Евгений Чиквин: «Русофобия стала как бы политической нормой. Ни к чему хорошему это, конечно, нас не ведет».

Е.Никифоров: - Добрый день, дорогие братья и сестры! У микрофона Евгений Никифоров. Я с моим давнишним другом Евгением Чиквиным – депутатом сейма республики Польша, который уже в 31-й раз вручает премию имени князя Константина Острожского. Приветствую Вас, господин Чиквин!

Е. Чиквин: - Добрый день!

Е.Никифоров: - Дорогой Евгений, скажите, пожалуйста, Вы уже в 31-й раз вручаете премию, она весьма авторитетна в православном мире, вообще в мире культуры, я надеюсь - и в Польше. У нас в России ее хорошо знают. Сегодняшняя премия была вручена грузинскому католикосу Илии, интернет-порталу Православие.ру, историку Яну Страдомскому, знаменитому в Польше Братству православной молодежи, и диаконии Евангелической церкви. Очень разные организации, разные люди. Чем Вы руководствовались, когда делали этот выбор?

Е. Чиквин: - Награду мы вручаем 31-й год, в Польше у православных сложилась эта традиция. По численности прихожан в нашей церкви она невелика, православных в Польше около 1% от населения. И для наших верующих, и для всех людей очень важна духовность. Есть также такой географический универсализм, потому что православие есть во всем мире. Наши предки жили всегда на границе латино-западного мира и византийско-русского, и нам в истории всегда приходилось нелегко. Я не возвращаюсь во времена Брестской унии, но и межвоенный период был очень сложный и трудный. В нашем журнале «Православное обозрение», который мы издаем с самого начала, мы стараемся показывать православие, как оно развивается в разных частях мира. Потому и награда тоже попадает в разные места. Таково наше скромное признание людям, которые служат своим талантом, своими трудами, всем тем, что в Церкви проявляется и важно для нее, и хотим выразить им нашу благодарность.

Е.Никифоров: - Но если католикос Илия, патриарх Грузии, человек более чем известный, старец, убеленный сединами, просветитель и миротворец, прежде всего, то мы о нем знаем очень много. Его, конечно же, ценят во всем православном мире. Скажем, у нас в России портал Православие.ру тоже очень известен, это, наверное, самый популярный православный интернет-ресурс. А вот историк Ян Страдомский - чем известен он?

Е. Чиквин: - Историк Ян Страдомский очень интересная личность. Он профессор Ягеллонского университета в Кракове, в некотором смысле, я бы так это сказал, потомок  в научном плане нашего друга, тоже лауреата нашей награды, профессора Александра Наумова. Который был многие годы профессором в Ягеллонском университете, после - трудился тоже в университете,  в Венеции. Сейчас он вернулся на родину. Мы рады, потому, что его трудами в Кракове воспитана целая школа поляков, которые занимаются, прежде всего, славянскими языками. Их заслуга прежде всего в том, что они как бы заново открыли, насколько сильным компонентом в этом государстве была православно-русская культура первой Речи Посполитой.  Я имею в  виду тот период, когда Великое княжество Литовское и Корона объединились - и возникла первая Речь Посполитая. После 1918 года, после обретения независимости в польском обществе сложилось такое мнение, что право на эту традицию, на все то, что было до раздела Польши, имеют только поляки. Это, конечно, не так, потому что и тогда наши предки, которые называли себя русскими, сейчас белорусы, украинцы, литовцы, которые жили в этих границах, внесли существенный вклад в укрепление этого государства. Ян Страдомский, поляк из центральной Польши, никогда в жизни не сталкивался ни с православием, ни с Православной Церковью, ни с православной культурой, пока не оказался  в Ягеллонском Университете у профессора Наумова. И он задал такой вопрос: если в XVII-XVIII веке эту культуру вытравляли - поляки убеждены, что она была не способна развиваться дальше и что надо принимать латинскую, западную культуру и веру-то -  почему надо было потратить столько сил, чтобы ее вытеснить? И он дает на это ответы, что если Московия взяла за фундамент для этой культуры Московское государство и великую универсальную современную культуру, то почему мы имеем право ее отстранять и представлять, что это не наше? И его труды, его книги написаны в этом плане, он еще молодой научный работник, но уже с титулом профессора, так что мы тоже хотели поблагодарить за его эти труды.

Е.Никифоров: - Братство православной молодежи – одна из первых православных общественных организаций на всем православном пространстве, тоже, наверное, лет тридцать существует?

Е. Чиквин: - Сорок.

Е.Никифоров: - Боже мой! Уже сорок лет! Дорогой Евгений, какие мы старые! Это действительно замечательно, кстати, эти исследования Яна Страдомского говорят о том, что у Братства есть  некие исторические предшественники. Потому что, хотя Вы и сказали, что в Польше маленькая Православная Церковь, всего лишь 1% населения, но она очень спаянная, активная, консолидированная, и так было все эти сорок лет. Как оно сейчас поживает?

Е. Чиквин: - Братство православной молодежи – это для меня лично очень важная история, потому что оно изменило и мою жизнь. Я был первым его председателем. В совсем другой, конечно, политической обстановке. Но надо сказать, что в соцлагере государств Польша имела другие возможности. У нас не преследовались церкви, как в бывшем Советском Союзе, не было таких ограничений. Они были, конечно, но мы были настолько малым обществом! Тогда, это был 80й год, это был всплеск сопротивления рабочих, возникла «Солидарность», после было введено военное положение, и так далее. Те службы, которые занимались ограничением церквей- им было не до нас. А мы были людьми молодыми, конечно, искали своего ответа на вопросы: кто я, и какое мое отношение к Богу. Но то же и в национальном плане, потому что большинство из нас, наши предки, как мой отец,- называли себя русскими. Но это в понимании, что он не россиянин, а только принадлежащий к традиционной культуре. Я был еще связан с Великим княжеством Литовским, но это другая тема. Ну, и нам Бог дал, что мы были студентами. 

Это началось в высших учебных заведениях в Варшаве, мы встречались в Церкви на службе, но о православии мы мало знали, хотя мы почти все из деревень.  У нас был пример веры наших родителей, которые были селянами, простыми людьми, но верующими, и с детства водили нас в церковь. Но когда молодые люди ставят себе эти вопросы - они ищут ответа. 

Не было никакой литературы, хотя мы получали немножко с Запада, прежде всего от  ИМКа-пресс, по-русски читали, и поэтому имели какую-то возможность. И уже покойный владыка Иеремия Анхимюк- он был тогда светским человеком- начал нас собирать в такие кружки, где просто узнавали  новости, говорили, проводили дискуссии. Он около 10 лет это делал, и после этого было  два созыва студентов, одни кончали  и  уезжали в  нашу восточную часть Польши.   Мы поддерживали контакты  и решили, что надо попытаться принять эту форму организации. И так Бог дал, что наш митрополит и владыки приняли это с радостью, помогали. Нынешний митрополит Савва был тогда нашим епископом Белостокским, нашим опекуном, и всё это так, слава Богу, до сего дня. Молодые люди при Церкви активны.

Е.Никифоров: - Слава Богу! И Братство, насколько я понимаю, до сих пор защищает церковь  и продвигает ценность православия в Польше. Но вот Вы пошли дальше. Вы стали депутатом польского Сейма, польского парламента, т.е. Думы польской, и вот уже лет тридцать являетесь единственным православным депутатом в сейме. Вы много сделали для того, чтобы законодательно закрепить свободу Церкви. Сейчас происходят трагические события на Украине, в Черногории расколы, которые, как ни странно, учреждены, прежде всего, политиками. Что Вы можете сказать на этот счет? Какие могут быть правовые гарантии свободы миссии Церкви в демократических странах?

Е. Чиквин: - Прежде всего, я уже говорил, что в Польше была специфическая ситуация, и Католическая церковь не имела таких ограничений. И когда пришли политические перемены, и Польша объявила себя демократическим государством - то у них были возможности и влияние на политическую эту элиту.  Они очень быстро - это был еще последний так называемый коммунистический парламент во времена народной Польши - приняли специальный закон об отношениях государства с Католической церковью. Там были прописаны полностью все сферы. Но, прежде всего, главное, что государство не вмешивается, не имеет права даже ни на какие действия, которые бы ограничивали внутреннюю жизнь церкви. Ну, и после все эти законы, связанные с возвращением имущества, которые были приняты через государство в этот послевоенный период. Имущества не было так много, но в Польше церкви не закрывались, и здания или земельные участки были переняты государством. И так далее.

Только я говорил все время о Католической церкви, о доступе капелланов в госпитали, в военные части, и т.д. Это всё тщательно было записано. И я был тогда один православный в парламенте и решил, что нам тоже обязательно надо такой закон для православных. И, слава Богу, удалось, парламент принял. Я не скрывал, что во многом я списывал с закона о Католической Церкви, потому что они очень хороши для церкви, но, конечно, наша православная специфика тоже была там внесена. И сейчас я считаю, что это было по Промыслу Божию, потому что мы знаем, что разные вызовы у политиков, разные соблазны влиять через церковь и предпринимать какие-то действия. И я сожалею о том, что творится на Украине, и Вы сказали - и в Черногории. Я был много лет и сейчас являюсь  парламентарием этих стран в Межпарламентской ассамблее православия, это международная организация. И я с ними всеми об этом разговаривал. И помню - даже в Черногории в Парламенте был и представлял модель, какой в Польше был принят закон и говорил, что вы должны это сделать, если не так, как в Польше, но все ж таки записать твердые гарантии для церкви -  и про собственность, и про все права. Об Украине всегда были особые разговоры, потому что мы, наши предки с Киевской Руси приняли крещение, и для нас  Почаевская Лавра до войны была духовным центром нашей церкви в довоенных границах, тогда она была в Польше. И другие монастыри, конечно, Киевская  Лавра, Софийский собор. Наши люди это не понимают до сих пор и с болью принимали. И я говорю: даже в Верховной Раде в Украине в 2014 году был и спрашивал, почему Киевская София в поругании, почему не вернули главные святыни, я бы сказал, всего русского мира- Церкви, и почему не служится там  святая литургия? И мне были такие ответы украинских политиков: мы не знаем, кому отдавать, у нас есть церкви разные. Я не выдержал и, может, был не очень-то вежлив и перебил, спросив: а вы не знаете, у кого вы забирали?

Это печально и больно. И я думаю, что вмешательство сил извне тоже тут просматривается. Я по национальности белорус, и у нас большинство наших верующих белорусы, и для нас очень больно, что такова же судьба тоже символического для нас всех Софийского собора в Полоцке. Он так и остается музеем, там разрешают иногда послужить литургию, но не возвращают Церкви. И могу только сказать, что если была бы заинтересованность нашим примером - я говорю о правовом положении Церкви- то я готов помогать. Мы перевели на русский язык эти наши законы.

 И я был также в Тбилиси, встречался с людьми, которые у них готовили закон о положении Церкви. Не знаю, насколько они это использовали. Но в этом плане, я думаю, Польша может быть примером, как надо защищать церковь, не только православную, но все, которые существуют в данном государстве.

Е.Никифоров: - Я не могу не поднять вопросов о беспокоящих нас русофобских явлениях в польском обществе. Насколько они укоренены, и как преодолевать эту враждебность?

Е. Чиквин: - Такое ухудшение началось с 2014 года, потому что раньше были довольно нормальные отношения. Были исторические проблемы, была специальная группа из польских и российских ученых-историков, она даже называлась: «О сложных проблемах». Были и хорошие моменты, но было много и других. Делали серьезные публикации, но изменилось все это после майдана, когда польские политики однозначно поддерживали оранжевую революцию, и т.д. И сейчас дальше, кажется, просто уже некуда.

Инициативы улучшения очень позитивные были со стороны церкви. Первый в истории визит Святейшего Патриарха Кирилла в Варшаву был большим шагом, его принимали с почестями, и было подписано специальное воззвание со стороны Русской Церкви и Католического костела в Польше к народам Польши и России о примирении. Это было важно. Мы тоже сделали наш скромный вклад - вместе с издательством Патриархата издали красивое двухтомное издание о почитании Богородицы. Потому что оно очень близко почитанию у католиков, прежде всего, исторически православных икон - Ченстоховской иконы Божией Матери или Остробрамской иконы. Об этом были два эти тома. Сейчас жаль, что ситуация в Польше такова, что русофобия стала как бы политической нормой. Жаль, что политики не смотрят ни на сегодня, ни на будущее, а занимаются прошлым. Ни к чему хорошему это, конечно, нас не ведет.

Е.Никифоров: - Спасибо большое, пан Чиквин, за такое интересное, насыщенное интервью. Дай Бог, чтобы наша совместная деятельность Братства «Радонеж» и Братства православной молодежи в Польше послужила преодолению негативного отношения, которое так портит нашу жизнь и оскорбляет людей своей явной несправедливостью. Все-таки люди хотят жить в мире, и когда в мир приносится кем-то ненависть - мне кажется, это, прежде всего, недобросовестная политическая борьба. Будем надеяться, что и Вам в Сейме удастся все-таки объективно и с лучшей стороны показывать Россию, Русскую Православную Церковь, Украинскую Православную Церковь – истинную церковь. Храни Вас Бог! Я очень рад был сегодня поговорить с Вами.

Е. Чиквин: - И Вам, и слушателям радио «Радонеж», всем вам Божьего благословения! Мы тоже пользуемся вашей информацией в «Радонеже». Бог в помощь!

Е.Никифоров: - Храни Господь!

Е. Чиквин: - Всего доброго!