Двадцать лет назад в Москве произошли трагические события, которые, к большому сожалению, страна так и не смогла полностью осмыслить. У микрофона Виктор Саулкин.

Говорит радиостанция «Радонеж». Православное вещание для России и соотечественников за рубежом.

Дорогие братья и сестры! Передача радиостанции «Радонеж» звучит в прямом эфире. У микрофона Виктор Саулкин. Сегодня наша передача не совсем обычная. Двадцать лет назад в Москве произошли трагические события, которые, к большому сожалению, страна так и не смогла полностью осмыслить. Осознать, что же происходило в эти трагические октябрьские дни 1993 года? Сотни, а возможно и тысячи людей были убиты посреди первопрестольного града Москвы. Россия стояла тогда на пороге гражданской войны. И все трагические события последних двух десятилетий имеют основания в этом злодейском убийстве русских людей, ритуальном убийстве в Останкино, мы вчера об этом с вами говорили. И затем - расстрел Верховного Совета, танковые удары, злодейское убийство его защитников. События этой страшной осени 1993 года мы попросили прокомментировать протоиерея Александра Шаргунова, настоятеля храма Святителя Николая в Пыжах. Его слово прозвучало в эфире радио «Радонеж». Тогда не было прямого эфира, а были записные передачи. Если я не ошибаюсь, это было 6 октября, сразу же в первые дни. Потом его слово перепечатывали все патриотические газеты. Мы сейчас услышим отца Александра Шаргунова, потому что с тех пор ничего не изменилось. И мы попросили батюшку вновь повторить свои слова, прокомментировать, как он сегодня относится к этому трагическому событию. А затем мы с вами услышим иеромонаха Никона Белавенца, который по благословению святейшего Патриарха Алексия был в Белом доме, исповедовал, причащал людей вместе с отцом Алексеем Злобиным. После этого, братья и сестры, мы с вами в прямом эфире продолжим нашу беседу. Я постараюсь ответить на ваши вопросы. И вместе с вами поразмышлять о тех трагических событиях. А сейчас в нашем эфире отец Александр Шаргунов.

-Меня нередко спрашивают: изменилось ли мое отношение к событиям 4 октября 1993 года, с оценкой которых я выступил в тот же вечер в интервью на радио Радонеж, через день после расстрела парламента. И спустя 20 лет я могу повторить то, что было самым первым впечатлением. Наверное, потому, что духовный и нравственный смысл этих событий был слишком очевиден. Вот почему мне представляется полезным повторить сегодня произнесенные тогда слова. Итак, слово, которое я сказал по радио Радонеж через день после расстрела парламента 4 октября 1993 года:

«Произошла страшная национальная трагедия. «Русский бунт», стихийное народное возмущение доведенных до отчаяния людей, спровоцирован с диавольской режиссурой.

 Когда одна западная журналистка, ведущая программу CNN, после первых сообщений о сотнях и сотнях трупов воскликнула: «Боже мой, Боже мой», — у многих верующих, слушающих эту передачу, наверное, отозвалось: «Зачем Ты меня оставил?». Принесена в жертву, расстреляна на глазах у всего мира Россия, и никто не заступился, и весь мир делал из этого зрелище, самое безнравственное, какое только когда-либо было. При глумлении, и одобрении, и изумлении всех демократических сообществ: что за страна — вот у них убили царя, вот расстреливают парламент, — и это как петушиный бой, как компьютерные игры. Как верно сказал митрополит Виталий в 1988 году: "Они не пожалеют и уже не пожалели никаких миллиардов, чтобы не допустить возрождения России". Не прозвучало ни плача, ни ужаса, ни покаяния, не объявлен всенародный траур.

 Слушать средства массовой информации — как слушать мат — невыносимо. Они гнусны, как сказал преподобный Серафим Саровский о бесах. Ложь невыносима как сквернословие. Да, в каждом катаклизме есть репетиция конца света, и, действительно, уже позднее, чем кажется. И каждый человек, как бы он себя ни называл, сейчас по самой сути своей себя обнаруживает. Я уже говорил в одном интервью по телефону о первой реакции на эти события, что для нас, христиан, это не политика, а духовное явление. Так же, как революция 1917 года была грандиозным духовным явлением. И наша «брань не против крови и плоти», то есть не против этого или того человека, но «против начальств, против властей века сего, против мироправителей, духов злобы поднебесной». Но самое страшное, как учит Священное Писание, антихрист тоже будет не бес, а человек.

 Мы, христиане, не обязательно должны разбираться в политике. Но мы, непременно- и в этом наше служение и наш долг- призваны к различению истины и лжи, добра и зла, которое имеют земные события по отношению к вечным законам, которые нам известны. Согласно которым мы должны определять значение духовных ценностей нашей истории. После отпадения от Бога в каждом человеке есть остаточный свет, благодаря которому он может различать свет и тьму, понимать с помощью Божией Евангелие в Высшем Свете, избирать этот Свет и достигать его. Там, где сознательно отвергаются честность, и правдивость, и справедливость, и уважение к слову и свободе другого человека-там невозможно понять свое отпадение от Бога.

В этом ряду остаточного Света Святая Церковь ставит государственный закон, который имеет в основании Божественный принцип, как власть, которая, по слову апостола Павла, всегда от Бога. Но если кто попирает закон, как утверждает преподобный Исидор Пелусиотский, мы не говорим, что это от Бога, но говорим, что попущено ему Богом, подобно египетскому фараону изблевать свое беззаконие и тем самым уцеломудрить верных. Поразительно, что святой Иоанн Златоуст, блаженный Августин, блаженный Феофилакт и другие святые отцы, размышляя о тайне «удерживающего» приход антихриста, называют таковым не только благодать Святого Духа, но и государственный закон. И в это понятие «удерживающего» входит не только христианская государственность, но и всякая государственность, если она не вступает в противоречие с совестью христианина. Государственный закон в этом смысле — как заповедь, перед которою равны и царь, и нищий, они перед законом в равном достоинстве. И путь к покаянию непременно лежит через достижение уровня тех, кто «естеством законное творит». В этом смысл истории Ветхого Завета, здесь «семя Логоса» языческих философий, всего, что предшествовало приходу Христа.

 Прежде, чем говорить о благодати, человек должен быть не ниже совести естественного человека. До тех пор, пока человек видит свой остаточный Свет и ненавидит свой грех, даже если он не может оставить его, даже если он в грязи по уши, он еще может покаяться и, значит, может быть прощен. Но если человек снова и снова, отказываясь от Божьего водительства, от совести и разума, данных ему свыше, теряет способность узнавать добро, когда он видит его, если нравственные ценности у него перевернуты так, что зло для него добро, а добро — зло- тогда, даже встретив Христа, он не сознает грех и поэтому не может быть прощен. И это есть грех против Духа Святого. Это страшный грех особенно наглядно может быть виден, когда такой человек, озираясь как вор, стоит со свечкой среди молящихся в святилище Божием. Отлучение от Церкви и анафема, по Патриаршему слову, на этом человеке.

 О каком суде вы говорите, когда Страшный Суд изрекает Слово Божие: «Горе тем, которые добро называют злом и зло добром и белое называют черным»? Это не та ситуация, когда есть красные и белые, а когда есть белые и черные. Не важно, коммунист ты или капиталист, важно, человек ты или нечеловек.

Как ни трудно это произносить, но то, что произошло, — путь к покаянию. Одного естественного закона недостаточно. Он — путь к покаянию, но еще не покаяние. Он только ставит предел злу, но не побеждает зла, которое внезапно может опрокинуть все преграды закона (внутри и вне человека). Самый горький и самый важный урок этих дней в том, что пока нет покаяния, диавол будет крутить, как хочет.

 Чем отличается безбожие и материализм современного человека от человека коммунистической эпохи? Только типом идеологии, типом «нового мышления» с открытым провозглашением греха как нормы, греха как якобы естественного закона человека. То есть с провозглашением как нормального человека «человека беззакония», антихриста. При этом сущностью любой идеологии является то, что она всегда готова к человеческому жертвоприношению.

Для чего Господь попустил страшные огненные испытания, реки крови и слез, через которые шел наш народ, начиная с 1917 года? Для очищения от змеиного яда безбожия и материализма, который вошел уже в плоть и кровь и в душу русского человека. Одного внешнего освобождения от зла было бы недостаточно. Поэтому и терпели поражения все белые и прочие движения. Одно внешнее освобождение ничего бы, по сути, не изменило, как ничего не могло изменить само по себе крушение коммунистической идеологии в августе 1991 года. С точки зрения развития зла, которое по Божественному смыслу истории должно раскрыться до конца (созревают плевелы, не только пшеница), с этой точки зрения все попытки крушения коммунизма были обречены на провал, пока внутри «тайны беззакония» не наметился новый поворот, который зловеще раскрылся в этих сегодняшних событиях.

Как страшно, сил не хватает, что сказать в утешение. Есть ли исход на этом темном пути? Он есть, этот исход. И еще раз Церковь, молясь о упокоении душ погибших, говорит сегодня потрясенной душе народа, всем растерянным и рыдающим: «Не бойтесь!» Ибо ереси и расколы, революции и войны, все разрушение, которое мы наблюдаем сегодня в России и в мире, сам диавол — все происходит в той области, где осуществляется власть Бога, воля Божья, без которой ничто не может произойти. Великая книга истории пишется по этой воле. Сатана может в определенные моменты взять свое гнусное перо, и надо иметь мужество видеть это, и видеть зло, которое совершается как вечное зло. Но надо иметь мудрость, чтобы понимать: что бы ни происходило- линия жизни, строка бытия не прекращается, продолжается Божественный текст, читаемый ангелами и святыми.

Самое главное- чтобы мы помнили об этом. Сегодня Россия оказалась захваченной всеми существующими видами варварства. Мы не знаем, выйдет ли она из этого. Тем не менее, не будем никогда забывать, что Православие определяло жизнь русского народа на протяжении многих веков, и оно остается живым. Оно отвергается, но оно не уничтожено. Несмотря на весь трагический развал, существует возможность, чтобы оно стало определяющим в жизни народа. Будет ли реализована эта возможность- сокрыто в тайне Богом. Богу все возможно. А нам остается трудиться изо всех сил для осуществления — пусть нехристианской государственности, до этого теперь еще дальше, чем раньше — но того идеала, где нравственная и духовная деятельность Церкви проникает все слои общества.

Если жизнь не ответит этому ожиданию, если труд Церкви должен происходить среди того, что Священное Писание называет тайной беззакония, мы должны быть готовы к этому. И если невозможно защитить нашу землю, не забудем об армии звезд, сияющих на небе. Будем воинами Христовыми, верными своему Господу даже до смерти».

-Братья и сестры! Вы слышали слово отца Александра Шаргунова. А сейчас мы услышим отца Никона Белавенца. Иеромонах Никон Белавенец был в Белом доме по благословению Святейшего Патриарха. Ну, а после интервью с иеромонахом Никоном мы с вами продолжим беседу в прямом эфире.

-У микрофона иеромонах Никон Белавенец. Сегодня в день 20-летия трагических событий 3-4 октября 1993 года, конечно, прежде всего, вспоминаются те замечательные русские люди, которые по зову сердца пришли для того, чтобы отстоять законность и справедливость в стране. Для меня, как монархиста- конечно, любая власть, начиная с 1917 года, обладает относительной легитимностью. И такой относительной легитимностью обладал избранный весной 1990 года съезд народных депутатов. Но это можно сравнить с футбольным матчем, когда команды договариваются о правилах игры, выбирают судью. А потом в какой-то момент проигрывающая команда берет бейсбольные биты и бросается на своих противников. И приблизительно такое ощущение у меня осталось от государственного переворота, совершенного президентом Ельциным 21 сентября 1993 года подписанием указа о роспуске Верховного Совета и депутатов.

И огромное количество людей тогда устремилось к зданию Российского парламента, чтобы выразить свое категорическое несогласие с попранием основного закона страны. Я, тогда давая интервью каким-то- уже не помню сейчас- средствам массовой информации, говорил, что это крайне опасный прецедент для такой страны, как Россия. Когда высшее должностное лицо попирает не только основной закон страны, но и решение Высшего судебного органа страны - Конституционного суда, как можно заставить выполнять правила дорожного движения гражданами, если первое должностное лицо государства само плюет на закон?

Движимый стремлением поддержать тех, кто остался верен присяге, верен долгу, я пришел тогда к зданию Российского парламента и находился там до самых вечерних часов 4 октября. Надо сказать, что когда была установлена жесткая блокада здания парламента, и здание окружили колючей проволокой, запрещенной международной Конвенцией, люди как-то успокоились, они поняли, что если их оппоненты прибегают к таким недостойным методам ведения борьбы, то значит, правда на их стороне. И возникло удивительное чувство братства, чувство поддержки между людьми разных нравственных убеждений. Существует такое пропагандистское клише среди наших либералов, что там засели одни коммунисты с целью восстановить Советскую власть. Это совсем не так. Коммунистов там было ну от силы 20%. Основную массу составляли наши граждане: учителя, композиторы, ученые.

Таким образом, защитники Верховного Совета представляли собой весь срез нашего общества образца начала 90-х годов. Конечно, огромные надежды связывались с миротворческой ролью Русской Православной Церкви. Мой добрый друг, протоиерей Алексей Злобин специально поехал в аэропорт встретить Святейшего Патриарха после возвращения его из зарубежной поездки в США, которую Святейший Патриарх прервал тогда специально, чтобы вернуться в охваченную волнениями столицу. Церковь выступила с посреднической миссией. Ей удалось усадить за стол переговоров враждующие стороны. И не ее вина, что переговоры не увенчались успехом. Я более чем убежден, что президентская сторона была не заинтересована в мерах по разрешению конфликта. Хочу напомнить, что 4 октября должно было состояться совещание глав субъектов федерации. А среди них царило единодушное мнение, что необходим так называемый нулевой вариант. То- есть, отзыв президентом своего Указа, а в ответ на это- встречный шаг Верховного Совета об отзыве решения об отречении президента от должности и проведении одновременных выборов.

Поэтому, в общем, я могу сказать, что общим ощущением за те две недели было, что исполнительная власть сделает все, чтобы спровоцировать защитников конституции на какие-то противоправные действия. Пока мы были в жесткой осаде- всех этих провокаций удавалось избегать. Люди понимали, что их провоцируют и не поддавались. А вот когда по всем телеканалам заранее был анонсирован неразрешенный митинг в центре Москвы, назначенный на 3 октября- стало ясно, что власть что-то замышляет. И, конечно, когда разгоряченная толпа прорвалась через оцепление к Белому дому- ей было уже очень трудно управлять. Особенно когда по этой толпе был открыт огонь со стороны гостиницы «Мир», где заседал штаб по блокаде Белого дома. Я как раз тогда находился в центре событий. И я до сих пор помню, какой ужас на меня произвел звук пуль, отскакивающих от асфальта.

Я, конечно, не оправдываю призывов к отставке президента, но я их по - человечески понимаю. Потому что когда мы смотрели по телевизору, как освещаются события- то в глубине души поднималось чувство глубочайшего протеста против той лжи, которую транслировали федеральные телеканалы. Поэтому главным движущим мотивом людей, которые двинулись на танки, было желание донести до страны, донести до всего мира правду о происходящих событиях. Очень больно, что десятки людей, которые пришли тогда в Останкино, практически безоружные, были расстреляны элитными подразделениями внутренних войск. 4 октября я проснулся достаточно рано от выстрелов, которые производили подразделения верных президенту Ельцину войск. Приведя себя в порядок, я направился в приемную председателя Верховного Совета Руслана Хасбулатова, чтобы узнать, какие у него планы у руководства парламентом, как и что? Мы сдаемся -или пытаемся как-то сопротивляться? И так далее. По дороге я встретил Сергея Николаевича Бабурина, видного депутата, который вышел их своего кабинета в свежем костюме, белой рубашке и напомнил мне русских воинов, которые идя в смертный бой, надевали лучшую чистую одежду.

Я ему сказал: как приятно смотреть, кругом свистят пули, а Сергей Николаевич у нас бодр и спокоен. В приемной у Хасбулатова я встретил все руководство Верховного Совета и команду вице-президента Руцкого. Александр Владимирович был очень возбужден. Он мне протянул рацию и сказал, что мне надо обратиться к штурмующим с призывом прекратить огонь, потому что уже имеются убитые и раненые. И необходимо вывести из здания женщин и детей. Я обратился к войскам. Сказал, что я священник Русской Православной Церкви иеромонах Никон, призываю прекратить огонь. В здании полно женщин и детей. Уже имеются жертвы. В ответ я услышал площадную ругань. И было понятно, что те, кто находится по ту сторону эфира, либо ничего не понимают в происходящем, либо сознательно настроены на неправду.

Самое светлое впечатление у меня оставил отец Алексий Злобин, который в течение всего штурма неспешным тихим голосом читал акафист святого Николая, стоя на коленях во временном храме, окна которого простреливались. Вспоминаю также приход офицеров группы «Альфа» и слова покойного Виктора Варенникова, министра безопасности, который сказал: я знаю этих людей, им можно верить. И то что подавляющее большинство депутатов и защитников Верховного Совета остались живы- немалая заслуга того человека, чье сердце не выдержало этого унижения. Генерал армии Виктор Варенников скончался летом 1995 года. Уже после выхода из заключения, куда он был брошен вместе с руководителями парламента и сторонниками конституции. Я был выведен из здания бойцами группы «Альфа» где-то в районе половины пятого. Я вспоминаю, как я оглянулся на горящий Белый дом, увидел развевающийся на нем трехцветный российский флаг и сразу вспомнились строчки из песни, посвященной «Варягу»: «Мы до конца не спустили гордый Андреевский стяг». Ну, стяг был не Андреевский, а Государственный, но все равно то, что флаг реял над горящим зданием парламента, показывало всему миру, что законная российская власть-это Верховный совет, а не какие-то мятежники, так называемые коммуно-фашисты. Этот флаг был трусливо снят уже теми мародерами, которые захватили здание российского парламента.

Я специально говорю: мародеры, потому что депутаты выходили из здания, оставив все вещи, и фактически все, что было оставлено в этом здании, было разграблено. Кто конкретно что тащил- не суть важно, но флаг развевался над зданием, у меня до сих пор эта картина стоит перед глазами. Состояние было очень тяжелое. В этом состоянии я приехал в Свято-Данилов монастырь, чтобы рассказать митрополиту Кириллу о том беззаконии, что творилось на улицах Москвы. Владыка меня обнял и сказал мне замечательные слова: спасибо тебе. Ты вел себя как истинный священник. Эти слова меня тогда очень подержали и позволили не сломаться и как-то пережить эту психологическую травму, которую я, безусловно, тогда получил.

 Вспоминая эти события, еще раз хочется сказать, что нет тех высоких сфер, ради которых стоит ставить под удар жизнь сотен и тысяч людей. И я надеюсь, что политические разногласия никогда больше не приведут нашу страну к кровопролитию.

-Дорогие братья и сестры! Мы продолжаем нашу передачу. И, конечно, слова отца Никона о тех русских людях, которые были там в эти дни и о том, что происходило, мне кажется, должны для многих прояснить суть дела, для молодых людей, которые не помнят эти дни. Эти страшные дни, которые оставили раны в сердцах каждого из нас. Эти раны, которые пока еще не зажили. Передача отца Александра Шаргунова прозвучала 6 числа. У нас прямых эфиров не было. У меня все первые передачи были посвящены иконам Пресвятой Богородицы, царственным мученикам. Ну и тогда наш Евгений Константинович Никифоров говорит: Витя, ты хотя бы помолчи. Я говорю: Женя, если я не скажу о том, что произошло…а у нас тогда отобрали эфир. У нас была постоянная передача на Маяке, пятнадцатиминутка.

Кстати, тогда была подписана Брагиным передача Радонежа на телевидении. И представляете, сразу все отобрали после расстрела Верховного Совета! Женя боялся, что нас закроют вообще. Говорил: ты хоть помолчи, хватит. Ну, говорю, что делать? Я не могу писать иконы- а передача об иконах Пресвятой Богородицы- если не скажу о том, что было. Ну, представляете дорогие слушатели, как бы я говорил: вот Матерь Божия благословила…и дальше об иконах, о милостях Царицы небесной, когда кровь еще не остыла на улицах. Если бы он не сказал- я бы и на «Радонеже» больше не выступал. Я вспомнил тогда в своей передаче, конечно, у меня текст не сохранился, поэтому я не могу все воспроизвести. Я просто вспомнил слова отца Александра Киселева. Он приехал еще при Советской власти, в 1989 году. Мы с батюшкой виделись. А тогда была перестройка, отец Александр покойный, царствие ему небесное, говорил: вы молодой человек, а я помню те годы, хотя и был ребенком и могу вам сказать: ничего страшнее для России, чем гражданская война, нет и быть не может. Никакое иностранное нашествие.

И эти слова батюшки я запомнил. И хотел бы вспомнить, что тогда происходило. Ведь что остановило гражданскую войну по всей России? Напомню, что трансляции, отец Александр говорил, велись из американского посольства. Остановили молитвы Патриарха у Владимирской иконы Пресвятой Богородицы. Патриарх Алексей привез тогда ее в Елоховский собор, Богоявленский. И весь народ коленопреклоненно молился, чтобы Царица небесная прекратила междоусобную брань. И что это стоило Святейшему Патриарху Алексею, который в Даниловском усадил власти за стол переговоров…Но он видел, что президентская власть настроена на убийство. Какая-то надежда все же была. И молитва тогда было до кровавого пота Святейшего Патриарха Алексея. Я думаю, что он и сегодня молится о нашем Отечестве. Понимая, что нам предстоит. Какие угрозы нависли над Россией.

А через несколько дней нас позвали в Третьяковскую галерею. Была конференция. Прихожу и думаю: о чем же говорить будут? Собрались искусствоведы, и кто-то предлагает в суд на церковь подать. Знаете почему? Да потому что стены Третьяковской галереи покинула Владимирская икона. Ей, шедевру, мог был нанесен ущерб. Были нарушены условия хранения этими мракобесами церковными, вы представляете, выступают интеллигентные люди, искусствоведы. В конце мне слово тоже предоставили. Я спрашиваю: а вы здесь собрались, вы Евангелие читали? Они говорят: да-да, конечно. Я говорю: помните, что Господь сказал о тех, кого раздавил силоамский столп? И о тех, чей прах смешал с кровью жертв? Помните? Да-да, помним, конечно. Так неужели вы думаете, как Господь тогда сказал, это были самые грешные в Иерусалиме? Нет. Не покаетесь- тоже самое будет с вами. Вы о чем говорите? О каком кракелюре, когда кровь на улицах Москвы не остыла? Сотни русских людей убиты на наших с вами глазах в Москве. Улицы обагрены кровью. А вы о кракелюре говорите!

Вы понимаете, что Матерь Божия по молитве перед великой святыней русской земли чудотворной иконой Владимирской остановила междоусобную брань? И мы должны думать о том, что погибли люди, менее грешные, чем мы с вами. И я еще раз хочу сказать, дорогие мои братья и сестры. Вот отец Никон хорошо об этом говорил. Ведь у Белого дома кто погиб? Это было не красно-коричневое быдло, как всем внушали. Это были замечательные русские люди. В большинстве своем инженеры, рабочие, учителя. И я посмотрел вчера передачу Соловьева, где сидели защитники Белого дома, депутаты и либералы. Те, кто тогда кричал: раздавите гадину! И я понял, братья и сестры, на той трибуне, правда, попались и приличные люди. Некоторые случайно туда затесались. Но в основном там такие, как Гербер, Лунгин. И я понял их отношение. Говорят: простите. Господь завещал прощать. Но я понял, что они нам никогда не простят нашу любовь к Отечеству.

Понимаете, когда сидит этот Лунгин, помните его мерзкий фильм «Царь»? И вот сидит этот Лунгин и говорит: это зверь, мы его видели на улице, какие-то погромщики были. А у них были -посмотрите хронику, фотографии- были красивые благородные лица. Обычные русские люди, которые, каких бы политических взглядов не придерживались, просто выступили против беззакония. Но я хотел сказать, что Руцкой и Хасбулатов с моей точки зрения по закону были правы. Ельцин совершил конституционный переворот. Но Руцкой и Хасбулатов тоже виноваты. И я в свое передачей 20 лет назад сказал, что пока люди не придут к Богу, они будут рабами страстей. И такими вождями, псевдовождями, как Руцкой и Хасбулатов, все деятели мировой закулисы будут дергать как марионетки за ниточки. Они будут дергаться, а расплачиваться за это будут простые русские люди.

Вот что тогда произошло. Хотелось бы конечно сказать, отец Никон упоминал о поведении бойцов «Альфы». И офицеры «Альфы» проявили необыкновенное благородство. Потому, что снайперы били, мы знаем, да и Коржаков уже не скрывал потом в последние годы, что это были наемники, они приезжали со своим оружием из разных стран. И спокойно охотились на русских людей, убивая солдат, убивая защитников Белого дома. Я тоже не могу понять до сих пор, как могли бойцы спецназа «Витязь» хладнокровно расстреливать, они же видели, что там безоружные люди! Ну, погиб Ситников. Причем сегодня уже доказано следователями, что он погиб не от пуль тех, кто пытался штурмовать Останкино, как говорят. Странная смерть. Режиссер внутри Останкино был убит в тех коридорах, куда не могла залететь никакая пуля.

Мы понимаем, что была организована хладнокровная провокация. Но все равно: как русские солдаты, русские бойцы могли стрелять по своему народу, остается для меня загадкой. Но вот генерал внутренних войск Романов очень достойно себя вел в первую чеченскую кампанию. Он был взорван на площади «Минутка». Он до сих пор жив, он не приходит в сознание. Но молится, иконы ему кладут. То- есть, душа зависла между жизнью и смертью. Может, это какая-то милость? Мы же не знаем. А как говорил отец Александр Шаргунов: анафема- она же не просто звучит. Если покаяния нет-надеемся. От либералов, тех кто кричал: раздавите гадину!- от них покаяния не ждите. Я это заметил. У них патологическая ненависть. И она никогда не изменится.

А ведь с чего все началось? Вспомните. Пасха 18 апреля 1993 года. Ритуальное убийство в Оптиной Пустыни иеромонаха Василия, инока Ферапонта, инока Трофима. А затем такой же ритуальный расстрел Верховного Совета. А вы знаете, братья и сестры, почему это был такой сатанинский ритуал, который снимало американское телевиденье? Потому что должны были запугать. Мы понимаем, что без этого не было бы приватизации, раздробления России. Всех этих трагических событий не было бы. Неизвестно, как бы все повернулось. Мы понимаем, что промысел Божий всеблагой. Как Господь устроил- так все и происходило по милости своей. Значит, недостойны другого развития событий мы с вами. А цель была у тех, кто эту провокацию устраивал и расстрел Белого дома, цель была: подавить волю, парализовать этой кровью, этим убийством волю народа. И потом, конечно же, началось растление, а потом, братья и сестры первая чеченская война, вторая чеченская война.

И второй раз за сто лет после 1917 года, помните лозунг: экспроприация экспроприаторов? Восстановили люди страну, выиграли Великую Отечественную войну. Подняли страну из руин, и не прошло и ста лет, как те же самые силы вновь одурачили, обманули народ. И второй раз ограбили и выдавили русских людей из власти. Полностью выдавили. И сейчас только страна начинает потихоньку оживать, а тогда слово патриот это же было ругательное в устах всех этих Лий Ахеджаковых, всей этой компании. Я помню, мы едем через недели две с другом, открыли газету « Русский вестник». И был в поезде какой-то защитник Белого дома, он так обрадовался! Ребята, значит, мы живы. «Русский вестник» не боитесь открывать. Да победим мы все равно. Не запугают. Все возвращается на круги своя. Помните, как сказала одна женщина, когда в больницу раненых привозили: что ж, русским людям вновь в подполье уходить? Помните памятник Минину и Пожарскому? А сегодня к памятнику Минину и Пожарскому мы приходим в День народного единства.

Да, конечно, братья и сестры, эта либеральная, не знаю, как их назвать, свора по- прежнему у власти. По- прежнему своими реформами стараются убить страну. Но страна все равно разворачивается. Внутри произошел переворот. И люди, люди сегодня все равно двигаются в другую сторону. И чтобы наши враги ни творили- страна обязательно поднимется. Я только сегодня хотел бы, дорогие братья и сестры, попросить вас помолиться о тех, кто погиб в те дни 20 лет назад. И хотел бы помянуть, братья и сестры, замечательного русского человека. Да, сегодня я всех нас поздравляю. Действительно, в святцах русской литературы сегодня отмечается день рождения великого русского поэта Сергея Александровича Есенина, который был убит за свою любовь к России в 1932 году. Убит предшественниками тех, кто пытается убить русскую культуру в конце XX века в начале XXI века. Убит Сергей Есенин не только потому, что мы его творчество любим, и мы молимся о нем. Они говорят: самоубийство. Но мы уверены, что его убили. Его убили за любовь к Руси, к той Руси, которую он воспевал.

И в 1991 году, помните, был убит Шефманом Игорь Тальков. Конечно, я не сравниваю Талькова с Сергеем Есениным. Но у Талькова была такая же любовь к России. Его песни: «Листая старую тетрадь расстрелянного генерала», о есауле-эти песни, конечно, ему не простили. Это тоже замечательный русский человек. И символично, наверное, что в этот день 20 лет спустя, пуля снайпера подло в спину убила выдающегося русского режиссера, русского художника, кинематографиста Александра Васильевича Сидельникова. Ему было всего 38 лет. Он необыкновенно любил Россию. Его фильмы -это золотой фонд нашей культуры. Он первую «Нику» получил за фильм «Компьютерные игры». Вторую - за фильм «Вологодские кружева». Вторую- не помню, кажется, получил посмертно- в декабре 1993 года. А вообще все фильмы Александра Сидельникова исполнены такой любви к русской земле, к России! Это был замечательный русский человек. И я хочу, чтобы сегодня мы не только о нем помолились. И помолились о здравии его супруги, тоже замечательного русского режиссера и общественного деятеля Валентины Ивановны Гуркаленко. Многие знают ее фильмы. О его старшем сыне, Иване и вообще о его семье. Но главное, что Иван продолжил дело отца. Тоже замечательный режиссер. И фильм его «Белый генерал» и все фильмы посвящены России и русской истории.

Братья и сестры, в прошлом году был вечер, посвященный 20-летию трагических событий, Судный день России, так и назывался. Он был 6 декабря, на святого благоверного князя Александра Невского. И был показан фильм, кажется, он назывался «Свидание с вечностью» Александра Сидельникова об убиенном Александре. Это фильм пересказать невозможно. Вечер был замечательный. Я просто хочу несколько слов сказать, потому, что Елена Владимировна Мкртчян, ей большой кровью даются эти вечера. Не знаю, следующий цикл состоится или нет? Поэтому они идут с опережением. И заранее она посвящает все свои вечера таким событиям великим. Такой вечер был в прошлом году. Ну и я думаю, что Валентина Ивановна Гуркаленко и Александр был петербургский режиссер, Иван петербургский, Валентина Ивановна в Петербурге живет. Я не смог ей дозвониться, надеюсь, что она скажет свое слово в эфире радиостанции «Радонеж».

И поминая сегодня убиенного Александра, мы хотим помолиться о всех, кто был убит в эти дни. Повторяю: это были в основном замечательные благородные люди. Конечно, и какие-то зеваки попадали под пули. Но в основном пришли те, у кого сердце болело о судьбе России. И они не могли видеть то, что делается со страной.

Дорогие братья и сестры! Вся наша история наполнена трагическими событиями. Но те, кто знает русскую историю, очень хорошо понимает и представляет, что никаким силам зла не удалось в 1917 голу уничтожить Россию и убить душу народа. Не удастся это сделать и в наши дни.

Мы завтра едем к чудотворным иконам Матери Божьей. И будет поездка, посвященная нашим государям. 400-летию дома Романовых, святым царственным мученикам, великому князю Сергею Александровичу, убиенному врагами России и его супруге преподобномученице великой княгине Елизавете Федоровне.

И конечно о том, что происходило 20 лет назад, мы будем говорить с вами не один день. Не один год вспоминать. Я думаю, что полное осмысление когда-нибудь наступит. Сейчас мы понимаем, что это была трагедия. Но когда-нибудь, я уверен, состоится суд божий, мы знаем, что это такое. Ну, и суду человеческому будут представлены имена тех, кто стоял за этой страшной провокацией. Кто готовил это злодейское убийство русских людей среди Москвы. А мы с вами, братья и сестры, верим, что все что ни творит Господь-Он, конечно нас такими скорбями вразумляет. Но это не наказание божие. Что такое наказ? Наказ -это урок, который мы должны запомнить. Сейчас вновь рвутся такие же, как Ельцин, болотные призраки. Вновь желают устроить очередную революцию, очередное кровопролитие в России. Но я думаю, что наш народ больше не поддастся на все эти провокации. А кровь невинных, все равно, верующие они были люди или нет, погибшие 20 лет назад в эти дни, она не напрасно была пролита. Мы видим промысел Божий. Россия все равно возрождается. И она обязательно возродится. Господь видит сердце каждого человека. И сегодня я прошу помолиться о тех, кто в эти дни отдал жизнь за Россию. И мы верим, что Матерь Божия не оставит русскую землю. И мы молимся об убиенном Александре, убиенных воинах, отроках, девушках, юношах, стариках, о всех русских людях. Не будем унывать, будем помнить слова поэта Федора Тютчева: Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые! Его призвали всеблагие как собеседника на пир.

Мы верим, что Господь их примет в своих небесных обителях. И сотворит им вечную память. Наша передача завершается. Мы прощаемся с вами и думаем, что в ближайшие месяцы, наверное, многие участники тех событий, священники нашей радиостанции поделятся не только своими воспоминаниями, но и дадут оценку тому, что происходило в те трагические дни в Москве, в России в октябре 1993 года. Благодарим вас за внимание и просим ваших молитв о всех убиенных и о всех, кто потерял в эти дни своих близких.