Какой именно Запад мы отвергаем?

Как сообщает Всероссийский Центр Изучения Общественного Мнения (ВЦИОМ), «Больше половины россиян (59%) не видят пользы от западной цивилизации, демократии и культуры: 33% считают, что они не подходят нам, а 26% называют их разрушительными. Эти представления в общественном мнении заметно укрепились с 2000 г., тогда в общей сложности 35% высказывали отрицательные точки зрения: 25% считали, что западные ориентиры не подходят нам, гибельными их считали 10%. В то же время доля считающих, что от западной цивилизации, демократии и культуры можно взять много полезного, сократилась с 55% в 2000 г. до 30% в 2022 г. Западный мир перестал устраивать россиян как источник ориентиров и векторов развития».

Что стоит заметить в связи с этими данными? Говоря о «Западе» или «западной культуре» мы можем иметь в виду очень разные вещи.

Единого Запада не существует — особенно сейчас, когда крупнейшая держава Запада, США, переживает острый внутренний раскол, который уже какой-то время называют «холодной гражданской войной»

В тех же США есть штаты, которые запрещают аборты (к немалому нашему стыду, ведь у нас аборты до сих пор оплачиваются по ОМС), а есть штаты, которые разрешают их вплоть до момента родов. Есть те, кто продвигает причудливые извращения начиная с детского сада — а есть и те, кто сохраняет вполне естественные и здоровые представления о семейной жизни.

Поэтому говоря об отношении к Западу, мы всегда должны уточнять — к какому именно?

Если мы говорим о классической культуре, то Россия является частью Запада, как и Запад — частью России. Бах входит в наследие всякого образованного русского, как и Достоевский — в наследие образованного жителя США или западной Европы. Существуют великие незападные культуры — например, индийская, арабская или китайская. Но мы едва ли хорошо знакомы с китайскими или арабскими авторами; они не оказали существенного влияния на формирование нашего восприятия мира и нашей собственной культуры. Но мы (по крайней мере, образованные люди среди нас) хорошо знаем Шекспира, Гете или Данте. Мы почти ничего не знаем про классическую индийскую музыку — но помним, как в школе нам давали слушать Бетховена. С другой стороны, мне доводилось видеть в интернете, как американский католический священник, беседуя со своей паствой о Троице, строит свои рассуждения вокруг знаменитой иконы преподобного Андрея Рублева. Русская культура — одна из великих европейских культур, которая росла и развивалась в постоянном общении с другими культурами христианского мира. Постоянный обмен культурными влияниями и научными достижениями всегда был тем фоном, на котором развивалась жизнь нашего образованного класса.

Даже масштабные военные конфликты — такие, как наполеоновские войны — не приводили к культурной самоизоляции. Наша аристократия свободно говорила на западных языках, западные аристократы охотно поступали на русскую службу.

Национальная гордость — особенно укрепившаяся после победы над Наполеоном — не приводила к плебейской ксенофобии. Имперская культура охотно ассимилирует чужие достижения, открытия, художественные стили — потому что она уверена в своей жизнеспособности.

Закрытость, страх поглощения другими, более успешными и могущественными культурами — признак неуверенности в себе, в своей исторической миссии и своем будущем. Как и попытки выстраивания своей идентичности на исторических обидах и претензиях, восприятия себя как вечно ущемленных и пострадавших. Для русской культуры это было совершенно нехарактерно — как это вообще нехарактерно для великих культур.

Однако в наши дни под «Западом» понимается не Гете и Шекспир, Джотто или Бетховен — а нечто другое. Идеология, которая не только не отражает классическую западную культуру, но и активно ей противостоит под хорошо знакомыми нам лозунгами «равенства» и «справедливости».

Мы сталкиваемся не с христианской культурой, породившей готические соборы и музыку Баха, а с культурой принципиально богоборческой, прославляющей шокирующую безвкусицу, болезненные извращения и уродство.

Это напоминает самые трагические страницы нашей собственной истории — большевизм, который, тоже под лозунгами «равенства» и «справедливости» над всем глумился, над всем издевался и все осквернял.

В этом отношении характерна фотография, разошедшаяся по сетям. Двое мужчин в женской одежде — Ричард («Рейчел») Левин, помощник министра здравоохранения, и заместитель помощника министра ядерной энергетики США Сэм Бринтон. Эта жуткая, омерзительная пародия на женственность демонстрируется как великое достижение в области прав человека и что-то, чему весь мир обязан подражать.

Нынешняя глобалистская элита невольно вызывает в памяти библейский образ Вавилона, города великого, который яростным вином блуда своего опаивает все народы. (Откр.14:8)

Нежелание пить это «яростное вино» — не признак ксенофобии; это признак минимального здоровья, здравого смысла и воли к самосохранению. Неприятие большевизма не было неприятием русской культуры; напротив, это было выступлением на стороне этой культуры против движения, которое пыталось ее уничтожить. Точно также отвержение того безумия, которое западные элиты продвигают по всему миру — это не отвержение классической западной культуры.

Мы оказываемся, в культурном и духовном отношении, по одну сторону с теми людьми на Западе, которые смотрят на развитие событий в их странах с ужасом и отвращением.

Высокая западная культура — часть и нашего наследия тоже; и ради этого наследия мы отвергаем то «яростное вино» которым Вавилон великий опаивает все народы.