Коррупция и революция

«Смены режимов» в разных странах включают в себя общие элементы, и один из этих элементов — обвинение властей в коррупции. Это пропагандистский штамп, который постоянно мелькает в мировых СМИ — «восстание против коррумпированного режима». В самом деле, если режим в каких-то массовых кровавых расправах не замечен, а предъявить ему что-то надо, говорят о коррупции. Коррупция — это ужасно; терпеть ее нельзя; правят воры и взяточники, надо выходить на площадь в назначенный час.

Коррупция тут хороша тем, что чаще всего приходится верить на слово — смелые разоблачители вам рассказывают, что самовластительные злодеи намазывают золотое масло на бриллиантовые батоны, и из-за этого в стране бедным людям не хватает необходимого, но проверить вы этого не можете. Вы не следователь, у Вас нет доступа. С другой стороны говорят, что и сами разоблачители не брезгуют скверноприбытчеством — кто их там разберет. Люди верят или не верят в зависимости от своих настроений — и подогреть такие настроения не так уж и сложно. Давайте восставайте, потом разберемся.

Давайте, все-таки, попробуем разобраться до этого. Помогает ли восстание против коррупции? Более чем печальный опыт показывает, что примерно так же, как наводнение против сырости. Революция никогда не повышает уровень честности — и, соответственно, не снижает уровня коррупции. И не может — независимо от желаний самих революционеров. Да, революционеры могут хотеть жить в более честном, солидарном и гуманном обществе — но в итоге неизбежно оказываются в обществе более нечестном, разобщенном и жестоком. Этому есть яркие примеры, и нам стоит подумать, почему это так.

Добрые нравы складываются в условиях социального мира, когда у людей есть стимулы для того, чтобы вести себя честно, беречь репутацию честных и надёжных работников, поставщиков и партнёров. Когда кидать, обманывать, жульничать становится явно невыгодной стратегией — хорошо, сегодня ты прихватишь каких-то денег, обманув и обобрав своих соседей, а что ты будешь делать завтра? Когда человек верит, что это завтра у него есть - и у его детей — он более склонен к накапливанию социального капитала, и избегает плевать в колодец. Ему из этого колодца всю жизнь пить. Конечно, и в условиях стабильности найдутся люди, которые будут действовать по принципу "хватай и беги"; а в условиях смуты — люди, которые будут следовать моральным принципам несмотря ни на что. Но в обществе в целом люди склонны избирать стратегию, которая кажется более выгодной в текущих условиях. И вот революция — и любая вообще социальная смута, как у нас в начале 90-тых — уничтожает мотивацию к честному поведению. Когда совершено непонятно, каким будет завтра, да и будет ли, ценность образования, честного труда, репутации резко падает. Все видят, как скромный достаток, приобретённый годами честных трудов, обращается в ничто, в то же время проходимцы и авантюристы делают сказочные карьеры, взлетая к вершинам богатства и власти. Человек оказывается заложником ситуации, которую он не может ни контролировать, ни предвидеть. Он не знает, каковы будут решения властей, при каких законах он будет жить в ближайшем будущем и будут ли они соблюдаться. Хуже того, оставшиеся запасы честности, идеализма и законопослушания активно проедаются мошенниками — например, средства, собранные с идеалистически настроенных сограждан, разворовываются. Готовность людей повиноваться приказам оборачивается готовностью лидеров обрекать их на смерть ради того, чтобы немного поправить свои личные дела или просто нажиться. Честный человек оказывается терпилой и лохом, им быть невыгодно. Повиноваться законам, платить налоги, исполнять приказы становится самоубийственной глупостью. Доверять соседу — идиотизмом. Доверять вышестоящим — крайней степенью идиотизма.

Сами революционеры могут искренне хотеть улучшения общественных нравов, но они не только не могут ничего сделать с неизбежным обвалом, но и сами становятся частью процесса — подобно тому, как Робеспьер, начинавший как идеалист-правозащитник, протестовавший против смертной казни, закончил как один из лидеров революционного террора, в итоге и сам став его жертвой. Лозунги про единство, сплоченность, солидарность и героизм выкрикиваются с отчаянием шамана, магия которого перестала работать — но не меняют ровным счётом ничего.

Революция неизбежно ведёт к падению нравов — по очевидным причинам, которые работают в любом обществе, независимо от таких загадочных материй как национальная ментальность или что-либо подобное. Коррупция может быть реальной и серьезной социальной проблемой — но революция помогает от нее примерно также, как эбола от насморка.