Максим Соколов: «Фрау Урсула отменяет либерум вето»

Глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, выступая на церемонии закрытия общественной конференции «Будущее Европы» в Страсбурге, сообщила: «Я всегда поддерживала идею о том, что в некоторых ключевых сферах нет более смысла в обязательном единогласном голосовании». Ведь либерум вето мешает «ЕС двигаться быстрее».

Напротив, если будет принят принцип «Пусть в бурю и ненастье один стоит у власти» и этот «один» будет Брюссель под началом фрау Урсулы, ЕС станет двигаться с поражающей воображение скоростью. Урсула справится.

Конкретным же поводом для изменения механизмов принятия решений стала воскресная неудача с шестым пакетом евросанкций. 8 мая 27 постпредов ЕС не смогли достичь согласия, поскольку Венгрия продолжала блокировать предложение Еврокомиссии о запрете импорта нефти из России. Отчего и весь пакет санкций подвис.

Ещё и накануне неудачной встречи фон дер Ляйен признавала, что согласование эмбарго на нефть из России может потребовать больше времени, но выразила уверенность, что решение всё равно будет принято. Она предполагала, что кроткого увещевания Венгрии будет достаточно. Однако после 8 мая пришла к выводу, что тут нужно менять всю систему. «Плохо, брат, ты мадьяров знаешь, сколько раз я тебе говорил!»

Вообще-то идея витала в воздухе уже весьма давно — до всякого мадьярского самодурства. Она была связана с тем простым соображением, что цели и задачи, стоявшие перед европейским объединением более 60 лет назад, а равно и состав участников объединения были совсем другими. В той далёкой и более уже не существующей Европе принцип либерум вето вполне мог работать, обеспечивая, пускай с большей медлительностью — так ведь скоро только кошки родятся, — лучшее согласование интересов.

Страны, составившие первоначальное ядро ЕС, — Франция, Западная Германия, Италия, Бенилюкс — были связаны меж собой общей многовековой историей. Первоначальные границы ЕС совпадали с границами империи Карла Великого. Откуда была немалая культурная, политическая и хозяйственная общность. При такой общности и при таком относительно небольшом числе сочленов, понимающих правила игры и готовых их придерживаться, принцип обязательного единогласия не был фатальным.

А при господстве другого принципа — «Лучше меньше, да лучше», когда участников не подстёгивают криками «Скорей, скорей, хватай вокзал, чемодан отходит!», — постепеновская работа, в общем-то, единомышленников была вполне возможна.

Кстати, категорическое деголлевское «Нет!», сказанное им по поводу попыток Британии войти в состав ЕС, было связано как раз с нежеланием включать в состав сообщества троянских коней и засланных казачков. Которыми сегодня ЕС так богат.

Когда же в конце 1990-х — начале нулевых Евросоюз окончательно отдался головокружению от успехов и стихии безоглядного расширения, включая в свой состав страны, ни в хозяйственном, ни в политическом, ни в культурном отношении не соответствующие стандартам старой Европы, имеющие свои интересы, порой весьма далёкие от интересов старых сочленов, тогда по зданию, основанному на принципе консенсуса, пошёл треск. По первоначалу «новых европейцев» как-то удавалось держать в узде, но с годами это делалось всё труднее.

Уже тогда были разговоры о «Европе двух скоростей», то есть о «старой» и «новой» Европе с разными правами и разными возможностями влиять на решения. Продвигал эту идею тогдашний вице-канцлер ФРГ и лидер зелёных Йошка Фишер, но дальше разговоров дело не пошло. Принятие конституции ЕС тоже провалилось.

Но то, что не удалось многоопытным европейским мужам, теперь должно удаться Урсуле фон дер Ляйен, известной тем, что, за что бы она ни бралась, всякое дело у неё в руках горит.

Самую базовую статью евросоюзной конструкции она намерена отменить с лёгкостью необычайной. Было право вето — теперь не будет. А то, что страны — члены ЕС, вступая в организацию, на это не подписывались, — какое это имеет значение, когда брюссельское отечество в опасности и тут не до правовых процедур.

То, что отнятие былых прав (хотя бы даже преимущественно потенциальных) волевым усилием Урсулы, по-обкомовски решившей: «Мы это дело поломаем!», может иметь самые серьёзные последствия, вплоть до развала всей конструкции, ей в голову явно не приходит.

Быстрота и натиск как они есть.

Источник: RT.com