Гдов под сенью собора (продолжение)

Гдов, подобно многим древнерусским городам, которыми нам надлежало бы побольше гордиться, живет сегодня непросто, живет трудно. Многие жители еще ходят по воду к колодцам. Впервые за долгое время я напилась из ведра настоящей ледяной колодезной воды. Мне было вкусно, мне было весело, но каково вращать ворот и тащить фляги темной зимой?

По сути Гдов сегодня – символ нашей многострадальной страны.

Надежда Леонидовна Сингатуллова провела нас по городу. Мы сравнивали живые виды с фотографическими. Вот река Гдова, ныне Гдовка. Начало ХХ столетия показывает ее одетой в каменную набережную. Сегодня ее берега дики, заросли ивняком и травой. Вот здесь стояла лодочная станция, горожане катались на лодках. Теперь никакая лодка по реке не пройдет. Осушение болот (ну да, все то же тупое «покорение природы») привело к тому, что речка обмелела втрое. Теперь это почти ручей.

Здесь стояли в ряд красивые каменные дома, теперь раскиданы кое-как деревенские, деревянные. Этот мост был с перилами узорного чугунного литья. Здесь играл оркестр. Тут шла аллея, заканчивающаяся «обогреваемыми фонтанами». Я постеснялась спросить, как и для чего обогревались фонтаны, что это вообще такое.

На возвышенности, где стояла над Гдовкой церковь, расположены помпезные и безобразные советские захоронения латышского стрелка Яна Фабрициуса, еще каких-то сотрудников НКВД… Фабрициус страшен как смертный грех – таращит глаза, топырит усы, похож на пьяного рака. Или пьян был скульптор? Или скульптор понимал, что ваяет беса?

А городской музей, под который отведено старинное двухэтажное здание, дом видных горожан Бояриновых, ютится на одном лишь первом этаже. Второй этаж покуда в аварийном состоянии, денег на приведение его в божеский вид нет и не предвидится.

Как везде… Да. Но вместе с тем воздухом Гдова легко дышать. В нем не ощущается безнадежности, тоски. Сотрудники музея полны энтузиазма, готовят современные, интереснейшие проекты по ознакомлению гостей и жителей с историей края.

Мой друг историк-любитель и монархист А.С.Громов прибыл в Гдов не только на празднование, но и в связи с готовящимся открытием памятника Государю Александру Николаевичу. Сбор средств на него практически завершен. Готовится также памятник историку графу Алексею Ивановичу Коновницыну, убиенному от большевиков и ныне погребенному в крепости, перед собором. Дела отца Михаила продолжаются.

Мы посетили удивительную святыню в деревне Трутнево, недалеко от Чудского озера. Местные жители называют это место Пещёркой. В шестую пятницу по Пасхе в Пещерку издавна ходил крестный ход. Ныне традиция возобновлена. В изрытом пещерами овраге протекает ручей, дробящийся о валуны. На одном валуне отчетливо проступает отпечаток женской ноги, обыкновенно заполненный водой. Его чтят как след Божией Матери, явившейся в видении помещику Трутневу. Интересно, что в советские времена предпринималось немало попыток расправиться с этим валуном, но кончались они плачевно для вандалов.

Мы омыли лица водой из следа. В маленькой пещерке над ним создано некое подобие алтаря. Что поразило меня? Никем не охраняемое безлюдное место… Все убрано белоснежными покрывалами, в целлофане – спички, свечи. Блюдо для денег за свечи. Скопилась и лежит себе приличная кучка металла – и никто не покушается на эти рубли. А где же деградировавшая провинция, где алкоголики, у которых ничего святого, когда надо добыть на опохмелку? Нету таких в округе. А перед спуском в овраг (металлическая лестница появилась тоже не очень давно) звенят пилы и стучат топоры: достраивается деревянная часовенка.

В Покровской церкви в Кярове, где начинал свое служение о.Михаил, я заметила коробку для сбора денег на беженцев с Украины. В области трудоустроены и обеспечены жильем двое врачей из Краматорска.

Гдов, обретший свой прежний архитектурный символ, продолжает жить. Случайно ли, что именно во Гдове обстоятельства стеклись к постройке одного из самых лучших в России домов престарелых?

Со мною в поездке была весьма молодая родственница, что в свободное время волонтерствует. Поэтому дом престарелых было никак не обойти стороной. Родственница моя заранее сообщила нам, что дом «хороший», однако же увиденное явилось неожиданностью даже для нее. Европейский ремонт, эстетика, комфорт, сверкающая чистота, живопись, цветы и освежители воздуха на стенах. Веселые юные сестрички, что бегают разносят старикам чай с пирожками. Домашний кинотеатр, тренажеры, уютные комнаты с холодильниками. Стариков регулярно посещает священник, поздравляет с юбилеями городская администрация. Принято считать, что качество заботы о беспомощных – самый верный показатель цивилизованности общества. Что же, в таком случае Гдов много цивилизованней Москвы.

Гдов живет, живет под сенью своего собора. Строит планы на завтрашний день, хотя у него отнимают сегодняшний. Около трех лет назад Гдов был отрезан от железной дороги. Думается, нет нужды объяснять, как подобное бедствие бьет по городу, по его развитию. Мы, к примеру, добирались до Гдова на перекладных: из Москвы до Ямбурга по железной дороге, от Ямбурга до Гдова – рейсовым автобусом. Из окна автобуса мы видели иногда железнодорожное полотно: меж шпалами пробиваются деревца.

Так какие же впечатления преобладают, спрашивала я себя, когда Гдов остался позади. Хватает и радостных, и горьких. Позавчерашний день Гдова – во многие столетия длиною – велик и богат, вчерашний страшен и уныл, как весь русский ХХ век, сегодняшний беден, но деятелен и полон надежды. Завтрашний будет прекрасен.