Перейти к основному содержанию

07:37 19.03.2024

«Еще при жизни мы должны прийти к Богу!»

22.07.2021 14:22:51

Николай Бульчук:

Я встретился с архимандритом Амвросием (Юрасовым), настоятелем и духовником Ивановского женского монастыря, известным пастырем и проповедником, на московском подворье обители, почти в домашней обстановке, чтобы записать его краткие воспоминания. А встрече нашей предшествовало почти полвека разлуки. Так уж получилось, что более 50 лет назад отец Амвросий благословлял меня, совсем еще малыша, на руках родителей в Троице-Сергиевой лавре, где я родился и вырос. В то далекое время он был монахом в обители Преподобного Сергия, а папа работал помощником инспектора в Московской духовной академии. Отец Амвросий – духовник известнейшей Православной Радиостанции «Радонеж», он постоянно выступал в прямых эфирах, записывал многочисленные передачи, отвечая на вопросы радиослушателей. Он издал множество книг и брошюр, которые простым и удивительно ярким, метким языком свидетельствуют об истинности Православия, о красоте и значимости православной веры и богослужения. Окормляя множество духовных чад, отец Амвросий принадлежал к тому узкому кругу легендарных пастырей, имена которых у всех на слуху: архимандрит Кирилл (Павлов), архимандрит Наум (Байбородин), архимандрит Тихон (Агриков) и многие-многие другие старцы и духовники, которые были учителями батюшки. Простым, часто почти народным и бесхитростным словом отец Амвросий не просто обличал грех, но проникал в самую душу кающегося, исторгая из грешника слезы покаяния и готовность полностью довериться духовнику, который за внешней строгостью всегда имел полную и совершенную любовь. И любовь эта не была безответной. Он жил в простоте, привлекал этой своей простотой ко Христу. Просто жил и очень просто отошел ко Господу. Пасха Христова 2020 года: коронавирус, мгновенное поражение легких, быстрая кончина. «Во блаженном успении вечный покой подай, Господи, верному Твоему рабу, священноархимандриту Амвросию, и даруй ему узреть Твой неизреченный Свет!»

«Почему это такой молодой в церковь ходит…»

– В моей жизни так интересно все было – с детства, еще со школы. В учительскую вызывали, к директору – за то, что крест ношу и в церковь хожу.

– А у вас была церковная семья, отец Амвросий?

– Семья какая у меня была: у матери 7 детей, отца в 1941-м году убили. Жили в землянке и чуть с голоду не умерли. Но Господь спас.

– Но если крест носили, значит, о Боге что-то уже слышали?

– Мать была верующая. Закончил я армию, был спортсменом, многими видами спорта занимался. Когда из армии пришел, стал в церковь постоянно ходить. И мною «занялись» КГБ, МВД, горисполком, горком партии, в газетах: «Почему это такой молодой в церковь ходит…». Ну, страшное было гонение…

– А вот сейчас думаешь: какая разница им, чего они хотели? Ведь можно было совершенно быть свободным, ну, если общество свободное?..

Эти люди были пока во власти диавола, и через них диавол действовал. Сами-то они хорошие были, но просто нераскаянные. И вот, делали зло, а Господь зло обратил в добро. А что именно произошло. Когда уже дошло до предела, пригласили ко мне атеиста. Я проговорил с ним 4 часа, он говорит: «С тобой бесполезно говорить, у тебя единственный выход – в семинарию идти!» Шутя сказал. А я его спрашиваю: «А что такое семинария?» Я жил в Сибири, не знал… «Это где учат на попов!» Ну, я принял это к сердцу, подумал: значит, надо. Поехал в отпуск, заехал в Сергиеву лавру, там поговорил, а мне: «Готовьте документы…».

Конечно, тут рассказывать надо очень долго, это все очень интересно, это тема особая…

– А это была лавра, которая недавно только открыта стала, да?

– Да. Так что со скорбями, можно сказать, но меня власти отпустили. Поступил в семинарию, проучился 10 лет. Правда, для этого я брал отпуск академический, чтобы продлить период обучения. Искушений много было… Сначала ведь была Почаевская лавра – там тоже искушений была тьма-тьмой: бесы восставали, гнали… Время пришло, когда 15 человек священников «проводили» из лавры и человек 40 послушников. Правда, у меня там тоже сил оставалось очень мало, потому что с утра до вечера народу было много (я экскурсии водил). И пришлось мне ехать в село Жарки, чтобы здоровье поправить…

И у меня такая мысль четко внутри: «Вот твой духовный отец!»

– Батюшка, а про Троице-Сергиеву лавру расскажите: какие там были люди. Вы подробно описываете многих, может быть, кто-то из них вам особенно запомнился?

– Когда я еще в семинарии учился, думал: надо духовника иметь своего. Помолился я как-то в храме преподобному Сергию, подумал: пойду под Успенский собор (там был подземный храм), может быть, там Господь пошлет мне духовника. Зашел – все духовники стоят на своих местах. А я думаю: кто первый мне попадется, тот будет мне духовный отец. Стою, жду… Смотрю: выходит отец Наум (Байбородин – прим. Ред.), и у меня такая мысль четко внутри: «Вот твой духовный отец!» И так вот, по милости Божией, он и был моим духовным отцом.

– Он тогда молодой был, да?

– Да, лет 50, наверное, тогда было ему. Но он очень строгий был. Расскажу один случай. Как-то мне сказали, чтобы я проводил общие Исповеди и ночью исповедовал. И вот, вечером после службы я провожу общую Исповедь, смотрю – в храме стоят аналои, пять или шесть, после общей Исповеди приходят священники (и я вместе с ними). Думаю: надо всех поисповедовать и утром открыть храм Преподобного Сергия… Исповедую, исповедую, а народу все больше и больше, смотрю – батюшек-то никого нет, им на службу надо, а я – до утра!

Потом слышу – отец Наум вызывает на Исповедь. И я народ оставляю, прихожу под Успенский собор: у него там человек 200 стоят! И он вдруг при всех говорит: «Отец Амвросий, как тебе не стыдно, ты все спишь! Смотри, 200 человек народу стоит – если по часу на каждого, нужно 200 часов!» Я ему говорю: «Ну, простите!» А сам ведь еще даже не спал…

– А не стали оправдываться?

– А бесполезно… И становлюсь исповедовать, и стою часов до двух ночи. А там – пообедал, и быстрее в Троицкий собор, где я дежурил. А ночь-то не спал… А там надо алтарь убрать: если в воскресный день придут священнослужители, акафист Преподобному Сергию будет… Захожу в Никоновский придел, беру все облачения (а алтарь уже помыл), приготовил… Акафист пропели, послужили, я опять все облачения в Никоновский придел отнес. Теперь убирать храм надо: все лампадки почистить, залить масло, раку Преподобного Сергия нужно приготовить, протереть – скоро будет полунощница. Прихожу в келлию в 11 часов, а еще так и не спал – уже сутки целые!

Отец Наум говорит: «Ну, ты спортсмен, ты сибиряк, ты должен крепким быть, так что ничего страшного… Ты выбирай одно из двух: в рудниках работать или Богу работать, все это терпеть!» Я говорю: «Благословите, простите…». И дошел я до такого состояния, что у меня оставалось, наверное, только десять процентов здоровья. А отец Наум мне: «Помогай мне исповедовать народ!» И вот, я до предела дошел, даже стоять не мог. Рассказал ему, а он: «Ну, что же ты такой слабый…».

Так что, по милости Божией, пришлось слушаться…

Был еще такой случай.

Профессор игумен Марк (Лозинский) скончался у нас в возрасте примерно 40 лет. И вот, я как-то в тонком сне вижу отца Марка: стою я будто у жертвенника и поминаю: «Упокой, Господи, душу усопшего раба твоего, игумена Марка, прости ему вся согрешения – вольные и невольные…» Смотрю – он открывает алтарную дверь, заходит, делает три земных поклона у престола. Я понимаю, что он из другого мира пришел, и думаю: надо спросить, как спасаться. Вижу, он приложился к престолу, ко кресту на престоле приложился, опять три поклона сделал.

Я подошел к нему и говорю: «Отец Марк, как мне спастись?» Он так посмотрел на меня и говорит: «Во всем слушайся духовника – и спасешься!» И вот, мне пришлось слушаться 10 лет… Думаю: ну, ладно…

– Много было духовных чад у отца Наума?

– Очень. Сейчас много уже перешло в потусторонний мир. Но когда награду давали (и мне давали, и отцу Науму), я смотрел: сначала с отца Наума сняли крест золотой, надели на него крест с украшениями. Подходят ко мне, берут его крест (а крестов было много и других) и надевают его крест на меня. Я подумал сразу: «Ну, вот, значит, надо будет все тяготы нести. Как отец Наум несет, так и мне придется нести…».

Если кто из батюшек имел много чад, то это преследовалось

– Батюшка, а время тогда все-таки было советское. Как лавра жила, как монахи жили? Какие-то притеснения от властей были в монастырской жизни?

Особенно не было – так, чтобы наглядно. Бывало так: допустим, стоят два человека посередине лавры, один смотрит в одну сторону, а другой в другую. Я вижу сразу, что это сотрудники КГБ, все просматривали…

– А чего смотрели-то?

– Ну, смотрели, чтобы народ особо не подходил к батюшкам. А если кто из батюшек имел много чад, то это преследовалось. А каким образом преследовалось? Ну, говорили о нем что-то негативное…

– Вы писали про отца Тихона (Агрикова), его впоследствии выжили из лавры. У него было много духовных чад…

– У него настолько много было чад, что, когда он шел к Преподобному Сергию, его сопровождали два студента. Потому что примерно человек 5 женщин (лет под 30) буквально не давали ему проходу. Настолько, что он даже мантией закрывал свое лицо и так шел.

И было с ним связано страшное. Однажды он ночевал в академии, была весна, окна были открыты. И вот, одна из его «поклонниц» где-то нашла лестницу и поднялась к нему. А потом взяла бритву и порезала себе вены на руке.

Отец Тихон побежал вниз, вызвали там скорую помощь и женщину эту забрали. Так что были большие искушения у него…

– Как вам кажется, это провокация была – специально подстраивали власти, или это просто такие больные люди?

– Я думаю, больные. Однажды отец Тихон как-то проходил из Трапезной церкви к себе, а с галереи, сверху, на него прыгнула одна из женщин этих больных, попала на лед и разбилась насмерть. Такой случай тоже был…

– А что представлял собой отец Тихон: у него что, дары какие-то особые были? Почему ему оказывалось такое внимание?

– Ну, я за ним немножко так следил: когда он поднимался, например, по лестнице, чтобы войти в аудиторию, то сначала он постоит на ступеньке с таким вниманием, потом – на вторую ступеньку, на третью, потихонечку… И я понял, что у него, наверное, такая молитва сердечная, внутренняя, что он не хотел отвлекаться.

И к нам на занятия он приходил в 6 часов вечера, когда все собираются. И была как бы подготовка: он придет и беседует с нами, как добрый пастырь. На какие темы? А вот, например, человек при смерти, что делать священнику? Вы пришли, а человек при смерти – лежит, почти не дышит, не говорит, – что вы будете делать? «Мы, батюшка, не знаем, что делать…».

И вот, такие «скользкие» вопросы, когда безвыходные ситуации рассматривались. «Вы должны взять зеркало, поднести к его устам, уточнить, дышит он или не дышит, бьется у него пульс или не бьется… Потом вы должны с этим человеком найти контакт, спросить: ‟Вы меня слышите?” Чтобы тот хотя бы пальцем немного дал знак, что он слышит. Вот, тогда можно поисповедовать его…». Вот, такие очень острые моменты он нам пояснял. «В остальном приспособитесь…».

Ну, и говорил, что надо от людей терпеть и поношения, и оскорбления, ни на что не обращать внимания, потому что злые духи могут и через людей говорить.

Вот, что я как-то видел: одна женщина заходит на Исповедь к отцу Тихону и кричит при всех: «Отец Тихон, вы меня исцелили!» Он ей говорит: «Пошла вон, не искушай народ! Исцеляет только Господь, а не я!» Вот такие бывали провокации…

– А что касается студентов того времени: они все же в массе своей были верующими? Или были люди и «со стороны», совсем посторонние?

– Я знаю, что студенты испытали на себе эту бесовскую и сатанинскую власть, потому что они уже прошли «Крым и Рим», как говорят, и все пострадали. Так что они были уже особо верующими, крепко верующими. И, конечно, отец Тихон много помогал – он давал хорошие наставления. Больше всех из преподавателей помогал Алексей Ильич Осипов. Особенно тогда, когда ребята возвращались из отпусков, многие уже расслабленные… И вот, он такую скажет проповедь, что поднимет дух у них, так что они все снова начинают читать Евангелие, молиться… И, конечно, отец Тихон. Он тоже преподавал, давал очень хорошие советы…

Вот, допустим, начало урока. Он помолчит, помолится, потом говорит: «Отцы, вот представьте себе – пустыня. И по пустыне идет человек, а за ним идут овцы. У него посох в руках. Он опирается на этот посох, ищет – где же вода? Смотрит повсюду кругом… И когда он находит эту воду, идет туда, чтобы напоить все стадо. Посох – это пастырское руководство: мы должны его хорошо знать, должны на него опираться, А овцы – это народ, мы должны помогать людям спасаться…».

– А ректором в академии тогда был отец Константин (Ружицкий)?

– Нет, был владыка Филарет (Вахромеев), впоследствии митрополит Минский, а потом был владыка Владимир (Сабодан), впоследствии Блаженнейший Митрополит Киевский.

– А как проходили богослужения в академии?

– По милости Божией, я как делал: сначала обжился, а потом инспектора спрашиваю: «А можно, я буду на полунощницу ходить в храм Преподобного Сергия?» Он говорит: «Можно».

Я убегаю туда, отстою полунищницу, прихожу в академический храм – а там начало литургии. Литургию отстою… Небольшое свободное время – я поготовлюсь. Я на память-то слабенький, немощной, дохленький. Подготовлюсь, а когда уже спросят, я отвечу. Так что мне Господь помогал.

А потом благочинный присмотрелся ко мне, отец Феодорит, что я хожу на полунощницу, и говорит мне: «Может, ты в монастырь придешь?» Говорю: «Благословите!» Так и в монастырь пришел.

– Рассказывают, что отец Феодорит был очень хорошим проповедником?

– Очень хорошим. У него был физический недостаток, у него был немножко язык поврежден. Может быть, пострадал от властей: он в тюрьме сидел в свое время.

Очень хорошие проповеди он говорил, я всегда приходил (знал, в какое время он будет говорить) и что-то для себя записывал. Думал: а вдруг и мне пригодится…

Хорошие проповеди говорил и отец Марк (Лозинский). А отец Феодорит говорил просто, понятно для народа. Так что были проповедники, были и духовники. А какие сейчас в академии студенты, какого духа, я уж и не знаю…

– Вы уже рассказали немного про отца Наума, а чем он еще отличался? Сейчас вспоминают о нем и говорят, что он был очень строгим и многих отправлял в монастырь. Это действительно было так?

– Я слышал об этом, иногда это было действительно так. Он мне говорил, что у него бывали откровения от Бога. И народ чувствовал истинный дух Православия и шел к нему.

– А он уже в то время был таким делателем Иисусовой молитвы, как о нем впоследствии рассказывали?

– У него эта молитва просто была в сердце. Он этого никому не открывал, но даже тем, кто ехал на работу, он советовал читать часто молитву Иисусову. Он сам об этом говорил, мне лично говорил: «Ведь можно читать просто: ‟Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного!” А можно ведь и по-другому читать – как какой-то голодный человек просит хлеба: ‟Дайте хлеба мне! Я голодный!” Чтобы это шло из самой души: ‟Господи, Иисусе Христе, помилуй мя, грешного!” Вот такая молитва будет особенно полезной для человека».

– А отец Кирилл (Павлов) в то время уже был духовником?

– Он всегда был, всегда был. Он был тощим, худым… Как-то постом говорит проповедь в храме: «Вот мы, братья и сестры, объедаемся, наедаемся, много едим, много пьем, разжирели…». А сам еле держится на ногах, одни кости только от него остались. Проповедником особенным он не был – особенным был Феодорит, но все лаврские батюшки были духовными.

– А духовные чада у отца Наума были особенные?

– Конечно. Я так заметил, было очень интересно: вот, сколько было иеромонахов, у всех были чада.

Пробыл я в Троице-Сергиевой лавре 10 лет, в Почаевской лавре – 5 лет, теперь, по милости Божией, почти 50 лет я живу монахом. И, оказывается, за это время можно приобрести такое состояние, что у человека не будет ни зла, ни гнева, ни обиды, ни раздражения, ни возмущения, ни крика, ни шума, ни гама. И будет он спокойным, ровным, тихим, в душе будет иметь радость, покой, мир, тишину… Это можно приобрести. И вот, такие монахи, как отец Кирилл, отец Наум, – они приобрели это состояние.

Сергиева лавра – это рассадник старчества благодатный

– А как же болезни, скорби, утеснения от людей, раздражение?

– Они это принимали как должное, для большей святости. А реагировали на это так: «По грехам нашим так нам и надо, ничего!» Почему у нас болезни? Потому что человек грешит и грешит в своей жизни, а потом, когда понял, что это тяжко-то, и покаялся, и больше не грешит… Но за грехи-то надо понести наказание – или временно пострадать, или вечно страдать. Лучше страдать временно, Господа благодарить за это: «Слава Богу за все, значит, так надо! По моим грехам, это еще мало, нужно мне больше!» Так что надо учиться Бога благодарить всегда. Это полезно для души. Господь – наш Отец, Он нас любит, так что лучше пострадать здесь, временно, чем вечно страдать. И Сергиева лавра – это рассадник старчества благодатный. Те послушники, которые приходили в монастырь и общались с отцами, видели их, – он воспринимали этот дух и тоже такими становились…

– Раньше, насколько я помню, в лавре было тихо и просто, а в ваше время были экскурсии, приезжали иностранцы?

– Позже уже… Когда экуменическое движение началось активно, тогда много иностранцев было в лавре, начались экскурсии. А поскольку я тогда уже исповедовал народ, то через эти экскурсии люди стали приходить к Богу. Когда они приходили в лавру с экскурсией, они бывали поражены: какие соборы, какое убранство, совсем другая жизнь, много молодежи – студентов, которых можно было встретить в академическом саду. И ведь все это множество людей собралось здесь не просто так – что-то их привело! Значит, все это не просто так! И люди, приходившие с экскурсией, проникали в нижний храм под Успенский собор, где шла Исповедь. Подходили к священникам: «Я тоже верующий! Я тоже верующая! И хочу поисповедоваться!» Потом в лавру приезжали иностранцы разных конфессий, стали Евангелие бесплатно раздавать. Говорили людям, что Бог есть, раздавали Евангелие – ведь это тоже неслучайно. Кто-то не принимал Евангелие, но кто-то ведь и принял, а это по всей России…

– Промыслительно!

«Скажите мне, кто нас спасает: Христос или Церковь?»

– Да, промыслительно. И у меня был такой промыслительный случай. Когда еще в Сибири я ходил в церковь, за мной вдруг увязался какой-то начетчик, который хорошо знал Евангелие. А я тогда Евангелие еще не читал, да у нас и не было тогда такой возможности, не было Евангелия, я просто имел крепкую веру.

И вот, он увязался за мной. Я с ним побеседовал час или два, и все-таки я сохранил Православие, не смог он меня к себе перетащить! А закончил он так: «Мы с тобой встретимся в День Страшного Суда!» – «Хорошо, встретимся!»

Когда я заканчивал академию, надо было написать дипломную работу. Много там было, что писать, но я решил действовать совсем самостоятельно. Взял самостоятельно тему: «История баптизма, разбор вероучения». Защитил работу, поставили пятерку, а доцент сказал, что такая работа впервые за 200 лет была написана. И ни в Московской, ни в Петербургской академиях такой работы не было. Всем студентам посоветовал с моей работой познакомиться. Ее напечатали.

Однажды из Почаевской лавры приезжаю в Москву, набираю телефон своих знакомых, вдруг – щелчок, и я попадаю на какой-то разговор. Слушаю: говорят о Боге. И слышу такое: «Вот, книга есть иеромонаха Амвросия (Юрасова)…». И начинает ее критиковать. Я понимаю, что это люди не нашей конфессии, что это баптисты. И не выдержал, говорю им: «Ребята, вы не так это понимаете, тут надо так и так…». – «А ты кто такой сам-то?» – «Иеромонах Амвросий (Юрасов)». – «А как ты сюда попал?» – «По Промыслу Божию!»

Представьте себе, 20 миллионов москвичей, 14 миллионов телефонов. И надо было именно в такой момент, когда они о тебе говорили, вклиниться в их разговор!

Разве это случайность? Это же Промысл Божий!

Однажды я приехал в Сухуми, а рядом с тем местом, где я обычно останавливаюсь, находится баптистский дом. А когда я писал эту работу, я не просто в книгах рылся, я просто беседовал: ходил по этим баптистским домам, проводил беседы. Пришел к ним как-то на собрание, было воскресенье. Посадили, приняли. А самое главное – дали за кафедрой сказать слово. «Нас посетил православный священник, может быть, у вас есть желание сказать слово?» – «Благословите…».

Вышел, перекрестился: «Во Имя Отца, и Сына, и Святаго Духа…». Вижу, женщина подходит с камерой, чтобы снимать. Говорю им: «Я хотел бы задать вам такой вопрос… Но сначала предварю тем, что писал по вашему вероучению работу, так что историю знаю, как и вы, может быть, даже лучше…». И задал им такой маленький вопрос: «Скажите мне, кто нас спасает: Христос или Церковь?» – «Христос!» – «А Церковь?» – «А Церковь нас не спасает…». – «Как же так, не спасает. Ведь апостол Павел говорит, что Церковь – это Тело Христово. А Глава Тела – Христос. Если нас не спасает Церковь, а спасает Христос, то мы берем голову, отрываем от туловища, хотим спастись только с Главой… Как же так?» Они говорят: «Мы ничего не поняли». Я им в ответ: «Ну, апостол Павел говорит: Церковь – это Тело Христово. Глава этого Тела – Сам Христос. Если нас не спасает Церковь, а спасает Христос, то мы берем голову, отрываем от тела и так хотим спастись!» И еще им сказал: «Смотрите, если мы не почитаем Матерь Божию, не почитаем ангелов, не почитаем святых, – значит, мы не почитаем Тело Христово! А это и есть Церковь! Но Церковь-то, и Небесная, и земная, – единая Церковь, Тело Христово. А Глава этого Тела Христос. Как же так?!»

Ну, они начали мне вопросы задавать, потом закончили. В следующее воскресенье я пришел, а мне не дают слова. Я спрашиваю: почему? А вы, говорят, не в одну струю с нами говорите. Я говорю: «А почему не в одну струю? Ведь Христос-то Один!» И потом им говорю: «Протестантизм – это религиозный атеизм! Если мы не признаем Тела Христова, то, значит, мы не признаем Христа, Матери Божией, всех святых. Так и получается – атеизм!» Они записали мое выступление на видеокамеру. И вот, недавно, когда я к ним приезжал, они ко мне не подходят, не приглашают, не хотят меня.

Так что, оказывается, не случайно Господь устроил так, что где-то в Сибири баптист со мной беседовал, как бы дал мне программу на будущее. И когда я заканчивал академию, подумал: дай-ка напишу разбор баптизма как вероучения.

Она и сейчас нужна всем, эта работа, потому что после падения коммунизма в нашей стране из Европы хлынуло много сектантских учений. Много привезли нам Евангелий. А цель-то какая была у Европы: чтобы расколоть православных людей на разные конфессии. А это работа демонов, злых духов. Так что мое сочинение очень актуально сейчас – и для студентов, и для батюшек.

Ну, когда писал, ребята мне говорили: «Зачем тебе такая чушь? Зачем ты пишешь эту работу?» Оказывается, они уже знали тему моей работы. На переменах подбегают ко мне, окружат стол и вопросы задают. Я отвечал на все их вопросы.

Ну, например, такой вопрос. «У нас Один Посредник между Богом и человеком – Христос. Все, нам святые не нужны – ни Матерь Божия, никто, ни ангелы…».

Я отвечаю им: представьте себе, что мы в Москве. За стенкой вашей квартиры живет верующий человек, вы ему звоните. И попадаете не мгновенно к нему, а сначала звонок попадает на распределительный блок, тот срабатывает, потом звонок распределяется в нужную квартиру. Я говорю: в молитве этим блоком является Господь. Когда мы молимся, например, Матери Божией или святителю Николаю, то первая молитва наша идет к Богу. А Бог во святых живет. И все воспринимают молитвы от Бога, потому что святые – посредники, а вы не хотите их почитать.

Допустим, мы идем к Президенту: так мы сразу к нему не попадаем – есть особые люди, которые его окружают. Так что и к Богу попасть непросто. Православному – можно, конечно, сразу. Но можно помолиться и Божией Матери, святым – чтобы они помолились, и Господь нас принял.

После моей дипломной работы мне пришлось проводить беседу в Казахстане: пришел в огромный собор (это был сектантский молитвенный дом), там начетчики немецкие, знают Библию наизусть. Я думаю: как с ними буду беседовать, они же все знают! «Сегодня у нас собрание, приходите!» Прихожу, там тысячи людей… И все это при советской власти было, даже удивительно… Пришел я, с крестом, мне тоже местечко дали, и вдруг – свет погас. Я встал и на все четыре стороны перекрестил зал, свет зажегся… Почему так было?.. Стал готовиться к беседе…

У нас в академии профессор был, отец Иоанн Козлов, который говорил: «Когда беседуете с протестантами, то вы, как со змеей: поймали за голову – не выпускайте, она вас ужалит!» Если взяли стих какой-то – о чем мы говорим – то стоять на этой теме: о Церкви, о Причастии или о святых. Я приготовил беседу по стиху из 6-й главы Евангелия от Иоанна: о Небесном Хлебе. Христос на Тайной Вечере говорит: «Примите, ядите, сие есть Тело Мое… сия есть Кровь Моя… Кто будет есть и пить Мои Тело и Кровь, тот во Мне живет… А кто не будет – тот не будет иметь части со Мною». И даже ученики Господни соблазнялись этими словами: «как Он будет давать нам есть Свою Плоть и пить Свою Кровь!» (ср. Ин. 6, 48–56). Соблазнились некоторые ученики и отошли от Христа… Вот эту тему я выбрал для беседы. Если Господь на браке в Кане Галилейской воду претворил в вино, то почему не может вино претворить в Кровь? Хлеб – Свое Пречистое Тело – Он благословил, преломил и дал ученикам. Такая тема…

Слушали меня сектанты, потом давай изворачиваться: «Вы неправильно это понимаете. Под Телом тут понимается учение…».

Я отвечаю: когда Господь пришел к Самарянке, там говорил Он о Духе Святом – приточно. А здесь – прямые слова. Он же прямо говорит о Своих Теле и Крови…

Вот, эта тема такая интересная, но они меня заболтали и пытались увести от предмета, а я им: «Нет, давайте останемся тут, мы этого еще не выяснили…».

Я им говорю: «Каждую первую неделю месяца вы совершаете преломление хлебов. Так вот, когда вы берете хлеб, вы же берете не Тело Христово?» – «Нет». – «Наливаете вино, это же не Кровь Христова?» – «Нет». – «Я видел, что крошки, которые остаются, вы птицам отдаете, а вино оставшееся раздаете людям, это же не Кровь?» – «Нет, не Кровь…».

Говорят мне: «Когда мы причащаемся, то в это время вспоминаем страдания Христа, как Его Кровь изливалась…». – «Так, значит, вы не Телом Христовым причащаетесь?» Так и получается, что протестантизм – это религиозный атеизм. Это страшно!

Надо, чтобы люди покаялись в своих грехах, но не так формально

– Дорогой отец Амвросий, на что сегодня, по вашему мнению, должны обратить внимание современные православные христиане?

– Я вот недавно встречался с одной женщиной, она мне и говорит: «Да, я верую в Бога, читаю Евангелие и иногда хожу в церковь. Но я не понимаю, зачем люди причащаются – с одной ложечки все причащаются! Это же не гигиенично, микробы и все прочее…». Я ей в ответ: «Вы просто не понимаете главного. Церковь совершает Божественную литургию уже две тысячи лет, вы прислушайтесь: когда идет Причастие, народ поет: ‟Тело Христово приимите, Источника Бессмертного вкусите…”. Итак, мы принимаем в себя Живого Христа. Не часть какую-то Его Тела, но Христос в целом входит в человека! Этим Церковь и сильна. За 3 века было уничтожено 50 миллионов христиан, но, поскольку они все принимали Христа в жизни своей, то они все живые! И вот, 2000 лет на христиан идет гонение, особенно сильное было гонение за прошедшие 70 лет! Но эти люди принимали в себя Христа, и Церковь живет этим до сегодняшнего дня.

Многие из тех, кто ходит в храм, порой даже не знают того, зачем они ходят. А я вам скажу: каждая литургия кратко, сжато передает жизнь Христа на земле. Например, когда выходят на солею с Евангелием – это Христос вышел на общественную проповедь. Когда с Чашей священник выходит (в это время хор поет Херувимскую песнь) – это Христос добровольно идет на страдания. Выносят символично крест, орудия пыток…

А когда начинается Евхаристический канон, прислушайтесь, что диакон говорит: «Станем добре, станем со страхом! (Внимание!) Святое Возношение в мире приносити…». Это идет распятие Христа.

И когда священник трижды поднимает руки во время пения «Тебе поем…», в это время Дух Святой сходит на Святые Дары: происходит Пресуществление хлеба и вина в Истинное Тело и в Истинную Кровь Христовы. Священник делает земной поклон – он кланяется Живому Христу. Раздробляется Тело Христово на мелкие частички, затем они высыпаются в Кровь, в Чашу, сам священник принимает Дары, соединяясь со Христом. И когда выходит к народу, слышим возглас: «Со страхом Божиим и верою приступите…». Те люди, которые подготовились, покаялись, очистились, – они достойно принимают в себя Живого Христа. Недавно мне позвонил один пономарь, алтарник из Белоруссии, и спрашивает: «Когда пели ‟Тебе поем”, я зашел в алтарь с кадилом, священник осенил крестом Хлеб и Чашу, я вдруг увидел, во всем голубом и в великом свете, справа от Престола стоящую Матерь Божию, а весь алтарь представился мне озаренным светом! Что это было?» Я ему говорю: «Это Господь тебе открыл, чтобы люди знали, что не так просто идет литургия, а совершается великая Божественная служба. И Церковь – это кусочек Неба на земле. Когда мы переступаем порог храма, мы вступаем на Небо. В алтаре присутствует Сам Господь, Матерь Божия и вся Небесная Церковь, вместе с ангелами и всеми святыми. Это маленький кусочек Неба на земле».

Именно поэтому люди идут в храм, сами причащаются и детей своих причащают. Я думаю, что вот это на первом самом месте должно быть у всех сегодня!

Надо, чтобы люди покаялись в своих грехах, но не так формально: «Вот, батюшка, я блудом занималась, аборты делала…». Нет, это не покаяние! Откроем Требник для священнослужителя, там написано, как проводить Исповедь… Сколько было абортов, сколько было мужчин (или женщин), сам с собой грешил… И все это – сказать надо на Исповеди, именно сказать! А ведь никто не говорит! Фильмы-то смотрят развратные – это можно, а прийти на Исповедь – этого нет…

Недавно пришла на Исповедь одна врач, она никогда не была на Исповеди, никогда не каялась. Я ей говорю: «Представь, тебе 60 лет – и ты никогда не мылась! Это хорошо? Ведь Господь дал нам душу, чтобы сделать ее чистой и святой, а ты ее никогда не мыла! Готовься, приходи завтра на Исповедь!» Она пришла, я ее спрашиваю: «Как же так, почему так долго не была на Исповеди?» – «Батюшка, я стеснялась, было неудобно…» – «Как же так! Ведь в День Страшного Суда все нераскаянные грехи – пред всем миром, перед ангелами – все откроются! А я – я человек, я уже 48 лет исповедую, я уже все знаю! Наоборот, когда человек искренне покается, священник радуется. И твоя душа радуется, и моя, что я недаром помогал тебе исповедаться. Так что надо снять с души все грехи, которые ее мучают. Ты сама поймешь, как это хорошо, как это легко. Надо священнику все сказать, чтобы ничего на душе не оставалось!»

Я из опыта знаю: подходят и отвечают на мои вопросы, я помогаю: «Этим грешила?» – «Нет, этого не было…». И так далее. Потом отходит от Исповеди, через какое-то время возвращается: «Меня совесть мучает: я сказала – не было, а оказывается, было. И это было, и это было… Я хочу снять с себя тяжесть…». А совесть наша – это Божественный голос, он будет мучить, от него никуда не уйдешь…

Когда человеческая душа выходит из тела, ее окружат бесы, если она не раскаялась при жизни, – и они все грехи ей покажут, «от» и «до». Потому что все дела и мысли человека в течение его жизни никуда не исчезают, все запечатлевается в вечности на все времена. Вот тут-то мы будем плакать кровавыми слезами, рвать на себе волосы, но времени на покаяние уже не будет. А мы еще при жизни должны прийти к Богу, потому что Господь приготовил нам новую землю и новое небо. А в Царство Божие ничто нечистое не войдет. И самое главное, как говорит апостол Павел в Послании к Коринфянам, в 13-й главе: «Если мы будем говорить ангельским языком, если будем знать все пророчества, будем даже горы передвигать, но если любви к ближнему не имеем – все это ничто. Если раздадим все свое имение, отдадим тело на сожжение, но если любви в ближнему не имеем – все это ничто. Любовь долготерпит, не гордится, не превозносится, не бесчинствует…» (ср. 1Кор. 13, 1–3). Без любви жить нельзя, почему? Потому что Бог – это Любовь. А у нас любви нет между собой… Почему мы ругаемся, злимся на ближнего? Потому что не любим его! А это беда, на это надо обратить особое внимание!

С архимандритом Амвросием (Юрасовым)
беседовал Николай Бульчук

22 июля 2021 г.

Православие.ru

Дорогие братья и сестры! Мы существуем исключительно на ваши пожертвования. Поддержите нас! Перевод картой:

Другие способы платежа:      

Комментарии

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и абзацы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Простите, это проверка, что вы человек, а не робот.
4 + 0 =
Solve this simple math problem and enter the result. E.g. for 1+3, enter 4.
Рейтинг@Mail.ru Яндекс тИЦКаталог Православное Христианство.Ру Электронное периодическое издание «Радонеж.ру» Свидетельство о регистрации от 12.02.2009 Эл № ФС 77-35297 выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций. Копирование материалов сайта возможно только с указанием адреса источника 2016 © «Радонеж.ру» Адрес: 115326, г. Москва, ул. Пятницкая, д. 25 Тел.: (495) 772 79 61, тел./факс: (495) 959 44 45 E-mail: [email protected]

Дорогие братья и сестры, радио и газета «Радонеж» существуют исключительно благодаря вашей поддержке! Помощь

-
+