ЭТО ЧУДО, ЧТО ЕЩЕ СУЩЕСТВУЕТ ПРАВОСЛАВИЕ

«Благовест», Вологодская епархиальная газета,№ 6-8(62-64) 2000 - www.vologda.ru

Материал предоставлен библиотекой форума "Православная беседа" – http://beseda.mscom.ru/library/

ЭТО ЧУДО, ЧТО ЕЩЕ СУЩЕСТВУЕТ ПРАВОСЛАВИЕ

Продолжаем публиковать ответы известного православного богослова, профессора Московской духовной Академии А.И.ОСИПОВА на вопросы, которые были заданы на его встречах с вологжанами.

- Есть ли возможность противопоставить западной религиозной агитации нашу пропаганду Православия - и на законодательном уровне, и другими путями?

- Вы понимаете, что законодательные возможности исчерпываются рамками церковного священноначалия при их контактах с власть имущими. Далеко не всегда эти контакты оказывают должное воздействие. Вот чем исчерпываются наши возможности юридические. В отношении же того, что вообще можно сделать, я не вижу никакого другого средства, кроме того, чтобы показать, что такое Православие на самом деле. Если человек увидит что-то красивое, то его не убедить отдать предпочтение худшему. Поэтому многое зависит от нас, от священнослужителей, богословов, от простых христиан - мирян и мирянок, сможем ли мы показать, что Православие действительно благо, что оно упорядочивает нашу жизнь, что оно делает ее более мирной, более нравственной, более красивой. Если мы сможем показать все это, то сможем противостоять наступающему потоку. Но скажу прямо - одни слова ничего не сделают. Если я с кафедры буду красиво говорить, а где-то там напиваться, то мне скажут: "Спасибо, вы говорите-то хорошо, но мы видим, как вы сами следуете своему учению". Требуется и научение, и пример жизни. Это зависит от нашего духовного уровня, от нашей активности в христианской жизни. Другого пути нет.

-Почему русский народ так быстро забыл свою христианскую традицию, историю? Где результат 1000-летнего христианского воспитания?

- Я бы не согласился с такой постановкой вопроса. Вовсе не быстро! Этот процесс шел столетия, он уже давно начался. Противоборство между двумя путями жизни идет постоянно. Особенно сильно, в масштабах всего государства, этот процесс противостояния начался в XVII веке, и таким решительным моментом была, конечно, фигура Петра. Недаром его называют "первым большевиком". При нем началось такое издевательство, такие насмешки над Церковью! Кто немножко знает историю, тот должен помнить, во что превратилась политика российских императоров по отношению к Церкви: издевательства, порабощение, введение синодального правления. Во главе Синода ставился офицер, который часто являлся неправославным - лютеранином, квакером, или вообще ни во что не верил. Этот процесс разрушал сначала элиту - аристократию и дворянство, затем начал спускаться вниз, коснулся нашего народа. Были произведены соответствующие реформы, которые именно благодаря деградации церковной жизни, оскудению монашества привели к революции 17-го года. А здесь и говорить нечего. Это несколько десятилетий, несколько поколений... Разве все это так быстро? Много лет в школах нам всем вбивали: "Наука против религии... Наука доказала, что Бога нет... Без Бога широка дорога!" Нет, совсем не сразу народ отказался от Православия. Нужно помнить одну очень горькую истину: нет такого народа, который нельзя было бы развратить. Нужно удивляться другому: после стольких десятилетий гонений народ не забыл веру! И часто дети приводят взрослых в церковь. Откуда это? Вот чудо. Удивляться надо тому, что у нас еще есть Православие, что оно существует, растет, что еще пользуется симпатией в нашем народе. Вот чему следует удивляться, а не тому, что народ быстро оставил Православие.

- Какие критерии предъявляет Православная Церковь к искусству? Имеет ли право называться искусством деятельность, не выражающая заповеди христианства?

- Православие для нашего времени тем особенно актуально, что оно сохраняет критерии в оценке того, что есть добро и что есть зло. Сейчас все перемешано. Люди не знают, что такое хорошо и что такое плохо. Это дьявольщина какая-то. Началось это давным-давно. Дмитрий Мережковский в начале нашего века писал: "И зло, и благо - два пути. Ведут к единой цели оба. И все равно, куда идти"... Как здорово звучит! А вот сел бы ты, голубчик, на горячую сковородку, так твоя кожа бы закричала, что совсем не все равно. Тут же бы подскочил! Кожа понимает, а ум, ослепленный, не соображает. Вот эти вещи настолько очевидны, что я не знаю, требуют ли они какой-либо интерпретации. Сейчас, когда все перемешивается, Православие сохраняет эти критерии, которые дают возможность для оценки разного рода человеческой деятельности. Хорошо все то, что приносит человеку пользу, что делает его нравственно выше, чище. А если что-то его развращает и оскверняет - это плохо. Взгляд совершенно ясный. Соответственно, музыка: когда после дискотеки люди начинают все вокруг себя ломать и крушить, неужели возникнет вопрос - хороша эта музыка или плоха? Нельзя забывать, что одним из основных законов нашей жизни является закон резонанса: внешние впечатление рождают в нашей душе соответствующие отражения - движение эмоций. Могут вызывать соответственно добро или зло, страсть или добродетель. Этот закон резонанса всегда нужно учитывать - с точки зрения христианских критериев.

- Реальна ли темная духовность, злой дух?

- Если мы признаем возможность деградации духовного состояния в человеке, то, следовательно, мы должны признать и реальность, возможность темного духовного состояния. Человек может превратиться не только в величайшего святого, но и в сатану. Вот вам темная духовность. Это та реальность, от которой никуда не денешься и которая все чаще нам встречается.

- В чем разница между комплексом неполноценности и христианским смирением?

- Комплекс неполноценности заключается в том, что человек постоянно ощущает себя неспособным сделать что-то так, как это следует. И не только ощущает, но и боится: за что бы он ни принялся, все сделает не так, как надо. И поэтому, естественно, он очень часто допускает различные ошибки. Смирение христианское проистекает от другого начала. Христианское смирение рождается из следующего: тот, кто хочет быть христианином, должен, встав утром (ежедневно), сказать себе: "Сегодня я постараюсь жить так, как этого требует Евангелие, т.е. никого не обманывать, не осуждать, не злиться, не завидовать и т.д." Удивительное явление! Оказывается, что только решительное понуждение себя к исполнению Евангелия открывает мне самого себя. Я думал, что я такой хороший человек, что лучше меня нет и не может быть, а как только я сопоставил себя с Евангелием, то на каждом шагу со мной приключения. Я вновь понуждаю себя, и вновь нарушаю Евангелие. Делаю добро ради Бога, ради Евангелия - появляется тщеславие. Вот это открывающееся видение дает мне реальное, здоровое понимание того, кто я есть на самом деле. Оказывается, даже при искреннем желании жить по Евангелию, из меня, что называется, прет не то, что надо. Вот здесь рождается чувство понимания, что даже стараясь, я то и дело спотыкаюсь. Один из великих святых говорит: "Тщательное исполнение заповедей Христовых научает человека его немощи", открывает мне, что я и нищ, и наг, и убог, а открывая это, не убивает желания жить по-христиански, но, напротив, понуждает к еще большей ревности в исполнении Евангелия, и порождает то самое чувство смирения, т.е. видения того, кто я есть на самом деле, а не тот, кто я был в своих мечтаниях, фантазиях и тщеславных парениях. Видение себя, чувство из этого видения проистекающее и есть смирение. Это совсем не комплекс неполноценности. Это смирение понуждает всегда к еще большему следованию заповедям, потому что человек из состояния смирения начинает молиться не языком, а сердцем. Начинает каяться не языком, а сердцем. Не отчеты предлагать батюшке, а искренне раскаиваться. Вот это понуждение себя к следованию Евангелию, рождающееся отсюда видение поврежденности своей природы, рождает во мне еще большую ревность к обращению к Богу. Я начинаю понимать действие молитвы, я вижу помощь Божию: обратился в смирении от всей души к Богу, и Господь мне помогает! Чем больше видение себя, тем больше искренности в обращении к Богу, тем большее происходит единение человека с Богом. Ибо Бог есть не просто любовь, но и величайшее смирение, до Креста. И поэтому здесь - во глубине смирения мы и соединяемся с Богом. Таким образом, христианское смирение есть чувство реального понимания себя, видение себя, которое является дальнейшим стимулом к ревностному исполнению заповедей Божиих.