Перейти к основному содержанию

00:37 29.03.2024

«ПОКАЯНИЕ – ЭТО ТАИНСТВО ЛЮБВИ БОЖИЕЙ…» (На вопросы отвечает игумен Петр (Мещеринов)

28.03.2013 08:42:05

-  Отец Петр, слово «грех» и производные от него в своей речи часто употребляют люди, даже далекие от веры в Бога.  Что такое грех и чем он страшен?

- Грех есть беззаконие, – определяет апостол Иоанн Богослов (1 Ин. 3, 4), то есть нарушение воли Божией. Это нужно правильно понимать. Нарушить волю Божию – это не начальника на работе ослушаться. Воля Божия не есть некая директива, указ, формально принуждающий нас к чему-либо. Воля Божия есть всесозидательное действие Бога, то, на чем держится мир, всё бытие. И мы знаем из Священного Писания, что воля Божия – не какая-то равнодушная всемогущая сила, но – благая, угодная и совершенная (Рим. 12, 2). Если мы нашими делами, мыслями, чувствами соответствуем воле Божией, любим ее, ищем ее, творим ее, – мы тем самым приобщаемся изначальной гармонии мироустройства, благу, добру, совершенству и пребываем в богоустановленном чине и порядке, соответствуем Богу и божественной жизни и приобретаем мир, спокойствие совести, внутреннее (а нередко и внешнее) благополучие, блаженство и  бессмертие. Если же мы волю Божию нарушаем, то тем самым мы идем против Божьего порядка мироустройства, т. е. разрушаем, портим и извращаем самих себя и мир. И это не какие-то мысленные выкладки: это объективное положение вещей. Апостол Иаков пишет: сделанный грех рождает смерть (Иак. 1, 15), то есть разрушение и уничтожение, по причине отделения от абсолютного Добра, Правды, Любви и Порядка, т. е. от Бога.

Возникает вопрос: а как нам узнать волю Божию? Она открыта нам в Священном Писании, прежде всего – Нового Завета. Если мы будем усердно читать и изучать эту главную книгу Церкви, то мы ясно увидим описываемое в ней должное и недолжное нравственное и религиозное состояние человека, и, прикладывая прочитанное к себе, сообразуем нашу жизнь с волей Божией.

Сделанный грех нарушает законы бытия – прежде всего, духовные законы, и, следовательно, для человека он влечет за собою неизбежную ответственность. Если человек выйдет из окна 15-го этажа, имея желание пройти по воздуху до соседнего дома, то он упадет вниз – таковы законы физического мира; совершенно несущественно, что человек думает и считает. Так и в духовной сфере: если человек идет против законов Божиих, то – вменяет он себе в грех это противление Богу или нет – он пожинает определенные последствия, например, для гордости – отступление благодати и предание бесам, для блуда – разрушение души, нарушение целости человека, и проч.

Конечно, грехи бывают разные, есть грех не к смерти (1 Ин. 5, 16), – но любой грех - коль скоро он совершён - извращает, меняет в худшую сторону Божий порядок, разлучает человека от Бога в той или иной степени и влечет за собою последствия. Но воистину Любовь Божия превосходит всякое человеческое несовершенство и немощь. Господь Иисус Христос в Своей Церкви дал нам великое и удивительное Таинство Покаяния; и теперь, если человек осознаёт свой грех, кается, исповедует его и получает в Церкви разрешение от него, – то действием этого Таинства грех уничтожается, изглаживается из бытия, а душа исцеляется и получает благодатные силы на борьбу с грехом; главное же, что происходит – восстанавливается общение между Богом и человеком.

 

-Ныне о покаянии говорят все, кому не лень, в том числе,  люди светские и политики. Поэтому давайте сначала договоримся  о понятиях. Отец Петр, что такое покаяние?

- Покаяние есть Таинство, в котором христианин, при раскаянии в своих грехах и исповеди их перед священником, получает через него от Бога прощение и разрешение грехов. Мы сразу видим, что для совершения Таинства нужны два действия: первое – раскаяние и исповедь; второе – прощение и разрешение грехов священнослужителем, имеющим от Бога власть прощать грехи. О первом, т. е. о необходимости исповеди, мы читаем в Первом послании Ап. Иоанна Богослова: если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши, и очистит нас от всякой неправды (1 Ин. 1, 9); о втором - в Евангелии от Иоанна: Приимите Духа Святого, - сказал Господь Апостолам; - кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся (Ин. 20, 22–23)…

Все церковные Таинства созидают человека как члена Тела Христова, как Церковь; это особенно касается Таинства Покаяния. Грех разлучает человека с Богом и Его Церковью; в Таинстве Покаяния происходит прощение грехов и воссоединение человека с Церковью. Поэтому только в церковном священнодействии, а не самостоятельно, совершается избавление человека от греха, в котором он кается.

Но покаяние – это не только Таинство. Покаяние есть, прежде всего, внутреннее действие, внутренняя работа человека, которая готовит и  приводит его к Таинству. Здесь можно различить, во-первых, покаяние как возвращение (или вхождение) в Церковь от греховной жизни; и, во-вторых, покаяние как делание человека уже церковным, т. е. как нравственное усилие души в борьбе с грехом и в понуждении себя на добро.

Рассмотрим первый вид покаяния.

Покаяние как вхождение в Церковь. Евангельская проповедь началась не иным чем, как призывом к покаянию. Исполнилось время и приблизилось Царствие Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие (Мк. 1, 15), – это первое, что сказал Господь, выйдя на проповедь. До этого к покаянию призывал св. Иоанн Предтеча, – и даже крестил в покаяние, т. е. совершал символическое омовение водою в знак очищения от исповеданных ему грехов. Апостольская, т. е. церковная, проповедь также началась с увещевания о покаянии. После сошествия на Апостолов Святого Духа, в первой же своей проповеди апостол Петр сказал: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов, – и получите дар Святого Духа (Деян. 2, 38). Покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши (Деян. 3,19). В Священном Писании покаяние полагается необходимым условием для обращения к Богу и для спасения. Господь говорит: если не покаетесь, все также погибнете (Лк. 13, 3). Покаяние радует Бога и угодно Ему: так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии (Лк. 15, 7).

О чем здесь идет речь? Греческое слово “метанойя”, которое стоит в оригинале во всех процитированных отрывках Нового Завета, означает буквально «передумать», а смысл этого понятия – изменение сознания. Этим словом передается нечто большее, чем просто процесс умственной деятельности, здесь подразумевается намеренное “обращение”, в котором участвуют сердце, воля и сознание; это “изменение образа мыслей, приводящее к изменению поведения”, причем подразумевается здесь именно религиозный аспект – обращение от греха и лжи к Богу, истине и добру. Таким образом, покаяние в собственном смысле слова есть изменение сознания и решительная перемена всей своей жизни, осознание своих грехов и оставление их, обращение к Богу и устроение своей жизни на новых, евангельских началах. Покаяние предполагает определенное состояние души, – когда человек осознает и чувствует свою недостаточность без Бога, падшесть, опасность от греховного состояния, пленения себя грехом, “болезни” им – то, что святитель Феофан Затворник называет “крайней бедой без Бога”; вместе с тем – нежелание больше жить по-старому, нужду во Враче, жажду исцеления души.

Когда на такую почву, на такое настроение души падает благодатное семя Евангельской проповеди, тогда человек обращается к Богу, – не только мыслью, но и всем сердцем принимает Бога, заполняя и освящая Им всю свою жизнь. Такое обращение к Богу происходит, прежде всего, через принятие Таинства Крещения; в наше время многие люди, крещенные в детстве, но не воспитанные, как христиане, заглушившие благодать Крещения нехристианской жизнью, входят в Церковь через Таинство Покаяния. В  этом смысле оно называется “вторым крещением” или “восстановлением, возобновлением Крещения”. В древности христиане, впадшие в тяжелые, смертные грехи, воссоединялись с Церковью через публичное покаяние и строгие епитимии; сегодня исповедь всегда индивидуальная, тайная.

Теперь перейдем ко второму виду покаяния.

Покаяние как нравственное делание. Но вот мы с вами вошли в Церковь, – через Крещение или через Покаяние. Как должна теперь строиться наша жизнь? Отринув грех и соединившись с Богом, мы получили от Него в Таинствах благодатные дары, и теперь наша задача – сохранить, возрастить и приумножить эти дары. Для этого мы должны совершать определенный душевный труд, сознательное нравственное усилие над собой. Об этом говорит Господь: Царство Небесное силою берется (нудится), и употребляющий усилие восхищает (приобретает) его (Мф. 11, 12). Усилие это должно быть ровным, постоянным, непрекращающимся, чтобы нам постоянно возрастать во Христе, восходить от силы в силу.

Но это идеал. В жизни такое ровное восхождение не часто встречается. Мы немощны, неспособны на такое постоянство, на всегдашнее внутреннее напряжение; мы стяжали многие греховные привычки и навыки, которые чуть ли не срослись с нашей природой. Устроение нашей внешней жизни – совершенно нехристианское, противное благочестивой жизни; да и дьявол рядом со своими соблазнами, искушениями, возбуждениями страстей. В этих условиях мы часто рассеиваемся, помрачаемся, изнемогаем, ослабеваем – и, в итоге, допускаем в нашу жизнь грехи. Правда, христиане все же с особым усилием блюдут себя от грехов смертных (хотя и они тоже, по разным обстоятельствам, бывают); но и так называемые “грехи не к смерти” (1 Ин. 5, 16), хоть и именуются иногда “повседневными”, все равно остаются грехами, со всеми их действиями – прежде всего, разлучением нас от Бога. Кроме того, под массой мелких грехов наша совесть, которой принадлежит главная роль в соблюдении внутренней чистоты, начинает замутняться, изнемогать, терять свою силу.

И тут снова открывается нам любовь Божия и принимает нас в Таинстве Покаяния: прощает грехи, очищает и восстанавливает совесть. Покаяние снова обращает нас к Богу и Церкви, восполняя наши немощные усилия на пути духовного восхождения.

 

- В связи с этим возникает вопрос: как должна совершаться покаянная работа внутри нас?

- Первое здесь – внимание к себе. Возможность человека, как бы со стороны, оценить свои дела и помыслы – один из первых даров благодати Божией, которую Господь даёт человеку. Как говорит святитель Феофан Затворник, грешник не может взглянуть внутрь себя, его будто выталкивает какая-то сила. Проснувшись утром, он тут же обращается вовне, начинает строить планы, мечтает, ему необходимо общение или информационный фон; он включает радио, телевизор, проводит весь день в суете, как бы вне себя; приходя с работы, он тут же опять включает телевизор и засыпает под него. Оставь такого человека одного, без радио, без телевизора, без общения – он почувствует ужасную муку и дискомфорт. Когда человек взыщет благодать Божию, первое, что она делает – возвращает человека к себе, обращает его внимание на состояние души.

Итак, при помощи внимания станем рассматривать свой внутренний мир. Прежде всего нам станут явны грехи, совершаемые делом: об этом нам ясно возвестит совесть, укрепляемая благодатью и просвещаемая Словом Божиим. За делами мы увидим наши слова, а за ними – помыслы. Помыслов у нас больше, чем слов и дел, поэтому в них сложнее разобраться совести; но обученное внутреннее чувство по некоему «вкусу» может распознать и качество помыслов.

Но помыслы, в свою очередь, тоже имеют свою причину: их порождают сердечные расположения или привязанности (и нередко стоящие за ними демонические силы), а те, в свою очередь, зависят от очень глубокой вещи, почти скрытой от нашего сознания – от духа жизни, неких основ, определяющих все наше существование как личностей, – от глубин сердца, говоря святоотеческим языком. Проще всего распознать нам качество наших дел, труднее – помыслов, а еще труднее – сердечных основ нашей жизни. Но распознавать греховные дела, слова, помыслы, а особенно, их глубинных производителей – необходимо; это то, чему, собственно, и нужно учиться христианину – науке внутреннего делания. Здесь важно уметь отделять себя, богоподобную личность, свое, данное от Бога устроение – от греховных навыков, страстей, всего, что портит, уродует, бесчестит нас, – и удалить из души все это, с Божией помощью. Так открывается перед нами поприще борьбы с грехом.

Покаяние (здесь речь идет об акте внутреннего покаяния, не о собственно Таинстве) не есть нечто аморфное, как бы некое смятенное самоукорение души. Не есть оно и некоторая внутренняя истерика. Покаяние имеет свой внутренний чин и порядок, который очень хорошо определяет святитель Феофан Затворник. Вот что он пишет.

 Покаяние есть:

Первое - осознание своего греха пред Богом;

второе - укорение себя в этом грехе с полным исповедованием своей вины, без перекладывания ответственности на других людей или на обстоятельства;

третье - решимость оставить грех, возненавидеть его, не возвращаться к нему, не давать ему места в себе;

четвертое - молитва к Богу о прощении греха, до умирения духа.

   Давайте разберем это определение свт. Феофана.

«Осознание греха перед Богом», – т. е. не просто констатация греха, а именно греха перед Богом. Это предполагает, во-первых, веру, а во-вторых, - обязательно личное отношение с Богом, связь с Ним, Богообщение. И это осознание – не протоколирование какого-то формального нарушения, а живое чувство того, что грех разлучил меня с Богом, что сделанное мною неприятно Богу моему, я этим огорчил, обидел, оскорбил Бога. Покаяние – не копание в себе и не холодный самоотчет, а живое ощущение, что грех разлучил меня с Богом. У кого такого чувства нет, тот в опасности формализировать свою внутреннюю жизнь.

«Укорение себя», т. е. вменение себе ответственности за грех. Очень часто мы склонны перекладывать ответственность на обстоятельства, на других людей, на бесов, а себя оправдывать; а важно осознать, что именно мы не правы перед Богом.

Нужно положить «решение сопротивляться греху», не возвращаться к нему, чего бы это нам ни стоило. Без этого покаяние не будет покаянием, а превратится просто в некую, лицемерную, по сути, констатацию факта. Нужно обязательно настроить себя на сопротивление греху. Как показывает опыт, у всех нас особенно хромает именно этот пункт.

«Молиться Богу о прощении», – потому что своими силами мы ничего не можем, а только Господь прощает нас, умиряет наше сердце, возвращает нам Себя и утешает нас.

Вот такое покаянное движение души должно проходить всякий раз, когда совесть обличает нас в грехе – пусть хоть самом малом. Для, скажем так, “мелких” грехов часто бывает достаточно этого внутреннего покаяния, грехи же существенные требуют уже выноса их на исповедь, потому что сердце не умиряется одним лишь прохождением указанного покаянного внутреннего делания.

 

-  Как бороться с грехом?

- Легче всего (хотя и это бывает трудно) не допустить грех делом; гораздо труднее – не грешить в помыслах и чувствах; и чрезвычайно трудно – переменить сердечные расположения, т. е. уврачевать свои страсти. Как же нам это делать?

Всякий повод для дел нужно отсекать, а именно: не ставить себя в ситуацию, ведущую к греховному делу, заранее прогнозировать ситуации, в которых мы можем оказаться, с тем, чтобы обезопасить себя от соблазнов, и проч. Здесь необходимо рассуждение, благорассмотрение и внимание.

Помыслам нужно противостоять, во-первых, невниманием им, молитвою, во-вторых – «противопомыслам», «противочувствам» – т. е. противопоставлять греху добро, взращивая в себе противоположные греху добродетели. Наконец, страсти: борьба с ними – это настоящий крест, здесь нужны терпение и смирение, а больше всего – молитва, упование на Бога и неотчаяние. Противление страстям может продлиться очень долго, всю жизнь, - это зависит от стяжанной силы страстей до обращения к Богу.

Борьба с грехом – вещь многосложная; здесь возможны как победы, так и поражения, когда нами все же допущен грех – делом, словом, чувством, мыслью. Когда это случится, не нужно впадать в смущение, отчаяние и проч., а нужно сразу прибегнуть к покаянию…

Тут нужно опять вернуться к тому, что есть грех. Есть «грехи к смерти», смертные грехи (ср. 1 Ин. 5, 16). К ним относятся, в числе прочих, два рода самых распространенных и тяжелых грехов: блудные грехи и грехи гордости. Дела блуда всем ясны, а вот дела гордости для кающихся часто бывают непонятны. Грех гордости по отношению к Богу, – это ожесточенное богопротивление, а по отношению к людям – жестокость и немилосердие. Блуд лишает нас нашего человеческого достоинства, нашей цельности, а дела гордости решительно отвращают от нас смиренного, милосердного и доброго Бога, как совершенно противоположные Ему.

Это грехи, так сказать, объективные, они всегда производят своё действие – разлучают нас от Бога - независимо от того, что мы об этом думаем. Прочие грехи, не смертные, усиливают или уменьшают свою греховность в соответствии с нравственным состоянием души, т. е. зависят от нашего субъективного расположения. Например, я не прочитал правило вечером. Грех это или нет? Если я пришел домой с работы еле живой, упал в постель и заснул – конечно, это не грех. Если же я подумал: “А, ладно, молитвенное правило – это всё форма, надо жить духом”, - и, включив телевизор, до полночи его смотрел и заснул под него, исполнившись нечистых образов от просмотренного, – это, безусловно, грех.

Так очень многие дела становятся в разряд греха или выходят из-под него в зависимости от нашего внутреннего расположения, и тут дело нашей христианской совести – определять, что есть грех, а что – нет. Есть грехи мелкие, например, сказали кому-то колкость или потщеславились, или разгневались, и прочее, что бывает миллион раз на дню. Наконец, бывают ложные грехи, т. е. человек почитает нечто за страшный грех, а это вовсе не грех. Это относится по преимуществу к обрядовой сфере церковной жизни.

 

- Как правильно надо исповедоваться?

- Общее правило здесь такое: надо исповедаться тогда, когда есть потребность, и исповедовать то, в чем укоряет совесть, будь то дело, слово, мысль или сердечное расположение. Исповедоваться всегда нужно полно, не утаивая, не смущаясь и не стыдясь ложным стыдом: “что обо мне батюшка подумает?” Для батюшки грехи – это не новость, он всё это слышал сотни раз. Священник всегда радуется вместе со Христом, когда человек кается в своих грехах, и чувствует к искренно кающемуся христианину любовь, расположение и большое уважение, потому что всегда нужны мужество и воля, чтобы в своих грехах покаяться.

Грехи смертные, если, не дай Бог, мы их допустили, нужно исповедовать как можно скорее, не оттягивая покаяние, потому что враг может нагородить множество препятствий, чтобы затянуть наш приход на исповедь, с целью ввергнуть нас в уныние и отчаяние. То же самое – и с первой исповедью. Когда человек хочет вернуться в Церковь через покаяние, как через второе Крещение, он не должен смущаться и под предлогом ложного стыда откладывать исповедь на неопределённое “потом”.

При воцерковлении наше участие в Таинстве Покаяния становится более или менее регулярным. Обычно, по традиции нашей Церкви, оно бывает перед Причастием. К такой исповеди мы готовимся, испытывая свою совесть: как прожили период с прошлой исповеди, какие греховные поступки, страсти, помыслы мы допустили. Дела, в которых нас укоряет совесть, нам нужно исповедовать всегда; слова – когда они вошли в разряд дел, например, когда мы кого-то словом обидели. Для помыслов бывает достаточно того акта внутреннего покаяния, о котором сказано выше; помысл отошел, и его не надо вспоминать. Но если он вспоминается сам, если он назойлив, не отходит и ранит совесть, то нужно его исповедовать, стараясь при этом проследить его причину, и исповедовать скорее не сам помысл, например: “в 19.42, 20.14 и 21.28 пришел помысл такой-то”, а: согрешаю таким-то нечистым расположением сердца, от чего происходят такие-то назойливые помыслы.

Грехи нужно называть так, чтобы исповедующий священник понял, о чем идет речь, но в подробности, особенно плотских грехов, входить не нужно. Хорошо испытывать совесть заранее и записать все, потому что человек может на исповеди растеряться, смутиться и что-то забыть.

Обычно внимательно живущие христиане более или менее свободны от явных греховных дел, и борьба с грехом переносится больше на помыслы. Исповедь, соответственно, больше становится откровением помыслов, что хорошо для очищения совести и получения благодатной помощи для борьбы с грехом. Но здесь кроется и некоторая опасность деформации исповеди и выхода ее за рамки собственно Таинства Покаяния; часто исповедь превращается в духовную беседу. Нужно заметить, что последняя – вопрос, скорее, духовного руководства, чем Таинства.

 

- Расскажите, пожалуйста, о частых  ошибках совершаемых на исповеди.

- Отмечу несколько опасностей, которые встречаются в деле покаяния.

Первое. Формализация исповеди, когда исповедаться вроде нужно, а вроде и нечего, или когда мы превращаем исповедь в сухой “отчет о проделанной работе”. Здесь нужно помнить, что Таинство исповеди есть завершение и выражение внутреннего процесса покаяния, и имеет свое значение только при его условии. То есть, если мы исповедуемся без душевного покаяния, без прохождения – хоть в малой мере – указанных святителем Феофаном четырех составляющих внутреннего делания, о которых сказано выше, – мы подвергаемся опасности профанировать Таинство, и оно может стать нам «в суд и в осуждение». Не бывает такого, чтобы человеку было “нечего” исповедовать. Если человек ведет внимательную жизнь и следит за чистотою своей совести, то он ежедневно замечает в себе то, что требует очищения, потому что внутренняя брань с грехом не прекращается в нас ни на день. Если не дела и слова, то помыслы и чувства всегда требуют контроля, покаяния и благодатного исправления.

Второе. Есть также опасность подмены на исповеди, когда человек не видит своих действительных грехов, а вменяет себе грехи мнимые, или грехи маловажные считает великими: комара оцеживает, верблюда поглощает, по слову Господа (Мф.23, 24), или, говоря словами русской пословицы, из мухи делает слона, и из слона – муху. Человек может каяться и угрызать себя, например, что он съел в пост печенье с непостным ингредиентом – каким-нибудь сухим молоком, или что он не все молитвы из своего правила прочитал, – и при этом не замечать, что он годами отравляет жизнь своим ближним. Сюда же относятся часто встречаемые преуменьшения или преувеличения грехов. Преуменьшение грехов всегда связано с самооправданием. «Ничего особенного не делаю, грехи, как и у всех», или «ну, все же так живут». Но очевидно, что греховность нарушения заповедей Божиих ничуть не уменьшается от массовости этих нарушений... Преувеличение грехов проистекает от нежелания или неумения человека правдиво разбираться со своей жизнью. «Во всём грешна», «все обеты Крещения попрал, во всём Богу солгал...» Начинаешь разбираться – оказывается, что всё же не «во всём»: поезда под откос не пускали,  от Бога не отрекались... Нужно всегда стараться настраивать совесть по Евангелию, чтобы ясно видеть свои действительные грехи, немощи и страсти, а не прятаться за безответственными «во всём» или «как все». Неточность в этом вопросе опасна, ибо она приводит к неправильному взгляду на себя и на отношения с Богом и ближними.

Третье. Привыкание к исповеди и обесценивание ее: “Ничего, что согрешу, неважно: есть исповедь, покаюсь”. Это манипуляция Таинством, потребительское к нему отношение. Такие «игры» с Богом всегда очень плохо кончаются: Бог строго наказывает человека за такое настроение души. От этого нужно беречься и всегда быть честным с Богом и со своей совестью.

Четвертое. Разочарование в исповеди: “Вот, я годами хожу, каюсь, а страсть не отходит, грехи одни и те же”. Это свидетельство тому, что мы не смогли определить свою меру: начитавшись аскетических книжек, мы решили, что за короткое время победим наши грехи и страсти. Но на это нужны десятилетия. Кроме того, Господь может промыслительно оставлять нам некоторые немощи и страсти, чтобы мы смирялись, не превозносились, не уповали на себя, а искали Бога и с терпением взыскивали Его помощи, чтобы определилась и утвердилась в постоянстве наша христианская воля, чтобы наши свобода и произволение постоянно выбирали Бога. Со временем страсти стихают, если не давать им пищи, иметь над ними контроль и исповедовать их.

Поэтому никогда не надо отчаиваться. Даже если, к несчастью, произошло падение (хотя всеми силами нужно не допускать его!) – всегда нужно вставать, каяться, опять прибегать к Таинству исповеди, подвизаться против греха и никогда не смущаться и не унывать. Надо настроиться не на год-два борьбы с грехом, а лет на пятьдесят... тогда будет легче. Семь раз (на дню) упадет праведник, и встанет (Притч. 24, 16), - говорит Священное Писание. Любовь Божия открыта нам, покаяние всегда доступно, вот и надо всегда прибегать к нему, с терпением и надеждой.

 

- Покаяние обычно проявляется в сильном эмоциональном переживании о грехах. Некоторые даже, пытаясь вызвать в себе покаянное чувство, эмоционально «накручивают» свою психику. Но ведь от остроты эмоций не зависит же глубина покаяния?

 

- Покаянные чувства должны приносить человеку не уныние и отчаяние, не комплекс неполноценности, а благодать Святого Духа. Это не восторги, не экзальтация, не кровяное разгорячение, – благодать Святого Духа свидетельствуется в душе тонким, мирным, радостным, смиренным, тихим, прохладным, истинно духовным чувством, дающим человеку мир, любовь и свободу, – и как бы “собирающим” человека в цельное и гармоничное существо, в то, чем он должен быть по замыслу Божию. И это, как пишет преподобный Макарий Великий, -критерий правильности любого духовного делания: послушания, молитвы, чтения, хождения в храм, добрых дел и проч. Если то, что мы считаем покаянием, приносит нам в душу не благодать Духа Святого, а смущение, тяжесть, чувство вины, внутреннюю истерику, самоедство, – значит, мы покаяние понимаем неправильно.

Притом надо сказать, что покаяние не охватывает всего внутреннего делания, оно – часть его, пусть важнейшая, постоянная, никогда не прекращающаяся; но не всецелая. Покаяние невозможно без живой веры в Бога, без благодарения Бога и без многого другого. Иногда утверждают, что покаяние – цель духовной жизни. Правда, покаянием должно быть растворено, по слову святителя Игнатия (Брянчанинова), всякое наше духовное делание, особенно молитва. Да и вся внутренняя жизнь, как неотъемлемую часть, как некое обязательное условие, должна включать в себя покаяние. Но покаяние – это не цель духовной жизни, а, пусть и важнейшее, но – средство.

 

- О чем еще Вы хотели бы сказать по теме покаяния, что не прозвучало в предлагаемых вопросах?

- Цель духовной жизни – Богообщение, и оно, как говорит свт. Феофан Затворник, должно свидетельствоваться чувством. “Не на крыльях или не на ногах, но чувством приближаемся мы к Богу” (блаж. Августин). Покаяние, собственно, и восстанавливает это чувство Богообщения: вот главное, что совершается в этом Таинстве и вот его место в духовной жизни.

Святитель Феофан пишет, что Богообщение должно быть, пусть и в малой мере, постоянным, и коль скоро оно не ощущается, нужно бить тревогу и искать его, – в чем и заключается смысл любого духовного делания. И это вовсе не то, что запрещают св. Отцы – дерзновенно искать духовных утешений, молитвенной сладости, откровений, видений, ощущений, считая себя как бы достойными их. Чувство Богообщения совсем из иной области. Бывает, что Господь утешает душу, дает ей вкусить благодати Святого Духа в возможной для каждого из нас полноте, чтобы мы знали и ощущали цель наших внутренних трудов, – что по очищении нас от страстей это будет неотъемлемым нашим достоянием, и чтобы мы трудились над собою, – “очистим чувствия и узрим” (Пасхальный канон). Но мы должны понимать, что утешение от Господа – в Его руке, а в нашей повседневной жизни это чувство Богообщения свидетельствуется иным: прежде всего и главным образом, тем, что свт. Феофан называет “ревностью о богоугождении”. Это – твердая, прочная, как смерть, решимость, несмотря ни на что, ни на какие внешние обстоятельства, ни на внутренние скорби и уныние, – быть христианином, быть с Богом и исполнять Его волю в живом и непрестанном чувстве веры, благоговения и сыновней зависимости от Бога. И это – фундамент, на котором стоит христианская жизнь. Богообщение есть безусловно дело благодати, о нём нужно иметь попечение, его нужно искать, блюсти, возгревать, – как раз этому и служит Таинство Покаяния.

И еще об одном. Покаяние часто ассоциируется у нас с наказанием от Бога, и человек начинает себя пугать Богом: вечными муками, адом и проч. Но мы должны знать, что этого ни в коем случае нельзя делать. Нельзя себя пугать Богом. Покаяние – это таинство любви Божией, в нём мы соприкасаемся с ней, а если не так, то наше покаяние неправильное.

Давайте подумаем. Мы называем Бога Отцом. Но кто такой отец (при нормальном положении вещей, разумеется)? Отец дает жизнь, он всецело заботится о своём ребёнке, он кормит и поит, он воспитывает и образовывает его, вдохновляет его, поддерживает, утешает, радуется за него. И наказывает, конечно, когда нужно; но только это ведь не главное во взаимоотношениях отца и его чада... Наказание бывает по необходимости, и, выполнив свою функцию, прекращается. Если люди – таковы, если такое человеческое отцовство, то – кольми паче Бог? Он ведь наш Небесный Отец, мы обращаемся к Нему: Отче наш, – а вовсе не: Наказатель наш... И покаяние наше, и самоукорение совершается именно перед Отцом Небесным – не вжав голову в плечи, в ожидании ярости и наказания за всякую мелочь, – а с сыновним доверием к нашему Отцу, и Спасителю, и – даже можно сказать – Другу, ближе Которого нет. Он, если и наказывает, то с великою любовью, и уж в самых крайних случаях, когда не обойтись без этого. И покаяние – это вернуться именно к Этому вот, Такому Богу, а не пугать себя Им.

То правда, что должен быть страх Божий: в любви к Богу нет места фамильярности, развязности, панибратству, вседозволенности; но страх Божий – это не боязнь надзирателя в тюрьме; это – благоговейное сыновнее духовное чувство, осознание того, кто – Он, и кто – я. И потом: нам ведь дана заповедь – первая! – любви к Богу; но любви не может быть в «приказном порядке», она всегда возникает в ответ на что-то, – и наша любовь к Богу откликается на любовь Бога к нам. Вспомните евангельскую “притчу притч” о блудном сыне: он и попрал любовь отчую, и ушел, и наблудил, – но когда он решил вернуться, – из соображений, между прочим, не духовных, а из-за голода, – как поступил отец его? Он увидел его издалека, и сжалился, и побежал, и обнимал, и целовал, и ни слова упрека не сказал, и почтил честью и в первую одежду одел, и в дом ввел, и пир устроил – и это только слабые человеческие образы Божией любви (Лк. гл. 15). И именно она открывается нам в Таинстве покаяния, а не боязнь наказания. Бояться больше всего нужно того, чтобы не оказаться вне Бога, – что, собственно, и есть ад и вечные муки.

Итак, вот каково церковное понимание Таинства покаяния: не как самоистязание, но как положительное религиозное дело, то есть совместное (от нас – покаянное делание, от Бога – Таинство любви) восстановление нарушенной нашими грехами связи с Богом, любящим и милосердным Отцом Небесным.

 

Вопросы задавал Андрей Сигутин.

Дорогие братья и сестры! Мы существуем исключительно на ваши пожертвования. Поддержите нас! Перевод картой:

Другие способы платежа:      

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и абзацы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Простите, это проверка, что вы человек, а не робот.
6 + 6 =
Solve this simple math problem and enter the result. E.g. for 1+3, enter 4.
Рейтинг@Mail.ru Яндекс тИЦКаталог Православное Христианство.Ру Электронное периодическое издание «Радонеж.ру» Свидетельство о регистрации от 12.02.2009 Эл № ФС 77-35297 выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций. Копирование материалов сайта возможно только с указанием адреса источника 2016 © «Радонеж.ру» Адрес: 115326, г. Москва, ул. Пятницкая, д. 25 Тел.: (495) 772 79 61, тел./факс: (495) 959 44 45 E-mail: [email protected]

Дорогие братья и сестры, радио и газета «Радонеж» существуют исключительно благодаря вашей поддержке! Помощь

-
+