В самом деле, народные шествия такого рода — это возможность увидеть, что мы — не разрозненные индивиды, каждый из которых сидит в своей раковине, а именно народ, у которого есть общая вера, история, традиции и преемственность, что мы наследники тысячелетней православной традиции, истории, которую мы можем любить, и принадлежность к которой ценить очень высоко.

Ход собрал много — неожиданно много — народа. Цифра, заявленная организаторами — сорок тысяч — оказалась явно превышена. Насколько — оценки расходятся, но речь явно идет, по крайней мере, о десятках тысяч. Колонна растянулась на многие километры, люди шли и шли. Собрать людей на шествие в теплый, ясный, еще летний по погоде день, который многие обычно проводят на даче или еще где-то вдали от города — не такая уж легкая задача. Традиционно теплое время означает затишье в любых массовых мероприятиях.

Проводить Крестный Ход именно в это время — значило, в определенной мере, рисковать. Людей (как предвещали некоторые аналитики) могло собраться мало, это показало бы, что Церковь маловлиятельна, а это, в свою очередь могло бы повлиять на чьи-то решения.

Но на Крестный Ход люди пришли — и во множестве.

Это очень затруднило разговоры о том, что русское православие-де находится в упадке, храмы, которые возведены и возводятся, останутся пустыми, а будущее будет определяться, с одной стороны, людьми глубоко секулярными (главным образом, русскими) и энергичным и растущим мусульманским меньшинством (главным образом, мигрантами)

Конечно, можно говорить о том, что в 12-миллионном городе несколько десятков тысяч — это не так много. Но ход событий определяется не численным большинством — а теми, у кого есть убеждения, есть чувство общности с другими, и готовность что-то делать, исходя из этих убеждений — хотя бы потратить свой выходной день не на дачу и не лежание на диване, а на участие в Крестном Ходе.

И таких людей нашлось много. И как отмечают участники, несмотря на такое множество народа знакомые легко находили друг друга.

Комментаторы в СМИ рассматривают Крестный Ход, с, прежде всего, политической точки зрения — это неудивительно, духовное измерение реальности от многих сокрыто, и они пишут о том, о чем привыкли: как это повлияет на политические расклады, укрепит ли позиции тех или иных лиц, и т.д.

Но Крестный Ход — это не митинг и не демонстрация. Политическая обстановка неизбежно меняется, люди разочаровываются в прежних политических взглядах и приобретают новые и т.д. А вот Православная Вера — это то, что было с нами тысячу лет, и останется с нами навсегда.

Неполитический характер всего шествия сразу бросался в глаза. На любом политическом митинге не обходится без разного рода фриков и буйных — причем от конкретной политической ориентации собрания это зависит мало. Какие-то душевно скорбные люди несут плакаты с оскорблениями и обвинениями в чей-то адрес, непристойные или злобные инсталляции о которых не хочется и говорить подробно — то ли митинговая атмосфера привлекает людей с определенными проблемами, то ли эти проблемы обостряются в этой атмосфере. Потом политические противники митингующих публикуют фотографии этих фриков — вот мол, все они там такие.

Но на Крестном Ходе ничего подобного не было. Никаких гневных плакатов, никаких злобных, перекошенных лиц, никаких яростных выкриков — тут, по слову Апостола, «противник был посрамлен, не имея ничего сказать о нас худого» (Тит 2:8)

Напротив, участники Крестного Хода рассказывают о том, что крестоходцы (не специально проинструктированные сотрудники, не организаторы — просто обычные люди) забегали в ближайшие магазины, покупали воду за свои деньги и поили своих товарищей по Ходу. И эта маленькая деталь отражает всю атмосферу братства и взаимного приятия, характерную для этого события.

Кто-то, не глядя, захотел объявить все шествие «националистическим». Это не так — открытое, громкое и радостное утверждение русской идентичности, конечно же, было. Но не было злобы, ненависти или отвержения по отношению к кому бы то ни было. Православные африканцы приняли участие в шествии — и их радостно приветствовали.

Но что еще хочется отметить — это возрождение традиции, и подобный Крестный Ход будет повторяться — и становиться все более и более многочисленным, приобретать все большее значение. Он уже собирает — и еще будет собирать — людей, которые осознали свое место в мире и в истории, свое наследие и свою веру во Христа.

Как еще сказал Патриарх, «Нынешний крестный ход - это еще и свидетельство того, что Москва — реально православная столица нашего Отечества. Город, с одной стороны, открытый для наших собратьев из других религий, признающих вклад в нашу общую историю. Но, вместе с тем, это город, который не откажется от своего христианского наследия. Вот такой город и является по-настоящему православным, и радуюсь, что таким городом сегодня является столица нашей Родины. В этом историческая правда и справедливость, которые мы, участники крестного хода, этим своим деянием и вспоминаем, и утверждаем».