Сергей Худиев: «Что британцы считают «фальшивыми новостями»?»

Мы постоянно слышим о «дезинформации» и «фальшивых новостях» как о страшном оружии Кремля, которым он шатает и, того и гляди, обрушит мировую демократию. Но иногда остается неясным, что, собственно, имеется в виду. Недавний доклад Комитета британского парламента по культуре, медиа и спорту «Дезинформация и фальшивые новости» помогает это понять.

Коротко говоря, под тем и другим понимается выражение точек зрения, не совпадающих с точкой зрения комитета. Но рассмотрим это подробнее.

В докладе, в частности, говорится:

«Комитет ознакомился со свидетельствами скоординированной, продолжительной кампании, которую вело Российское Правительство с целью повлиять на выборы и референдум в Великобритании».

По мнению авторов доклада, «русские использовали изощренную технологию выбора целей (для своей пропаганды) и формировали индивидуализированную аудиторию для того, чтобы усиливать крайние позиции в (предшествовавшей голосованию) кампании, особенно относительно таких чувствительных тем, как расовые отношения и иммиграция.

Дезинформация – это нестандартное оружие, которое используется, чтобы создавать помехи, искажать и преувеличивать. Согласно исследовательскому сообществу 89up, информационные агентства RT и Sputnik в период с 1 января по 23 июня 2016 года опубликовали 261 статью относительно британского референдума, выражающих негативное отношение к ЕС».

Можно отметить, что, хотя авторы говорят, что опираются, в частности, на информацию, полученную от социальной сети Facebook, они сильно ругают ее за недостаточное сотрудничество: «Снова и снова Facebook предпочитает не отвечать на наши – письменные и устные – вопросы».

Из доклада, однако, видно, что именно подразумевается под «кампанией дезинформации» и «фальшивых новостей». Совсем не то, что мы бы назвали этими словами.

Дезинформация – это по смыслу слова и в русском, и в английском языке распространение ложной информации с целью введения в заблуждение.

Например, когда NYT и другие ведущие англоязычные медиа распространяют сообщения о том, что в сирийском городе Дума кровожадный беспощадный злой диктатор Башар Асад применил нервно-паралитический газ зарин против своего народа, на основании этих сообщений выпускаются официальные правительственные заявления, предпринимаются ракетные удары, а потом следователи ОЗХО не находят никаких следов нервно-паралитического газа – это хороший пример того, что такое кампания дезинформации.

«Фальшивые новости» – это по смыслу выражения, сообщения, не соответствующие действительности.

Это та же «химическая атака в Думе» или, если привести еще один пример, сообщения о том, что Каддафи раздавал виагру своим солдатам – специально чтобы они насиловали женщин. Перед нападением на Ливию эта новость тиражировалась на самых верхних уровнях медийной и политической элиты. После падения Каддафи представители ряда международных организаций расследовали эти сообщения в самой Ливии и не нашли им никаких подтверждений.

«Создавать помехи», «искажать» и «преувеличивать» или «усиливать крайние точки зрения» – это нечто другое.

В случае с дезинформацией (или «фальшивыми новостями») мы можем четко определить – вот сообщения о таком-то событии, вот выясняется, что события не было. Асад не травил свой народ зарином, Каддафи не раздавал виагру. Когда речь идет об «искажениях» и «преувеличениях», мы входим в область оценок и предпочтений.

Мы можем счесть статью о положении дел в России предвзятой – например, автор выделяет негативные происшествия (допустим, у старушки украли сумочку) и игнорирует позитивные (в целом число краж сокращается). Но это не дезинформация и не fake news. Сумочку у старушки действительно украли.

Некоторая избирательность неизбежна в работе любого СМИ – никто не может сообщать весь массив фактов и оценок, производится какой-то отбор. И на этом отборе, конечно, сказываются политические предпочтения того или иного СМИ. Это неизбежно.

Зритель преобладающих англоязычных медиа был подробно осведомлен о гражданских жертвах в Алеппо – где сирийская армия вела наступление при поддержке русских – но остался практически в блаженном неведении о еще более масштабных жертвах в Мосуле, где выступали местные союзники США при массированной поддержке американских ВВС.

Информация, предоставляемая медиа, неизбежно проходит через тот или иной фильтр и представляет ту или иную позицию. Любая фотография делается с какой-то точки. При этом в кадр что-то попадает, а что-то – нет.

Точка зрения каких-то медиа может нам не нравиться, мы можем считать, что она искажает и преувеличивает (как будто у нас тут дно беззакония, и старушке с сумочкой нельзя и из подъезда выйти). Мы можем считать, что она «усиливает крайние точки зрения». Но это – именно другая точка зрения, а не дезинформация.

Если RT и Sputnik обращают внимание на факты, которые другие медиа оставляют без внимания, или показывают их под другим углом – это не кампания дезинформации. Кампания дезинформации – это то, о чем мы уже говорили. Когда нужные факты просто фабрикуются и делаются предметом пафосной бури в СМИ.

Британские власти могут сколько угодно находить деятельность русских медиа «искажающей» и «преувеличивающей». Признаться, у нас аналогичные впечатления от британских СМИ. Но это еще не дезинформация.

Это называется «свободный рынок СМИ».

Еще в глухие советские годы коротковолновые радиостанции объясняли нам, что это необходимая черта демократии. Почему-то они не объяснили этого парламентскому комитету по культуре, медиа и спорту.

Взгляд