Для многих жителей Донбасса Больница святителя Алексия, её врачи и волонтеры стали родными

Слушать:  https://radonezh.ru/radio/2024/10/26/19-00
Смотреть: https://rutube.ru/video/private/d545c6c3f68717400b310e69568cfb12/?p=4TibM8IGCDym0QiQ-IrBfQ

Е. Никифоров: - С радостью приветствую в нашей студии замечательного доктора, главного врача нашей замечательной больницы св. Алексия Зарова Алексея Юрьевича. Я сам прихожанин Вашей клиники. Мне нравится, хоть и нечасто, быть и посещать вас. Это громадное пространство, старинные прекрасные высокие коридоры, просторные кабинеты, всё со вкусом. Картины нашего покойного друга Сергея Николаевича Андрияки украшают стены. Два храма больших, настоящих. Вся благая для православного человека.  

А. Заров: -  Вы правильно говорите, что больница наша, потому что это не московская больница, но всей Русской Православной Церкви. Мы существуем и работаем для жителей Москвы и нашей большой страны, являясь церковной больницей – наш учредитель РПЦ. Мы в первую очередь имеем попечение о монашествующих, духовенстве, но в нашу больницу могут обратиться и получить высокотехнологичное лечение люди со всей        страны.

Е. Никифоров: - Вы можете госпитализировать человека из любого края?

А. Заров: - Верно. Особое наше внимание сейчас к жителям новых регионов, потому что там потребность в специализированной высокотехнологичной помощи стоит еще более остро, чем везде. Мы можем помогать людям по многим профилям, но помогаем всем, независимо от принадлежности к нашей Церкви. Очень ждем, что те, кто оказываются здесь, будут соблюдать наши традиции.

Е. Никифоров: - Это крайне важно, потому что монашествующим или батюшкам очень неудобно в окружении светских. Даже при доброжелательном отношении начинают приставать с вопросами. А полечиться тоже нужно. В своей среде это сделать гораздо проще. Особенно это касается монашествующих, которым тут предоставлены все условия продолжать свою привычную жизнь.

А. Заров: - С одной стороны монашествующие и священники ценят возможность побыть между своих, а с другой стороны мы были много раз свидетелями того, что происходит контакт между людьми верующими, церковными и невоцерковленными, а в результате люди меняют свою жизнь. Можно оказаться рядом со священником и совсем изменить жизнь. Такая в этом миссионерская роль больницы. Важно, что вся полнота присутствует.  

Е. Никифоров: - Вы не только призываете к себе лечиться, видна и ваша огромная работа по новым территориям. С досадой иногда видишь, что едут волонтерами, чтобы отметиться, для галочки. Вы, оказывается, производите такое реальное деятельное участие!

А. Заров: - Здесь все объясняется тем, что мы больница, лечебное учреждение. Медицинская помощь нужна особенно на новых территориях. С самого начала там было кому помогать. С другой стороны, мы представляем Русскую Церковь, что объясняет нашу позицию и деятельность. По благословению Святейшего Патриарха Кирилла, который является председателем попечительского совета нашей больницы, вся деятельность которой в целом благословляется Патриархом, мы оказались в зоне СВО уже 23 февраля 2022 года. Была проведена командировка во главе с владыкой Пантелеймоном. Сестры милосердия, врачи ехали в Донецк, Луганск. Для нас это стало реальностью с первых же часов. Мы рано осознали, что помощь там нужна очень большая. В апреле мы уже оказались в Мариуполе. Мы оказывали помощь в дни разрушения Каховской ГЭС – большой трагедии, которая затронула множество людей. Там нужна была не только медицинская, но и социальная помощь. Церковь активно помогала, а больница св. Алексия занимается именно медицинским направлением. Помогают приходы, епархии. Из гражданских лечебных учреждений мы были, наверное, первыми в тех областях. Мы не являемся коммерческой организацией, существуем за счет средств ОМС, благотворителей, основного учредителя – Церкви, но  имели возможность быстрее среагировать, чем государственные структуры, процессы принятия решений у нас более поворотливые. Был период, когда новые наши территории не имели статуса российского и не все госструктуры могли активно и открыто действовать. Наша больница и Церковь тут сыграли огромное значение.

Е. Никифоров: - Каково было состояние лечащих и лечащихся? Украинская власть полностью исполняла свой долг или там велось остаточное финансирование и ситуация была неблагополучная?

А. Заров: - Могу поделиться своим частным мнением. Новые территории можно разделить на те, что в составе ДНР, ЛНР, то есть на протяжении 8 лет это была одна ситуация, и те территории освобожденные, то есть находившиеся в недавнем прошлом под Украиной. Здесь есть отличия. Российское здравоохранение отличается от большинства других в бывших союзных республиках. Отличается Россия своей социальной направленностью. Не посчитайте это несправедливым, это именно так. Система ОМС позволяет получить очень широкий спектр медицинской помощи. Беспрецедентная высокотехнологичная медицинская помощь за счет государственного финансирования. Да, это происходит не совсем равномерно, есть большая разница между Москвой, Новосибирском, крупными областными медцентрами. Но в федеральных учреждениях, и в нашей больнице, и в городских медучреждениях при наличии направления люди могут получить самую сложную медицинскую помощь бесплатно. Белоруссия тоже на высоком уровне поддерживает это направление. А в других государствах эта система поставлена на коммерческие рельсы, а сложное лечение является платным для населения.

Е. Никифоров: - Эта их жажда безвизового входа в ЕЭС им не обеспечивает надлежащее медицинское обслуживание.

А. Заров: - Выходит так… На освобожденных территориях мы видели учреждения, которые были неплохо оснащены, но оборудование чаще всего находилось в руках частных. Бесплатная помощь была недоступна жителям Украины. На территориях, которые 8 лет существовали между Россией и Украиной, была сложная система здравоохранения. Там была хорошая база советская. Донецкие и луганские институты были одними из лучших в Союзе. Сильные учреждения, но по ним весомо ударили постсоветские годы. А после 14 года, не секрет, были и кадровые потери. Специалисты уехали в Европу, на Украину, и система уже к 2022 году была неудовлетворительной.

Е. Никифоров: - Почему на Украину врачи поехали?

А. Заров: - Ситуация, когда люди жили в условиях ДНР и ЛНР, это условия ограничения выезда за рубеж. Люди имели возможность активно путешествовать, врачи и специалисты принимали участие в международном профессиональном общении, а оказавшись в статусе граждан непризнанных республик, эти возможности они потеряли. Для учащихся появились трудности: Донецкий университет и Луганский были не признаны. Дипломы могли вызывать сомнение. В общем, было много такого, что заставило часть населения переехать. Кстати, многие переехали и в Россию, миграция профессионального населения была очень высока. В кадровом плане регионы были обескровлены.

Е. Никифоров: - Восстановление идёт?

А. Заров: - Сложно. Про переселение на постоянное место жительство говорить трудно. Сейчас всё непросто и из-за боевых действий. Система здравоохранения загружена военными. Деятельность медучреждения сильно затруднена. Важна помощь большой земли, возможность маршрутизации пациентов в федеральные центры, да и нашу больницу, хотя она небольшая, но мы до сих пор продолжаем вывозить, на своем транспорте привозить оттуда пациентов. Наша помощь уже систематизировалась: медицинская помощь в больнице и в зоне СВО, на новых территориях в мобильных госпиталях. Мобильный госпиталь – КАМАЗ, где есть УЗИ, рентген, лабораторный анализатор, другое оборудование. В этом году работаем в Херсонской области, где трудно очень. Крупного медцентра в сельском регионе нет. Занимаемся там первичной помощью, на месте пациентов консультируем, обследуем. Если нужна помощь в Москве, то эвакуируем. Помощь нам выделяет наша Церковь. Это та самая помощь, которая собиралась по храмам в кружечки. Второй вид нашей помощи – добровольческая. Работа врачей, которые не только сотрудники нашей больницы. Мы призываем добровольцев-врачей ехать с нами в Донецк, Горловку и других городах. Обращайтесь. На сайте нашем есть вся информация. Важное направление – сестры милосердия или сестры по уходу или братья. Это группа многочисленная, но их все равно не хватает. Они ухаживают, максимально близко оказываются к больному или раненному. Этим направлением мы занимаемся с самого начала, когда в учебном центре нашей больницы открыли обучение по программе «Младшая медсестра/медбрат по уходу». Это дополнительное образование, которое может пройти человек, имеющий среднее образование, получить новую профессию, профессионально помогать больным и раненным. В мае 2022 года отозвалось за 4 дня около 600 человек. Потом эти люди прошли обучение, получили диплом государственного образца, могли в качестве добровольцев ухаживать за раненными в госпиталях. Часть людей выезжают и работают непосредственно на Донбассе. У нас сейчас 6 лечебных учреждений, где уже два года мы постоянно присутствуем своими сестрами и братьями по уходу. Из нашей больницы то и дело выезжают машины, которые отвозят туда наших добровольцев и привозят тех, кто уже потрудился.

Е. Никифоров: - Что они рассказывают?

А. Заров: - Первое впечатление такое – добровольцы возвращаются оттуда счастливыми и благодарными. Они могут видеть там страшное, но в любом случае, когда человек съездил, потрудился бескорыстно, отдал часть себя, поработал в условиях некомфортных, но возвращается счастливым, потому что осознал радость отдавания. Там у людей появляется много друзей. Люди имеют возможность познакомиться даже на обучении. У нас на Донбассе есть выездная учебная деятельность. В пяти городах организованы сестричества. По благословению местного архиерея мы организовали курсы в местных епархиях, призывая добровольцев через храмы. Местные жители начинают помогать наравне с московскими добровольцами. В итоге образуются сестричества. Это очень важно. Происходит возрождение сестричеств. Есть дело и реальные люди, которым надо помогать.

Е. Никифоров: - Не декоративные фартуки с красными крестами, а реальная помощь.  

А. Заров: - Верно. Любое такое направление развивается, когда в центре всего – дело. Для сестричества центром такого служения должна являться помощь тяжело раненым, тогда это по-настоящему и не надо ничего дорисовывать.

Е. Никифоров: - Характер войны и страданий, и повреждений наводит на мысль о настоящем геноциде, потому что уничтожают людей «по площадям». Взяли и расстреляли жилой дом. Просто так. Что Вам кажется?

А. Заров: - Война – страшная часть истории. Снаряды летят с двух сторон. Сейчас освобождается Торецк (советское название - Дзержинск).

Е. Никифоров: - А что творится в головах местного руководства там?! Торецк – русское историческое название. А говорят «освобождают украинский Торецк, который будет русским Дзержинском». Перекреститесь! Что такое происходит?!

А. Заров: - Когда последний раз бывал в Горловке, а ездим туда регулярно, потому что там добровольцы наши, сестричество, амбулаторный центр протезирования, который открыла наша больница, удивился пунктам временного размещения… Там проходила эвакуация населения, но те, кто там остался, рассказывают, что для «тех людей» они не являются своими. Если вы не ушли из дома в сторону западной Украины, значит, вы «ждуны», предатели. Те, кто просто живут в своих домах и на своих землях, являются предателями! А когда они в подвалах своих домой переживают огонь ВСУ? Чтобы дойти до Горловки, надо пройти 15 километров, а речь здесь о населении преимущественно пожилом, инвалидов. Старики, которые то босиком, то в сланцах топали, еще и были обстреляны БПЛА и артиллерией.

Е. Никифоров: - Вот как назвать этих?!

А. Заров: - Но они не относятся к местным людям, как своим.

Е. Никифоров: - Но ведь люди есть люди.

А. Заров: -  Мы стараемся об этом не думать. Мы врачи, нам не важны гражданство, конфессии. Но как свидетель вспомню, что семью одну наши на броне уже везли в сторону Горловки, расстояние 15 км, а между городами – 8. Люди как-то умудрялись понимать, чей беспилотник, и либо прятались, либо нет.

Е. Никифоров: - То есть, как сказала эта литовская дрянь, которая назвала себя президентшей, что «русню» они будут уничтожать. Для них мы «русня», которую надо уничтожать. Это прямой геноцид, военные преступления. Иначе описать нельзя. Военные действия всегда приносят много жертв, снаряд не видит человека, летит и убивает всех. Но в целом настроение в головах руководителей ВСУ – убивать. Их интересуют не люди, но территории. А русских людей они просто уничтожают. Вот об этом сейчас речь. Хороший ли ты, либерал ли, на скрипочке ли играешь – всё равно. Ты враг, потому что ты – «русня», с которой они не хотят иметь общего. Раньше я думал, беженцы, убежали в Грузию, пересидеть… И вас будут уничтожать, как сейчас на Донбассе всех, кого заподозрят в русскости. Настоящее военное преступление. Надеюсь, будет управа. Мы имеем дело с беспощадным врагом. Погибают и русские, и украинцы. И это не в наших интересах. Думаю, есть те, кто имеет интерес.

Е. Никифоров: - Да, уничтожить славянское население на территориях этих. Украина для меня такая же родная. Слышишь, что уничтожено 2000 украинцев… мамочки, это что такое?! Зеленский, ты же уничтожаешь тебе вверенный народ! А название это чудовищное – «мясные штурмы»? Как такое язык терпит… Дело ясное, абсолютно бескомпромиссное. Зло стало настолько явным, что скрыться невозможно. А вы же лечите и украинцев, а там поди разбери, что за человек.

А. Заров: - В любой больнице на медицинском посту есть планшетик, на котором записаны фамилии пациентов. Если взять такой в Горловке, прочитать фамилии, и взять планшетик на той стороне, то не думаю, что фамилии будут сильно отличаться. Там будут одинаковые соотношения окончаний – ко, - як, - ов… Людей не хватает, некому работать, а мы друг друга сейчас убиваем, а кто не убивает, те спиваются.

Е. Никифоров: - Вот это проблемы наши уже общерусские. Говорил с одним высокопоставленным военачальником. Победим ли мы? – спрашиваю. Победим, но что означает это «победим»? Что такое победа? Что получим в результате? Демографическую дыру получим? Кто работать будет? Мы знаем, чем заканчиваются войны. Афганский, вьетнамский, чеченский синдром в прошлом, а тут идет украинский синдром. Война не может не оставить след, жизнь будет носить проявления чудовищных психологических ран.

А. Заров: - Так и есть. До сих пор хоть многие вовлечены, активно помогают добровольческими сборами лекарств, квадрокоптеров, тепловизоров и прочего - огромное количество людей в это вовлечено, но не надо признать, что СВО не стала для всех отечественной. Город живет своей жизнью. Пройдитесь по центру, по разным прудам… Тот, кто оттуда вернулся живым, увидит эту разницу. Как сложно это понимать пришедшим, которые для людей здесь часто вообще не являются героями. Многие нас пытаются анализировать, думать, кто виноват, но факт один – те, кто там защищали родину, проливали кровь, теряли руки и ноги, безусловно здесь должны иметь особый статус, что должно проявляться не только в словах и знаках отличия, но и в механизмах социализации и вовлечении в экономику страны, которая нуждается в рабочей силе. Конечно, надо думать и о семье. Если человек вернулся, его ждут жена и дети, то никакие реабилитационные центры ему в общем-то не нужны. Это главный центр его реабилитации.

Е. Никифоров: - Мамочки ждали и понимали, что придет человек, с которым будет очень сложно. Так придется потерпеть. Тот будет срываться, орать, пить в конце концов. Это страшное, что сейчас угрожает русскому народу.

А. Заров: - Я не специалист в этой области, но вижу, что это одна из главных проблем. Нас так мало, и становится еще меньше. Мы не имеем право себя уничтожать. Это даже не война, которая имеет свои причины и последствия. Алкоголем люди сами себя убивают, себя и свои семьи. Страна лишается возможности иметь полноценных граждан.

Е. Никифоров: - Алкоголь жутко затягивает человека любого, будь он профессор или семи пядей во лбу. Выйти из этого пике невероятно сложно. Нужна внешняя помощь.

А. Заров: - Трезвение должно стать национальной идеей. Едешь по микрорайонам, видишь огромное количество алкогольных магазинов… У нас запретили курить в общественных местах. Сейчас сложно представить, как можно оказаться в салоне самолета или кафе рядом с курящим человеком. А сколько по дорогам ездит автомашин с рекламой алкогольных магазинов?

Е. Никифоров: - Это власть денег?

А. Заров: - Думаю, так. Это бизнес.

Е. Никифоров: - Император в свое время увидел, стали вводить сухой закон.

А. Заров: - Государство осознает, повышает акцизы, но, наверное, надо срочно думать о том, как популяризировать трезвый образ жизни. Это счастье, когда ты себя не убиваешь, и твоя семья рядом с тобой не страдает. Мы же не продаем оружие рядом с психиатрическими клиниками, зачем же давать всем возможность приобрести яда, который убивает нашу нацию.

Е. Никифоров: - Вспомним, что Турция, по размерам совсем не соизмеримая с Россией, по численности Россию превосходит! В Германии 90 миллионов человек… И Россия?! Шестая часть света…

А. Заров: - Я по специальности травматолог-ортопед, в начале нулевых пришел работать молодым специалистом и очень быстро для себя сделал вывод: если у нас люди не будут пить, у травматологов не будет работы. Сейчас немного исправляется ситуация. Много погибают в состоянии алкогольного опьянения. В Москве, может быть, этого поменьше, а в регионах всё на том же уровне.    

Е. Никифоров: - Одно из страшных проявлений войны – осколочные снаряды, мелкие бомбы, наступив на которые, человек просто теряет конечность.

А. Заров: - Если не ошибаюсь, они запрещены международными положениями.

Е. Никифоров: - Запрещены, но при этом широко применяются. Руководителям армии Украины вообще никого не жаль, спокойно пускают в ход это оружие. Что у нас с протезами? Есть ли или будут ли у нас надлежащие протезы для людей? Мы видим, есть высшие достижения у спортсменов на протезах, но большая часть совсем другого качества.  

А. Заров: - Эти бегуны бегают не на российских протезах. А мы должны сделать так, чтобы наши паралимпийцы и воины, которые нуждаются в протезировании, бегали на качественных российских протезах. Буквально сегодня я встречался с замечательными людьми, которые разрабатывают механизм сопряжения мышц человека и импульсов, которые идут через мышцы и протезом. Они рассказали о трудностях, которые им приходится переживать в процессе внедрения.

Е. Никифоров: - Косность государственного организма? Государство - часто очень неповоротливая система. В чем затыка?

А. Заров: -  Государство здесь вроде и ни при чем. Люди, которые были у меня, не представляют государство. Это изобретатели, частное предприятие, которое занимается разработкой. У государства нет своего производства. То, что есть, принадлежит частным компаниям, или в крайнем случае речь может идти о государственном унитарном предприятиями. Поддержка государства есть, но работы очень и очень много. Объем протезирования растет. Протезные предприятия столкнулись с огромным спросом. Нехорошо так оговорить, но это успешные экономически предприятия, которые находятся в фазе роста. Но важно понимать, что когда идет такой рост, нужно думать не только о текущем моменте, когда есть заказы, но и думать о развитии. Оно должно быть в сознании хозяев этих предприятий. Можно пригласить таких людей и расспросить. По сути, создание протеза предполагает использование компонентов, которые уже сделаны. Это такие высокотехнологичные изделия чаще всего не из России. Индивидуально делается культеприемник, то есть то, что делается из импортных материалов, но уже здесь в России. Здесь включается техника по протезированию, выполняется ручная работа. Проблемы есть на всех этих уровнях. Недостаточно качество тех производств тех частей, из которых собирается сам протез. Есть большие проблемы со специалистами, которые выполняют ручную работу – их катастрофически мало.

Е. Никифоров: - Брать бы не социализированных и пусть помогают своим же.

А. Заров: - Так и происходит на самом деле. Это мировая практика. Среди тех, кто занимается протезированием, есть много людей без конечностей. В Горловке есть Центр протезирования и медицинской адаптации больницы св. Алексея. Там работает инструктор по ЛФК Сергей, который потерял ногу во время боевых действий. Он закончил Донецкий физкультурный институт, был спортсменом настоящим, преподавал в школе физкультуру, имел квалификацию инструктора ЛФК. И нам он очень пригодился после ранения. Мы его забрали на протезирование, он был одним из первых бойцов. Сильный и позитивный человек. После вернулся в Горловку, женился. И мы пригласили его в Центр протезирования. Параллельно он в школе, не бросает занятия по физкультуре. Пережив всё это лично, он хорошо понимает суть вещей. После протезирования обычно очень короткий период реабилитации, если он вообще есть. Поэтому специальные центры и специалисты, как Сергей, для этого просто необходимы. 

Е. Никифоров: - Чем наши слушатели могут быть полезны. Я знаю, что есть программа «Мы вместе». Там можно голосовать за вас.

А. Заров: -  Да, есть такое движение. Наша больница стала финалистом конкурса среди некоммерческих организаций. Мы уже финалисты, но среди финалистов тоже происходит голосование. Просим всех поддержать нас. ВКонтакте набрать «Мы вместе» и там проголосовать. В моем телеграмм-канале «Алексей Заров» есть информация. Будем благодарны за поддержку.

Е. Никифоров: - Спасибо!