Перейти к основному содержанию

12:54 29.03.2024

Весы истории. К 150-летию святителя Тихона, патриарха Всероссийского.

06.02.2015 08:46:36

В последние дни марта (по старому стилю) 1925 года в московский Донской монастырь стекались толпы народа. Старые, молодые, рабочие, интеллигенция, крестьяне, священники, монахи, растянувшись в плотной очереди на три версты, несколько суток шли отдать дань любви и памяти почившему патриарху Московскому и всея России Тихону. Возле гроба первосвятителя Русской Церкви в те дни прошло больше миллиона человек. Страшно им было сознавать, что в своей истерзанной, оплеванной, совращенной стране они остались без пастыря.

То печальное людское море вобрало в себя цвет московской интеллигенции – писателей, художников, музыкантов, ученых. Для многих из них это прощальное шествие стало незабываемым зрелищем, исполненным высочайшего драматизма и величия. В те дни у художника Павла Корина родился замысел грандиозной картины, названной им «Реквием» или «Исход», а позднее с подачи М. Горького получившей имя «Русь уходящая». Именно так думалось тогда – с уходом патриарха уйдет в небытие православная Русь, задавленная новой, безбожной властью. Забьется в щели, подвалы, попрячется в катакомбы, угаснет в тюрьмах, сойдет в могилы и расстрельные ямы. Одно утешало – что уйдет непокоренная, не запачкав себя отречением от веры, не проклиная, но прощая по-христиански своих убийц. Лишь немногие продолжали твердо уповать на то, что позднее сформулировал Корин: «Русь была, есть и будет. Все ложное и искажающее ее лицо может быть пусть затянувшимся, пусть трагическим, но только эпизодом в истории этого великого народа».

Патриарх Тихон верил в это как непреложную истину. Он и его «тихоновцы», как большевики называли верных, положили в основу будущего возрождения Русской Церкви и народной души краеугольный камень. Патриарх не щадя себя крепко утвердил нашу Церковь для стояния в вере. После обновленческого раскола начала 1920-х, быстро сошедшего на нет, более она не шаталась, не колебалась, но терпеливо ждала несколько десятков лет нового благоприятного лета Господня…

За год с небольшим до похорон патриарха, в январе 1924 г., другая Россия, расцерковленная и расхристанная, соблазненная неслыханными посулами бесноватой власти, прощалась с мертвым телом основателя советского государства (которому вскоре предстояло сделаться новыми, атеистическими «святыми мощами»). Так же шли толпы, так же горевали.

Кто тогда мог поверить, что на весах истории оклеветанный и гонимый властью патриарх Тихон окажется фигурой гораздо более значимой, чем пророк советско-языческой религии В. И. Ульянов-Ленин?

 

В печати тех лет его клеймили Тихоном Кровавым, людоедом, кровопийцей… Его обвиняли в призывах к вооруженным мятежам и свержению «народной» власти, к неисполнению советских законов, в поддержке иностранной интервенции и «контрреволюции», в том, что он проклял большевиков, грозил кровавой расправой пролетариату… Ни на одного главу Русской Церкви во все века не было вылито столько злобной лжи и клеветнических нечистот. Но тем ярче сияет через десятилетия образ святителя Тихона, очищенный историей, умытый покаянием так и не ушедшей никуда православной Руси.

 

Христианская философия истории свидетельствует, что история мира есть борьба добра и зла – Истины и лжи. Вождь пролетариата Ленин был только орудием, лишенным собственной воли в осуществлении «поистине дела сатанинского» (словами патриарха Тихона). Он сам вручил себя силам разрушения и стал куклой на нитях, ибо зло отнимает у человека внутреннюю свободу. Иной выбор был у Святейшего. С детства привыкший во всем полагаться на Бога, Тихон и в своем патриаршестве доверчиво предал Божьему Промыслу себя и всю Русскую Церковь. Его фигура в те страшные годы, когда Россия в корчах рожала мутанта – новое государство, ставшее ее палачом, – была титанической. И еще более великой воспринимается с расстояния, из нашего времени. О такой человеческой высоте говорил Пушкин: «Самостоянье человека – залог величия его». Вершина самостоянья, проявления своей воли, соединенной с волей Божьей, – отдание себя в жертву ради заповеданной Христом любви.

Патриарх Тихон мог отказаться от первосвятительской власти, которая сулила ему одно страдание и «умирание во вся дни» за свою мучимую большевиками паству. Но не отказывался. Он мог покинуть страну, как предлагали и свои, православные, и атеисты-богоборцы. Не принял и бегства. Мог поостеречься и не раздражать власть своими обращениями к церковному народу и к правительству. Не остерегался и посреди моря лжи и хулы произносил во всеуслышанье «горькое слово правды». Мог дождаться в тюрьме расстрельного приговора, с легкой душой умереть в венце мученика. Но его жизнь нужна была другим, и он выжил ценой поругания собственного имени, заставил себя и дальше нести крест ответственности за Церковь. Семь с небольшим лет патриаршества пролегли между не старым еще, полным сил 52-летним человеком и 60-летним глубоким стариком, каким его застала смерть.

Философ Н. А. Бердяев писал в эмиграции о «тихом подвиге» архипастырей плененной Русской Церкви: «Героическая непримиримость отдельного человека, готового идти под расстрел, прекрасна, полновесна и вызывает чувство нашего восхищения. Но… есть еще другой героизм, другая жертвенность… Патриарх Тихон, митрополит Сергий (патриарший местоблюститель, будущий патриарх. – Авт.) не отдельные частные лица, которые могут думать только о себе. Перед ними всегда стоит не их личная судьба, а судьба Церкви и церковного народа как целого. Они могут и должны забывать о себе, о своей чистоте и красоте… Это есть огромная личная жертва…»

Святитель Тихон был огнем, воспламенявшим веру в людях. Был духовным врачевателем народа. Был камнем, о который споткнулись большевики, возомнившие себя всесильными. Церковь как основательную часть «старого мира» они приговорили к ликвидации. Но разрушив все, что еще напоминало «старый мир», воинствующие атеисты вдруг ощутили неподатливость Церкви. Это была неприятная для них неожиданность. Новые правители страны нуждались в абсолютной покорности граждан. Души граждан должны были проникнуться «светом» совершенно иной веры – в коммунистические догматы и в новейших «святых». Но место под эту псевдорелигию в душах огромного числа людей никак не освобождалось. Церковь во главе с патриархом показала большевикам предел их власти, обнаружила перед ними их бессилие. Голос святителя в ту уродливую эпоху посреди моря идейного вранья и хулы звучал громко и твердо.

Советское государство до конца своей недолгой жизни не простило этого патриарху Тихону. Крепко и надолго он запомнился коммунистическим властям.  Настолько, что даже в начале 1980-х гг., когда наверху решено было отдать какой-нибудь из московских монастырей под патриаршую резиденцию, Донской монастырь с могилой святителя попал под запрет. Его вернули Церкви только в 1991 г., под самый занавес истории СССР. К тому времени патриарх Тихон был уже два года как прославлен в лике святых. Но и в 1989 г. «перестраивавшаяся» власть усиленно пыталась помешать Церкви канонизировать «контрреволюционера» и «реакционера», «врага трудового народа» Тихона. Уже разбитое параличом государство все еще обличало устами казенных историков «грехи» святителя против советской власти.

История – это весы, на которых взвешиваются люди и их дела. Чья чаша перевесит – за тем и окажется будущее. Коммунисты проиграли историю в самом начале, выбрав тупик. На одной чаше весов был патриарх Тихон со своей Церковью, смиренный, любвеобильный, величественный старец с добродушным лицом, усталым, печальным взором и тихой улыбкой. На другой чаше – вся бешеная, гремучая, чугунная мощь государства «товарищей маузеров». Чаша Тихона перевесила, потому что он держал на руках «бремя всего народа».

Он был щитом, сдерживавшим натиск на Церковь орды новых варваров, и одновременно стратегом обороны в войне власти против народа. На первом, «тихоновском» этапе этой войны власть обломала себе зубы и в дальнейшем уже не могла измыслить никаких новых тактик, кроме самой неэффективной – расстрельно-репрессивной. Исторический опыт гонений и террора против христиан первых веков, благодаря которым Церковь только разрасталась, большевики в своей гордыне не учли.

«Мы верим, что своим предстательством, своими молитвами святой патриарх Тихон укрепит нас в подвиге служения Церкви, народу и Отечеству», – говорил один из его преемников патриарх Алексий II.

Дорогие братья и сестры! Мы существуем исключительно на ваши пожертвования. Поддержите нас! Перевод картой:

Другие способы платежа:      

Комментарии

07.02.2015 - 18:27 :

Патриарх Кирилл сказал на выступлении в Госдуме, что пора прекратить вести гражданскую войну со своей историей. Какая бы не была нехорошей и безбожной
власть, однако она сохранила Россию в ее исторических границах и сделала ее сильной
и передовой страной во всех направлениях. А что сделали те ,кто в 90-е годы развалил страну и сейчас неизвестно ,что творят. Страна отброшена на десятки лет назад.

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и абзацы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Простите, это проверка, что вы человек, а не робот.
6 + 9 =
Solve this simple math problem and enter the result. E.g. for 1+3, enter 4.
Рейтинг@Mail.ru Яндекс тИЦКаталог Православное Христианство.Ру Электронное периодическое издание «Радонеж.ру» Свидетельство о регистрации от 12.02.2009 Эл № ФС 77-35297 выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций. Копирование материалов сайта возможно только с указанием адреса источника 2016 © «Радонеж.ру» Адрес: 115326, г. Москва, ул. Пятницкая, д. 25 Тел.: (495) 772 79 61, тел./факс: (495) 959 44 45 E-mail: [email protected]

Дорогие братья и сестры, радио и газета «Радонеж» существуют исключительно благодаря вашей поддержке! Помощь

-
+