16.03.2023 14:37:47
— Матушка Ольга, листаю страницы вашей фильмографии и поражаюсь, в скольких известных фильмах и с какими великолепными партнерами вы снимались. «Операция «Трест», «Ехали в трамвае Ильф и Петров», «Однажды, 20 лет спустя», «Портрет жены художника», «Мальчики» — просто пальцев на руках не хватит, чтобы все картины перечислить. Наверняка друзья захотят прийти на ваш вечер. Кого ждете? Кто будет вас поздравлять?
— Соберутся мои любимые артисты – Аристарх Ливанов, Михайлов Саша, Валерий Баринов, Сергей Никоненко и многие другие. Будут поздравлять меня со сцены. Вообще-то для меня всегда это было самым сложным — выносить поздравления Это испытание. Мне проще, когда меня ругают.
— А когда хвалят, что ощущаете?
— Ощущение, что тебя медленно поджаривают, а ты вынужден стоять и терпеть. Помогает, конечно, смирение. Ну, значит так сейчас нужно, мне нужно через это пройти.
— Отрывки из каких фильмов с вашим участием мы увидим?
— Из «Фокусника» Петра Тодоровского, где замечательно сыграли Зиновий Гердт и Евгений Леонов. А я играла дочь Зиновия Гердта — Лилю. «Не самый удачный день» Юрия Егорова, в котором у нас была сцена с Никитой Михалковым. Очень интересный документальный фильм Марины Голдовской «Встреча со стеклодувами». Будут ранние работы «Эй, кто-нибудь!» Бориса Яшина и Андрея Смирнова, где моим партнером был Владимир Ивашов. Будет кусочек из «Гамлета Щигровского уезда», где мы играли с Олегом Борисовым. Будет знаменитый кусочек с пощечиной Андрею Тарковскому из картины «Мне двадцать лет» Марлена Хуциева. Покажем фрагмент «Ехали в трамвае Ильф и Петров» Виктора Титова…
— Почему вы ушли из актерской профессии в монастырь?
— Это очень сложный вопрос. Истоки моего решения, наверное, кроются в детстве — в нашем роду были монахи. Актерская профессия — очень интересная, но она не поглощала меня целиком, а была лишь частью моей жизни, частью моих раздумий. Что касается принятия монашества, то это, я убеждена, — вопрос не выбора самого человека, а выбора помимо человека. Ну как это «я решил стать монахом?» Едва ли такое получится. Обычно это выглядит со стороны, как стечение неких обстоятельств, когда ты понимаешь, что обстоятельства складываются в правильное русло, в направлении, куда стремится твоя душа. В моей жизни эти обстоятельства сложились так: приехала поговеть в монастырь, и потом неожиданно быстро последовал постриг архиепископом Амвросием (Щуровым) – это было и помимо моей воли, и в то же время — в моей воле, но в каком-то очень глубоком осознании, на таких уровнях, о которых обычно не говорят. Это промысел Божий.
Видимо, сказались молитвы моих предков, моих двоюродных бабушек, которые были монахинями, молитвы моего очень верующего отца. Мы же не оторваны от своих предков, и мы тоже ответственны за будущее. Вот, например, в моем этом вечере, как и в других вечерах, принимает участие внучка Ксения Мартынова, которая почитает стихи. Я их люблю, и она их любит – в этом тоже должна быть непрерывная цепочка преемственности. Я, видимо, подхватила эту цель от моих предков. Ну, а как дальше пойдет – Бог весть.
— А как вы, будучи инокиней, относитесь теперь к кинематографу?
— Батюшка, отец Димитрий (Сафонов), с которым мы дружим, как-то сказал, что кино может быть служением Богу. Вопрос, кто его делает, и что им выражает. Если человек делает свой фильм из любви к человеку, из этого глубокого среза, то фильм имеет право на существование. И совсем не обязательно в нем должна быть изображена церковная жизнь. Если картина — это нравственный поиск человека, (а настоящим человеком был Господь Иисус Христос, в нем есть все то высокое, что мы ищем в итоге себе), то кино очень многое может сделать. Да и уже сделало. Потому что советское кино – оно духовно. Достаточно вспомнить фильмы «Летят журавли!», «Дом, в котором я живу», «Война и мир» Бондарчука-старшего, «Баллада о солдате» — это все глубоко христианский взгляд на мир, на человека.
А вот если фильм идет вразрез с человеческой сущностью, если в нем содержится насмешка над человеческой сущностью, как иногда бывает, то такое кино — из противоположного источника, совсем не божественного. Конечно, искусство не только может, но и должно состоять на христианском служении человеку.
Это касается и театра. Вы, наверняка, видели «Очарованного странника» по Лескову в исполнении Игоря Владимировича Карташева в Вахтанговском театре. Это ведь потрясающая, глубочайшая сверхисповедь, куда глубже проникающая, чем любая, даже очень хорошая проповедь. Она имеет большую силу: искусство ведь обостряет, углубляет все чувства и качества в человеке.
Поэтому нет ничего противоречивого в том, что я была актрисой, а потом размышляя, думая, сопоставляя, в конце концов пришла туда, куда пришла. И слава Богу, что так случилось – это перст судьбы, который я очень берегу, в отношении которого нахожусь в благоговейном ощущении, что все в моей жизни происходит правильно. А все происходит правильно, если идет по воле Божьей, если ты сам в это не вмешиваешься со своими отношением, мнением. Идет правильно, если ты просто живешь с радостью, любя окружающий мир, и, прежде всего – людей.
— 21 марта — это еще и Всемирный день поэзии. Кто будет читать стихи на вашем юбилейном вечере?
— Аристарх Ливанов прочтет Пушкина, он изумительно это делает.
Сергей Никоненко будет читать Есенина, которого ставит своим творчеством во главу угла, так как часть своей жизни посвятил Есенину – это и в кинематографе, и в театре, да и музей он создал в Москве и сам водит по нему гостей.
Валерий Баринов вообще великолепный чтец, я его попросила почитать Блока, наверное, он прочитает и Блока, и еще что-то.
Ксению, мою внучку, я попросила прочитать стихи Николая Николаевич Лисового, моего учителя и друга. (Н. Н. Лисовой — советский и российский философ и историк Церкви, писатель, публицист, автор телевизионных фильмов, кандидат философских и доктор исторических наук. Один из авторов «Православной энциклопедии» — Е. Б.)
Лауреат международных конкурсов, известный баритон Шанжун Цзян, споет вместе с хором «Утверди, Боже, святую православную церковь православных христиан». Во первых, потому что наш вечер будет проходить в пост, а во вторых, Шанжун Цзян– великолепный баритон, которого знает мир. Думаю, с этой высокой ноты было бы хорошо начать. Ведь пути Господни действительно неисповедимы, и над каждым человеком – есть свой личный промысел. Вот бы нам его всегда угадывать и не ошибаться!
В такие вечера, которые проходят у нас в Доме кино периодически, и к их организации я тоже прикладываю руку, я стараюсь привлечь молодежь. Надеюсь, что ребята споют романсы. Я же – старинный человек, мне близко все, что связано с подлинным народным искусством.
— А как вы относитесь к тому факту, что раньше артистов хоронили только за оградой церкви?
— За оградой церковной хоронили пересмешников, балаганщиков, тех, кто издевался над святой церковью. А русское искусство — драматическое, оно в себе собрало совершенно изумительных христиан – ту же Марию Ермолову, которую хоронили с почестями, а она была глубокой христианкой. Константин Сергеевич Станиславский был глубоко верующим человеком. Великие артисты МХАТа тоже были глубоко верующими людьми. А иначе они не умели бы так притягательно, это было бы невозможно без их внутренней духовной жизни. Ведь зрители часто не понимают, что именно в таком артисте их влечет, в этом есть своя тайна. А тайна эта — глубины христианского осмысления жизни и вообще внутренней жизни – вот что так притягательно. Потому что глубоко верующий артист может даже просто выйти на сцену и молчать. И все будут так же благоговейно молчать и не отрываясь смотреть на него распахнутыми глазами. Тот же вахтанговец Игорь Карташев, который часто принимает участие в наших вечерах, – яркий пример такого христианского артиста, даже если отрицательную роль играет. Причем он сам может этого не ощущать, но оно в нем есть…
Так что 21 марта в Доме кино будет много гостей, много зрителей. Самое главное — чтобы все это сошлось и не было каких-то фальшивых, режущих нот.
Елена Булова.
Фото из личного архива Ольги Гобзевой и кадры из фильмов
Добавить комментарий