Как пишут страшные сказки о Русской Церкви, (Валентин Лебедев)

Раньше им было проще: «Наука доказала, что никакого Бога нет». Для малограмотных пролетариев и запуганных советских обывателей этого вполне хватало. Собственно, в виде этой  «науки» выступал так называемый научный атеизм, выполнявший роль идеологической обслуги правящего режима в тех случаях, когда речь заходила о вопросах веры. Не возникало особых проблем и с аргументами: в качестве «научного доказательства» вполне годилась какая-нибудь фраза из Ленина или Маркса, а то и такой неоспоримый факт, как полет Юрия Гагарина в космос. С тех пор, однако, многое изменилось.

"Научное подтверждение" антицерковных тезисов производится сегодня в новых формах и новыми методами. Оно нуждается в новой лексике и в новых, приспособленных под современность доводах. Деятельность противников Церкви всегда вторична по отношению к действию верующих в мире. Так и книга некоего Николая Митрохина «Русская православная церковь: современное состояние и актуальные проблемы», вышедшая в 2004 году в Москве– один из новейших образцов «научного подхода к церковным проблемам»

.

Как пишут страшные  сказки о Русской Церкви

Наше время – это время веры. Годы, десятилетия, да что там – почти столетие  повторяли друг за другом ее противники: вера уходит, умирает, теряет и оставляет свои позиции. Новый век, наступление которого провозглашали адепты безбожия, мыслился им веком без веры, веком с одной только верой – в Прогресс,  в Разум, в самодостаточного Человека,  ставшего подобным Богу, в Боге не нуждающегося, «знающего добро и зло».  Во имя и для утверждения этих иллюзий было совершено чудовищное количество зла. Но все они разбились на тысячи  мельчайших осколков - о непреложную твердость реальности. Собственно, и сами эти заблуждения могли держаться и быть действенными  лишь постольку, поскольку были предметом веры.

Недостаток христианского действия в мире привел к тому, что вера, без которой не может жить и действовать живой  и действующий человек, стала приобретать извращенные, уродливые, страшные по своей сути и по своим последствиям формы. Им противостоят традиционные, естественные, человеческие формы религий, им противостоит Церковь.  В современном мире «культ разума», оторванного от веры знания утратил свою популярность. Напротив, вера в различных ее проявлениях стала объектом пристального внимания тех, кто хочет понять, куда ведут пути сегодняшнего человечества.  Это касается и нашей страны. Все, кто так или иначе имеет отношение к вопросам веры, Церкви,– православные, верующие других религий, чиновники, безбожники, сознательные противники Церкви – сходятся в одном: роль Церкви в нашей жизни растет.

Вместе с тем очевиден и тот факт, что в современных постсоветских обществах, там, где Православие преобладает, до сих пор отсутствует внятное и осознанное представление о Церкви, о принципах ее действия, о задачах, которые она ставит перед собой и которые она решает в современном мире. Сегодняшнее информационное пространство, принципы подачи и обработки информации устроены так, что конечный ее потребитель получает не ту информацию, в которой он нуждается, но ту, которую ему считают нужным сообщить. Развитие коммуникационных технологий, позволяющих осуществлять ее самостоятельный поиск,  исправляет это положение лишь отчасти. В подробной, корректной, осмысленно поданной информации о Церкви нуждается общество в целом, нуждается власть, нуждаются объективные и беспристрастные исследователи. Между тем, информационные возможности Церкви сегодня не таковы, чтобы в полной мере обеспечивать необходимый объем и качество сведений.

С другой стороны, очевидно, что Церковь как структура, пользующаяся масштабным общественным влиянием и доверием общества, не может остаться вне сферы внимания политтехнологов и вообще всех, кто желает или пытается осуществлять в нашей стране и других постсоветских странах проекты по масштабному идеологическому воздействию. К настоящему моменту известны два основных подхода воинствующих безбожников к этой проблеме, отнюдь не исключающих друг друга: с одной стороны, они прилагают немалые усилия к тому, чтобы вмешаться во взаимоотношения Церкви с государством, выступить в роли «компетентных посредников», навязать свою точку зрения; с другой же стороны важнейшей задачей для противников общественного действия Церкви является искажение ее образа в восприятии власти и общества. Традиционную и естественную религиозность, естественное тяготение к вере  большинства граждан предполагается, таким образом, канализировать во внецерковные, нетрадиционные и контролируемые формы. Ложь о Церкви необходима тем, кто хочет распоряжаться Россией по-своему.

На эту ложь есть спрос, и предложение не заставляет себя ждать. Эта ложь, эти усилия, направленные на то, чтобы доказать верующему большинству россиян, что их вера не должна осуществляться естественным путем, на то, чтобы доказать власти,  что вера русских людей, веками вдохновлявшая их на созидание державы, в сегодняшней России есть зло – сегодня пользуются спросом. Что же предлагается? Прежде всего - навязывание обществу и власти образа Церкви как несовершенной, неадекватной, неуправляемой и потому опасной структуры. Эту миссию с превеликим усердием осуществляют наши либеральные средства массовой информации. В первую очередь это касается некоторых печатных изданий. Мы упоминали уже о современных информационных технологиях, позволяющих осуществлять поиск нужных, а не навязываемых сведений. Так вот, с их помощью легко убедиться в том, что определенные издания, проявляя к церковной теме живейший интерес, целенаправленно, из номера в номер, публикуют исключительно негативную информацию о Церкви и верующих. Какого бы вопроса не касались эти ресурсы - всюду их авторы находят возможность упрекнуть, высмеять, заподозрить в неких злых намерениях верующих и их Церковь. В редких случаях приводятся частные положительные примеры, и то лишь для того, чтобы на фоне их еще более черным цветом обрисовать наше Священноначалие и Церковь в целом.

Однако в современном обществе доверие к прессе, а особенно - к прессе либеральной, есть величина стремительно убывающая. Эти «соловьи демократии» сами сделали все для того, чтобы убелить любого здравомыслящего человека: в их газетах никогда и ничего не публикуется просто так. «Если звезды зажигаются - значит, это кому-нибудь выгодно». Продажность и ангажированность либеральной прессы общеизвестна. Между тем, антицерковная пропаганда - дело важное и хорошо организованное. В деле ее проведения противники Церкви и сторонники контроля над ней нуждаются в более серьезных основаниях, чем истерические публикации в желтой либеральной прессе. Так возникает необходимость научного подтверждения несостоятельности и опасности Церкви.

Передо мной - книга Николая Митрохина "Русская православная церковь: современное состояние и актуальные проблемы". Эта книга - один из трудов, посвященный, как сказано в аннотации, "самой крупной религиозной организации постсоветского пространства и комплексному анализу ее проблем".

Вы чувствуете стиль? Обитателям "постсоветского пространства" предлагается ознакомиться с результатами "проверки на соответствие деклараций реальным практикам", а "общепринятых мнений - неоднозначной действительности". Впрочем, не будем принимать мнение Митрохина в штыки и отвергать плоды его трудов, не рассмотрев его творение более подробно.

Что сообщает нам автор? Размышления, предшествующие основному тексту и призванные дать нам представления о целях и методах его составления, весьма примечательны. Рассказу об "актуальных проблемах РПЦ" предшествуют достаточно примечательные тезисы о роли религиозных организаций в жизни человечества. Оказывается, роль эта, при всей своей важности, могла быть благотворна лишь на архаических этапах существования человеческих сообществ. А со временем "новые формы социальных сообществ и общественных связей отбирали у религии некоторые общественные функции".  Одним из проявлений этого,  по мысли автора, видимо, вполне естественного процесса перераспределения социальных функций стали "масштабные репрессии советского государства против религиозных организаций в 1918 - 1964 годах". После краха коммунистического эксперимента общество ожидает восстановления независимых социальных институтов, в том числе и Церкви. Далее автор поясняет, что вряд ли церковное возрождение "пойдет по сценарию, написанному РПЦ", а чтобы понять, чего, собственно, хочет Церковь, необходимо выяснение вопроса о том, "что она представляет сейчас, чем живет эта огромная социальная структура, какие группы влияния и как воздействуют на важные для государства и общества стороны ее деятельности". Кроме того, предлагается рассмотреть "баланс в отношениях РПЦ, государства и общества", и то, "с какими проблемами сталкивается Церковь", взаимодействуя "с другими конфессиями - конкурентами на религиозной ниве", а также "существование в государствах с иной общественно - политической ситуацией, что заставляет Церковь менять свою политику и поступаться принципами" (!)

Видимо, текст, посвященный изучению подобных вопросов, стоило бы озаглавить несколько иначе - "РПЦ и ее недостатки". Одним же из основных недостатков автор полагает нашу информационную закрытость. По словам Митрохина, церковники даже не предоставили ему, исследователю, возможность ознакомиться с личными делами священников и архиереев! Более того, оказывается, из-за «отсутствия конкретной информации» в научной среде формируются «под воздействием сторонников и лоббистов Церкви» некие «устойчивые мифологические конструкции, которые транслируются как внутрь академического сообщества, так и в смежные сферы: политологию, журналистику». Сам же автор в своей работе опирается на официальные документы Церкви, воспоминания духовенства и прихожан, материалы Интернета, и, главное - на материалы собранные им в течение восьми лет поездок по епархиям нашей Церкви. Основу последних составляют «устные интервью».

Итак, вот она - «правда о Церкви». Точно оценить количество верующих «не представляется возможным». Однако, «эксперты сошлись во мнении, что чуть больше половины населения России считают себя православными», реально же воцерковлены 2-4 процента, а остальные, посещающие храм эпизодически, «именуются на церковном сленге (с некоторой долей презрения) захожанами». (Здесь и далее в цитатах дается авторский курсив, которым исследователь выделяет элементы «церковного сленга»).

«Воцерковленные» называют себя «церковными людьми», при том что всех остальных посетителей храма «вообще не воспринимают как православных» (этим открытием поделилась с автором некая исследовательница церковного фольклора). Воцерковленные разделяются  на три категории: «бабушки», члены «традиционно православных семей», и, наконец, те, кто пришел к вере самостоятельно. Всех их можно опознать по внешнему виду, опущенным долу глазам, тихой речи, изобилующей церковной лексикой и «формулами самоуничижения», что, однако, не исключает «вспышек немотивированной (с посторонней точки зрения) агрессии и тривиального хамства». Значительная часть «воцерковленных» не доверяет светской медицине и лечится лампадным маслом и святой водою. Далее приводится некий «характерный эпизод»: молодая пара, «из среды потомственных интеллигентных баптистов» переходит в Православие. «Года через полтора их было не узнать. Глава молодого семейства стал алтарником: отпустил хвост и бороду, стал носить кирзовые сапоги и телогрейку... Его некогда прекрасная половина соответственно макияж, маникюр и парикмахерские стала относить к "грешным атрибутам прошлой жизни". Взамен этого окружающие имели сомнительное счастье лицезреть ее вечно сонную и перманентно беременную греховную оболочку, повязанную по-монашески черным платком. Они даже научились зевать во время трапезы, крестя при этом рот! Институт был успешно брошен»… Вот они, печальные плоды «воцерковления»!

Даже на бывших хиппи, отмечает Митрохин, «воцерковленность» действует столь удручающим образом, что они обычно меняют свое мировоззрение «с либерального на противоположное»! «Еще одна заметная прослойка верующих – маргиналы. Опустившиеся люди – алкоголики, бывшие заключенные, профессиональные попрошайки, персоны с отклонениями в развитии, бродяги (странники) – обычно встречают при­шедшего в храм на паперти. Однако люди на паперти лишь часть маргинального сообщества». В целом же все эти «воцерковленные», включая маргиналов, и составляют те самые 2-4 процента населения и «являются опорой духовенства РПЦ» и, с церковной точки зрения, образцом для общества в целом. Однако, поскольку «развитие общества в постсоветской России идет в направлении обратном желаемому воцерковленными», то сами они замыкаются в себе и вырождаются в  «особую этноконфессиональную общность», наподобие старообрядцев.

Здесь читателю, а особенно - православному читателю, узнавшему массу душераздирающих подробностей о своих привычках, внешнем виде etc., самое время остановиться и перевести дух: в книге Митрохина шестьсот страниц с гаком - исследователь постарался на славу. Будем надеяться, что приведенного в принципе достаточно, чтобы получить представление о творческом методе автора; текст самой книги доступен желающим в интернете. «Исследование», о котором идет речь, затрагивает весь спектр вопросов, так или иначе связанных (или связываемых) с нашей церковной жизнью. Основным предметом внимания являются наши  реальные и мнимые проблемы и недостатки, коих приводится великое множество. Из этого объема имеет смысл выделить темы, представляющиеся автору наиболее важными и позволяющие ему, в итоге, прийти к выводам.

Первый из предметов пристального внимания Митрохина, как мы уже могли убедиться на приведенных выше примерах - маргинальные явления в церковной жизни. Не вызывает сомнения желание автора выдать маргинальность за норму и свести именно к ней любую осознанную и организованную деятельность православных верующих. Помимо описаний, подобных вышеприведенным, сообщается: о конфликте между богословски образованными людьми и основной массой «воцерковленных», исповедующих т. н. «народное православие»; о «старчестве» как о явлении, непременно альтернативном церковной иерархии, о «кланах» и «голубой мафии в РПЦ», и так далее. Значительная часть текста посвящена рассмотрению вопросов, связанных с деньгами и собственностью: Церковь рассматривается как экономическая структура. «В настоящее время с экономической точки зрения РПЦ представляет собой гигантскую корпорацию» - сообщает нам Митрохин: «годовой объем финансовых средств, проходящих через церковные кассы и карманы священников - несколько сотен миллионов долларов». Заметим, что вопросы содержимого священнических карманов интересуют автора давно: известно вышедшее при его участие издание «Экономическая деятельность РПЦ и ее теневая составляющая».

В области взаимоотношений с государством Церковь не мыслит себя отдельно от него, находит «взаимопонимание» с силовыми ведомствами, а экономические, напротив, видят в ней «злостного неплательщика налогов». «Реальный политический вес РПЦ полностью соответствует ее реальному влиянию на граждан России. И тот, и другой показатель близки к нулю».

Собственно, ради этой фразы и писалась вся книга. Ради этой фразы, ради вывода о том, что «Русская православная церковь упустила свой шанс вписаться в современный мир», «становится реликтом минувших веков», «разлагается организационно». Единственные перспективы Церкви, по Митрохину - либо, в условиях некой националистической диктатуры стать «важной составляющей» государственной идеологии, либо деградировать и сгинуть. «… Пока ее (Церкви) путь такой же, как у большинства конфессий в Европе  – становиться прибежищем для людей с низким уровнем образования и «традиционалистским» мировоззре­нием, выглядеть «пустым местом» для среднего класса, превра­щаться в объект насмешек для интеллектуалов и молодежи, а главное – быть наблюдателем и критиком, но не участником текущих политических и социальных процессов».

Подобные рассуждения мы слышим не в первый раз. Торжественные похороны Церкви - классика, памятная нам с самых давних времен, и до «последнего советского попа к 1980 году» включительно. Ничего удивительного в этом нет. Текст Митрохина, претендующий на некую энциклопедичность, на то, чтобы дать максимально полную информацию о Церкви и ее жизни, в действительности оказывается посвящен перечислению по большей части - мнимых недостатков и проблем, обоснованию с их помощью мифологических конструкций современного антицерковного сознания, которые и без того известны. "В этой работе - признается Митрохин - мне приходится часто использовать слово "скандальный". Действительно, значительная часть приводимых мною примеров из жизни Церкви основана на резких статьях (или комплексах публикаций) в прессе (...) Для "закрытых" структур, к которым относится РПЦ, "скандал" - это прежде всего выход на поверхность "нормы". Стандартные, хотя и не обсуждаемые публично практики, известные нам по устным, но чаще всего анонимным интервью, благодаря скандальным публикациям не только получают еще одно подтверждение, но и дают возможность сослаться на опубликованные источники".

Вот это метод! Из "анонимных интервью" Митрохину становится известно, что православные христиане торгуют водкой и сигаретами, а в свободное от этих занятий время предаются, разбившись на кланы и мафии, подковерной схватке за патриарший престол, сотрудничая при этом с администрацией, спецслужбами и организованной преступностью. В силу "информационной закрытости РПЦ", однако, эти важнейшие аспекты церковной жизни остаются практически без обсуждения. И тут, о счастье, на помощь ученому приходит свободная пресса - "Московский комсомолец", "Версии", еще, может быть, "Спид-Инфо". Их объективные и беспристрастные публикации - вот источник научного знания по Митрохину. Куда там "академическому сообществу", задавленному "православными лоббистами"! Бесспорно, метод Митрохина есть новое слово в науке.

Самое интересное, что, по словам Митрохина отрицательно к его писаниям относятся лишь неофиты из «академической среды» и им подобные. Настоящие же верующие всячески приветствуют сие благое начинание. «Среди опрошенных мною опытных священников и епископов, а также значительной части мирян, занятых на церковных работах (послушаниях), тема «проблем Церкви», наоборот, вызывала живейший интерес». Дело в том, что верующие оказывается, не видят иного варианта их обсуждения: епархиальные собрания не годятся, Интернет тоже, церковная пресса «публикует только душеполезную информацию». Куда же пойти верующим, желающим поговорить о недостатках Церкви? Говоря же серьезно, именно ангажированность и светской прессы, и воспроизводящих антиклерикальные тезисы в «научной» форме «исследователей» есть одна из основных причин, препятствующих масштабному обсуждению реально существующих проблем.

Бессмысленно делать вид, что в церковном доме все благополучно; но любой разговор о наших проблемах, любой поиск путей их преодоления неизбежно станет поводом для нападок и клеветы на Церковь; более того, сегодня ситуация такова, что любая внутрицерковная дискуссия неизбежно будет использована внешними антицерковными силами для разделения Церкви на «партии», углубления «противоречий», а там и для раскола. Это мешает решению многих внутрицерковных проблем, и в этой ситуации лучшее, что мы можем сделать - доверить принятие решений Священноначалию, самим же сосредоточиться на общих усилиях, предполагающих нейтрализацию активных антицерковных сил.

Подводя итоги, можем сказать, что никаких особых открытий в деле диффамации Русской Православной Церкви Митрохин не совершил. Методы, применяемые им, известны давно: маргинализация образа верующих и Церкви в целом; подмена религиозной мотивации действия верующих корыстными и политическими соображениями; актуализация скандальных публикаций желтой прессы как достоверного источника информации; представление Церкви как недееспособной и опасной структуры, не имеющей реального общественного влияния и неспособной изменить жизнь России к лучшему. Относительная новизна - лишь в том, что все это выдается за науку. Автор не зря столько раз упоминает о пугающих его тенденциях в «академической среде», где под влиянием неких «православных лоббистов» складывается позитивное отношение к Церкви. Можем предположить, что дело все же не в «лоббистах», а в том, что серьезный ученый сумеет как-нибудь отличить науку от антицерковной агитации.

Относительную опасность появление подобных книг представляет в первую очередь для тех, кто, не будучи компетентен ни в научных, ни в религиозных вопросах, вынужден пользоваться заимствованными сведениями и не имеет возможности проверить их качество: ни ученого, ни тем более верующего подобной «наукой о религии» не убедишь. Между тем, обществу нужна правда о церковной жизни. Нас неоднократно упрекали и упрекают в информационной закрытости; заметим, что те средства массовой информации, где звучат такие упреки, сами никогда не предоставят верующим озвучить свою позицию по тем или иным вопросам в полном объеме и без искажений. Христиане должны получить полноценную возможность говорить о себе; в противном случае информационное пространство, из которого вытеснены православные, и дальше будет заполняться страшными сказками о вере и Церкви.