02.04.2021 12:10:51
Слушать: https://radonezh.ru/radio/2021/03/26/19-01
Е.С. – Мир вам, дорогие братья и сестры. Вас приветствует Елена Смирнова. Продолжаются святые дни Великого поста. Сегодня наша передача будет посвящена Великому посту, его смыслам, о которых мы часто забываем. Мы думаем о том, что нам нельзя есть мясное, молочное, вообще много есть. У нас в голове только еда, еда... Однако смысл поста несколько в ином. Об этом нам сегодня и расскажет настоятель храма Всех Святых на Кулишках, протоирей Сергий Звонарев, наш постоянный автор.
о. Сергий – Здравствуйте, уважаемая Елена Александровна, здравствуйте, дорогие радиослушатели. Наша сегодняшняя встреча посвящена духовным смыслам Великого поста. Современный христианин должен иметь трезвенный взгляд на время Святой Четыредесятницы. Время, которое очень часто называется духовной весной души христианина. Почему? Наверное, не только потому что Великий пост совпадает со временем ухода зимы, расцветанием природы. Это утверждение связано с тем, что весна души пробуждает внутренние чувства человека, раскрывает поры души человека, которые были забиты грехом, несовершенством, наши страстями. Подобно тому, как с весенней почки под воздействием живой силы дерева слетает внешняя оболочка, пробивается свежий листок, так и во время Святой Четыредесятницы с души человека должна соскочить жесткая и твердая греховная оболочка. Свежий листочек зелени живой духовной силы пробивается в душе христианина. Так происходит, когда мы относимся правильно к Великому посту как ко времени возбуждения и возрастания душевных сил. В первую очередь, всепобеждающей силы любви. Великий пост – это время усовершенствования человека в добродетелях; время, когда человеку даются возможности и силы духа, которые он сам в себе культивирует благодаря своей воле, направленные на то, чтобы больше обращаться к Богу, Отцу Небесному. Не потому, что положено, нужно, что это требуется кем-то, а потому, что мы сами этого хотим. Подобно тому, как этого хотят дети, которые обращаются к родителям не потому, что они их защищают, одевают и обеспечивают, а потому что дети любят своих родителей. В этом плане любовь к человеку является содержанием поста, когда мы любим ближнего своего не потому, что обязаны его любить, что предписано любить, а любим его по принципу той любви, которой движимы во время Великого поста. В таком случае любовь становится для нас движимой силой поста, которой весьма помогает сила прощения. По этой причине мы перед началом Великого поста просим друг у друга прощение – чтобы, примирившись с человеком и примирившись с Богом, вступить во время Святой Четыредесятницы. Примирение является свидетельством как решимости укореняться в добродетелях во время Святой Четыредесятницы, так и решимости отказаться от той самой жесткой оболочки, которая окружает подобно оболочки почки нашу душу.
Е.С. – Конечно же мы помним, откуда пришел этот чин прощения. Это было в глубокой древности, когда из монастырей на Великий пост уходили в пустыню. Не все возвращались оттуда, потому что в пустыне аскетизм очень тяжелый, да и звери могли погубить. Поэтому люди прощались друг с другом, даже пели Пасху, потому что не каждый мог прийти до Пасхи. Мы в нынешние времена тяжелых заболеваний должны помнить, что и у нас не каждый может дойти до Пасхи, не каждый может дойти до Воскресения Господня. Но нам следует все-таки стараться не забывать, что Господь воскрес, что мы встречаем Его Воскресение. Но мы ведь должны встретить и помнить о своем воскресении, о своем воскрешении из мертвых. Как раз Великий пост – это самое время помнить об этом и готовить свои добродетели к тому, чтобы они нам дали возможность войти потом в Царствие Небесное. Что для этого нужно, что помогает этому? Любовь.
о. Сергий – Во-первых, хотел бы ответить на это замечание, что сегодня никто из нас, конечно, в пустыни в буквальном смысле не уходит. Эта древняя монашеская традиция, о которой было сказано, является конкретным историческим фактом, о котором мы сегодня знаем. Но мы продолжаем вести привычный образ жизни во время Святой Четыредесятницы: так же ходим на работу, отводим детей в садик, дети своим ходом идут в школу, взрослые дети отправляются на учебу в высшие учебные заведения, у нас есть рабочие дни и выходные. Поэтому, никакой пустыни у нас в буквальном смысле не происходит. Христианин, вступая на поприще Великого поста, должен уходить в пустыню духовную, когда он ограничивает себя добровольно от всего того, что (как он сам о себе прекрасно знает), служит не лучшим качествам его души. Когда мы отказываемся от развлечений, от того, что мы часто погружаемся в виртуальную реальность, в социальные сети, интернет, то есть от всего этого как и от окружающего нас соблазнительного мира добровольно уходим в символическую пустыню. Когда отказываемся от определенной пищи, которая доставляет нам удовольствие, то тоже уходим в этом плане в духовную пустыню. Когда мы работаем над собой и пытаемся не осуждать ближнего своего, не гневаться, не раздражаться, пытаемся вести добродетельную жизнь, больше помогать друг другу, молиться друг за друга,- то мы тоже таким образом уходим в духовную пустыню как в состояние, которое очень отличается от предшествующего периода и всего обыкновенного времяпрепровождения. Но мы в этой пустыне претерпеваем и искушения, и соблазны, которые вместе с нами в эту пустыню уходят. Более того, верующие люди отмечают, что того количества соблазнов и искушений, которое сопутствует человеку во время Святой Четыредесятницы, он не встречает в другое время года. Эта духовная борьба обостряется , и человек понимает, что наступил Великий пост, время великих искушений, когда нужно доказать свое право быть со Христом, когда нужно защитить свое имя христианина, доказать, что мы умеем делать сознательный выбор в пользу добра и правды, отвергая несправедливость и всё то, что является греховным в жизни человека. В этом плане мы живем со Христом в этой духовной пустыне.
Но наступит время, когда мы будем и соумирать со Христом, вспоминая дни Его страданий, когда мы будем сораспинаться Христу. А ведь отказ от греха и страстей – это и есть сораспинание со Христом. Христос, который принял на себя грехи всего мира, который пригвоздил их на Кресте на горе Голгофе, Он показывает нам путь, каким и мы в свою очередь должны идти. Мы физически не сораспинаемся Христу, потому что мы даже не разбойники, которые по правую и по левую руку от Христа Спасителя были распяты. Но, борясь с грехом, со своими несовершенствами, со своими вредными и губительными привычками, со всем тем, что тяготит нас в жизни, мы тоже сораспинаемся Христу. Мы эти грехи вместе со Христом распинаем пусть на символической, но Голгофе. Будет время, когда мы будем совоскресать со Христом. Это тоже духовный смысл поста, который должен привести нас не только к борьбе, к трудностям, к лишениям, к определенного рода страданиям от этого, но мы должны в конечном итоге прийти к совоскресению со Христом. Из духовной пустыни, темной пещеры, в которую в своем время был положен Христос после Крестной смерти, мы воскреснем со Христом. Мы вместе будем встречать воскресшего Христа и нашу воскресшую душу. Без этих смыслов духовного поста никакой Святой Четыредесятницы в нас не произойдет. Если мы последовательно не пройдем со Христом через пустыню искушений, через служение Богу и ближним, что осуществлял в земной жизни Спаситель Христос, если мы вместе с Ним не взойдем на Голгофу, если мы с Ним не воскреснем, то тогда Великий пост не будет иметь для нас никакого значения, кроме как воздержания от пищи, потери лишних килограммов, приведения себя в тот вид, в каком часто люди мечтают себя увидеть накануне отпускного сезона. Но это всё о земном, о внешнем виде, здоровом облике человека, здоровом питании. Это не имеет никакого отношения к духовной жизни человека, никакой связи с борьбой человека с собственными грехами, никакой ценности для вечной жизни человека.
Е.С. – Как нам добиться таких высот, как тренироваться? Сейчас все ходят в фитнесс-центры. Какой «фитнесс» для нашей души сейчас наиболее приемлем мирянам? Потому что мы не монахи, мы не можем молиться 18-22 часа в день. Я на этой неделе поста посещала Литургии Преждеосвященных Даров, читала каноны Андрея Критского, прочла Псалтирь. Мне сказали, что на первой неделе поста надо полностью читать Псалтирь с поминанием имен. Ведь вы же сказали, что мы должны оказывать любовь. Этим мы тоже оказываем любовь, молясь о своих ближних. Но я почувствовала такую усталость, что потом даже два дня не прикасалась к Псалтири. Мне очень за это стыдно, я перед всеми признаюсь в этом. Как держать эту меру? Как любить ближнего и не обижаться на него одновременно? Что для этого надо делать?
о. Сергий – Нам необходимо ориентироваться на барометр души и совести своей. Это очень тонкий внутренний инструмент, который показывает человеку меру его внутренней готовности принять те ограничения или воздержания, усиленные молитвы, дела любви, к которым человек готов. Потому что все, что лежит за пределами этого, будет восприниматься человеком как навязанное извне, как какой-то груз, как тягость, которая внутренне человеком неприемлема. Если он так делает даже по совету духоносных отцов, по совету опытных людей-христиан, то воспринимает это для себя как слишком неподъемную ношу, которая только тяготит. Человек может и исполняет это формально, но внутренне раздражается, не соглашается с этим, считает для себя чрезмерным, непосильным. Такое состояние души человека совершенно не на пользу. Никакого доброго плода, который должен бы принести этот совет через ограничения, через более сосредоточенные и продолжительные молитвы, никакого положительного результата для человека это не даст. Мы ориентируемся на то, что нам говорит наша совесть. Она очень часто нас обличает, когда мы позволяем себе что-то большее, к чему готов наш внутренний мир. Где-то съесть что-то непостное, оправдывая себя нахождением на рабочем месте,— мол ничего другого в рабочем буфете не было. Совесть же сразу нам делает укор: заметь — был постный винегрет, был постный гарнир в блюде. Ты вполне бы мог отложить рыбную котлету в сторону, съесть только постный гарнир. Вот как очень четко и быстро реагирует наш внутренний барометр.
Е.С. – Я помню, как во время одного из Великих постов лет 25 назад я позволила себе калорийную булочку. Она так вкусно пахла, я просто не могла оторваться. Во время поста обостряются и обоняние, и вкусы. Я не смогла удержаться, съела её. Но потом я не смогла причаститься на Пасху. Я ощущала себя каким-то предателем, потому что съела после не только эту булочку. Раз я себе это позволила, то позволила ещё что-то, понемногу набралось столько, что мне потом было стыдно причащаться на Пасху. Совесть меня тогда очень укорила, и я это запомнила, как большой урок.
о. Сергий – И не только пища, но и отношение к молитве должно определяться нашим внутренним духовным барометром. Мы можем по совету других людей, авторитетных для нас, или по собственному ревностному в начале поста свойству, принять на себя неподъемный труд молитвенный. Он может быть подъемным для другого человека, который вполне легко осуществляет его, нуждается именно в такой степени молитвы. Но для иного человека он является слишком тяжелым. Мы должны выработать для себя меру молитвенного состояния. Пусть не так часто совершать эти молитвы, может не в том большом объеме, но зато более прочувствованно, более глубоко, с сердечным расположением к Богу, с пониманием того, что я хочу молиться. Я в этой молитве разговариваю с Богом, Он отвечает мне в этой молитве. Вот что является очень важным моментом, на который мы должны обратить внимание. В делах добродетели и любви мы тоже должны ориентироваться на этот барометр. Если совершать доброе дело только потому, что его положено совершать в Великий пост, то это не принесет для нас никакого плода. Надо совершить доброе дело потому, что я внутренне к нему расположен, я хочу совершить это доброе дело. Пусть я совершу не 10 добрых дел, а только одно за Великий пост, но оно будет совершено с сердечным обращением к Богу, с искренним желанием помочь человеку. Это одно доброе дело покроет 10 формальных дел, которые мы совершили только потому, что в Великий пост положено помогать другим. Бог оценивает человека именно по степени этой искренности. Не по формальному признаку сосчитанного количества посещений храма за время поста, не за количество прочитанных за Великий пост кафизм Псалтири и глав Евангелия, не за количество несобранных калорий во время воздержания от определенного рода пищи. Он не по этим делам нас оценивает. Он оценивает нас по степени любви и глубины сердечного чувства, которое мы проявляем, отказываясь от пищи, помогая другим людям, совершая молитву. Вот критерии оценивания со стороны Бога – живое чувство любви человека, ради которого он и совершает все эти дела благочестия, воздержания. Ради Бога и ради того, чтобы душа открылась навстречу любви к своему Творцу. Вот критерии состоятельности поста.
Е.С. – Если оступился во время поста серьезно, то как загладить свою вину перед своей совестью, перед Богом. Съел ты на работе рыбную котлету, и тебя укоряет совесть. Что дальше? Как быть теперь? Конец приближается... душе?
о. Сергий – Весьма распространенной ошибкой является отношение к посту и воздержанию как к некому только лишь волевому чувству, как к определенной череде запретов, которые формально человек соблюдает. Мы сталкиваемся с ситуациями, когда человек начинает пост, уже не вкушает ничего животного, только растительную пищу. И вдруг происходит во время поста какая-то оказия, человек вынужден или даже добровольно съедает непостную пищу. Человек считает, что раз уж это произошло, раз уж непостную пищу съел, то пост закончился, теперь нет смысла поститься, потому что я уже этот пост нарушил. Это распространенное заблуждение. Если бы для Бога было важно, что человек должен соблюдать пост как череду соблюдения запретов, тогда бы мы так и относились к посту, тогда бы не было слов ни о добродетели, ни о любви к ближним и к Богу, ни всего того, что является духовным содержанием поста. Пост был бы как череда воздержаний от пищи. Но ведь этого нет! Церковь настаивает на том, что пост – духовное совершенствование человека. Если произошло то, что человек вкусил непостной пищи, значит нужно примириться с Богом через покаяние, попросить на исповеди прощение и вновь с решимостью вступить в продолжение поста. Мы знакомы с таким изречением святых отцов: «Бог намерение целует». То есть Бог приветствует, открывается навстречу даже намерениям человека. Не совершённому конкретному действию, а даже желанию, стремлению что-то совершить. Когда человек покаялся, попросил прощение у Бога и у своей совести за совершённый проступок, он вновь возвращается в поприще поста. И вновь полон надежд, полон желания продолжать этот пост. Даже если это произойдет не единожды, подобно тому, как человек не единожды падает в своей духовной жизни, но он встает на ноги и продолжает идти дальше. Так и здесь, встаем и продолжаем идти дальше.
Е.С. – Мне сказали, что есть священники, которые благословляют людей, переболевших короновирусом, не поститься Великим постом. Что нужно делать, чтобы человек, который не постится гастрономическим постом, постился? Ведь добрые дела мы можем и без поста делать. Что нужно делать Великим постом?
о. Сергий – Во-первых, хотел бы ответить на замечание о том, что те, кто переболели коронавирусом, могут не поститься Великим постом. Я боюсь, что с учетом того населения России, которое переболело вирусом в первую и во вторую волну, а также вакцинированного населения, мы могли бы констатировать, что большей части Церкви поститься этим постом не нужно. Но мы так не считаем. Должен быть индивидуальный подход, поскольку состояние здоровья у каждого человека вне зависимости от заболевания Covid-19 является очень разным. Есть другие заболевания, друге немощи человеческие, к которым вирус только присоединился. Эти немощи не дают человеку возможность поститься в той принятой мере поста, которая осуществляется в Церкви. Существует пасторская практика, когда священник индивидуально с каждым человеком обговаривает меру поста, снисходя к его немощам, снисходя к обстоятельствам его жизни. Каждый священник прекрасно знает о том, как индивидуально надо подходить. Есть у священников определенный опыт, какие советы в таком случае можно дать человеку для того, чтобы пост не превратился в невыносимую тягость, а был бы временем духовного совершенствования без тех гирь, которые можно навесить на руки и ноги человека. Но тогда человек не полетит под воздействием этой тяжести. Душа его не полетит, потому что на нее нацепили эти гири, не позволяющие ей воспарить. Нужно выработать эту меру. Я советую это делать индивидуально каждому человеку, который нуждается в послаблении поста, со своим духовным наставником. Если такого нет, то хотя бы с местным приходским священником церкви, которую посещает человек. У духовников уже выработана практика того, чтобы советовать людям воздерживаться, может быть не от пищи, в первую очередь, если человеку такое воздержание очень затруднительно с точки зрения его здоровья. Можно усилить молитву. Но как усилить молитву? Это тоже может стать дополнительной гирей, которую человек не сможет понести. Надо поговорить больше о степени погруженности в молитву, о внимательности во время молитвы, о том, чтобы человек обратил внимание на содержание этой молитвы, на понимание этой молитвы, перевел молитву из плоскости вычитывания, как это часто можно услышать в церковной среде, в качество разговора души человеческой с Богом. Если констатировать невозможность соблюдения поста человеком во время Святой Четыредесятницы, отказов от пищи определенной, то надо обговорить отказ от того, что приносит удовлетворение в пище. Например, вкусная еда, сладкая еда, приносящая удовольствие сладостью вкуса. Мы признаем, что человеку необходимо употребление кисломолочных продуктов с точки зрения попадания в организм кисломолочных бактерий. Даже если речь идет о том, что человек должен вкушать кефир и молоко Великим постом, то это не значит, что человек при всем этом может есть мороженое, пирожное, продукты, которые приносят вкусовое удовлетворение, эстетическое наслаждение. От этого надо отказаться. Если и вкушать кисломолочные продукты, то в качестве лекарства, а не в качестве той пищи, которая услаждает вкус человека. Здесь священник не может находиться рядом и оценить, доставляет ли удовольствие человеку вкушение молочных продуктов или он употребляет их только в качестве лекарств. На страже стоит совесть человека, именно она как внутренний барометр показывает: ты не злоупотребил ли тем, что выпил стакан кефира, тем, что ты, помимо стакана кефира, ещё съел пирожное? Ведь там тоже мясной пищи нет, оно же сделано на основе молочных продуктов. Совесть очень четко покажет, что можно было делать в этой ситуации, а что нельзя; что покрывается снисхождением пастырским, а что требует исповеди уже у священника с осознанием того, что я отпал от Бога, что я позволил себе свыше того совета, который был мне дан. Но не будет зазорным и неправильным, если человек будет осознавать несовершенство и в том, что он вкушал кефир, даже если это было результатом собеседования со священником. Поскольку совесть говорит, что это сделано было не потому, что это норма во время поста, а из снисхождения к тебе. Я прошу у Господа простить меня за ту немощь, которую я в качестве просьбы и аргумента представлял в разговоре со священником. Пусть Господь поможет мне и простит мне эту немощь.
Е.С. – Великий пост – это время духовной весны. Время, когда мы должны более осмысленно читать жития тех святых, которые у нас прославляются в дни Великого поста. Читать не только их жития, но и их труды, в частности Григория Паламы. Это было бы очень полезно нам. Ведь мы идем к свету, а у него так много об этом сказано. Но есть и какие-то другие чтения, которые были бы нам очень полезны во время Великого поста. Я не знаю, насколько мирянам будет полезно читать Исаака Сирина, но ведь есть другие святые отцы, которых вы могли бы рекомендовать как чтение в эти дни.
о. Сергий – Великим постом, да и не только во время Святой Четыредесятницы, в принципе в духовной жизни человека очень правильно было бы сверять то, что делает человек, к чему он стремится, с опытом святых отцов. В этом плане чтение творений святых отцов является духовным навигатором, который позволяет нам самим не сбиться с правильного курса, с правильного пути. Когда мы обращаемся к духовному наследию святых отцов, мы направляем свой духовный навигатор в правильное русло. В таком случае он движет нас по правильному пути. Великим постом было бы правильно читать произведения святых отцов, среди которых хотелось бы особенным образом отметить Иоанна Лествичника. Его произведения аскетического и нравоучительного характера помогают нам. Мы за богослужениями слышим с вами житие преподобной Марии Египетской, которое является весьма вдохновляющим, которое помогает нам не унывать, не падать духом, видеть через опыт жизни преподобной Марии всепрощающего Бога. И в то же время вдохновляться силой воли преподобной Марии, которая решительно порвала с прежним греховным образом жизни и выбрала новую благодетельную и добродетельную стезю через отречение от себя, через аскетический подвиг, но в то же время обрела новый смысл своего существования. Душа ее раскрылась, а до этого была забита где-то в уголках собственного сознания. Произведения упомянутого Исаака Сирина, Иоанна Дамаскина и других святых отцов назидательны во время Великого поста. Даже если мы будем только посещать богослужения во время Великого поста, на которых чествуется память этих Божиих угодников, будут звучать отрывки из их произведений, из житий святых, то мы будем многому учиться.
Е.С. – Авва Дорофея нужно тоже, наверное, читать...
о. Сергий – Перечень наследия святых отцов, к которому мы могли бы обратиться, очень пространен. Я бы хотел дать общий совет. Мы в творениях святых отцов должны искать себя. Потому что творения каждого из святых отцов – это описание опыта духовной жизни и той степени духовного развития, который изложил тот или иной святой отец. Если мы будем сопоставлять святых отцов между собой, то увидим, что у них разный уровень духовного развития, равно как наш личный опыт духовного совершенствования очень индивидуален. Поэтому мы ищем в этих произведениях себя, существующего в текущий момент жизни. Мы можем себя искать в текущий момент времени, но, когда в последующие времена мы будем обращаться к наследию святых отцов, то будем искать себя уже тех времен. Это не значит, что мы будем обретать те же самые смыслы, которые мы имели, когда обращались несколько лет назад. Перед нами будет открываться новое содержание, потому что мы сами выросли духовно. Не хочется думать, что деградировали, хочется думать, что подросли. Тогда для нас будут открываться новые духовные горизонты и мы будем искать себя новых в этих духовных смыслах. Поэтому чтение творений святых отцов актуально всегда для человека. Не нужно думать, что я прочитал некогда всего преподобного Иоанна Лествичника, поэтому к его трудам больше обращаться не буду. Нет! вновь и вновь нужно обращаться для того, чтобы сквозь призму своего обновленного духовного взгляда, более глубокого духовного опыта вновь прочитывать и обретать себя в этом чтении.
Е.С. – Из наших русских подвижников благочестия, святых отцов кого бы вы порекомендовали читать именно в дни Великого поста? Я понимаю, что мы их и так должны читать: святителя Игнатия, святителя Феофана Затворника, Оптинских старцев...
о. Сергий – Добавлю к этому списку святителя Тихона Задонского. Это сокровищница, от мира собираемая, которая предложена нам. Порой мы не находим времени, чтобы к этой сокровищнице приобщаться. Я бы главную проблему видел не в плоскости того, что ещё почитать, а в плоскости того, когда почитать, как найти для этого время. А самое главное, найти желание и волю открыть книги святых отцов, которые стоят благополучно в нашей духовной библиотеке в шкафах, и начать это чтение. Мы преимущественно это откладываем на потом. Время поста – время мобилизовать свою внутреннюю волю, свои силы для того, чтобы наконец-таки открыть дверцу шкафа, достать с полки книгу, открыть ее и вечерами читать. Потому что утром мы торопимся на работу, днем мы заняты, а вечером время, когда мы можем вместо того, чтобы открывать социальные сети и интернет, включать телевизор, - посвятить себя чтению. Надо волевым усилием заставить себя начать делать это, и тогда перед нами откроется богатый мир Феофана Затворника, Игнатия (Брянчанинова), наследие святых Оптинских старцев, наследие святого праведного Иоанна Кронштадтского, поучения преподобного Серафима Саровского. Вот когда мы сможем открыть для себя этот мир. Не потому, что мы в любое другое время года не можем это делать. Просто мы находим другие занятия для себя. А тут путем отсечения суеты житейской вечерами, отсечения зависания в социальных сетях мы как раз можем выделить время для того, чтобы обратиться к наследию святых отцов.
Е.С. – Было бы очень полезно читать их письма, потому что такое ощущение, что они обращены к каждому из нас, а не только к тому собеседнику, которому писали святые отцы. Сейчас очень много выпущено писем о духовной жизни. Если взять духовные письма Георгия, затворника Задонского, то каждый раз читаешь и перечитываешь, поражаешься, как метко подмечено именно про тебя, и что ты на самом деле почему-то стоишь на одном месте, ты не возрастаешь. Потому что каждый раз читаешь, и это как укор тебе. Это ужасно, если ты стоишь на одном месте, потому что в духовной жизни нельзя стоять. Ты либо идешь вперед, либо откатываешься назад. Поэтому, наверное, нужно чаще обращаться к ним. Мы не каждый день можем обратиться к священнику, в ведь в храм ходим в основном вечером в субботу и в воскресенье. По большим праздникам батюшки очень заняты. А вот именно эти святые отцы и подвижники благочестия и наши, и афонские могут нам помочь. Особенно те, кто почти наши современники, кто жили в 20 веке, понимали вызовы современности, в которых мы, как малые дети, барахтаемся и не знаем, где найти выход.
о. Сергий – Я бы порекомендовал обращаться к эпистолярному наследию подвижников современности, к дневниковым записям, которые, как правильно было замечено, сегодня публикуются. Мы в любом церковном книжном магазине можем встретить письма подвижников благочестия духовным чадам, издания дневников как таковых, письма, которые в свое время были написаны новомучениками и исповедниками Церкви Русской. Это очень интересное духовное наследие, которое отличается жанровыми особенностями. Поскольку труды святых отцов написаны скорее в поучительном тоне, написаны с точки зрения природы духовных процессов, а эпистолярное наследие и письма больше проникнуты живым разговорным языком. Это возбуждает понимание того, что духовная жизнь не где-то там в далеких от нас сферах, а она здесь, среди нас, внутри нас. Она во взаимоотношениях нас с Богом и с людьми. Этот живой язык писем, который мы воспринимаем и в который погружаемся, позволяет нам понять, что духовная жизнь для нас и про нас. Вы правильно заметили, что мы на многие свои вопросы получаем ответы, когда знакомимся с письмом духоносного отца, обращенного совсем не к нам, а к духовным чадам, конкретным людям. Между тем, мы получаем ответы на собственные вопросы. Это говорит о том, что искания, прошения человека в духовной жизни очень похожи, они часто хрестоматийны. Нам может только казаться, что мы сталкиваемся с какой-то уникальной и непохожей ситуацией, через которую никто другой не проходил. А в действительности не так. Большое количество людей проходило через эти испытания, тревоги, переживания. В этих письмах мы находим ответы на мучающие нас вопросы. Обращаясь к этому наследию, мы тоже обогащаем свой внутренний мир, получаем долгожданные ответы на вопросы. Как будто в этих письмах именно с нами говорит духоносный отец, опытный человек, духовный наставник, поистине святой человек, который, может, формально не прославлен в лике святых, но, несомненно, святой по своей духовной жизни, по высоте своей жизни и своего призвания. Так мы приобщаемся к опыту святых отцов, как будто сами с ними говорим, как будто сами задаем им вопросы и получаем от них ответы.
В завершение нашей беседы, дорогие радиослушатели, хотел бы пожелать всем нам милости Господней, поддержки от Господа, укрепляющей нас во время Святой Четыредесятницы. Я пожелал бы нам не «зацикливаться» на застывших формах, не быть заложниками стереотипов церковной жизни, а уверенно идти вперед с осознанием того, что Господь внутри нас, что мы движимы любовью к Богу и к ближним. Если в нас будет любовь, то и время Великого поста для нас будет не тяжелым ярмом, а легким бременем. Тогда мы будем поститься постом приятным, как мы это выражение часто встречаем и адресуем друг другу. Приятность этого поста будет заключаться в том, что для нас время Святой Четыредесятницы станет бременем, которое мы с радостью несем. Не с ропотом, бурчанием про себя, тяжелым времяпрепровождением, а легким благодатным временем, потому что мы стремимся быть с Богом, стремимся быть полезными ближнему нашему. Для нас пост – время духовного веселого состояния, потому что мы стремимся к добродетелям, которые бесконечно до этого откладывали. Тогда и выражение лица нашего будет веселым, голова наша будет помазана елеем милосердия и любви, тогда мы будем являться постящимися перед Богом, а не перед людьми, которые бы делали нам комплименты.
Е.С. – Приятного вам поста.
Добавить комментарий