Сергей Худиев: «Сатанизм стал новым символом либеральных ценностей»

В США активисты организации «Сатанинский храм» предупредили власти Миссисипи, что подадут на них в суд, если на новом флаге штата появится надпись «На Бога уповаем». По мнению сатанистов, надпись является актом дискриминации по отношению к «атеистам, сатанистам и другим людям нетеистических исповеданий».

Для таких требований настал удобный момент: штат Миссисипи разрабатывает новый флаг из-за того, что на старом был символ Конфедерации южных штатов (синий андреевский крест со звездами), который сейчас, на волне выступлений Black Lives Matter, объявлен нестерпимо расистским.

Это далеко не первый случай, когда «Сатанинский храм» публично заявляет о себе. Не так давно они отреагировали на стелу с десятью заповедями, которая была установлена у здания Капитолия в Оклахоме-сити. Сатанисты потребовали убрать стелу – или установить (ради «религиозного равноправия») изготовленную ими огромную статую Бафомета.

Члены «Сатанинского храма» говорят о том, что в их сообщество входит около 50 тысяч человек – трудно проверить, так ли это. Они проводят – в том числе публично, даже на ступенях административных зданий – «черные мессы», на которых, нарядившись в особые облачения, призывают сатану.

При этом они говорят, что не верят в сатану как в реальное духовное существо, а верят в «права человека и свободу», понимаемые, впрочем, несколько односторонне – «Сатанинский храм» энергично борется за аборты и права ЛГБТ, чем вызывает аплодисменты в либеральных медиа, для которых они славные ребята и безусловно свои.

В появлении этой сатанинской активности и реакции на нее – есть много глубоко символичного: в публичном призывании нечистого на ступенях Капитолия есть богатство смыслов, на которое стоит обратить внимание.

Это знак серьезного культурного сдвига. Формально нет никаких причин запрещать публичное поклонение сатане – свобода вероисповедания распространяется на сколь угодно странные культы. Но еще не так давно открытое поклонение врагу рода человеческого было бы невозможно по причинам, скорее, культурного и социального характера. Это было бы неприлично, неприемлемо и выводило бы человека в полные маргиналы – ведь жизнь может испортить не только государственное преследование, но и «рассеянная санкция», когда о человеке ходят нехорошие слухи, а добропорядочные граждане предпочитают не брать его на работу и вообще не иметь с ним дела.

Быть сатанистом еще недавно было чревато неприятностями – примерно как открыто выражать нацистские симпатии. В США человек может ходить хоть с нацистским флагом, хоть с плакатом «Гитлер был прав», и за это (в отличие от России или Западной Европы) его не арестуют. Но у него возникнет прочная репутация опасного придурка, и ему будет очень трудно найти работу или вообще как-то продвинуться в жизни. Поэтому неонацисты в США есть – но их немного, и они занимают крайне маргинальное место в обществе. Механизм общественного неприятия приводит к минимизации некоторых явлений, даже если формально они не запрещены.

То же общественное неприятие делало еще недавно невозможным открытое и публичное поклонение сатане. Дело не только в благочестивом негодовании христиан, а в том, что и для людей, лично вполне равнодушных к религии, сатанизм ассоциировался с чем-то социально неприемлемым – сатанисты, как и неонаци, считались ненормальными, появляться в их компании значило бы губить свою репутацию. 

Существовал не всегда проговоренный вслух, но понятный всем культурный консенсус. При всем религиозном и этническом многообразии США оставались страной европейской культуры и христианских ценностей. В годы холодной войны они видели себя оплотом христианской цивилизации, противостоящей «безбожному коммунизму».

Открытые выступления сатанистов, как и многое другое, говорят о том, что атмосфера изменилась. Карьеру человека может теперь погубить не кокетничанье с нечистым – а, напротив, приверженность христианской вере и особенно христианской этике в области пола. Впрочем, вера и благочестие тут не обязательны – достаточно просто недостаточно быстро подстраиваться под повороты новой идеологии. Это вызывает беспокойство уже не только у христиан. Группа западных интеллектуалов, включая Джоан Роулинг, Маргарет Этвуд и Ноама Хомского, подписала открытое письмо, в котором выражается беспокойство в связи с «атмосферой нетерпимости» и «идеологического конформизма», когда люди вынуждены подстраиваться под определенную идеологию, чтобы не подвергнуться травле и не лишиться средств к существованию.

Президент Трамп, который созывает под свои знамена консервативных избирателей, тоже говорит о том, что «существует новый крайне левый фашизм, который требует безоговорочного подчинения. Если вы не говорите его языком, не участвуете в его ритуалах, не повторяете его мантры и не следуете его заповедям, тогда вас вносят в черный список, подвергают цензуре, запретам, преследуют и наказывают».

В рамки этого глобального идеологического течения сатанизм вписывается просто идеально. Кого же еще объявить своим духовным вождем в походе против христианской цивилизации, как не первореволюционера? Это в некоторой степени демаскирует все прогрессивное движение – но не настолько, чтобы его адепты в ужасе разбежались.

Характерная особенность зла – прятать от человека его собственный выбор. С одной стороны, человек вовлекается во что-то несомненно злое и пагубное. С другой – этот выбор маскируется густым словесным туманом, который должен убедить его, что ничего страшного не происходит. Этот туман создается из нескольких ингредиентов. Эвфемизмов, когда пугающая реальность скрывается за безобидно (или даже позитивно) звучащими иносказаниями. Иронии – когда любые подозрения в том, что происходит что-то не то, высмеиваются как конспирология. Намеренного сбивания с толку при помощи противоположных сигналов. 

Эвфемизмы всегда были важны для затуманивания зла, используются они и сейчас. Если бы пару десятилетий назад кто-нибудь предсказал, что в 2020 году родители в передовых странах будут отправлять собственных детей на кастрацию – его сочли бы мрачным фантастом с больным воображением. Если он скажет что-то такое в наши дни – в Британии его арестуют, а в США затравят за великую обиду, которую он нанес трансгендерам.

Потому что процесс, когда взрослые забивают в голову маленькому мальчику, что он на самом деле девочка, потом кормят его препаратами, подавляющими половое созревание, а потом отрезают ему гениталии (девочке, соответственно, грудь), принято называть «коррекцией пола» и вообще заворачивать его в специальную идеологическую терминологию.

Если описать весь процесс нормальным человеческим языком, станет пронзительно ясно, что речь идет о чудовищном зле и безумии – но специально выстроенный язык позволяет людям маскировать этот факт от себя самих. Более того, обрушиваться с праведным негодованием на всякого, кто (как, например, Джоан Роулинг) усомнится в оправданности таких действий. Ирония изображает любые проявления обеспокоенности как смехотворную паранойю, удел конспирологов, людей глупых, невежественных, злобных и вообще душевнобольных. Их слова не стоит и обсуждать – настолько они очевидно нелепы.

При этом прогрессивная идеология продолжает радикализироваться – и то, что еще недавно проходило по разряду конспирологии, становится непосредственно наблюдаемой реальностью, а прогрессивная пресса начинает горячо защищать то, что еще недавно объявляла конспирологической страшилкой: будь то принудительная ЛГБТ-индоктринация начиная с детского сада, продажа органов абортированных на поздних сроках младенцев, объявление трехлетних детей трансгендерами с известными последствиями для их здоровья и развития, или сталинские сроки за непочтение к ЛГБТ-символике, как в деле Адольфо Мартинеса.

Процесс развивается по уже известной схеме: сначала это объявляется бредом и конспирологией, потом чем-то, что можно всерьез обсуждать, потом чем-то дозволенным, потом совершенно правильным и достойным одобрения, потом обязательным.

Если бы какое-то время назад кто-нибудь предсказал, что в США будут открыто поклоняться сатане, его бы высмеяли как мрачного фантазера. Теперь поезд прогресса прибыл на очередную станцию, поклонение дьяволу на ступенях административных зданий можно наблюдать в YouTube – и те же люди, которые несколько лет назад сочли бы подобное бредовой страшилкой, объясняют, почему это совершенно нормальное и прекрасное проявление свободы вероисповедания, и только злобные христианские фанатики могут иметь что-то против.

Для тех, кто начинает испытывать некоторое беспокойство (куда это мы приехали?), словесный туман содержит еще один ингредиент – противоречивые сигналы. Люди совершенно открыто, явно, вслух, у всех на глазах совершают религиозное поклонение сатане, но говорят при этом, что в буквального сатану они не верят, что это для них символ свободомыслия и еще каких-то их возвышенных ценностей.

Сатана, конечно, лжец и отец лжи – но от публики ожидается, что она понимающе улыбнется и скажет: ну, конечно, все это милое провозглашение либеральных ценностей, а вовсе не поклонение силам духовного зла.

Однако весь этот словесный туман не является непроницаемым – это, конечно, обман, но он требует сотрудничества обманываемых. В итоге никто не сможет сказать, что он не знал, куда идет этот поезд и кто его ведет. Как поется в очень известном негритянском духовном гимне: «Если я умру, и душа моя погибнет – никто, кроме меня, не виноват».

Но стоит отметить и другое. Сатанизм – явление принципиально вторичное, он берет все свои образы и символику из христианства, против которого восстает. «Черная месса» – это пародия на мессу настоящую. Так и нынешнее тоталитарное движение в целом может существовать, только паразитируя на том христианском наследии, которое оно отвергает.

В языческом обществе кшатриям в голову не приходило задумываться о том, не дискриминируют ли они шудр, или тем более каяться в этом. Идея, что все люди обладают ценностью и достоинством, опирается на христианскую доктрину сотворения человека по образу Божию. На чисто эмпирическом уровне люди не равны – у всех разные возможности, способности, таланты, привлекательность и социальный статус. Вера в то, что чернокожий бедняк на каком-то фундаментальном уровне равен белому миллионеру – это именно вера, и вера библейская.

Яростная враждебность нынешних «борцов за равноправие» к христианству подрывает само основание веры в равенство.

Некоторые из нас могут не верить ни в Бога, ни в дьявола, и считать то и другое символами. Что же, тогда мы заметим, что это очень могущественные символы, с очень сильным влиянием на жизнь людей и обществ уже по эту сторону вечности. Открытое поклонение сатане символизирует некоторые очень серьезные – и в любом случае пугающие вещи.

Взгляд