Жертвы Инквизиции

Некоторую реакцию в СМИ и интернете вызвало интервью на URA.ru с главным редактором глянцевого журнала “Очевидец” Юлией Васильевой, где она довольно резко нападает на Церковь.  Юлиус Фучик известен своим “Репортажем с петлей на шее”, Юлия Васильева, видимо, затмит его со своим “интервью с Костра Инквизиции”, которому предпослан заголовок:  “Меня в очередной раз попытаются сжечь на костре несвятой инквизиции – и пусть!”. Эта фраза по-своему совершенна; в том, как она отражает определённое умонастроение, есть нечто гениальное. “Костры Инквизиции” - хорошо известный штамп; мы склонны сочувствовать жертвам жестоких казней и порицать тех, кто их казнил; человек, который заявляет, что он тоже, некоторым образом, жертва инквизиции и тоже сожжен, претендует на сочувствие к его (или, в данном случае, ее) страданиям и осуждение его (или ее) врагов. Но какое отношение Юлия Васильева имеет к средневековым западноевропейским еретикам, пострадавшим от Инквизиции, неясно. Приняли ли бы ее за свою в среде богумилов или катаров - можно сильно усомниться. Глянцевые журналы вряд ли пользовались бы среди них большим спросом.

На фотографиях, сопровождающих публикацию, мы видим светскую даму, очевидно, только что покинувшую салон красоты - который Застенком Инквизиции можно назвать только в очень метафорическом смысле - и читаем историю очевидного успеха и благополучия. Успешная предпринимательница, владелица процветающего бизнеса, вполне своя в коридорах власти - член общественной палаты области. Типичный пример многостраданий, понесенных от “несвятой инквизиции”. Мученица антиклерикализма, так что извольте сострадать ее мукам и ужасаться жестокости ее гонителей. Но приведем ее слова полностью: “Что касается церкви, наблюдаю отчетливую тенденцию, говорящую о разочаровании паствы в ряде церковнослужителей и идеях, которые они сегодня пытаются нести в массы. Чего стоят хотя бы заявления топ-менеджеров РПЦ накануне святого для нас праздника Дня Победы о том, что наш народ «заслужил Великую Отечественную войну», что это «наказание за годы богоотступничества». Победа была вырвана и выстрадана – кровью, слезами, мозолями, а не стала «чудом», дарованным нам, грешным, за «всплеск духовности»… Пусть меня в очередной раз попытаются сжечь на костре несвятой инквизиции, но я считаю, это плевок в душу тем, чьи родственники гибли на фронтах, голодали и работали до потери сознания в тылу, подвергались мучениям в концлагерях и, что самое главное, тем, кто воевал. В чем виноваты мои бабушки и дедушки и еще десятки миллионов людей? Судить их уж точно не в компетенции идеологов от РПЦ”

Каким образом дедушки и бабушки - и еще десятки миллионов людей - вручили Юлии Васильевой полномочия говорить от их имени, остается неясным; да и она сама явно не выглядит только что вылезшей из окопа. Ясно другое - она просто не понимает, о чем говорил Патриарх, которого она презрительно именует “топ-менеджером РПЦ”. Для верующего человека все, что проходит в истории, происходит в рамках Божиего промысла, и вопрос “почему Бог попустил России подвергнуться такому бедствию” возникает неизбежно. И ответ на него столь же неизбежен - установление атеистической диктатуры, яростные гонения на Церковь, громогласное и торжественное отречение от Бога... Это не могло не привести к национальной трагедии, вернее, к ряду таких трагедий, одной из которых и явилось нашествие иноплеменных. Для верующего человека естественно смотреть на спасение России от окончательного уничтожения как на чудо Божие: “по милости Господа мы не исчезли, ибо милосердие Его не истощилось. Оно обновляется каждое утро; велика верность Твоя! (Плач.3:22,23)”. В рамках христианского взгляда на мир чудо никак не отменяет человеческих усилий, и никак не отменяет нашей благодарности тем, кто трудился и сражался. Это вещи вполне очевидные для любого человека, имеющего хоть какие-то представления о православной вере - беда Юлии Васильевой (и не только ее, конечно), что она таких представлений не имеет. Не является, она, впрочем, и твердой атеисткой - ее кабинет украшен “роскошными” иконами: “Красавица-Богородица – серебряная, украшенная сапфирами, привезена со Святого Афона. Роскошный, сверкающий, инкрустированный драгоценными камнями образ Иерусалимской Божией Матери мне подарил муж, приобрел его в моем любимом городе на Земле – Иерусалиме”. Эти “роскошные” иконы, по ее мнению, защищают ее “от злых людей и от зависти”. Что же, использование икон в качестве магических талисманов - дело, увы, обычное среди нецерковных или малоцерковных людей. Не всегда, правда, оно так простодушно сочетается с презрением к Церкви, выражением веры которой, и являются, первоначально, эти иконы.

Впрочем, ожидать от гламурной дамы чрезмерного глубокомыслия было бы не вполне сообразно; поэтому ее выступление решили усилить комментарием “социолога и религиоведа, эксперта Международного института гуманитарно-политических исследований (ИГПИ), кандидата философских наук Михаила Жеребятьева” Он назвал это интервью "свидетельством происходящего перелома религиозных настроений в массовом сознании". Сложно понять, сколько гламурных дам составляют массу - и составляют ли таковую Юлия Васильева с Анастасией Волочковой - и насколько они являются властителями дум. Для кого-то, возможно, и являются; но если говорить о предпочтениях обычных людей, то негативного перелома не наблюдается. Социологический опрос проведенный ВЦИОМ 22-23 января этого года в 46 регионах страны показывает, например, что уровень доверия к Патриарху даже несколько вырос. По данным центра Стратегических Исследований, опубликованным 21 декабря 2010 года, Русская Православная Церковь из всех общественных и государственных институтов пользуется наибольшим доверием граждан.

Что же до гламурных антиклерикалов — то, как сказал классик антицерковной борьбы, узок круг этих революционеров, страшно далеки они от народа.