Христианство и религия нации

В городе Волочиск Хмельницкой области служитель ПЦУ Николай Фатич строит «храм Святых Новомучеников Украины» Вот как говорит об этом он сам:

«Этот храм будет именоваться – Святых Новомучеников Украины. А божественное название, то есть народное, человеческое – храм Небесной сотни. Новомученики, которые боролись за свое государство, за независимость, за свою страну. Они могут быть даже не причислены к лику святых. А чем не святые наши воины, которые защищают нашу родину? Каждый воин, отдавший жизнь за нашу родину и герои Майдана – они святые»

Что же, это далеко не единственный случай смешения национального и религиозного, который мы наблюдаем в последние годы. Надо сказать, что в этом нет ничего специфически украинского — подчинение религии национализму это практически всеобщий феномен, особенно во времена конфликтов. И этот феномен стоит рассмотреть подробнее.

Национализм — это система ценностей и предпочтений, в которой абсолютной точкой отсчета, источником всех оценок и обязательств является нация и все остальное, включая религию, оценивается с точки зрения нации. Как писали в программных документах некоторые национальные движения ХХ века, «такая-то нация есть твоя богиня, да не будет у тебя других богов, кроме нации».

Казалось бы, национализм должен быть антирелигиозным — и в германском национал-социализме с его научным расизмом определенная антирелигиозность была.

Но очень часто национализм имеет самые прекрасные отношения с религией. Естественно, с национальной религией.

Религия рассматривается как важный ресурс нации. Она помогает сохранять идентичность нации, противодействовать тенденциям, разлагающим нацию, она воодушевляет на бой воинов нации, на труд — рабочих нации, на чадородие — матерей нации.

Национальная религия придает сверхъестественный авторитет интересам нации, которые определяют вожди нации. Она обещает загробное блаженство героям нации, и посмертную кару — врагам, и, особенно, изменникам нации, дезертирам и уклонистам.

Она помогает преодолеть переживания, подрывающие служение нации — страх за жизнь, свою или близких, сомнения в правоте вождей нации, смущение совести или неуместную жалость как к врагам нации, так и к согражданам, которые должны умереть ради торжества нации.

Национальная религия может опираться на различные религиозные традиции — нетеистические, как буддизм Тхеравады, политеистические, как индуизм, или теистические, как различные течения христианства. Но все эти традиции она подчиняет единому и единственному, что для неё важно — нации.

Те элементы исходной религии, которые противоречат служению нации, неизбежно вытесняются — а в Христианстве таких элементов особенно много.

Начать с того, что Христианство — это религия теистическая, то есть провозглашающая единого Бога, Творца неба и земли, который и является высшим объектом преданности и поклонения, источником всех ценностей и обязательств. Ни нация, ни что бы то ни было еще не может быть абсолютной ценностью.

Такой ценностью обладает только Бог. Только Бог может требовать абсолютной преданности и безоговорочного служения. Как говорит Христос, «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Матф.10:37,38)

Христианство — религия всемирная. Бог, Творец всего, есть неизбежно Бог всех народов, как нашего, так и других. Человеческий род — падший в Адаме и искупленный во Христе — обладает единством более глубоким, чем разделения, порожденные грехом. «Бог нелицеприятен, но во всяком народе боящийся Его и поступающий по правде приятен Ему» (Деян.10:34,35)

Бог, открывшийся нам в Иисусе Христе, не предпочитает наш народ другим — все народы являются предметом Его любви и заботы, национальность не делает человека в Его глазах ни лучше, ни хуже.
Каждый человек лично совершает свой выбор перед Богом — и судится тоже не как член того или другого народа, но именно как личность, за свои личные решения (напр. Иоан.3:18)

Бог Христианской веры есть Бог любви и милосердия. Он соткал каждого человека во чреве матери (Пс.138:13), во Христе Он умер за каждого (Гал.2:20, 1Кор.8:11), ненависть к людям — тем более, обобщающая ненависть к большим группам людей, странам или народам, несовместима с верой в Него. Между тем, такая ненависть — главное переживание национализма, национальное единство выстраивается за счет общего ненавистного врага.

Бог есть Бог прощения, и требование прощать включено даже в ту единственную (и короткую) молитву, которую Христос оставил Своим ученикам. Национализм немыслим без тщательной каталогизации и припоминания обид, которые наша великая нация потерпела от ее подлых врагов за все тысячелетия ее существования.

Как национализм выходит из всех этих противоречий?

Для этого есть несколько стратегий.

Первая из них подразумевает, что Бог — это просто символ, в который люди вольны вкладывать любое, в том числе, национальное содержание. Этот символ может быть глубоко почитаемым, принципиально важным — но не предполагать существования Бога как реальной личности. Люди могут глубоко чтить национальный флаг — но им в голову не придет интересоваться, какова воля этого флага. Флаг — это символ, у него нет и не может быть никакой воли. Тем более такой, которая противоречила бы воли нации, которую он символизирует. Например, многие видные участники конфликта в Северной Ирландии — как со стороны католиков, так и со стороны протестантов — ни минуты не скрывали своего атеизма. Библия или статуя Богородицы переживались ими как национальные, а не как собственно религиозные символы.

Вторая стратегия состоит в том, чтобы приписать своей нации исключительность, подобную исключительности ветхозаветного Израиля — а врагам нации усвоить роль хананеев.

Третья стратегия — в том, чтобы ограничить евангельские повеления любить и прощать рамками своей нации. Христос, мол, заповедовал тебе прощать твоих личных обидчиков, людей твоей же нации. Что касается врагов и обидчиков нации, то их ты должен проклинать утром, в обед и вечером.

Возможны, конечно, и другие стратегии — падший человек изобретателен на зло.

Но принципиально здесь то, что всякий раз, когда между национальной религией и Христианством, которое она под себя модифицирует, возникает противоречие, оно всегда решается в пользу культа нации.

Конечно, с духовной точки зрения, национальная религия такого рода — не Христианство, хотя она может использовать весь христианский антураж. У нее просто другое божество. Христианство есть поклонение Пресвятой Троице, национализм есть поклонение нации.

И, конечно, если вспомнить о том, что цель христианской жизни — вечное спасение, то национальная религия к нему не ведет, просто потому, что не ставит себе такой цели. Бог для нее является средством служения нации.

Беда с национализмом в том, что человек может перетягиваться от поклонения Троице к поклонению нации довольно плавно, без резких поворотов. Он может и сам не заметить, как племенная лояльность вытесняет в нем религиозную, как он начинает принимать решения исходя из преданности нации (как он ее видит) а не Богу.

Мы видим только конечный результат подобной инволюции. И, надо заметить, выглядит он всегда отталкивающе.