Остров мира в море остракизма

Взять немного правды, выдернуть её из контекста,  передёрнуть, подтасовать, где-то приврать, что-то приукрасить, чего-то не договорить, и выдать на-гора нечто дурно пахнущее желтовато-коричневатое – рецепт кухни от господина Невзорова, главного отечественного богоборца. Говорят, что если это не трогать, оно  не сильно пахнет: отсутствие реакции на активно на неё нарывающихся - реакция едва ли не самая адекватная… Грубовато, конечно, простите. Но всё же…

  Всё же вежливость для людей вежливых, а не воинствующих хулиганов, забравшихся на кафедру, и размахивающих табуретками. Их глумливый стёб –  не повод для  богословских  прений.   Даже с безбашенными сектантами при желании можно найти тему для диалога, но никак не с  бессовестными демагогами. Впрочем,  поразмыслить есть над чем.

 Ещё Достоевский в своё время тонко заметил, что безбожники, рассуждая о Боге, «всегда не о том говорят». Голова, даже столь не глупая, как у Александра Глебовича – не главный инструмент в Его идентификации. Бога, как известно, сердцем узрят. Причём, исключительно чистым (Мф.5:8)… От уровня учёности независимо. А так как в данном качестве  орган  сей  – явление   редкое, имеем то, что имеем.

  Увы, что-то отличное от пятилетней давности оптимистичных реляций одного нашего православного  «эксперта»…  «Через четыре года здесь будет город-сад», - заверил он тогда.   Поторопившись... Судя по ёрническим опусам неистового коневода,  восторженным комментариям к ним, да  в принципе  по самой жизни без прикрас. Всё оказалось не так просто и для самих прекраснодушных миссионеров, вернее тех, кто сам себя таковым посчитал,  упустив из виду, наверное, что для того, чтобы быть убедительным, не столь важно о вере вещать, сколь являть её. Евангелие не отменимо, и именно то, что за умножение беззакония иссякнет любовь многих  (Мф.24:12) становится трендом современной жизни, выражаясь её  языком.  

 В определённом смысле Церковь ныне переживает уникальный опыт. Уже или ещё не гонений, ни новых глобальных ересей, ни безоблачного мира,  но некой общественной обструкции, остракизма – отторжения, неприятия вплоть до кощунственного глумления части наших соотечественников, и в первую очередь интеллигенции. Заслуженно иль нет – вопрос отдельный. Тенденция, однако, налицо.

 Впрочем, «афтарам», над нами изгаляющимся, нужно быть и благодарным. Ибо там, где нет щуки, карась жиреет, как известно. Жиреет от безнаказанности, безответственности, безволия, безалаберности, от безверия, наконец… Появление невзоровых разного рода – неизбежность и необходимость.  Необходимость искоренения гниения в Церкви, которое есть явление, к сожалению, существующее, а не придуманное хотя бы потому, что в противном случае выпады церковных недоброжелателей не находили бы  одобрения среди людей  к вере по-видимому индифферентных. Сто лет назад мы это уже проходили. В году семнадцатом,  и так далее… Аналогии настораживающие.

  Понятно, что на каждый чих «совестей нации», «инженеров душ человеческих», а чаще просто циничных и сытых бездельников не наздравствуешься.  «Режим сливного бачка»  в  пространстве информационном  необходим теперь так же, как и в бытовом пространстве. «Не грузиться», когда тебя целенаправленно «грузят» -  едва ли ни необходимое условие психического здоровья, а то и выживания современного индивидуума. Но всё же, поскольку вопрос – «что делать»    вырисовывается новыми красками,  что-то  делать необходимо. Куда-то бежать и  как-то спасаться…

  В себя бежать, уж, коль скоро речь о спасении… На необитаемый Богом остров, дабы сделать его обитаемым. Туда, в сердце, в коем не прибрано, но где Христос при желании принимающих  «источает чистоту, святость, а приобщающийся почерпает», - как писал когда-то святитель Григорий Нисский. Только приобщающийся не непроизвольно, что следует особо подчеркнуть.

 Разумеющий да разумеет…  Но, а Александр Глебович пусть уж как хочет. По-человечески его жаль, конечно. Ведь как ни крути, а всё равно помирать-то придётся…