Мы молимся Господу накануне Нового гражданского года, и это правильно. Некоторые считают, что в этом событии не надо участвовать православным. «Это нас не касается, — говорят они, — у нас другое время, и Новый год может наступить по старому стилю только 14 января». Это неразумно, потому что мы знаем, что когда-то Новый год в России, как и во многих других странах, праздновался 1 сентября (по старому стилю) и совпадал с церковным новолетием. Участие в праздновании Нового года — это наше естественное человеческое общение, и мы должны в этом участвовать, как все. Это так же нормально, как если мы называем город именно тем именем, которым он сейчас называется, а не так, как нам хочется. Кроме того, здесь есть и некий смысл, своего рода пророчество о том, что происходит с нами сегодня. Ведь если бы действительно все наше общество жило согласно той тайне, которую принес Христос, когда Бог вступил во время, когда Он освятил это время, и все время стало уже освященным Его присутствием, тогда для нас имело бы смысл праздновать новолетие именно 14 января. Но происходит все большее расцерковление человечества, которое живет само по себе, своим измерением Это расцерковление, развиваясь далее, приводит к расчеловечиванию общества. И, тем не менее, мы живем в этом человеческом обществе, и эта разность дат должна нам напоминать реальность того, где мы находимся.