Василий Анисимов: «Где нет правды, там нет и справедливости» (Беседа Евгения Никифорова с руководителем пресс-службы УПЦ)

- Василий Семенович, минул год со дня интронизации Блаженнейшего Митрополита Онуфрия. Давай поговорим о том, каким этот год был для Церкви и Украины.

- Всем очевидно, что он был самым трагичным со времен Чернобыля. И обе трагедии – рукотворные, созданные человеческими головами, руками и поступками. У нас есть чернобыльская зона, теперь появилась и «зона» АТО – так называемой антитеррористической операции, где ежедневно гибнут люди, местное население претерпевает невыносимые муки и страдания, которые никто не видит, не слышит и не горит желанием их прекратить. И последствия этой АТО, как последствия Чернобыля, мы будем ликвидировать долго и мучительно.

Блаженнейший Митрополит Онуфрий был избран местоблюстителем 24 февраля прошлого года, через несколько дней после кровавой бойни на Майдане, бегства Януковича, развала государственного управления, когда насилие правило бал в стране. Так что изначально бремя нынешних бед народных легло на плечи нового руководителя Православной Церкви.

- И первым делом он призвал всех к покаянию и взаимному прощению.

- Да. Был объявлен траур по всем жертвам майдана, и по протестующим, и по убитым милиционерам. Церковь отменила масленичные празднетства и продлила траур на весь Великий пост, чтобы молитвой, покаянием прийти к взаимному прощению и гражданскому примирению. 

- Но этого не случилось.

- К сожалению. Насилие оказалось очень эффективным методом политической борьбы в Киеве, где власть просто разогнали, поэтому победители решили распространить его на регионы. По-революционному: не хочешь – заставим, упорствуешь – добьем. Используя при этом государство – админресурс, правоохранителей, армию, государственные СМИ. Митрополит Онуфрий, будучи еще местоблюстителе, заявил, что перераспределение власти и экономических ресурсов не должно сопровождаться гражданским конфликтом. Он же обозначил и позицию Церкви по вспыхнувшему противостоянию на Донбассе: «Христос - это мир, и тот, кто с Ним должен прекратить братское кровопролитие». Затем состоялся антивоенный Священный Синод УПЦ, который выступил с призывом положить конец гражданской войне на Украине и решать политические вопросы путем переговоров. В обстановке воинственной милитаристской истерии, которая захлестнула страну и продолжается до сих пор, позиция Православной Церкви была и остается мужественной и патриотичной. Если бы Церковь послушали, не было бы этих тысяч бессмысленных жертв.

- Много надежд на Украине было связано с избранием Петра Порошенко президентом, который обещал за две недели прекратить войну. Почему этого не произошло?

- У нас в Украине старая традиция, так сказать, электорального «кидка», когда политические деятели под некими лозунгами приходят к власти, а затем в лучшем случае о них забывают (всегда находятся дела поважнее, чем выполнение предвыборных программ), в худшем – творят нечто противоположное обещанному. Это касается всех наших президентов. Петр Порошенко на майдане был на вторых ролях, но обещанием покончить за две недели с войной победил всех соперников и в первом же туре. Это был мощный пиар-ход. Те, кто не верил майдану – а это полстраны – не пошли на выборы, а те, кто верил с энтузиазмом проголосовали за Порошенко, потому что он выступил миротворцем в отличии от лидеров майдана, которые соревновались в воинственности и русофобии. У меня есть знакомая молодая семья, они живут в Киеве, а прописаны у родителей в других областях, в сотнях верст от столицы. Так они специально на день выборов поехали к родителям, каждый к своим, чтобы проголосовать за Петра Алексеевича. И с жаром доказывали: он – сахарозаводчик, промышленник, он умеет договариваться, ему война поперек горла – он быстро установит мир. Но не так сталось, как гадалось. Это трагедия. Но избрание Петра Порошенко свидетельствует, что общественный запрос на мир и его ожидания очень высоки. Церковь же своей позицией подставила твердое плечо всем миротворческим силам и во власти и политикуме.

- Однако позиция Церкви не соответствует официальной украинской пропаганде. Были ли попытки повлиять на Церковь или помешать избранию владыки Онуфрия Предстоятелем УПЦ?

- Церковь формирует свою точку зрения на основе реалий и своего тысячелетнего опыта, а не на информации наших лживых, заангажированных СМИ. Донбасс – гигантский семимиллионный регион, где более тысячи православных приходов и монастырей, десять епископов, миллионы православных верующих, а это все источники достоверной информации. На ее основе конфликт и был квалифицирован, как гражданский, братоубийственный. Блаженнейший Онуфрий говорит, что позиция Церкви в таких конфликтах одна и та же, что в 12 веке, что в 20-ом, что сейчас – перековать мечи на орала, прекратить кровопролитие и сесть за стол переговоров.

Что касается избрания, то оно было демократичным, альтернативным и свободным. Блаженнейший Онуфрий относится к плеяде наших великих архиереев, возродителей православия в Украине, которые прошли через атеистические гонения и преследования в СССР, свое уже давно «отбоялись», как говорил приснопамятный Блаженнейший Митрополит Владимир, поэтому заставить их следовать политической конъюнктуре очень сложно. Они умеют стоять в правде, и этим стоянием, конечно, оказывают огромное влияние на людей.

- Но конца войне пока не видно.

- Война - это рана, страна истекает кровью, и это отнюдь не поэтические сравнения, а гнетущая реальность, в которой мы живем. Если, конечно, каждую каплю крови, слезинку ребенка, пролитых на Донбассе, принимать, как свои, родные. Церковь – это совесть народа, и Блаженнейший Митрополит в годовщину своей интронизации говорил о мире, как главной цели и для верующих, и для общества, и для страны. Но наша стозевная партия войны представляет все как обыденность: мы здесь накрыли «сепаров», они нас там, у нас два «двухсотых», у них – пять. Ни имен, ни фамилий – статистика. Очевидно, что нашим политикам, олигархам дело примирения народа нельзя доверять. Но у нас нет иных инструментов разрешения гражданского конфликта. Однажды попытались великая певица Нина Матвиенко, генерал Рубан и другие начать диалог по скайпу с Донецком в телеэфире какого-то заштатного канала, чтобы вовлечь в этот диалог гражданское общество Украины. Именно в диалог, а не в конфронтацию и нетерпимость, чем занимаются наши СМИ.

- Но не сложилось?

- К сожалению. Мы боимся правды Донбасса, того ужаса, который там содеян. Боимся и своего народа, который это все может увидеть и спросить о нашей сопричастности к совершенным преступлениям. Поэтому забиваем все пропагандой и ложью, оправдывая ее тем, что идет агрессия России, война, а на войне все лгут. Православная Церковь стремится в условиях милитаристского угара сохранить в человеке человечное, а это непременное условие примирения.

- Известно, что на миротворцев на Украине оказывают давление, их объявляют непатриотами, предателями…

- Мы беседовали с нашими архиереями и большинство из них говорили о мужестве миротворчества. Одно дело краснобайствовать о мире на диване или в сети, другое – среди людей, ослепленных болью и местью. По обе стороны фронта. Труднее всего, конечно, донетчанам, там героические священники: в тяжких условиях поддерживают свой бедствующий народ, укрепляют в вере, надежде, братолюбии. 

Что касается Киева, где сосредоточены все ястребы, и политические, и медийные, то здесь постоянно предпринимаются попытки дискредитировать, ошельмовать Церковь, ее иерархов, миротворчество. Особенно витийствуют некоторые олигархические телеканалы, не брезгуя клеветой, подтасовками, наветами. Святейшего Патриарха Кирилла обвиняли в покровительстве убийств на Донбассе, Блаженнейшего Онуфрия и других православных владык – в измене родине. Мы изобличаем эту клевету, требуем опровержений, но реагируют слабо. Раньше, если кого оклеветали на одном канале, на другом с радостью эту клевету разоблачат, чтобы утереть нос конкурентам. Это удерживало от  наветов. Теперь такого нет.

- Информационная блокада?

- У нас информационное пространство уже лет десять контролируют 5-7 олигархических семей, которым принадлежат основные телеканалы и печатные СМИ. Они и заказывают информационную картинку для Украины. Раньше, когда они собачились друг с другом, перераспределяя власть и собственность, то были какие-то альтернативы и плюрализм в подаче информации и освящении событий. А в 2013-ом их выстроили в одну шеренгу, под «европейскую перспективу», и они с тех пор под угрозой санкций ЕС и США (денежки-то все там) дуют в одну дуду, в результате – солидарная позиция, солидарная пропаганда, солидарная ложь.  Под это дело даже отдельное министерство создали. Российские СМИ запретили – они неподконтрольны, свои – запугали мордобоями, арестами, зверскими убийствами, как это было с Олесем Бузиной. Многие журналисты эмигрировали в Россию или на Запад: лгать не хотят, поэтому негде работать и не на что жить. И бедный народ варится в милитаристском, русофобском котле дезинформации, насыщаясь злобой и агрессией. Никакие миротворческие призывы, инициативы туда просто не попадают. Можно сбиться со счета, сколько раз Святейший Патриарх Кирилл за последний год выступал с призывами и к участникам конфликта, и к руководителям наших стран положить конец братоубийственной брани. Много ли украинских СМИ об этом сообщили? Блаженнейший Митрополит Онуфрий, предстоятель многомиллионной Церкви Украины, объехал всю страну, в том числе и зону АТО, едва ли не ежедневно выступает с проповедями о мире и братолюбии. Кто-то из наших СМИ доносит народу голос Церкви Христовой? Предстоятели всех Поместных Православных Церквей осудили войну на Донбассе, как братоубийственную и богопротивную. В СМИ – ни слова. Папа Римский Франциск в кои-то веки поддержал Блаженнейшего Онуфрия и Православную Церковь, объявив «братоубийственное насилие» на Донбассе «позором Украины».

- И опять – молчание?

- Конечно. Вот если бы Папа Франциск объявил, как у нас принято, Януковича кровавым маньяком, Путина изувером, а Россию агрессором, то - я тебя уверяю - все наши СМИ, депутаты, исполнительная власть, на всех уровнях повторяли бы это, как мантру, ежедневно, с утра до вечера и со слезами на глазах. А когда он наши деяния объявляет позором перед миром и Богом, то мы его игнорируем. Вот на День независимости Папа Римский поздравил украинцев и призвал к миру. У нас распиарили, что он поздравил и благословил президента, хотя о благословении в поздравлении нет ни слова. Такая у нас «объективность»: и сами врем, и правду извне замалчиваем или переиначиваем.

- Издержки «информационной войны»?

- А кто и с кем эту войну ведет? СМИ со своим народом? Чтобы держать его во лжи? Это само по себе преступление, ведь где нет правды, там никогда не будет и справедливости. Первым судебником на Руси была «Русская правда» Ярослава Мудрого, правильнее сказать – «русская справедливость», где регламентировались наказания за проступки. Правда и справедливость – это не только однокоренные слова, они невозможны друг без друга. Наши славянофилы на единстве правды и справедливости выводили даже уникальные особенности нашего менталитета. И мы до сих пор этим живем: ведь у нас никто не апеллирует к закону, но все требуют правды и справедливости. На том же Майдане никто о законах не вспоминал, поскольку все они были нарушены, а вот к правде и справедливости взывали с утра до ночи. Теперь правду, достоверность заменили героико-патриотической пропагандой и дезинформацией, полагая, что таким образом легче руководить страной. Одних оболгали, других обманули – вся мудрость управления. При этом удивляется, что доверие к власти нулевое, а желанной справедливости не прибавилось! Откуда же они без правды возьмутся? И конфликт на Донбассе надо решать по правде и справедливости, самим украинцам, в рамках единой державы.

- А почему, по-твоему, не получается диалога между Донбассом и Киевом?

- Из-за трусости. Ведь мы говорили с тобой, что для миротворчества необходимо мужество. Боятся увидеть то, что не хотелось бы видеть. Те же парламентарии за полтора года войны могли бы хоть раз туда съездить, а не геройствовать на телеэкранах. Ведь международные организации, та же ОБСЕ, там присутствуют. Посмотрели бы, поговорили, коли убедились, что там головорезы, агрессоры, бандиты – продолжайте опять стрелять, освобождать от них донбассовцев, а если решили миром завершить конфликт, давайте этому миру содействовать, а не держать Донбасс и всю страну в страхе новых кровопролитий.

- А как Церковь относиться к Минским соглашениям?

- Блаженнейший Митрополит Онуфрий верит, что они приведут к миру. УПЦ призывает к нему ежедневно по обе стороны окопов. И ее позиция поддержана народам, по всем опросам Церкви доверяют больше, чем всем ветвям власти, вместе взятым. Это поддержка была продемонстрирована на праздновании 1000-летия преставления св. равноапостольного князя Владимира, кого 100-тысячный крестный ход прошел от Владимирской горки до Лавры. Это было очень возвышенно: шла «другая» Украина, молящаяся, трудящаяся, Украина матерей, их боли и тревог. Огромное количество женщин в белых платочках, дети, простые селяне, благоговейно, с пением акафистов шли древним городом – Киев еще не видел такого шествия. Думаю, даже власть не поверила, что такое возможно. Ведь у нас, если даже пять человек соберутся у Кабмина или Верховной Рады, сразу начинают вопить: «Банду – геть!» И так все 24 года. А здесь ни злобы, ни конфронтации – непривычно.

- А почему была такая разница в оценке участников крестного хода: от 15 тысяч до трехсот?

- У нас кроме информационных, ведутся и прочие войны на искажение действительности – статистические, имиджевые, культурологические. У нас могут по звонку медиа-олигарха облизать человека с головы до пят, объявить его героем, а могут, напротив, облить помоями, ославить на всю страну. О чем в Сети море разоблачений.Тоже со статистикой. Хотя кто-то и по незнанию приводит какие-то цифры. Мы с Блаженнейшим Митрополитом обсуждали Крестный ход и пришли к выводу, что было более ста тысяч людей. Я и сам могу это засвидетельствовать: когда мы поднялись от памятника на верх Владимирской горки, то начало колонны  было уже у Кабмина, мы прошли до Арсенальной, вышли из колонны и 40 минут ждали конца шествия. Было огромное количество людей, они заполнили все пространство от Интернационально до Лары. Кстати, и президент с супругой присоединились к этому Крестному ходу и молились в Лавре.

- Но этого СМИ не показали?

- Конечно. Если у нас, скажем, где-то отлученный от Церкви М. Денисенко пересечется с Петром Порошенко, то там обнаруживается сто камер, чтобы показать обществу, что власть и анафема – едины, а когда президент на коленях молится в Лавре перед чудотворными иконами – не обнаруживается ни одно телекамеры. Такая государственная информационная политика. Поэтому оздоровление нашего измотанного общества следует начинать с оздоровления его информационного пространства, возвращения к правде и объективности.

- А это возможно?

- Шансы есть. Конечно, у нас создана настоящая индустрия лжи, что угнетает каждого журналиста. Ведь мы посвятили свои жизни свободной прессе, свободному слову, а многие наши товарищи даже положили за это жизни. И теперь, когда нет кляпа во рту, а люди, называющие себя журналистами, с восторгом лгут, извращая сам смысл свободы слова – это, безусловно, вызывает шок. Но, что любопытно, стали появляться и медийные лжеборцы. Есть у нас такой молодой киевлянин-журналист Анатолий Шарий. Он эмигрант, живет в Нидерландах, там же создал интернет-ресурсы, на которых изобличает ложь нашей власти, политиков, но, прежде всего – украинских СМИ. Делает это профессионально, вдохновенно, и скоро будет популярнее СМИ, которые разоблачает: как говорится, многожды солгавши – кто ж им уже поверит? Оппоненты в бессильной злобе топают ногами, а достать его не могут. А он еще и издевается: перестаньте лгать – и я останусь без работы. А так как не лгать они не могут, то работы, важной и нужной для Украины, у него невпроворот.

- Но таких, как он, немного?

- Дело в другом. Я в Киеве не знал этого журналиста и поинтересовался, где же он до этого работал. Оказалось, в совершенно гнусном, русофобском олигархическом интернет-издании, где он с волками жил и по-волчьи выл. А вот когда человек утратил необходимость заглядывать в руки олигарху-работодателю, обрел безопасность, независимость, возможность профессионально работать и достойно зарабатывать – и мужественное, свободное слово в нем пробудилось. Так что пример замечательный. И не все у нас потеряно. К тому же осталось много сильных, профессиональных журналистов, которых не обольстишь ни славою, ни медью и которых трудно поломать под политическую конъюнктуру. Их газеты закрыты, их затирают, многие работают на не самых популярных сайтах, но когда в Украине будет востребовано свободное слово, будут востребованы и они. Блаженнейший Митрополит Онуфрий говорит, что испытания делают Церковь сильнее. Я думаю, испытания делают сильнее и свободное слово, которое сегодня с таким трудом пробивается к людям.

- Спасибо за беседу!