительственной Комиссии, которая опиралась на Комиссию специалистов, что не было 100% уверенности, 100%-ной, полной, совершенной, непререкаемой точности. А поскольку уверенности не было, то Церковь и не могла признать эти останки мощами святых Царственных страстотерпцев. Это не значит, что Церковь отвергала или продолжает отвергать их подлинность, вполне  возможно, что они подлинные. Но нужно, чтобы это было не возможностью, а очевидным, доказанным фактом.

Тогда этого не было. Как на сей день происходит? Пока я знаком только с отголосками,  которые проникают в печать, интернет или на экраны телевизора, поэтому определенного заключения я сделать не могу, а  только выразить надежду, что на сей раз подход будет более аккуратным, корректным, академичным. И что будет вполне осознана необходимость, чтобы Церковь среагировала на это положительным образом, т.е. признала эти останки мощами. А для этого должно быть заключение, гарантирующее на 100% их аутентичность. Но еще нужно, чтобы не появилось профессиональной критики этого заключения. Потому что, если она появится и это не будет какой-то публикацией дилетанта, а профессионала, то можно будет констатировать, что исследование на самом деле не завершено, даже если несколько членов комиссии или специалистов, которые именно этим занимались, пришли к единодушному заключению.

Е.Никифоров: - У нас здесь, в этой студии выступал Виктор Аксючиц, который был координатором правительственной комиссии при Немцове. Немцов возглавлял ее, но всю организационную работу вел Виктор Аксючиц, и, насколько я понимаю, его позиция не претерпела никаких изменений. Церковь тогда сформировала десять вопросов, на которые не было дано ответов. Правда, Виктор говорил: «нет, мы ответы дали», но они, видимо, они были неудовлетворительными, если Церковь их не принимала. Заключениям этой Комиссии в целом не доверяли, потому что не доверяли Немцову, не доверяли Ельцину. Не доверяли, потому что было необъяснимое и необъясненное давление сверху. Почему была такая спешка? К чему? И сейчас ситуация поначалу была аналогична той – уже были назначены сроки перезахоронения, «мы все уже всё знаем, нам доказали, надо перезахоронитьм». Но те, кто это решают, например, руководитель Госархива Мироненко, известный ученый, но он не имеет авторитета в церковном обществе такого, чтобы мы ему доверяли полностью, доверяли его не-ангажированности. Слава Богу, сейчас наш президент решил не назначать конкретные сроки, и дано время для того, чтобы все спокойно всё расследовали.  

-Батюшка, Вам известно что-нибудь о явлении Божией Матери Митрополиту гор Ливанских Илии во время его молитвы у себя в пещере? Перед началом II Мировой войны, когда Гитлер напал на Советский Союз, ему было велено передать Сталину не сдавать Ленинград и Сталинград. Хотел узнать, можно ли  ему  установить праздник по поводу этих событий?

Е.Никифоров: - Простите, кому праздник?

– Митрополиту гор Ливанских Илии.

Е.Никифоров: - То есть, канонизировать его?

– Нет, не канонизовать, но, видимо, как-то учесть это …

Е.Никифоров: -  Т.е. Вы считаете, что его святость доказана, и она настолько велика, что это надо внести в церковный    календарь?

– Думаю, что да, бои были ожесточенные…

прот. В.Цыпин: - Конечно, об этом были публикации. Известно, что митрополит Илия был большим другом Русской Православной Церкви и, очевидно -  другом России во времена, предшествовавшие войне. Он сострадал гонимой Русской Церкви. Но когда началась война и вопрос встал о существовании самого православного русского народа -  он горячо сочувствовал нашему государству и  молился о его победе. Что касается его конкретной переписки с руководством нашей страны, мне тут точно ничего неизвестно. И из тех публикаций, которые мне знакомы, я думаю, с полной очевидностью  ничего определенного не вытекает. Можно так сказать: да, возможно каким-то образом с кем-то он обсуждал эту тему, но что он ее обсуждал с высшим руководством нашей страны - в этом можно сомневаться. Возможно, его высказывания были переданы в Москву, но приезжал он в нашу страну, когда победа в войне уже была одержана, и его встречали в высшей степени дружелюбно. Это относилось не только к нашему священноначалию, представители государственной власти также выразили к нему дружелюбное отношение. Всё это является косвенным основанием, чтобы увидеть, что он был более других архипастырей братских Церквей причастен к тому, что тогда происходило. Но подтвердить, что по его совету, его настоянию были совершены определенные действия – Например, самолет с иконой облетал Москву, у нас нет твердых оснований. Я не очень представляю, о каком празднике может идти речь, но если Вы полагаете, что митрополит гор Ливанских Илия может почитаться среди святых, то это не прямое дело нашей Русской Православной Церкви, он принадлежал к Антиохийскому  Патриархату.

Е.Никифоров: - А вот этот титул, «митрополит гор Ливанских», многих заставляет предполагать, что он действительно сидел в расщелинах скал каких-то, в пещере и молился? Пещеры ли упоминаются в самом титуле? Насколько всё это сочетается?

прот. В.Цыпин: - Где он молился - у себя в архиерейской резиденции, в монастырской келье или в горных ущельях -  я не знаю. Где-то молился… Но титул «гор Ливанских» обозначает его епархию, где он исполнял свою юрисдикцию. Ливан состоит из разных географических областей: есть приморское побережье, есть горы Ливанские, там в этих горах большинство населения составляют марониты – это католические униаты, там же где-то живут и друзы - ветвь  ислама, которую сами мусульмане едва признают за мусульман. Там же живут и православные, и их немало в Ливане. На этой территории он и возглавлял епархию, можно сказать, горного Ливана, это название епархии. Это не почетный или специальный титул, который принадлежал только лично ему.

Е.Никифоров: - К сожалению, мы все подвержены магии слов. Когда некоторые православные слышат сам титул «Митрополит Гор Ливанских», в их сознании возникает некий образ подвижника благочестия, аскета, схимника, который живет в горах и молится. И вот, по его усердным молитвам было некое Божие откровение и он с этим откровением явился к Сталину. Такая вот логика.

прот. В.Цыпин: - Он действительно молился, подвизался в горных городах, но его титул связан не с какими-то особого рода чудесными явлениями - это название епархии.

Е.Никифоров: - Я говорил, правда, давно, с митрополитом Питиримом (Нечаевым), ныне покойным. Он отзывался с большим скепсисом о деятельности митрополита Илии, о пользе его деятельности для Русской Православной Церкви. А то, что ему приписывают мистические откровения и общение с высшим руководством Советской России -  он вообще не считал достойным внимания.

прот. В.Цыпин: - Что касается возможных или действительных контактов митрополита Илии с представителями нашей государственной власти, об этом митрополит Питирим  мог судить достаточно квалифицированно. Он - участник церковной жизни в Москве, как я себе представляю, с конца войны. Став архиереем, он мог знакомиться с архивными документами. А относительно оценки деятельности митрополита  Илии мне судить трудно. Думаю, что в период между войнами Илия поддерживал теплые отношения с Русской Зарубежной Церковью. Но имело это влияние на характеристику владыки Питирима к нему или нет, я затрудняюсь сказать.

Е.Никифоров: - Много существует благочестивых преданий и о том, что Сталин исповедовался у него или у других иерархов нашей Церкви, что он был крипто-христианином. И об иконе, с которой он сам, Сталин, летал вокруг Москвы на самолете. Или кто-то по его приказу летал с иконой вокруг Москвы. Есть ли какие-то документы, известные исторической науке, церковной исторической науке? Хотя бы достоверные отзывы, подтверждающие этот факт?

прот. В.Цыпин: - Документов, я  думаю, нет или, по крайней мере, они не известны, если не считать документами воспоминания с чужих слов. Дальше этого, по-моему, ничего не идет.

Е.Никифоров: - Нашему-то православному сознанию достаточно, если есть  не пустые болтуны и сочинители. Есть ли такое предание из уст людей, которым можно доверять?

прот. В.Цыпин: - Но они ведь говорят, что слышали, и только о том, что им  самим рассказывали. А дальше требуется проверить, насколько это достоверно. Я тоже слышал такую историю, поэтому могу сказать: «я слышал такую историю». Я мог бы дистанцироваться и сказать: «я слышал» или: «вот что я слышал». Поэтому некоторый скепсис к оценке сказанного не означает негативной оценки к тем, кто подобную информацию сообщает, публикует. Просто у каждого своя степень доверчивости.

 Е.Никифоров: - Давайте вернемся к этой теме, она очень интересная. Но сначала ответим на телефонный звонок.

– Я - Ольга из Москвы, хочу вас поблагодарить, за Ваше служение на Радонеже.

Первый вопрос-предложение: могло бы наше священноначалие благословить крестные ходы или полеты вокруг Москвы и Московской области, по границам РФ, с чудотворными иконами Богородицы? С Владимирской, в первую очередь, затем -  святыми Царственными мучениками и иконами наших прославленных воинов? 

Второй вопрос: скажите, батюшка, можно внести такое новшество (оно не совсем новшество, потому что на Пасху такое практикуется) - сначала читается  Евангелие на службе на церковнославянском языке, а потом для тех, кто стоит вдалеке и не слышит, или пришел вновь и не понимает Евангелие, перечитывать Евангелие на русском, можно даже в микрофон, чтобы все слышали?

Е.Никифоров: - Спасибо, очень интересный вопрос. Вот первый вопрос –сейчас участились такие мероприятия, даже мода пошла– то обойти с иконой весь мир на яхте, то облететь на самолете, как предлагает слушательница. Сейчас о.Федор Конюхов - наш известный спортсмен, который является священником, хочет облететь на воздушном шаре вокруг всего земного шара. В ответ нашей слушательнице Ольге могу сказать, что благословение уже получено, и он действительно полетит.

Другое дело мнение опытного пастыря - следует ли увлекаться такими внешними проявлениями благочестия? Я знаю одного благочестивого бизнесмена, который дал средства на то, чтобы поставили бронзовые памятники святителю Николаю («обереги», можно сказать) по границе РФ, мол, теперь враг не пройдет. Как к этому относиться? Что это? Проявление христианского благочестия или элемент язычества?

прот. В.Цыпин: - Есть ли в этом момент язычества? Я  думаю, надо знать характер человека, какая его вера -  тогда можно заподозрить его в каком-то языческом настрое. Но, не зная человека, сказать это нельзя. Что касается скульптурных изображений святителя Николая - это не совсем традиционно для нас, Православная Церковь предпочитает изображения святых угодников на плоскости - в иконах, в живописи, но не пластически, не скульптурно, хотя, с осторожностью, это допускалось в разные времена. Сказать, что Церковью это не допускалось - было бы преувеличением, но, а целесообразно или нет -  отвлеченно я сказать не могу. Если это отвечает чаяниям православного народа, утешает, дает толчок для усиления церковной молитвенной жизни -  то да.  Если нет -  то не совсем это уместно.  А надо или не надо облетать на самолетах города, страну в целом, чтоб их защищать -  думаю, что для этого каждый раз нужен понятный повод, а не так вдруг: «давайте полетим». У Церкви нет своей авиации, нужно согласовывать с Министерством транспорта или с военным ведомством.

Е.Никифоров: - Отец Федор, которого я знаю, как человека искренне верующего, собрал эти 125 миллионов с наших бизнесменов. Но речь о том, поможет ли это России? Что освятит этот воздушный крестный ход? Что он привнесет в нашу духовную жизнь? Хотя Вы сказали, если он сможет возбудить духовную жизнь, это уже хорошо…

прот. В.Цыпин: - Я-то могу судить со стороны человеческой, поэтому об этой стороне и говорил, а каковым будет действие благодати Божией - об этом нам, людям смертным, судить затруднительно. Тем более - заранее говорить, получим ли мы много благодати или что-то другое.

Е.Никифоров: - Второй вопрос-предложение нашей слушательницы - по чтению Евангелия на русском языке.

Прот. В.Цыпин: -  Постом как раз читается не только по-славянски и по-русски. В пост принято читать и на других языках - и на древних, и на новых. Что касается параллельного чтения по-славянски и по-русски, то в этом ничего предосудительного нет, только, думаю, что санкцию на такое чтение должен давать правящий архиерей, а не то, чтобы настоятель самостоятельно вводил такую практику, потому что это богослужебное чинопоследование. В нем какие-то изменения должны все же проистекать от священноначалия, хотя бы на епархиальном уровне. Так мне представляется.

Но я не вижу в этом ничего предосудительного, есть тут, правда, другой момент, более тонкий, который дает повод в этом усомниться. Мы настаиваем -  и я вполне разделяю такую позицию -  на необходимости сохранить славянский язык богослужения. Почему мы это делаем? Потому что мы уверены: это не какой-то иностранный или мертвый язык, а это высокий стиль того же русского языка. Если это иностранный язык, тогда непонятно, зачем мы совершаем богослужение на непонятном иностранном языке. Православная Церковь в продолжение веков полемизировала с Католической Церковью,  латинской, именно потому, что известно, что до недавних пор служба там совершалась на латинском, а не на национальных языках. Это было до середины XX века, до II Ватиканского собора. И вот, вводя параллельное чтение Евангелия по-славянски и по-русски, мы как бы говорим: «Славянский язык не совсем русский, раз он остается для многих непонятным». Но тогда начинает работать совсем другая логика, поэтому возникает по ходу дела такое соображение, и я могу только повторить, исходя из реального положения дел, что одни понимают, а другие нет, или плохо понимают, или недопонимают.  Конечно, было бы хорошо, если бы Евангелие было прочитано на языке, понятном всем молящимся на Литургии.

Е.Никифоров: - У нас есть Богослужебная комиссия, которая занимается переводами, и, насколько я знаю, проблема возникает не столько в Литургии, которая совершенно понятна…

прот. В.Цыпин: - Речь, как я понимаю, идет не о переводе, всё Евангелие переведено, как и Библия, а об использовании имеющегося перевода. Речь сейчас не шла и не идет о богослужении на русском языке, а только о чтении Евангелия, русский перевод уже есть.

Е.Никифоров: - Совершенно верно, я хотел немного углубиться в эту тему, потому что я, как филолог, не могу не любоваться красотами высокого стиля церковно-славянского языка Богослужения. С другой стороны, многие божественные истины проходят мимо большого количества молящихся в храме, чтения просто не понятны. Ведь самое сложное - не Литургия, а всенощная и утреня, каноны утрени. Есть в церковной научной среде мнение, что они плохо переведены с греческого именно на церковно-славянский.

прот. В.Цыпин: - Я не могу оценить, тем более так негативно. Я знаю из литературы, что есть много неточностей в переводе. Перевод был слишком буквальный, в отличие от  перевода самих Кирилла и Мефодия. Было буквальное воспроизведение греческой грамматики, синтаксиса и стилистики, поэтому получилось не совсем органично по отношению к живой, славянской речи, живым славянским диалектам или говорам. Это так. Но оценить качество перевода я затрудняюсь. Хорошо представляю себе, что даже те, кто понимает церковно-славянский язык, если слушают не очень внимательно богослужебное чтение, то могут легко потерять нить и утратить достаточно полное понимание текста. Так что трудность понимания очевидна. Каких-то непреодолимых препятствий ознакомления с церковно-славянским языком нет, надо больше читать, внимательнее слушать, что читается на богослужении, что поется. Должен сказать, что часто непонимание текста при пении возникает не из-за языка, а из-за самого характера пения. Помню, в молодости, когда я ходил в оперный театр, тогда не пели, как теперь, по-немецки и по-итальянски, а пели по-русски, но сказать, что все было понятно, я не мог, потому что так, наверное, и принято петь, они делали, что могли. Сама классическая музыка такова, что не очень-то разборчиво слышится текст.

Е.Никифоров: - Архиепископ Берлинско-Германский Марк мне говорил: «У нас в Зарубежной Церкви нет таких вопросов. Мы молимся по-английски, по-французски, и на местных языках - по-фински в Финской Православной Церкви, например». У них там вопросов таких не возникает.

прот. В.Цыпин: - У нас в России богослужение тоже переводилось на инородческие языки - успели перевести на чувашский, мордовский, татарский.  Конечно, только основные богослужебные тексты, невозможно было перевести всё и вся. Но, тем не менее, не было каких-то административно-церковных барьеров для таких переводов. Вопрос обостряется с переводом на русский язык, потому что предпосылка неперевода на русский язык рассматривает славянский как высокий стиль того же русского языка. Но правота такой позиции становится более понятной, если посмотреть, как эволюционирует язык. Мы с вами свидетели глубоких перемен в разговорном языке. Прежде всего -  лексика. Я раз пять услышу какое-нибудь жаргонное выражение, прежде чем начинаю его понимать. Проходит время - и это жаргонное выражение употребляется людьми высокой культуры, государственными учреждениями, а три года назад этого выражения и не существовало. Меняется даже фонетика. Я заметил, что люди молодые, особенно женского пола, говорят с другой интонацией, чем люди нашего поколения. Я еще застал таких старушек из образованного круга, особенно в Питере, я слышал их речь. Из последних стариков, кого я слышал, это был владыка Василий Родзянко. У него была старая речь, теперь влияние на речь оказывают языки, на которых они говорят за границей. Русский язык, подвергся мутации в XX веке, в 20-30-е годы. Литературный язык выправился  в послевоенные годы и он стал примерно тем же самым, что и был до революции. Теперь он снова очень меняется. Если стремиться к совершенной понятности текста, то, я думаю, что перевод на классический русский язык, который был сделан для богослужебных текстов, не сделал бы эти тексты такими понятными для современной молодежи, говорящей своим особым жаргоном. Надо, следуя такой логике, опережая, прямо на этот жаргон переводить.

Е.Никифоров: - Наше сокровище - церковно-славянский язык, который не дает нам упасть в эту пропасть языкового жаргонизма. Вы помянули владыку Василия Родзянко, и, Слава Богу, что он постоянно присутствует на радио «Радонеж», и все мы, с нашими слушателями, наслаждаемся, этим чудесным, правильным русским языком.

- Здравствуйте! Меня зовут Ульяна, я из Москвы. Я хотела добавить - сейчас XXI век, книг много, любой может славянский язык выучить. У меня такой вопрос, насчет мощей Николая II. Я читала, что одной девочке было видение - она видела всю семью Николая II, и они сказали, что не надо искать наши мощи, потому что их нет, начинайте прославлять нас - тогда Россия встанет. Можно ли прославить без мощей?

 прот. В.Цыпин: - Конечно можно, но этот вопрос не актуален. Святой Император уже прославлен, канонизирован, кроме того, и Императрица, и все убиенные Дети. Это уже состоялось.

Е.Никифоров: - Мало того, какое масштабное почитание Царской семьи! 100 тысяч человек идет на Ганину яму крестным ходом на Царские дни в Екатеринбурге. Это удивительное явление, большая радость. Честно говоря, более почитаемого на сей день святого в России нет, как вы считаете, батюшка?

прот. В.Цыпин: - Думаю, что из новопрославленных, может быть, еще блаженная Матрона, патриарх Тихон, а из тех, что подвизались во времена прежние, но прославлены были в наше время – блаженная Ксения, праведный Иоанн Кронштадтский. Разумеется, я сейчас не сравниваю со святыми древнерусскими, которые прославлены были уже века назад, например, преподобный Сергий Радонежский.

Е.Никифоров: - Возвращаясь к теме канонизации и мощей. Отец настоятель Петропавловского собора архимандрит Александр говорит, что нет там церковного почитания Царственных мучеников, не идут туда люди. Да, приходят экскурсанты, но холодно сердце православного человека к этому месту, а к Ганиной яме почему-то такое яркое,  эмоциональное отношение…

прот. В.Цыпин: - У православного народа нет прямых оснований для того, чтобы погребенные в Петропавловском соборе останки считать мощами святых Царственных страстотерпцев. Такова позиция Церкви.

Е.Никифоров: - А бывает изменение позиции? Я знаю, что половина мощей святителя Николая находятся в Бари, куда мы ездим в паломничество, а половина - в Венеции, на острове Лидо. Но там нет ни мироточения, ни людей, ни множества паломников - ничего нет. Как это может происходить? В одном месте есть поклонение, есть почитание, мироточение, и чудеса есть, а в другом месте те же самые мощи остаются безжизненными костями. Что это за явление и как часто оно встречается?

прот. В.Цыпин: - Это часто встречающееся явление, мы не в состоянии назвать коренную причину этого явления.  Действие Благодати Божией не может быть как-то рассчитано, обследовано, чтобы можно сделать заключение: это происходит по той-то или другой причине. Здесь Благодать действует преизобильно, здесь - сокровенно, здесь - как кажется, вроде и не действует. Объяснить причину мы просто не в состоянии. Другое дело, эмпирически рассмотреть, как это было при самом начале почитания мощей, вот это можно.  Но рассматривая историю почитания, мы все-таки не найдем окончательного ответа, почему в данном месте мощи почитаются особенно усердно, а в другом нет. Порой бывает так, что почитание принимает масштабный характер, хотя, казалось бы, исторически, археологически, подтверждений этому нет. Вот на Западе, в западной Европе после святынь Рима, самая чтимая святыня – это мощи апостола Иакова в Сантьяго-де- Кампостела. В течение веков туда совершались паломничества, которые назывались «Млечный путь».

Е.Никифоров: - Мосты строились, дороги…

прот. В.Цыпин: - И до сих пор народ продолжает туда стекаться. Но рассуждая на тему появления этих мощей, так далеко на Западе возникают вопросы. Предание связывает это с тем, что они были выброшены на берег моря. Можно отнестись к этому с некоторым недоверием. Почитания начались во времена еще церковного единства. И, насколько мне известно, в наших храмах есть частицы мощей оттуда. Я просто привел пример труднообъяснимого, такого интенсивного, широкого когда-то, лет двести назад, всеобщего почитания мощей как святыни.

Е.Никифоров: - А вот в Германии в Трире находится Хитона Господень, и, насколько я знаю, в средневековые годы в Германии был туда, как Вы сказали, «млечный путь»...

прот. В.Цыпин: - Да, их так называли тогда.

Е.Никифоров: - Я видел его своими глазами: громадные мосты через реки, странноприемные дома - целая инфраструктура. Но сейчас там только паломники «Радонежа»

прот. В.Цыпин: - А вот другой пример, пример несколько другого, может быть, курьезного характера. Помню свой разговор с одним из клириков знаменитого Кельнского собора, где мощи Трех Волхвов, обычно на Западе их называют «тремя Царями», которые пришли поклониться новорожденному Младенцу Христу. Известно, что западная традиция каждого из них снабдила именем, которое в священных книгах нам не известно. На вопрос к клирику этого храма: «Он лично считает эти мощи подлинными?». Ответ был: «Конечно, нет, но это объект почитания, и пусть он остается таким».

Е.Никифоров: - На самом деле, как я понимаю, не столь это важно. Важно, что прославлен и царевич Алексей, и княжна Мария. Будут ли эти мощи сейчас обретены и признаны Церковью, или через какое-то время, для почитания и молитвы к этим святым и, соответственно, благодатной помощи от них, думаю, мало что изменится.

 Прот. В.Цыпин: - Да, но это не значит, что можно вопрос о подлинности этих останков считать совершенно ничего не значащим. Не можем мы остаться в стороне от того, чтобы заключение, сделанное по их поводу, оценить так или иначе. Оценить как достоверное или вызывающее крайнее недоверие, или это останется в некотором подвешенном состоянии. Выводы будут, что очень похоже, но полной, совершенной уверенности не будет определенно.

Е.Никифоров: - Современная журналистика, которая большей частью нецерковна и даже, можно сказать, антицерковна, считает, что Церковь подвержена политической конъюнктуре. Некоторые из членов Комиссии  Немцова (не буду их называть), мне говорили, что все всё прекрасно и тогда понимали, просто тогда была внутрицерковная борьба. Сейчас ситуация изменилась, и все будет хорошо. Насколько Церковь склонна, по Вашему ощущению, тогда и сейчас, и вообще  подвергаться политической конъюнктуре?

прот. В.Цыпин: - Мы, люди церковные, конечно, являемся гражданами страны, и нам небезразлично, что в стране происходит. Если в стране присутствуют разные политические силы, то мы можем быть на стороне одних или других, но в Церкви мы объединяемся не по причине своих политических пристрастий. В Церкви присутствуют все-таки люди разных политических взглядов, это бесспорная очевидность. Думаю, что не только на уровне церковного народа, духовенства, но иерархии тоже. Это не значит, что в нашей среде приемлемы   какие угодно взгляды. Есть такие позиции, которые носят откровенно антицерковный характер. Они могут быть и на правой,  и на левой стороне, и, тем более, на либеральной. Могут быть определенные позиции, которые церковный человек, в силу своей христианской веры и принадлежности к православной традиции, разделять не может, есть и  нечто общее.

Как влияет конъюнктура? Наверное, всякие обстоятельства учитываются при определении церковной позиции по тому или иному вопросу. Учитывается ли политическая конъюнктура? Думаю, что да. Но это не значит, что Церковь в своих церковных решениях этой политической конъюнктуре подчиняется. Иначе говоря, Церковь не подчиняет политической целесообразности свое восприятие истины и лжи. Этого не бывает. Если это в действиях какого-то одного или другого иерарха имеет место, наверное, бывают сильно ангажированные люди среди духовенства, среди мирян, способные переступить через истину, через догмы. Это бывает, но в целом, церковная позиция продиктована заботой об истине, о догматах, о канонической традиции и о верности преданию.

А в связи с темой, которую мы обсуждаем, я не знаю, как мы могли оценить политическую конъюнктуру тогда или сейчас. Если я правильно могу представить ситуацию, то тогда церковная позиция была выработана вразрез с господствующей  тенденцией, с тем, что тогда было, что называется, «мейнстримом». Очевидно же, что так. Власть же подталкивала к принятию. Чем Церковь при этом руководствовалась? Наверное, не соображениями политического конформизма, а чем-то другим, более высоким.

Я не знаю, как в настоящее время - может быть оказано какое-то давление или нет. Надеюсь, что никакого давления на то, чтобы Церковь посмотрела эту ситуацию нет. Церковь исходит из единственно важного соображения -  необходимости выявления аутентичности, именно доказанной аутентичности или отсутствия этой аутентичности «екатеринбургских останков». Другой позиции у Церкви нет.

Не знаю, можно ли еще как-то шире рассуждать на эту тему. Но, когда мы так долго исследовали вопрос о канонизации Царственных Страстотерпцев, может быть, было и такое соображение - как бы канонизация эта не вызвала разделения, смущения в слишком широких кругах. Но это потому, что Церковь стремится к миру в обществе

Е.Никифоров: - Советская власть, особенно в самом своем начале, проявляла к Церкви жгучую ненависть, поэтому она не могла не восприниматься народом иначе, как власть антихриста. Даже «вегетарианский» Хрущев обещал показать народу последнего попа по телевизору. У народа недоверие к власти было большое. И когда хранитель веры, как вы говорите, Император был убит, все считали, что было совершено ритуальное убийство. Как вы ответите на этот вопрос?

прот. В.Цыпин: - Поскольку в литературе встречалось такое утверждение, что это ритуальное убийство, мы пытались прояснить эту тему. Наше заключение было определенным: ритуальный характер убийства не может быть доказан, вопрос остался открытым.