Перейти к основному содержанию

19:47 28.03.2024

Прямой эфир от 13.02.2015г. В студии протоиерей Андрей Ткачёв.

21.02.2015 13:00:45

Моё приветствие вам, братья и сестры. Прямой эфир радио «Радонеж», в студии протоиерей Андрей Ткачёв, наш час на общение.

Я буду говорить с вами о том, что меня тревожит уже несколько дней, и о чём я даже пытался писать небольшую статью: кто может могущественно повлиять на жизнь живущих сегодня людей, за исключением людей, живущих рядом с нами.

Я хочу сказать о том, что в мир иной, в царство иное уже торжественно вступили души праведников, ожидающие воскресения мёртвых и ничего не боящиеся, потому что будущее воскресение мёртвых подарит им только соединение со своей плотью, которая воскреснет и прославится. В этот грядущий мир вошли многие души людей, состояние которых мы не знаем. Этот мир не отгорожен от нас каменной стеной. Мы не видим его по немощи духовной: наши глаза духовно слепы, они более слепы, чем глаза кошки, видящей во тьме, и глаза орла, видящего далеко. Мы — слепые люди. Но это — некое благо для нас, потому что мы были бы в страшном ужасе, если бы видели всё то, что вокруг нас копошится и живёт — духовный мир с бесами и ангелами и душами людей — это всё было бы невместимо для нашего детского сознания. Поэтому Господь Бог наградил нас некой слепотой, и мы не видим духовного мира, однако верою постигаем невидимое и верою познаём, что невидимое вначале и видимое потом. Этот невидимый мир абсолютно не исключён из числа факторов, влияющих на сегодняшнюю жизнь.

Был такой философ, Семён Людвигович Франк, своеобразный мыслитель. Он говорил, что мертвые, отдавшие жизнь за отчизну, защищавшие, строившие и укреплявшие её, оставившие следы своей деятельности на всех домах, которые мы видим на улицах, по которым мы ходим, продолжают жить делами своими и, вообще, они не безучастны к делам своего земного отечества. Поэтому он говорил, что когда мы учиняем, скажем, плебисцит, было бы не дурно ходить на кладбище, спрашивать у покойных о том, как они относятся к вопросу, который вынесен на референдум. Скажем, на референдум вынесен вопрос: вступать нам в НАТО или не вступать, капитулировать перед кем-то или продолжать борьбу. И хорошо бы спрашивать об этом у тех, кто жил на этой земле до нас. Потому что вполне возможно, что они были бóльшими патриотами, без всякого сомнения они любили свою Родину не меньше, чем мы, наверняка сделали для неё больше, чем мы. И поскольку у Бога мёртвых нету, — это очень важное евангельское слово: «У Бога мёртвых нету, все живы у Бога. Бог наш не есть Бог мёртвых, но Бог живых», — то эти покойники наши вполне могут числиться за один конкретный голос. «Я голосую, например, вот за это», — скажет Александр Васильевич Суворов. «А я вот считаю, что нужно так», — скажет Дмитрий Иванович Менделеев. Почему нет?

Наше бытовое материалистическое сознание с лёгкостью записывает в несуществующие людей, которые уже своё прожили. Между тем, они никуда не исчезли. Удивительно, что они живут и, кстати, сегодняшняя родительская неделя, мясопустная, поминальная, как раз напоминает нам о том, что нету мёртвых у Бога, они все живы. Зачем нам молиться за несуществующих людей? Это было бы абсурдное повеление Церкви. Если бы их вообще не было, — были, были, а потом не было, исчезли, — то какой смысл молиться за несуществующее? Молиться нужно за тех, кто есть. Они — есть. Церковь говорит нам, что надо молиться о них, это очень важно. Молясь за них, вы сами того не подозревая, можете найти себе среди них помощников и молитвенников. Не столько нужны некоторым их них ваши молитвы, сколько вам нужны их молитвы. Они живы, они всё знают. По крайней мере, знают больше, чем мы. О смерти и будущей жизни они знают не понаслышке, не слухом уха, они видят то, во что мы верим. Вера от слуха: мы слышим о том, о том, и верим. А они уже видели это всё: видели уже и пропасть адову, и своего ангела-хранителя в лицо видели, и многое им уже открылось.

Среди множества этих почивших людей есть множество святых людей, и они тоже продолжают могущественно влиять на нашу жизнь. Что такое почитание святых? Это, очевидно, смыкающееся с молитвой за усопших явление, потому что святые — это ни кто иной, как усопшие христиане, достигшие реальной святости. Есть огромная масса христиан, о которых мы ничего не знаем: что там с ними, как им там, как там эти души, плачут или радуются. Мы не можем дерзновенно утверждать что либо о многих душах. А святые — это усопшие христиане, о которых мы достоверно знаем, что «души их во благих водворились», что они, как пишет Апокалипсис: «Пошли к Богу, упокоились от трудов своих, а дела их идут вслед за ними». Эти люди имеют такое вот желание, рождённое любовью: вмешиваться в жизнь людей, живущих на земле. Как, например, есть богачи, которым наплевать на бедных, а есть богачи, которые переживают о тех, кому не на что лекарства купить, или негде жить, или ещё какие-то нужды невозможно удовлетворить. Есть богачи милосердные, которые помогают нуждающимся людям. Вот святые — это богачи, которые помогают нуждающимся людям. Слова Евангелия о святых: «Добре, рабе благий и верный: в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость Господа твоего». Они вошли в радость своего Господа и можно было бы уже успокоиться, а они не успокаиваются: всё глядь, да глядь на землю. А на земле кошмары всякие. И они помогают людям, они продолжают влиять на нашу историю. Продолжают влиять на нашу историю Николай Чудотворец, Сергий Радонежский, Серафим Саровский, Мария Египетская, Матрона Московская, Тихон Исповедник и т.д.

Есть святые, которые покровительствуют отдельным городам, сёлам, странам. Например, святой Дмитрий Солунский многократно и многообразно помогал жителям города Солуни (Фессалоники): во время осад и войн видели его как светоносного мужа, одетого в огненную одежду, который сбрасывал врагов, забиравшихся на стены и, по сути, плечом к плечу воевал с врагами как воин в рядах воинов. С той разницей, что он был неуязвим для стрелы или меча. А сам был очень силён и грозен в своей ярости к врагам и желании защитить своих подопечных, своих любимых горожан. Такой хозяин города. Григорий Палама, архиепископ Фессалоник, незадолго до рукоположения в епископы имел сонное видение: он видел двух, как бы одетых в солнце, сияющих грозных великих мужей, которые весело между собой по-дружески беседовали, — два таких красавца весело разговаривают, что-то друг другу говорят, хорошо им в этой беседе. А он себя чувствовал маленьким, как пацанёнок возле них. И потом один другому говорит: «Вот этого, — показывает на Григория, — я к себе в город возьму архиепископом. Я просил Господа, Господь мне его даст». Это разговаривали между собой святой Георгий Победоносец и святой Дмитрий Солунский. Дмитрий Георгию говорит: «Вот возьму себе этого архиепископом, по душе он мне, он будет полезным в моём городе». Они переживают о своих городах, о своих землях, о своих вотчинах, о тех местах, где кровь их пролилась, о тех местах, где прошла их жизнь. Это всё именно так.

Плавно обозначив эту тему, переходим к выводу из этой темы: в конце концов, когда наступит порядок на Украине? Это что такое? Болит уже не только душа, уже органы речи болят произносить эти натруженные фразы о гибели невинных людей, о зажимании всех гражданских свобод, о том, как люди, доскакавшиеся до земного счастья, получили фашистскую диктатуру, когда всем зажали рот, когда всех гребут в армию под пули как мясо, когда обрушилась экономика, когда люди не знают, чем платить за кредиты. Вообще, реально наступает обнищание населения, у людей кубышки пустые, уже повыедали всё, что сохранялось раньше. Безмерно повышаются цены, кредит за кредитом: без кредитов страна просто неплатёжеспособна, не способна жить. Вот вам плата за безумное желание земного рая, вот вам, так сказать, задница демократии. У демократии было красивое личико, но это была маска, потом оно повернулось пятой точкой, теперь смотрите в эту пятую точку и наслаждайтесь тем, что вам обещали изначально. До каких пор, вообще, всё это может происходить? Заградотряды какие-то появились... Мало того, что гребут всех подряд в армию, так ещё и заградотряды ставят из нацистов, которые будут убивать людей, не желающих воевать со своими одноплеменниками. Ну и так далее. До каких пор всё это может быть, до коли, Господи?

И вот мы, обозначив тему беседы, перейдём к тому, что, собственно, я хочу сказать. Я хочу сказать очень простую вещь: самые главные люди на Украине — это преподобные Киево-Печерские. Если брать по нисходящей от самых первых, то, конечно, нужно упомянуть Владимира, равноапостольного великого князя. Потом Ольгу. Потом Бориса и Глеба, — такими парами они идут, — страстотерпцев, детей Владимировых. Т.е. бабушка, двое правнуков — Борис и Глеб, в крещении Роман и Давид. А потом уже пошло разделение этой райской реки на множество рукавов, там уже пошли сотня с лишком святых преподобных Киево-Печерских. Это самые главные люди на Киевской Руси. Они, очевидно, могут повлиять на эту ситуацию. Николай может помогать людям всегда и везде, по воздуху плавающим, по морю путешествующим, по суше движущимся? Может. Болеющим, страдающим, Пантелеймон может помогать? Может. Спиридон Тримифунтский может помогать? С именем Спиридона на устах засыпают и просыпаются все жители Крита, Керкиры и пр. Святые реально живо действуют на пространствах, обозначенных им Богом, и вмешиваются в жизнь человеческую: кого-то ставят на место, кого-то утешают, «от гноя поднимают нищего, возвышают убогого». Возникает насущная нужда воззвать многими устами и многими сердцами как одним сердцем и одними устами преподобным богоносным отцам Киево-Печерской Лавры с тем, чтобы они, соединившись в единый лик, в единый божественный полк, вознесли сильную совокупную молитву к Богу о том, чтобы наступило улучшение, облегчение и заглаживание этой стропотной беды и разрешение болезней. Как это будет — это нам не известно. Может быть, кому-то нужно будет параличом разбиться, а кому-то онеметь, а кому-то сойти с ума и выброситься из окна. Может быть и такое будет. А может быть, нужно просто прийти в тишину, успокоиться, сесть на место, заплакать и сказать: «Боже, что же мы натворили?» И начать двигаться в другую сторону. Может быть, ещё что-нибудь. Может быть, земля тряхнётся под ногами негодяев, сбрасывая их со своей спины, не желая их больше на себе носить. Так или иначе, молитва преподобных очень нужна и она будет очень сильна. Если она будет, то она будет очень сильна. Почему я говорю «если она будет»? Потому что мне кажется, они пока что удерживаются от того, чтобы молиться за ситуацию на Украине. Удерживаются самыми разными мотивами. Например, они по смирению не дерзают влазить в земные дела, потому что мы не просим их об этом. Мы просим, но просим как-то вяло, слабо. Они говорят: «Ну, молите Бога о нас», — и дальше побежали по своим делам. И, может быть, особой веры даже не имеем в то, что они могут все как один подняться и попросить: «Господи, сделай вот так, очень Тебя просим». Я вас уверяю, Господь Бог им в этом не откажет: Он их слушал при жизни, Он их слушает по смерти, они заслужили большую славу у Него. Они, эти богоносные отцы, победили блуд, — как, например, Иоанн Многострадальный или Моисей Угрин, — победили страх смертный, победили сребролюбие, попрали гнев, научились братолюбию, стеснили свою плоть, залезли в пещеры как живые мертвецы — сами себя закрыли в гробу, умертвив плотские страсти спогреблись Христу. Они ещё при жизни похоронили себя с Господом Иисусом и с Ним воскресли. И поэтому ангелы венцы с небес им подают — так поётся в тропаре преподобным отцам. Мы просто ещё не просили крепко их об этом. Но просить надо. А иначе, кого просить? Госпожу Меркель просить? Господина Обаму с господином Олландом просить? У них, вообще, нет планов беречь кровь украинскую, беречь кровь русскую, беречь землю от пролития крови. У них какие-то другие планы. Вообще, это всё по-другому ими оценивается, наверняка. Это же не их беда, это наша беда.

Дорогие братья и сестры, отсюда возникает следующий практический вопрос: многие ли из вас читали «Патерик Киево-Печерский»? Патерик — отечник, книга об отцах. Если многие из вас его не читали, то настало самое время его почитать. Либо в отдельно купленной книге, либо пользуйтесь всемирной сетью, в которую закачано огромное количество православного контента. Почему я это говорю? — Потому что, во-первых, «Патерик Киево-Печерский» — это первая агиографическая книга на Руси — книга, посвящённая житиям святых. От нас до Киево-Печерских святых — огромный кусок протекшего времени, вполне сопоставимый, как от Киево-Печерских святых до начала христианской эры. В принципе, там тождественные цифры. И когда Киево-Печерские святые жили на земле, Христос и апостолы, первые преподобные отцы Египетские, — например, Антоний или Пахомий, — так же были далеки от них во времени, как сами Киево-Печерские отцы далеки сегодня от нас. Могло бы показаться: да это давно всё было, о чём тут говорить, ладно бы вчера, а то тысячу лет назад. Но они, когда услыхали ангельское благовестие и сердцем его расслышали, устремились на труды с такой ревностью, жаждой и рвением, как будто бы они живут не в XII, а в I веке, как будто бы они Христа видят собственными глазами. Ну, по крайней мере, как будто они живут в IV или V веке, и являются современниками святого Афанасия, святого Антония, святого Пахомия и прочих.

Они были чрезвычайно ревностными людьми, были беспощадны к себе, безжалостны к своим страстям и слабостям, были воодушевлены великой любовью к Господу Иисусу Христу, к Пречистой Богородице, были уязвлены желанием войти в Царство Небесное. Поэтому они очень драгоценные для нас люди, да и вообще, для всего мира. Это всемирные светильницы, великие и преславные чудотворцы. Мы, ничего не зная о них, собственно, и молиться можем с трудом. Одно дело — молиться святому, житие которого ты знаешь. Совсем другое дело — молиться святому, житие которого ты не знаешь. Читаешь там какой-то акафист: «Радуйся, радуйся, радуйся...» — а чего там радоваться, и кто это такой, что он, где он, что с ним было — тебе не понятно. А ежели ты хорошо понял его жизнь, со всеми сложностями, условностями этой жизни, со всеми теснотами и обидами, которые терпел человек, со всеми характерными чертами его происхождения, — скажем, болезни или его характерное окружение, — эпоху эту понимаешь, то у тебя и отношение возникает к человеку конкретное, живое, тёплое. И вот тогда уже ты можешь говорить, например: «Преподобный отче Варлааме, ты сбежал из под венца, из княжеского дома убежал, поменял красивые одежды княжеские на драные ризы иноческие, хотел монашества вседушно, моли Бога о нас». Или, скажем: «Преподобный отче Марко, ты могилы копал святым людям, которые жили при тебе в монастыре, и смерть тебя боялась...» Реально, смерть боялась Марка. Если он не успевал выкопать могилу умершему человеку, он мог сказать: «Слушай брат, я тут по старости совсем копать не могу, ты не подождёшь ли погребения? Может ты оживёшь на время?» Оживали люди. Если он клал покойника не на то место, он мог сказать покойнику: «Слушай, я тебя положил не в ту могилу, ты перейди на другую». Покойники поднимались и переходили на другую. Смерть его боялась. Он смерти не боялся, а смерть его боялась. Был такой гробовщик, гробокопатель — Марк. Если у Шекспира гробокопатель произносит такие философские сентенции о том, что он строит дома, которые будут стоять до страшного суда, то реальный гробокопатель Марк был реально для смерти страшен: смерть от него уходила, он от неё — нет. Представляете, какие люди, вообще? Или Прохор Лободник, который умудрялся не есть ничего такого, что едят обычные люди. Он нашёл себе какую-то горькую противную траву-лебеду, каким-то образом пёк из неё подобие хлеба, ел его и ему хватало. А когда люди в неурожайные годы голодали, он кормил их этим хлебом из лебеды, и было им вкусно. А ежели кто украдёт у него этот хлеб тайком, притаит себе ещё лишний кусок, то было ему горько. Как с манной, буквально. Потому что манна меняла свои свойства: она червивела, если её впрок запасать. Она была как насущный хлеб, на каждый день — сегодня на сегодня. Её нельзя было красть, запасать впрок, она пропадала: воняла, её нельзя было есть. А когда ели так, она была как лепёшка с мёдом. Вот, Прохор такой был — великий человек. А когда купцы взвинчивали цены на соль, — были соляные бунты, всякое такое, — он пеплом посыпал еду — пепел был вместо соли. Люди брали у него этот пепел и как солью им пользовались: и хорошо, и вкусно, и полезно, и никто не болел. Или Агапит преподобный Печерский, который никогда не выходил за монастырские стены, был настоящим монахом. Зашёл в монастырь — всё, конец. Всё остальное для него умерло. Но исцелял людей молитвой и травками различными. И даже когда князья к нему приходили, он и ради князей из монастыря не выходил. Говорил: «Ты, князь — такой же человек, как и все остальные. Если я к тебе пойду, лечить тебя, то я тогда и к другим должен ходить. А если я начну ко всем ходить, то какой я монах? Никуда не пойду. Вот, на, поешь того, что я тебе дам, и здоров будешь». Князь поел и здоров был. Вот такой великий человек. И так далее, и так далее, и так далее... Вот почитаешь обо всём этом и скажешь: «Ого! Вот они какие». Был ещё такой преподобный Исаакий. Бесы его обманули: являлись ему в виде ангела света и говорили, мол, какой ты хороший человек, как ты молишься красиво, сейчас к тебе Христос придёт, ты поклонись Ему. И пришёл какой-то такой, светлый-светлый. Исаакий, не перекрестившись, поклонился ему, а это был демон. Они изменили вид свой, вид гнусный, и стали плясать с Исаакием, в дудки дуть, в барабаны бить. Заплясали человека почти до смерти, он разучился ходить и разговаривать. Потом его отмолили преподобные отцы. Он опять взялся за труды прежние, потом уже бесам отомстил. Уже был смиренный до края, уже не поддавался ни на что. И отомстил им за это: заставлял их работать на монастырь, брёвна таскать. И они, как не пищали, но Именем Божиим понуждаемые, заставленные им, делали работу на благо монастырское. Исаакий отомстил им за свой позор и своё унижение от них. Вот, человек какой. Или Спиридон и Никодим, просфорники. Или Многоболезненный Пимен. Или Нестор Летописец. Или Нестор Некнижный. Или Евстратий, преподобный мученик.

Это всё можно рассказывать долго, это всё очень интересно, это первые яркие лучи святости на Руси. И вот, дорогие христиане, если вы читали это, обновите это в памяти. А если вы это никогда не читали, то будьте любезны, восполните пробел в своём христианском образовании. Почитайте первую книгу о житии святых, составленную русскими для русских, на Руси, написаннную летописцами о монастыре Печерском. Поликарп собирал, Нестор частью писал, частью другие монахи. Это всё они составили, нам сохранили, и мы, почитав это, потом уже можем воззвать к ним: «Преподобные богоносные отцы Печерские, молите милостивого Бога навести порядок в городе Киеве и в городах окрестных, по всей Украине, как Господь хочет, как Господь может, как Господь знает, как Его воле святой угодно. Пусть Он сделает что-то такое, чтобы верных защитить, а неверных смирить. Чтобы кого наградить — наградить, а кого наказать — наказать. Чтобы мир воцарился в сердцах человеческих. Чтобы пелена спала с глаз миллионов людей, которые вошли в состояние, близкое к беснованию. Чтобы прозрели люди, чтобы глазной мазью помазали глаза свои и видели вокруг себя ясно, что смерть приблизилась, и секира при корне древа лежит: всякое древо, не приносящее плода, будет срублено беспощадно и в огонь брошено. Не понимают этого люди. Так помолитесь же, Матерь Божию попросите, чтобы Она вошла с вами в союз молитвенный, чтобы Она умножила Своей молитвой вашу молитву, Христос ни в чём Своей Матери не откажет. Матерь Божия имеет беспрецедентно сильную молитву, ни с чем не сравнимую, она сильна на всякого врага и всякий враг её боится». Вот об этом должен быть такой совокупный вопль полноты Русской Церкви. Потому что Русская Церковь родилась в киевских горах из купели крещения. А потом, тут же, в скорости, там родились преподобные Печерские. И там забурлило, стало жить полной жизнью монашеское и всякое иное подвижническое житие. Это наша история, которая не порвана, которая не отошла в область преданий — это наша живая история, которая в корнях своих питает нас до сегодняшнего дня. Значит нужно поливать корни. Поливанием корней я здесь именую такой вот молебный глас множества людей: чем больше, тем лучше. От Камчатки, от Владивостока, от Мурманска, от Архангельска, от Тикси, от Находки, от Калининграда, от Кушки — от любого места глас молитвы должен принестись к Небесам. Небеса близки к человеку. Небо тут, рядом: ткни пальцем — попадёшь в Небо. Господь рядышком, и все святые близко, там ничего километрами не меряется, там всё очень близко. Нужно воззвать к ним всем сердцем: «Помогайте, преподобные, помогайте, Русь погибает. Помогайте, молитесь, заступайтесь за нас. Вразумляйте тех, кто может вразумиться. Смиряйте тех, кто не хочет вразумляться. Нераскаянный — да смирится, а могущий покаяться — да покается».

Вот такая мысль неотступно следует за мной в течение многих дней. Я этой мыслью щедро с вами делюсь, в надежде, что она будет расслышана N-ым числом людей и превращена в практическое дело. Потому что человек — это существо, которое стоит на границе двух миров, видимого и невидимого, и постоянно превращает невидимое в видимое. Т.е. невидимые мысли, невидимые свои намерения человек превращает в видимые дела. В этом смысле он — добрый волшебник, если у него добрые мысли превращаются в добрые дела. Вот ко мне пришла добрая мысль, например, пойти к кому-то в больницу. Я взял и пошёл. Это я — добрый волшебник, это я невидимую хорошую мысль превратил в видимое хорошее дело. Ежели я наоборот, имею злую мысль, например, поссориться с кем-то, и взял и поссорился, значит я — злой волшебник, я невидимую злую мысль превратил в видимое злое дело. Будьте добрыми волшебниками, братья и сестры, превращайте невидимые хорошие мысли в видимые хорошие дела. И я вас уверяю, мы увидим ещё очень много дел Божиих, которые совершатся в мире по молитвам всей Церкви. Читаем «Патерик Киево-Печерский», взываем к преподобным, молимся им, чтобы они молились за нас и за весь мир, ибо их молитва очень нужна нам. Я думаю, они ждут нашей просьбы.

 Здравствуйте, отец Андрей. Я хочу подтвердить, что действительно, Киево-Печерские святые — очень сильные святые. Я сама родом из Гомеля, и у моей бабушки, ещё в начале XX века, первые детки рождались и умирали. И она пешком прошла 270 километров, поклонилась Киево-Печерским святым, помолилась, у неё стали рождаться хорошие здоровые детки. И она вымолила моего дядю, попавшего в плен во время войны. Мученица Варвара, — вы же знаете, что там тоже мощи мученицы Варвары, — чудесным образом вывела его из плена. Очень сильная была история, замечательная. Во время войны люди очень сильно молились. Ну вот, я хочу подтвердить. И мало того... Я уже десять лет как служу в храме, мне всегда очень хотелось поехать в Киев к преподобным, но не получалось. И вот наш глава города подарил нам мощевик всех Киево-Печерских святых. Они к нам пришли в храм. И мы сейчас молимся, просим, чтобы Господь как-то умирил эту войну, умирил эту бойню нехорошую. У меня муж тоже с Украины, мы все переживаем и молимся, чтобы закончилась такая братоубийственная, немыслимая, глупая война.

Звонок не требует комментариев, всё понятно.

Не так давно мы отпраздновали 1025 лет Крещения Руси при князе Владимире. Я хочу сказать, — эта мысль ещё не звучала, а если звучала, то вскользь, — что на наших глазах в Киеве происходит реванш язычества над делом Владимира. Я хочу произнести эту мысль несколько раз. Язычество никогда не умирало, и дьявол, стоящий за фасадом язычества, втайне, как кукловод, никуда не исчез как персонаж, действующий в истории человечества. Слишком велико было дело Владимира и слишком могучие плоды оно принесло: родилась новая цивилизация, по сути — восточно-славянская православная цивилизация. И стоило нам отпраздновать 1025 лет возникновения этой восточно-славянской христианской цивилизации, как мы увидели яростную попытку реванша демонских сил, одетых в языческие одежды, всякие руны, вальхаллы, потому что именно эта идеология близка нацистам. Вальхалла — нормандские корни... Руны, свастики, солярные знаки — это вот реванш язычества по отношению к делу, которое начал Владимир, Ольга, Борис, Глеб, преподобные Печерские. Надо понимать эту вещь, мне кажется. Я нигде этого пока не слышал, я говорю это от своего сердца, представляю вам на суд. Я думаю, что именно в этих знаках прочитываются события современной истории.

 Здравствуйте, батюшка. Сказано в Евангелии, что где двое или трое — просите, что хотите, если будете иметь веру. Вот сейчас мы: плохие христиане что ли, может мы не то делаем? На богослужениях в храмах молимся об Украине. Может быть поздно, может быть это надо было делать, когда ещё был Майдан? И не зашло бы дело так далеко, когда люди уже причинили какие-то кровные обиды друг другу. Сейчас западные правители интересуются миром на Украине, а зачем он им нужен? Зачем им нужно, чтобы Россия не помогала ополченцам? Они могут закрывать глаза на что угодно, лишь бы украинцы и русские побольше друг друга поубивали. Скажите пожалуйста, какой же выход из этой ситуации?

 

— Я не могу назвать выхода, потому что я его явно не вижу. Или даже если вижу, то не скажу, потому что, уж простите, это не эфирные разговоры. Но «Господа же Бога нашего, Того освятим, и Той будет нам в страх». — Всё-таки нужно помнить, что последнее слово за Господом Богом, в Его руках небо и земля, море, и всё, что в них. Он может иссушить источники вод, Он может воды Днепра сделать кровью, как Он сделал кровью воды Нила, когда уводил людей Своих. Он может тряхнуть землю, на которой живёт человек, так, что все дома сложатся как карточные домики. Он может сделать так много, что нам не хватит воображения, что Он, вообще, может сделать. Потому что всё происходящее является оскорблением Ему. Вся эта наглая свистопляска, наглый триумф зла — это вызов Господу Богу. Он долго ждёт, но больно бьёт. Поэтому последнее слово будет за Ним. Я лично, по сердцу, уверен, что справедливо и жестоко будут наказаны все, кто виноват в произошедшем. Можно даже имена назвать, но, я думаю, что не стоит. Справедливо, жестоко и неминуемо они будут наказаны. И, кстати, я молюсь об этом, чтобы это совершилось. Молиться о том, что «сю-сю-сю», чтобы все полюбили друг друга, чтобы все обнялись друг с другом, чтобы все сказали «ну ладно, ну забудем», не получится.

 

Недавно я раскрыл Священное Писание на книге Второзаконие, там описывается одна ситуация. В поле нашли труп. Господь говорит, что если в поле нашли труп и неизвестно, кто убил человека, то нужно вычислить, какие города находятся рядом, потом нужно найти, какой город находится ближе всего к этому трупу. И нужно, чтобы священники и старейшины этого города вышли к этому трупу, совершили там некое своеобразное жертвоприношение. Чтобы перерезали жилы телице, омыли руки над ней и сказали, что не знают, кто убил этого человека, и чтобы Господь сделал так, чтобы кровь этого убитого не ложилась на них пятном, чтобы они не отвечали за кровь этого убитого человека. К чему я всё это говорю? — Мистический страх существует перед смертью одного невинного человека. Т.е. если кого-то убили недалеко от вашего дома, то потом все живущие в доме живут и думают: «А может Ты нас накажешь теперь за это? Мы не знаем, кто его убил. Может кто из наших жителей, а может... Вообще, мы не знаем, мы клянёмся Тебе, что не знаем». Настолько таким страхом окружил Господь народ Свой, страхом законов Своих, чтобы не дай Бог не проливалась невинная кровь. Потому что если кровь невинная проливается беспощадно и бесконтрольно, то земля оскверняется под пролитие крови и потом уже всё: потом кровь вопит от земли к небу, и потом уже нельзя это никак загладить. Ни краской не закрасишь, ни деньгами не покроешь. А там уже столько её пролито. И она же вопит. Поэтому уже «сю-сю-сю», «давайте любить друг друга» — это дальняя перспектива. Ближняя перспектива — это то, что пишется в Апокалипсисе: «До коли, Господи, Святый и Истинный, Ты не мстишь за кровь, пролитую на земле?» Т.е. Господь Мститель будет мстить: «Мне отмщение, и Я воздам». Господь будет мстить, и мы это увидим. Я это вижу, чувствую, я этого жду, если угодно. Потому что так будет. Человек тут не разберётся. Люди будут мстить за своих, будут плакать о погибших, люди будут удивляться: «Ну как же так? Что такое?» А на самом деле — бес разгулялся и люди виноваты, что дали бесу разгуляться. Они сами пустили его в жизнь свою. Люди открыли бесу двери и он спокойно зашёл и начал творить то, что хочет. А зашёл он через дверь демократических процедур, через болтовню про счастье, болтовню про свободу, через возмущение законным правительством. Почему это так всё важно: не дёргайтесь лишний раз против законного правительства, потому что на плечах бунтовщиков всегда приходят те, кто намного хуже. У Анатолия Франца есть такая новелла, да это, в принципе, старая арабская мудрость. Жила одна старая бабка на острове, где царствовал тиран. Каждое утро она молилась Богу за здоровье этого тирана. Её спрашивают: «Ты зачем за него молишься?» — «Я так долго прожила и так много видела смен власти, что заметила, что каждый новый, пришедший вместо прежнего — хуже, чем предыдущий. Поэтому я молюсь за этого, потому что следующий будет ещё хуже». Вот так нужно было поступать людям на Украине до следующих демократических выборов, и сместили бы они Януковича демократическим путём, выбрали бы, кого хотели. А они подняли бучу, и вот теперь всё, господа. Пошли процессы распада, их теперь уже не остановишь. И делать вид, что это не так, невозможно. Пошли процессы распада. Давно уже пошли, кстати. Так что, молитесь Богу, христиане, чтобы нас это не коснулось, и чтобы Господь спас Своих. Чтобы Своих увёл, как из Египта евреев увёл, из распадающейся и рушащейся, некогда прекрасной, красивой и доброй страны. Таково моё мнение. Мне кажется, это не прикрытая правда, и было бы стыдно заворачивать её в фантики.

 Здравствуйте, батюшка. Скажите пожалуйста, разве это законное правительство? Как вывели из виноградника Сына Божиего, так же законного нашего государя царя убили и узурпировали власть. Мы и сейчас за это страдаем. Вы говорите, что они будут наказаны, но мы же давно уже наказаны. И мы все это терпим и дальше будем терпеть. Потому что у нас общество потребления, мы сами никому не хотим духовной жизни. Господь может только какой-то огромной скорбью наказать и вразумить человека.

— В наших силах потребительский менталитет среднего обывателя менять в сторону других ценностей? По-моему, это в наших силах. Вообще, потребительские интересы у нас цветут буйным цветом в городах-миллионниках — там, где люди живут, так сказать, не по средствам, на кредиты, или как-то ещё привыкают жить, потреблять больше, чем зарабатывать. Это проблема цивилизации. Но у нас ведь много регионов, живущих по-другому, и в самих этих городах есть люди, живущие по разному. Главный вопрос — в перемене сознания. Разве нам кто-то запретил трудиться над переменой сознания человека к благу, к лучшему? У нас, заметьте, после крушения монархии прошло несколько смен власти. Во-первых, монархия пала под ударами февраля: февраль упразднил монархию, не большевики. Это многими не оценивается и забывается. Вы не забывайте, что не большевики убрали царя, царя убрали февралисты. После февральской революции уже февралистов смели большевики, установили свою диктатуру. Потом у нас были девяностые годы, распад Союза и устранение коммунистической партии от властных полномочий и т.д. У нас была ельцинская — это уже третья перемена власти. Не считая уже перемен, которые были внутри большевистской власти. Потому что, одно дело — Ленин и Троцкий, другое дело — Сталин, потом Хрущёв, потом Брежнев — это всё довольно-таки разные вещи. Система была как бы одна, но там было много перемен. А потом был Ельцин — это ельцинская Россия. А потом ельцинская Россия частью ушла в небытие, канула в лету, и теперь у нас другая Россия — это уже четвёртая или пятая перемена власти. И каждая перемена, по сути, обнуляет историю. Она, с одной стороны, тянет за собой исторический груз и багаж дальше, потому что от истории никуда не денешься, но, в каком-то смысле, каждая новая эпоха власти — это некая попытка начать жизнь заново, попытка обновиться. И я бы не сказал, что, например, брежневская Россия или ельцинская Россия — это то же самое, что путинская Россия. Или Россия Троцкого и Россия при Путине. Это две совершенно разные России. Поэтому здесь не нужно всё лепить в одну кучу. Монархия пала, да. И у нас нет средств восстановить монархию вот так вот: вот сейчас возьмём, да и восстановим. — Откуда? Для начала давайте найдём людей, которые умеют слушаться, думать, которые патриотичны, которые на своём маленьком месте делают своё дело хорошо, и начнём работать над переменой сознания. Потому что, если сознание не изменить, о какой монархии может идти речь? Для монархии требуется патриотизм и вера. А если патриотизма и веры нету, или их очень мало, тогда незачем даже и мечтать. У нас есть залоги, говорящие о возможном хорошем будущем и, конечно же, есть куча проблем, которые ввергают нас в печаль. Но от нас никто не отнял возможность трудиться и делать мир лучше. Человек для того и приходит в мир — чтобы сделать его лучше.

 Добрый вечер, отец Андрей. Поясните мне, пожалуйста, по 74-у псалму, 8-й стих: «Так как Бог – Судия: одного Он смиряет, а другого возносит. Ибо в руке Господней чаша с вином нерастворенным, (но) наполненная раствором, и наклоняет (ее) то к тому, то к другому, но дрожжи его не истощатся: выпьют все грешники земли». Я совершенно не могу понять, что это значит: «...Ибо в руке Господней чаша с вином нерастворенным, (но) наполненная раствором...»

— Вот русский перевод: «Ибо чаша в руке Господа, вино кипит в ней, полное смешения, и Он наливает из нее. Даже дрожжи ее будут выжимать и пить все нечестивые земли». Это русский синодальный перевод.

У пророков, у Осии, в частности, говорится о пьянстве князей земли, о том, что они напились и ходят как пьяные, блевотина их отвратительна, они творят постыдное, и как пьяные спотыкаются среди белого дня. Речь идёт о том, что если Господь захочет наказать кого-нибудь из безумствующих... Говорит:

5 Говорю безумствующим: «не безумствуйте», и нечестивым: «не поднимайте рога (не гордитесь. — о. Андрей),

6 не поднимайте высоко рога вашего, [не] говорите [на Бога] жестоковыйно» (а в славянском тексте — «не глагольте на Бога неправды». — о. Андрей),

8 но Бог есть судия: одного унижает, а другого возносит;

9 ибо чаша в руке Господа...

Если Он захочет наказать кого-нибудь, Он напоит его вином яростным, цельным, тяжёлым, нерастворённым, так, чтобы он обнажился и видна была нагота его, чтобы он блевал и был в позоре, чтобы он спотыкался как пьяный среди белого дня. (Раньше древние пили только вино, смешанное с водой, цельное вино не принято было пить.) Вот это вот нечистивые выпьют из чаши, которая в руках Господних. Вот в этом смысле такой псалом грозный, что ли.

4 Колеблется земля и все живущие на ней: Я утвержу столпы ее...

Это обращение к грешникам. Т.е. безумствующие — не безумствуйте, грешники — не поднимайте рога. Господь напоит вином из чаши в руках Своих тех, кого захочет. И они выпьют эту чашу Господню, даже дрожжи будут пить все нечестивые земли. Вино в Писании имеется ввиду в двух смыслах. С одной стороны, это напиток благословенный и божественный, который радует сердце человеческое: «Вино веселит сердце человека». С другой стороны, этот же напиток может быть вином нерастворённым, вином цельным: «Вино ярости Господней». Господь даст напиться вином ярости Своей всем тем, кого сочтёт для этого нужным. Это будет наказание. Человек будет в позоре, будет шататься и падать среди белого дня.

10 А я буду возвещать вечно, буду воспевать Бога Иаковлева,

11 все роги нечестивых сломлю, и вознесутся роги праведника.

Вот такой 74-й псалом. Надписан он:

1 Начальнику хора. Не погуби. Псалом Асафа. Песнь.

Грешники будут пить вино ярости Господней, а праведники будут ломать роги грешных.

Псалтирь. Пользуясь случаем, давайте возбудим в себе желание почаще прочитывать псалмы. В славянской ли редакции, в русском ли переводе, на иных языках. Книга псалмов — это книга, имеющая неприходящую ценность, и ценность её не измеряется никакими сокровищами.

 Добрый вечер, отец Андрей. Я хотела бы спросить по поводу Псалтиря. Я его читаю уже больше десяти лет, читала и толкования на Псалтирь, читала и на русском. Он мне очень понравился. Можно ли продолжать читать Псалтирь, если ты его на 80 процентов, практически, не понимаешь, но тебе нравится его читать?

— Да, конечно можно. Понимаете, Писание многослойное, и знать его и понимать в полной мере — вряд ли возможно. Оно всё глубже, глубже, глубже. Т.е. вроде бы знаешь, как молитву «Отче наш», — кто её не знает, — а если её внимательно прочитывать и произносить, то каждый раз открываются какие-то грани, которых до сих пор не чувствовал, не понимал. Казалось бы, чего проще — «Отче наш»? — А она на самом деле какая-то бездонная получается. То же самое касается каждого псалма. Вот, например, псалом «Помилуй меня, Боже» — мало кто его не знает из христиан. Одно дело, читаешь его так просто, а вот когда нагрешишь, да медленно, да с расстановкой прочтёшь его: «Помилуй меня, Боже, по велицей милости Твоей...», — оно вроде бы всё и по другому. Поэтому конечно Писание нужно читать, изучать его, запоминать, нужно чтобы оно просачивалось капля за каплей в сознание ваше, из сознания в сердце, и там оставалось. А Писание, проникшее в сердце — это корень жизни.

 Здравствуйте. Виктор, Москва. Как относиться к Минину и Пожарскому? Как относиться, если на тебя клевещут? Спаси Господи.

— Как относиться к Минину и Пожарскому? — Хорошо относиться, если одним словом сказать. Один — князь, другой — торговец мясного ряда. Оба в одном духе, вооружённые одной и той же ревностью, собрали ополчение, двинулись на Москву поляков выгонять. В это время в кремлёвских монастырях пели Литургию на латинском языке. Чего может быть хуже? В Чудовом монастыре Патриарх умирал от голода. Они были воодушевителями народного движения.

Те, кто на вас клевещут, они, по сути, клеветой своей, болью, которую доставляют вашему сердцу, сдирают с вас как наждачкой те грехи, которые остались не отомщёнными, не оплаканными и не раскаянными. Всё то, что мы не сумели в покаянии от себя оторвать как пиявку, всё это с нас сдирают те, кто на нас клевещет, ругаются на нас беспричинно, ненавидят нас. Эти все ненавистники попущены Богом как некий Самей, ругавший Давида. Они клевещут, говорят: «Ты такой, ты сякой, да чтоб ты то, чтоб ты это...» А мы слушаем их, сердце болит, но это всё на нашу пользу: таким образом с нас снимается грязь грехов, которые не оплаканы.

 Батюшка, благословите. У меня вопрос про нечестного управляющего, об этом говорится в 16-й главе Евангелия от Луки. Вот этот образ...

— Я понял. Мы уже неоднократно говорили об этой самой сложной притче Христовой. Там речь идёт о том, что Господь хвалит проныру, который проштрафился и должен улететь со службы. И он напоследок, ещё пользуясь последними крохами власти, делает благо с заёмщиком своего хозяина с тем, чтобы потом к нему можно было обратиться за помощью, когда его совсем выкинут со службы. Чтобы он пришёл и сказал: «Я же тебе помог, переписал, уменьшил твой долг, помогай теперь и ты мне». И Христос здесь выставляет этого проныру как образец человека, который думает о будущем, который лукав, хитёр, но он сообразителен. И Господь говорит: «Смотрите как сообразительны сыны века сего в делах своих». Что сыны Царства Божиего, христиане, добрые Божии души, не так сообразительны в делах своих духовных, как сыны века сего сообразительны в своих греховных делах. Поэтому здесь выставляется в пример сама активность, сама настырность, сама такая двигательность ума, когда человек не имеет покоя, думает: «Как бы, как бы, как бы мне достичь того, что мне нужно». У грешников обычно это получается лучше. Христиане не должны соревноваться с грешниками в лукавстве, но должны смотреть на активность грешников, и такими же активными быть в добрых делах, как активны беззаконники в делах беззаконных. Вот смысл этой самой трудно толкуемой и неудобовразумительной притчи из всех притч, которые произнёс Господь наш Иисус Христос. Это хорошая притча. Можно посмотреть на спортсменов, сколько они потеют ради медали и сказать себе: «Вот если бы ты попотел хотя бы в половину этого ради Царства Божиего, то точно был бы святой». Посмотришь на хорошего купца-пройдоху, который считает барыши, и днём и ночью думает о том, как увеличить торговлю... «Если бы ты столько бы думал про Царство Божие, то точно был бы святой». Вот об этом, собственно, и есть притча. Берите пример в активности с сынов века сего, но думайте о Царствии Божием. С такой же активностью. Вот смысл притчи Господней о неверном домоправителе.

Ну что ж, пролетел наш час, как вся жизнь пролетит. Христос да хранит нас и ныне и во веки. Преподобные отцы наши Печерские, молите Бога о нас.

Дорогие братья и сестры! Мы существуем исключительно на ваши пожертвования. Поддержите нас! Перевод картой:

Другие способы платежа:      

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и абзацы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Простите, это проверка, что вы человек, а не робот.
3 + 2 =
Solve this simple math problem and enter the result. E.g. for 1+3, enter 4.
Рейтинг@Mail.ru Яндекс тИЦКаталог Православное Христианство.Ру Электронное периодическое издание «Радонеж.ру» Свидетельство о регистрации от 12.02.2009 Эл № ФС 77-35297 выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций. Копирование материалов сайта возможно только с указанием адреса источника 2016 © «Радонеж.ру» Адрес: 115326, г. Москва, ул. Пятницкая, д. 25 Тел.: (495) 772 79 61, тел./факс: (495) 959 44 45 E-mail: [email protected]

Дорогие братья и сестры, радио и газета «Радонеж» существуют исключительно благодаря вашей поддержке! Помощь

-
+