Нас русофонов 600 миллионов в мире, это великая сила.

Слушать: https://radonezh.ru/radio/2023/11/24/21-00
Смотреть: https://www.youtube.com/watch?v=mrh4-UeP1S0&t=39s

Е.Никифоров: Я рад приветствовать в нашей студии замечательного человека, которого я искренне люблю – Александра Александровича Трубецкого. Настоящий князь, никакой не выдуманный, как это часто теперь бывает, когда неудовлетворенные тщеславцы приписывают две буквы“ф” в конце фамилии или пишут перед ней «фон», не становясь тем самым благородными, а выявляют обратное. Александр Александрович прямой потомок великого русского рода, который прославил Россию в веках. Это и скульптор Паоло Трубецкой, философы братья Трубецкие, мой любимый философ Евгений Николаевич Трубецкой, дед моего дорогого гостя. Его трудами и памятью я занимался. Он погиб в Новороссийске от холеры. Туда мы везли громадный закладной камень – через всю страну тащили в поезде. Красивая эпопея была, обьединившая замечательных людей. Евгений Трубецкой пытался эвакуироваться с армией Врангеля, но этого не получилось. Там он и остался – в Новороссийске, став частью маленького пантеона великих людей, которые там оказались.

Александр Александрович приезжал с докладом на конференцию, которую проводил МИД. Замечательная конференция, конгресс соотечественников ценный людьми, которые в нем участвовали. Конгресс соотечественников поставил в этом году тему: «Укрепление традиционных духовно-нравственных ценностей – залог единства российских соотечественников». Доклад Александра Александровича был принят хорошо, хотя ожидали, что он будет резкий. Слов резких там достаточно, впрочем. Вы удовлетворены участием в конференции?

А.Трубецкой: Да, вполне. Важно встречаться с соотечественниками из разных стран, а в этот раз их было 100 точно. Я сосредоточил свое выступление на том, что где бы мы ни жили, мы все посланники той России, которая сейчас нуждается, чтобы мы один голосом говорили за нее.

Е.Никифоров: Хорошее слово нашли Вы для них и для нас русофония.

А.Трубецкой: Около 600 миллионов людей говорят по-русски. Среди них есть русофилы, есть русофобы. Зеленский - настоящий русофоб, но и русофон в то же время.

Е.Никифоров: это по типу франкофонии, которой гордятся и французы и все принадлежащие через язык французской культуре. Их тоже примерно 600 миллионов во всем мире. Слово – великая сила, оно открывает принадлежность к культуре, а культура рождает поступки.

А.Трубецкой: На этой лекции я озвучил одну фразу Ивана Ильина:«Быть русским значит не только говорить по-русски, но верить в Россию так, как верили в нее великие люди, гении и строители ее. В этой вере только мы сможем утвердить борьбу за нее и нашу победу. Иван Ильин в первой половине 20 века об этом писал. А как это актуально сегодня.

Е.Никифоров: Вы кого-то еще цитировали. Да вот хоть Вашего деда?!

А.Трубецкой: Я привел цитату его младшего брата, Григория Николаевича Трубецкого, который был дипломатом, участвовал в Соборе, который возобновил патриаршество, а до этого он был посланником России в Сербии в самый момент разгара того, что привело к Первой мировой. Он создал подворье Лавры, которое стало нашим богословским институтом. В Эмиграции он участвовал в создании нашего прихода, который существует до сих пор, в будущем году будем отмечать сто лет. Это приход храма равноапостольных Константина и Елены под Парижем. Такое посвящение неслучайно. Он был женат на графине Бутеневой, у нее в семье было много Константинов, а его собственный сын Константин погиб в последние дни гражданской войны. Ему было 19 лет. Молодой офицер. Он был ранен, но отдал свою лошадь тяжелораненному солдату. Он пропал без вести. Он уговорил родителей разрешить ему хоть в 18 пойти в добровольческую армию. На конгрессе я сказал слова Григория Николаевича Трубецкого. Он писал про большевиков: «Если здесь за рубежом нам удастся сохранить нашу родную культуру, то мы одержим самую большую победу над большевиками, ибо все их действия направлены на то, чтобы разрушить народную культуру и убить народную душу». Если слово большевики заменить на ‘’западные русофобские силы’’ или на ‘’тех, кто забывает свою родную культуру, русскость’’, то все слова не теряют смысла. Мы не должны забывать свою историю. Если мы плохо знаем ее, то будем плохо ее передавать, а наши противники только этого и ждут, чтобы мы неправильно рассказывали о себе, о нашей культуре, вере.

Е.Никифоров: Иваны, не знающие родства… Вы выросли и родились в Париже. Мне важно знать, как лично вы в семье сохранили и русскость и язык?

А.Трубецкой: Это долг моим родителям. Отец был глубоко русским, отдал жизнь за Россию. Будучи студентом в Московском Университете, он покинул учебу, чтобы пойти добровольцем на Первую мировую. Он служил офицером Императорской гвардии. Потом участвовал в попытке спасения царской семьи, в Белом движении, эвакуации через Константинополь. У нас в семье все было проникнуто мыслью, что мы русские, воспитываемся на фоне русского патриотизма. То же и с мамой, которая была урожденная Голицина. Ее первый муж Осоргин был расстрелян на Соловках, а она сумела перебраться во Францию, и мой отец воспитывал детей Осоргиных как своих собственных. Я родился уже после войны, а мой сводный брат Михаил стал довольно известным священником. Он один из первых, кто вернул западные православные приходы под Парижем, а главное в Риме в лоно Русской Православной Церкви Московского патриархата.

Е.Никифоров: Я имел честь его знать.

А.Трубецкой: Можно сказать, что я купался в русской среде, культуре, ходил в русскую школу. То, что я могу сегодня с Вами беседовать по-русски – заслуга всего этого.

Е.Никифоров: Насыщенная русская среда, где все ощущали себя русскими, хотели быть русскими и хотели, чтобы дети шли по этим стопам. Нынешняя эмиграция настроена совершенно иначе. Это так?

А.Трубецкой: И да, и нет. На Конгрессе соотечественников я старался напомнить, кто мы. Не надо забывать нашу историческую культуру, историю, которая не начинается в 1917 году. Я привел как пример: сейчас война на юге России, так вот сейчас отвоеванным местам иногда возвращают имена тех, кто в общем-то Россию разрушил. Это не правильно. Русская среда должна помнить, откуда она, кто ее создал, все наши замечательные русские князья от Владимира Красное Солнышко, Александра Невского до других, кто всегда защищал Россию, культуру, быт от всех врагов с востока и запада. Против крестоносцев воевал Александр Невский, а сегодня запад несет нам другие опасности, новые влияния типа ЛГБТ, вранья на счет разных болезней типа ковида. Идет тайная разруха старинной русской и христианской культуры. Против этого Россия пока сохраняет себя как столп.

Е.Никифоров: Вы правы совершенно. Я с большой горечью и негодованием смотрю, как на освобожденных территориях на Донбассе местам возвращают старые названия. Артемовск… если бы этот большевик был бы русским, по крайней мере, красный или какой-то другой, но ведь это партийная кличка.. А настоящее название города – Бамут. Приходит на ум сравнение. В моем детстве не было сегодняшних высоких технологий и, когда делали ремонт, меняли обои, сначала оклеивали стены газетой , «Известия» или “Правда”, а потом уже шли обои. Такое ощущение, что обои эти пытаются сейчас снять, а там не древние стены, а обнаруживается газета ‘’Правда’’.

А.Трубецкой: У меня была квартира на Трехпрудном переулке. И когда я приобрел ее, то занялся капитальным ремонтом. Рабочие мне потом рассказали, что когда снимали обои, нашли газеты дореволюционные. Я бы кусочек вокруг обоев сохранил на память, увы меня не было, и они все ободрали. Квартира имела историю.

Е.Никифоров: Как считаете, сейчас насколько русофобия оголтела, рациональная? Это действительность или просто впечатление после просмотра нашего телевизора?

А.Трубецкой: Это не впечатление. Мы живем в Париже. Сын часто ездит на общественном транспорте на работу. Говорит, что там лучше по-русски не разговаривать, а то может быть провокация.

Е.Никифоров: Настолько?

А.Трубецкой: Да, да. Бытовое свидетельство о реальной ситуации. Но есть иное. Лично у меня в окружении появились люди, с которыми я был знаком и даже дружил, которые просто отвернулись от меня потому, что я русский. Но есть те, кто считают, что, слава Богу, что есть Россия, Путин, иногда даже от простых людей такое можно услышать. Вот нам бы Путина вместо Макрона – такое часто слышу от простых самых людей.

Е.Никифоров: Почему же так странно складывается – отторжение, отмена русского всего? Отмена России – каково выдумали!? Отмена Рахманинова, всей великой культуры нашей. Какие мотивы, какая психология за этим?

А.Трубецкой: Отвечу резко, словами Ленина. “Мне на Россию наплевать, меня интересует мировая революция”. Эту цитату когда-то напомнил Путин на очередном конгрессе на Валдае. Слова эти невыдуманные. Вот это и объясняет все остальное. Есть еще побочные объяснения. Смотрите, что в Армении сейчас произошло. Полностью спокойно без боя отдали свою территорию, культуру, быт, забыв, кто они – старинная христианская страна.

Е.Никифоров: И это армяне со своим выраженным национализмом в характере. И вот они оказались неспособны сберечь даже землю, на которой они живут, но оказались виноваты русские, конечно.

А.Трубецкой: Даже у нас во Франции есть анекдот – что бы ни случилось, виноват Путин, а если не Путин, то Россия.

Е.Никифоров: Такие были крепкие фундаментальные культурные связи, любовь к России была многие годы. Достоевский, Толстой – часть нашей культуры, их там изучали, и вдруг такое легкомысленное отторжение. Ладно политика, ладно Путин, политика– вещь скоротечная.

А.Трубецкой: Во Франции и других странах то же самое. У нас есть несколько каналов по телевидению, которые зудят весь день о каких-то русофобских вещах. На одном выступают украинские националистки, которые, по-моему, пришли из непорядочных домов, назовем это так.

Е.Никифоров: Как сказал наш президент, женщины с пониженной социальной ответственностью.

А.Трубецкой: Рассказывают полную чепуху о том, как Россия ведет себя на фронте. Россия вообще неспособна воевать в отличие от украинцев. Сколько времени они, бедные, отстаивают свою страну. Но забывают они, что России было бы проще взять все и разгромить. Но она смотрит в далекое будущее. Мы надеемся, что это кончится и надо будет восстанавливать страну, которая всегда была русской.

Е.Никифоров: Я вырос в Одессе. Там люди говорят, что находятся в оккупации у бандерштадта. Я подумал, как ту же Одессу бомбить? Там порт, стратегический объект с военными кораблями и тут же вверх по лестнице потемкинской и оперный театр знаменитый. Можно и туда запулить, но это была бы трагедия наша, если бы мы начали уничтожать восхитительный город у моря, который к Украине не имеет никакого отношения. Я свидетель. В Вашей среде насколько Ваша точка зрения распространена? Ведь приходится выстраивать внутреннее сопротивление этой пропаганде, которая вовсю во Франции действует.

Е.Никифоров: Все не так просто. Даже в нашей эмигрантской среде есть немного тех, кого все же одурманила пропаганда. Мои некоторые далекие родственники входят в их число. В основном я встречаю тех, кто понимает реальную ситуацию, а чем дальше идет пропаганда, тем больше они реагируют нормально. Всем все надоело – рассказывают одно, а происходит совершенно иное. На западе оптимизм есть, но это на уровне населения, а никак не вождей Франции и Германии и тем более Америки.

Е.Никифоров: Это нарочито, конечно же, идет. Все заказное. Политика демпартии США по промывке мозгов всего мира. Удивительно, но получается…

А.Трубецкой: Нет сомнений. У них хорошо и давно это организованно. Ничего удивительного.

Е.Никифоров: А Франция все-таки страна повышенного чувства чести, тщеславия и красоты благородных поступков. Все эти герои их романов, все эти Жюльены Сорели – люди чести. Вокруг этого в романах строилась и интрига. Как страна с такой гордостью поступается принципами?

А.Трубецкой: В свое время генерал Де Голь, будучи президентом, вывел Францию из НАТО, где они остались членами, но не был интегрирован главнокомандующий. Макрон это вернул… Все по-разному у нас.

Е.Никифоров: Макрон – откровенно несамостоятельная фигура. Очевидно это и французам.

А.Трубецкой: Для меня он точно выполняет то, что ему приказывают с другой стороны Атлантики.

Е.Никифоров: Знаем, где однополярный мир зиждется. Как бы мы ни сопротивлялись, немного союзников у нас. Не Китай и Индия, а армия наша и флот наши друзья. Те большие институты воспроизводства русскости, которые русская эмиграция создала . Хотя может им не сама она, но ее потомки.

А.Трубецкой: Я принадлежу уже ко второй волне. Сейчас уже идут 4-5 поколения.

Е.Никифоров: А Вам удалось в детях сохранить такой хороший национализм, ощущение русской идентичности?

А.Трубецкой: Слава Богу, да. Моя гордость – мои два сына, которые постоянно живут в России. Женились, родили детей, жены русские, дети русские, паспорта русские.

Е.Никифоров: Это было сделано сознательно?

А.Трубецкой: Я не влиял – они сами решили так. Один из сыновей решил учиться в МГИМО, закончил, начал работать и своего младшего брата затащил. Тот с удовольствием поехал. Они создали фирму, работают вместе. Семья живет очень сплоченно. Одна моя дочь живет в Сербии, у нее четверо детей. Думаю, скоро они сюда переедут. И остается старший сын, которому за сорок, но он пока холостяк.

А.Трубецкой: Можем объявить поиск невесты.

Е.Никифоров: Да, дорогие, знайте, что есть у ‘’Радонежа’’ сорокалетний холостяк, князь настоящий. Я всю вашу семью очень люблю. Ребята все красавцы. Семья талантливая. Ведь все это прекрасное русское уничтожалось всеми этими троцкими, бухариными. Классовый враг уничтожался. Раскулачивание, расказачивание, уничтожение служивого офицерства. Уничтожалось все. Настоящий геноцид, уничтожение генов, биологическая регрессия, обратный отбор из людей в шариковых… Генофонд восстанавливается, конечно, но это процесс долгий и небыстрый. Вашу семью привожу как раз в пример. Столетия она давала нашему народу выдающихся деятелей культуры, науки, философии, а какой стиль наследственный литературный. Владимир Николаевич Трубецкой, например, который геологом был, вырос в советской России, отсидел лагеря как чуждый элемент, получил тут по полнолной. Но какой чудный и узнаваемый литературный язык у него!

А.Трубецкой: Россия – не только князья. Это глубоко верующий в свою традицию и веру народ от самого простого крестьянина до князя. Не зря Пушкин пишет про простого крестьянина «Торжествуя, на дровнях обновляет путь». Он не про князя пишет. Наша Церковь напоминает нам простую вещь, которая на антифонах поется: «не надейтесь на князи, на сыны человеческие, в них же нет спасения». Через историю, конечно, появляются и князья, но простой русский человек имеет в себе эту силу. Как писал Ильин, надо понимать, что Россия – своеобразный дар Божий. Он принадлежит всему народу.

Е.Никифоров: Это действительно так. Мы делаем сейчас цикл передач про удивительных русских людей, оказавшихся в эмиграции, об артистах, писателях, политиках. Вот про Солоневича недавно говорили. Он же вырос в маленьком местечке в Белоруссии, но какая громадная личность, как он легко преодолевает препятствия в жизни. 3 класса образования, а поступил в университет. Стал выдающимся деятелем нашим от спорта до философии! А икона нашей русскости – Есенин.

А.Трубецкой: Что касается Солоневича, кстати, то наша русская эмиграция иногда к нему была несправедлива. История его феноменальная. Как он пережил страшные времена, как сумел смыться от гонений, появиться на западе. Его воспринимали как агента. Он получил от запада такую чрезмерную настороженность.

Е.Никифоров: У нас была передача о нашей выдающейся певице Плевицкой. Так легко ее обвинили в том, что она нерусская, что хотела навредить России, что была агентом НКВД. А она просто очень хотела вернуться в Россию, настолько была коренная наша настольгия. Хотя мировой скандал, похищение генерала Миллера, в котором она была замешана, мы не оправдываем. Таинственная история – его же собственный заместитель участвует в его же похищении. Выдающаяся певица одновременно поет и красным, и белым, но не потому что она всеядна, а потому что везде русские, везде плачут, слушая ее песни. Вы как русская эмиграция создали много институтов, чтобы выжить. Школа, институт, газеты, “Русская мысль”, например.

А.Трубецкой: Сейчас она существует, хотя облик поменяла.

Е.Никифоров: Из этих институтов какие, Вы считаете, сохранили свою русскость, а какие изменились?

А.Трубецкой: Есть те, кто стремились и стремятся сохранить русскую православную традицию, а есть те, кто считают, что надо проповедовать православие западу. Как только это началось, то запад через какое-то время их проглотил, забылась, нивелировалась русская сторона этой духовности. Так есть, увы. Но есть и те, кто ничего не забыл.

Е.Никифоров: Есть такое, что в «Сан-Серж», богословском институте преподавание идет уже на французском?

А.Трубецкой: Есть. В нашем богословском институте учатся не только русские, но много и французов, из разных стран. Миссионерская работа существует.

Е.Никифоров: Мы как-то неожиданно стали просветителями Франции.

А.Трубецкой: Русская Православная Церковь делает то, что не делала эмиграция. Например, святую Женевьеву вернула в лоно Церкви. Не надо забывать, что мы несколько веков до раскола были вместе. Он произошел, но мы можем признавать западных святых как своих.

Е.Никифоров: А православие здесь было, есть и даст Бог, будет. Какие еще институты сохранились? Способствуют ли они катехизации французского общества?

А.Трубецкой: Подробно не расскажу, но в Америке есть то, что в свое время создавалось Александром Шмеманом. Он крестил меня, между прочим. Через приходы во всем мире наше православие распространяется, и дух его приносит плод.

Е.Никифоров: Вы весь доклад посвятили тому, что через русскую культуру и ее сохранение мы являемся светочем миру. Если соль перестанет быть соленой, зачем она? Среди многих наций и народов какое лицо русское? Чем оно отличается?

А.Трубецкой: Она одна называется святая Русь.. На конгрессе в Москве были рабочие сессии, посвященные сохранению культурно-религиозных традиций. Интересно было то, что католики и евреи не пришли, а пришли только мусульмане. Получился конструктивный разговор между двумя разными сторонами. В прошлый раз встречался с муллой, сказал ему, что все его реплики было бы хорошо направить мусульманам, которые живут на западе. Он пожал плечами – они нас не слушают. В России есть замечательное явление – разные конфессии, религии вынуждены жить вместе, а значит, придется друг друга уважать. Это то, что сейчас теряется на западе с подачи других влияний.

Е.Никифоров: Мы понимаем, как легко восстановить народ на народ. Посмотрите на Украину. С кем мы воюем? С южно-русскими людьми?! Это как рязанцев противопоставить тулякам. Злонамеренные люди могут вполне сделать такой «проект».

А.Трубецкой: Посмотрите, кто бы ни выступал, все признают свою какую-то русскость, а это и есть главное достижение для такой страны, как наша.

Е.Никифоров: Вот давайте об этом подробнее. Вы живете большей частью во Франции, родились там. Вы житель Франции, а не полюбить ее тяжело – обаятельная страна.

А.Трубецкой: Да, во мне совершенно смешанная культура. В том воспитании, которое я получал, отец играл на богатстве русского языка: ты родился во Франции, должен уважать ее как родину, но отечество твое – Россия, которую ты не должен забывать. Эти слова «родина» и «отечество» звучат по-разному.

Е.Никифоров: Как Вы себя чувствуете здесь в России естественно? Русских в метро как воспринимаете? Каковы они? Вы таких и ожидали увидеть или это не совсем соответствует Вашим ожиданиям и стандартам святой Руси, которую Ваша семья любила и прививала Вам?

А.Трубецкой: Я родился в 1947, а первый раз в приехал в Россию в 1969. О России я много знал через родителей, родственников, которые в то время начали приезжать. В первый приезд мой в Россию я познакомился со своей бабушкой Голициной и всеми двоюродными братьями и сестрами. На первой нашей встрече мы насчитали, что за столом сидят 18 двоюродных братьев и сестер. Лишь один из них был из Франции. И это все меняет восприятие России, если сравнивать с тем, как воспринимает Россию иностранец-турист. Да и потом, я всегда так любил русскую культуру и музыку.

Е.Никифоров: Помните Ваши выступления в таверне на берегу Эгейского моря на лемносских мемориальных днях с балалайкой? Все очень Вас просили, просили сыграть, и вот Вы встаете и так величественно беретесь за инструмент. А потом через плечо ее как-то перекидывали. Незабываемо!

А.Трубецкой: Это была игра. Кстати, русская эмиграция приехала на запад без ничего. Денег не было, работы нет – дипломы не годились никуда. Мой отец работал таксистом. Были музыканты, которые создали русские рестораны. Балалайка сыграла большую роль, потому что на этом зарабатывали, но и передавали знание инструмента детям и внукам. Наверное, поэтому в Париже существует неплохая балалаечная школа.

Е.Никифоров: А Ваши дети играют на балалайке?

А.Трубецкой: Ни один! Это я сам виноват – слишком раздражал своей настойчивостью.

Е.Никифоров: Что бы Вы хотели пожелать той нашей русской цивилизации, которую пытаются раздербанить, уничтожить и физически, и идеологически? Что бы Вы посоветовали слушателям, которые мечтают, чтобы их дети, внуки оставались в Церкви, русскими, сохраняли русскость?

А.Трубецкой: Закончу двумя лозунгами. Генерал Врангель призывал быть с кем угодно, но за Россию. Не за Ленина, не за новую власть, а за Россию! И мое желание в том, чтобы мы помнили – мы единая неделимая Россия. Делить ее стараются многие, а мы должны против этого бороться.